Расширение военного влияния Китая
Военное влияние Китая в регионе Красного моря постепенно расширяется с ноября 2007 г., когда в Дарфур (Судан) прибыла первая партия китайских миротворцев. В настоящее время в регионе находится более 2000 военнослужащих НОАК, которые распределены между сухопутными войсками, участвующими в миротворческих миссиях ООН в Судане и Южном Судане, моряками, участвующими в операциях по защите от пиратов в Аденском заливе, и морскими пехотинцами, находящимися на первой зарубежной базе Китая в Джибути. Среди других видов военной деятельности Китая в регионе – частые визиты высокопоставленных лиц, заходы в порты, участие в региональных учениях, а также поставки вооружений ряду получателей.
Участие в миротворческой деятельности ООН
В двух миротворческих миссиях ООН в регионе (в Дарфуре (ЮНАМИД) и Южном Судане (МИСиС ООН) в разные периоды было задействовано более 1400 человек, что составляло около двух третей от общего числа китайских миротворцев во всем мире. Личный состав НОАК в обеих странах набирался из нескольких подразделений, базирующихся в районе Пекина, в загранкомандировку китайские миротворцы отправлялись на 12 месяцев[i] [1]. Китайское присутствие в Дарфуре включает 225 инженерных и медицинских военнослужащих, в основном занимающихся строительством и ремонтом дорог, мостов и других объектов инфраструктуры, а также оказанием медицинской помощи другим миротворцам и местным жителям[ii] [2]. С июня 2017 г. Китай также выделил эскадрилью из 4 многоцелевых вертолетов Ми-171, которые выполняют такие задачи, как воздушное патрулирование и транспортировка людей и грузов[iii] [3]. Вклад Китая в МООНЮС, начавшийся в сентябре 2011 г., включает инженерный и медицинский контингент численностью 331 человек, обязанности которого аналогичны тем, что выполняются в Дарфуре[iv] [4]. С февраля 2015 г. Китай также направил в Южный Судан пехотный батальон численностью 700 человек, который помогает охранять конвои ООН, объекты и лагеря для внутренне перемещенных лиц[v] [5]. В июле 2016 г. два китайских миротворца, участвовавших в этой миссии, были убиты при попытке боевиков проникнуть на территорию комплекса ООН[vi] [6].
Участие в борьбе с пиратами
С декабря 2008 г. ВМС НОАК регулярно проводят антипиратские охранные операции в Аденском заливе. В ходе этих операций было защищено более 6000 китайских и иностранных судов[vii] [7]. Эта миссия возникла в результате всплеска сомалийского пиратства в начале 2000-х годов, что также подтолкнуло Организацию Североатлантического договора и Европейский союз (ЕС) к созданию антипиратского комитета в регионе, однако эта миссия все еще продолжается, несмотря на значительное снижение числа пиратских инцидентов в последние годы[viii] [8]. На сегодняшний день Китай провел более 30 операций по сопровождению, каждая из которых длится 3-4 месяца вплоть до ротации. В состав миссий обычно входят 3-4 надводных корабля: эсминцы, фрегаты, корабли материально-технического обеспечения (укомплектованные 600 и более матросами), которые привлекаются из всех трех флотов ВМС НОАК.
Начиная с 2013 г. в составе некоторых антипиратских миссий Китай также направил подводные лодки, что вызвало за рубежом широкое распространение предположений о других истинных военных целях Китая. Хотя подразделения Китая действуют самостоятельно, Пекин все же участвует в региональных механизмах координации борьбы с пиратством и обмена информацией.
База в Джибути
В августе 2017 года Китай открыл свой первый зарубежный военный объект в Джибути – крошечной африканской стране, расположенной рядом с Баб-эль-Мандебским проливом. Таким образом, Китай стал последним иностранным государством, арендовавшим базу в Джибути, наряду с США (где находится база Camp Lemonnier, на которой размещены 4000 американских военнослужащих), Францией, Японией и Италией[ix] [9]. По условиям 10-летней аренды Пекин должен ежегодно выплачивать джибутийскому правительству 20 млн долларов[x] [10]. База НОАК, по заявлению китайской стороны, предназначена для поддержки других военных мероприятий в регионе, включая миротворческие, антипиратские и гуманитарные миссии по оказанию помощи и ликвидации последствий стихийных бедствий[xi] [11]. Основные объекты китайской военной базы включают:
– казармы;
– восемь ангаров;
– взлетно-посадочную полосу для вертолетов и беспилотных летательных аппаратов;
– наземные сооружения[xii] [12].
