Среди замечаний руководства Турции и лично ее президента Р.Т.Эрдогана в адрес Швеции, на основании в том числе которых заявка североевропейской страны на членство в НАТО пока не была ратифицирована в парламенте республики, значится отсутствие встречной поддержки Стокгольмом турецких амбиций войти в состав Евросоюза. В самой Швеции в связи с этим подчеркивают, что вопрос нельзя решить лишь посредством содействия на национальном уровне, поскольку речь идет о долгосрочной стратегии интеграции в ЕС новых участников. При этом в политических кругах и экспертном сообществе высказываются предположения о том, почему работа на данном направлении будет, как минимум, продолжительной.
С комментарием по теме на днях выступила министр по делам Евросоюза в правительстве Швеции, член Умеренной коалиционной партии Й.Росвалль. По словам политика, в целом Стокгольм положительно относится к намерению Анкары стать членом указанной организации, а также всегда позитивно оценивал перспективы вовлечения новых стран. Впрочем, однопартиец действующего шведского премьер-министра посчитала нецелесообразным обозначать какие-либо сроки включения Турции, так как данный процесс требует в том числе проведение ряда реформ. Более того, политик сообщила, что к настоящему моменту не была представлена оценка готовности к такому шагу самого Брюсселя, а также не успели состояться соответствующие обсуждения. Таким образом министр фактически ответила на озвученный ранее комментарий Председателя Европейского совета Ш.Мишеля, с точки зрения которого ЕС ждет масштабное пополнение к 2030 г. При этом, судя по всему, в Брюсселе планируют именно единовременное расширение, так как в соответствующем пресс-релизе говорится о 8 кандидатах, в перечне которых помимо Турции значатся Албания, Босния и Герцеговина, Молдова, Черногория, Северная Македония, Сербия и Украина.
В экспертном сообществе североевропейской страны также была представлена оценка озвученного Председателем Европейского совета таймингом. Глава Шведского института европейских политических исследований (SIEPS) Й. фон Сюдов высказал предположение, что данные временные рамки были обусловлены двумя задачами, стоящими перед ЕС. Первая из них – вести работу по интеграции новых членов в условиях ситуации на российско-украинском треке. Важно, что, следуя логике данного эксперта, суть работы Брюсселя в данном случае состоит не в том, чтобы оторвать от Москвы потенциальных союзников, выпадающих пока за рамки «европейской семьи», а в том, чтобы не оттолкнуть их, давая Киеву обещания ускорить лишь его прием. В целом ЕС на текущем этапе крайне важно показать одинаковое отношение ко всем кандидатам, а потому обозначен такой своего рода компромиссный срок.
С другой стороны, для этого необходимо, чтобы все претендующие на вхождение страны завершили внутренние преобразования. Если при этом будет поставлено условие, что вступают остальные вышеперечисленные кандидаты только вместе с Украиной, то и к 2030 г., как полагает Й. фон Сюдов, Турция рискует не получить желаемого результата. Речь здесь идет не только о необходимости дождаться проведения в последней всех преобразований и полной стабилизации обстановки, но и о распределении ресурсов ЕС. Так, если на более ранних сроках одобрить расширение, особенно такое масштабное, то практически весь бюджет организации придется потратить на поддержку новых стран участников и особенно Украины.
Компромиссный вариант в настоящий момент обсуждается в Европейском парламенте. Суть его состоит в том, чтобы обновить соглашение об ассоциации между ЕС и Турцией, предоставив последней расширенные по сравнению с прочими кандидатами возможности по взаимодействию с наднациональными институтами. Его принятие потребует при этом одобрения Совета министров ЕС, а потому также рискует столкнуться с препятствиями.
Кроме того, не разделяют подобное видение и некоторые фракции парламента Швеции, что явно осложнит содействие Турции при вступлении в ЕС. Так, против нового соглашения между Брюсселем и Анкарой выступили «Шведские демократы» и «Левые». Первые весьма критически восприняли тот факт, что европейские амбиции Анкары стали предметом договоренностей при продвижении заявки Стокгольма в НАТО. Причиной тому послужило то, что решение было принято без соответствующего обсуждения вопроса в парламенте. Кроме того, «Шведские демократы» еще на этапе выработки договоренностей на саммите в Вильнюсе указали на размытость формулировок, касающихся усилий североевропейской страны по оказанию Турции содействия. При этом фактически они оказались правы, так как в настоящий момент недостаточность этой самой поддержки вменяется Швеции в вину Р.Т.Эрдоганом. Помимо этого, в партии негативно отозвались о том, как на имидже собственной страны может отразиться превращение в адвоката Турции в ЕС. Для «Левых» во многом неприятие Анкары как члена Евросоюза также обусловлено несогласием с идеей присоединения Стокгольма к Североатлантическому альянсу, а также тем, что обещания, данные Турции в рамках этого процесса, в целом вышли за допустимые рамки переговорных позиций правительства.
В целом в Швеции весьма скептически оценивают шансы Турции в скором времени пополнить ряды стран-членов Европейского союза. Примечательно, однако, что, заявляя об этом, представители политических кругов или экспертного сообщества предпочитают указывать не на недостатки Анкары, а на текущую геополитическую обстановку. Такой подход может свидетельствовать об общем нежелании нагнетать отношения с Турцией в расчете на ее встречные уступки. При этом если турецкое одобрение членства Швеции в НАТО не актуально для оппозиционных партий, то вот снижение ее критики в собственный адрес по вопросу борьбы с терроризмом и отсутствия запретов на сожжение Корана устроили бы, пожалуй, всех представителей политического спектра североевропейской страны, поскольку данные проблемы затрагивают общий уровень террористической угрозы внутри государства и его отношения со странами исламского мира, что, так или иначе, вписывается в интересы и правительства и оппозиции.