База находится в ведении механизированной пехотной роты морской пехоты НОАК, которая, помимо эксплуатации базы, проводит учения по борьбе с терроризмом с боевой стрельбой на близлежащей учебной базе[xiii] [13]. Китай также строит специальный военно-морской причал в коммерческом многоцелевом порту Дорале, который будет достаточно длинным для «одновременного приема нескольких кораблей путем размещения их друг за другом»[xiv] [14].
[i] [15] Dennis J. Blasko, «China’s Contribution to Peacekeeping Operations: Understanding the Numbers», China Brief 16, no. 18 (December 5 2016), <https://james- town.org/program/chinas-contribution-peacekeeping-operation- understanding-numbers/>.
[ii] [16] «China Sends 100 Peacekeepers to Sudan», China Military Online, December 11, 2018, <http://english.chinamil.com. [17] cn/view/2018-12/11/content_9375529.htm>.
[iii] [18] «China’s 3rd Peacekeeping Helicopter Detachment to Darfur Sets Out», China Military Online, August 21, 2019, <http://eng.chinamil.com.cn/view/2019-08/21/content_9597189. [19]htm>.
[iv] [20] «First Echelon of China’s 10th Peacekeeping Force to S. Sudan (Wau) Sets Off», China Military Online, September 18, 2019, <http://eng.chinamil.com.cn/view/2019-09/18/content_9627913. [21] htm>.
[v] [22] «5th Peacekeeping Infantry Battalion to S. Sudan ( Juba) Estab- lished», China Military Online, November 8, 2018, <http:// english.chinamil.com.cn/view/2018-11/08/content_9338169.htm>.
[vi] [23] Zhuang Pinghui, «Two Chinese UN Peacekeepers Killed, Two Seriously Injured in Attack in South Sudan», South China Morning Post, July 11, 2016, <www.scmp.com/news/china/diploma [24]— cy-defence/article/1988348/two-chinese-un-peacekeepers-killed-two- seriously>.
[vii] [25] «China Sends New Naval Fleet for Escort Mission», Xinhua, August 29, 2019, <www.xinhuanet.com/english/2019- [26] 08/29/c_138348595.htm>.
[viii] [27] Piracy and Armed Robbery Against Ships: Report for the Period of 1 January–30 June, 2018 (London: ICC-MB, 2018), 6, <www.icc-ccs.org/reports/2018-Q2-IMB-Pir [28]acy- [28] Report.pdf>.
[ix] [29] Zach Vertin, «Red Sea Rivalries: The Gulf, the Horn of Africa & the New Geopolitics of the Red Sea», Brookings, January 2019, <www.brookings.edu/inter [30]actives/red-sea-rivalries/> [30].
[x] [31] Neil Melvin, The Foreign Military Presence in the Horn of Africa Region (Stockholm: SIPRI, 2019).
[xi] [32] China’s National Defense in the New Era (Beijing: State Council Information Office, 2019), 15.
[xii] [33] Annual Report to Congress: Military and Security Developments Involving the People’s Republic of China 2018 (Washington, DC: Office of the Secretary of Defense, 2018), 111.
[xiii] [34] «PLA Base in Djibouti Conducts Anti-Terrorism Exercise», People’s Daily Online, May 15, 2018, <http://en.people.cn/n3/2018/0515/c90000-9460275.html>.
[xiv] [35] Erica Downs, Jeffrey Becker, and Patrick de Gategno, China’s Military Support Facility in Djibouti: The Economic and Security Dimensions of China’s First Overseas Base (Arlington, VA: CNA, July 2017), 26.