В последние недели, по мере усиления эскалации ситуации в секторе Газа и особенно в Красном море и растущей в этом контексте угрозе полной блокировки коммерческих морских перевозок по этому морскому маршруту, возникают новые неожиданные риски в списке вероятных вызовов, с которыми Саудовская Аравия как 17-ая экономика мира и крупнейшая в регионе Ближнего Востока может столкнуться уже в нынешнем году.
В широком политическом смысле война Израиля против ХАМАСа в секторе Газа уже привела к ряду нежелательных последствий для КСА и его руководства, поскольку свела на нет недавние усилия Эр-Рияда по установлению политической стабильности в регионе и снижению рисков эскалации военного противостояния. Эта стратегия миротворчества, реализуемая в последние два года правящей семьей и вступающим постепенно в права наследным принцем Мухаммедом бен Сальманом, предполагала создание условий для ускоренной модернизации саудовской экономики и ее становление в качестве лидирующего экономического центра исламского мира. В этом контексте предпринимались важные дипломатические усилия по замирению с Ираном, налаживанию связей с Турцией и Израилем. Теперь, эти приоритетные вектора внешнеполитического курса Саудовской Аравии оказались под угрозой. Кризис в Красном море может привести к еще более непредсказуемым последствиям, уже на внешнеэкономическом и внешнеторговом фронте, что может привести к существенному экономическому урону на национальном уровне.
В частности, нарушение логистической системы поставок товаров через Красное море на длительный период негативно повлияет на всю торговую систему страны. Таким образом, это кризис в Красном море в долгосрочной перспективе может заметно осложнить задачи выполнения Саудовской Аравией амбициозных целей, сформулированных в национальном «Видении 2030», предполагающих диверсификацию экономической модели и снижение зависимости от нефтяной промышленности.
По данным ряда международных компаний по страхованию кредитных операций и морских перевозок, на конец января кризис в Красном море уже привел к беспрецедентному увеличению расходов на морские перевозки на 300%. Напомним, что порядка 30% всех мировых контейнерных перевозок проходят через Красное море, которое служит в данном случае важнейшим маршрутом для грузовых перевозок из Азиатско-Тихоокеанского региона в Европу. Не случайно, аналитики оценивают угрозу прекращения поставок товаров через Красное море и соответствующее нарушение цепочек поставок Саудовской Аравии в качестве одного из наиболее вероятных рисков для этой страны в 2024 году, который может стать реальностью в случае расширения конфликта в Газе и активизации вооруженного противостояния между западной коалицией и йеменскими хуситами. Вовлечение Эр-Рияда в новый виток конфликта с хуситами является наименее желательным сценарием в этом контексте, поскольку грозит новыми атаками с их стороны на инфраструктурные объекты Саудовской Аравии, включая торговый флот.
В этой связи, Саудовская Аравия предпринимает сейчас активные шаги по нейтрализации рисков. В частности, совместно с европейскими компаниями активно прорабатывают альтернативные маршруты в обход Красного моря, для обеспечения устойчивой торговли и судоходства в случае реализации наиболее негативного сценария. Например, германская судоходная компания Hapag-Lloyd анонсировала недавно открытие нового сухопутного маршрута в обход охватываемой хуситами акватории Красного моря через Объединенные Арабские Эмираты и Саудовскую Аравию. Это позволит ее судам не входить в Аденский залив и Баб-эль-Мандебский пролив, и соединит порты Джебель-Али в ОАЭ и Даммам и Джбейль в Саудовской Аравии с саудовским портом Джидда, где суда будут принимать грузы для движения по Суэцкому каналу, в израильский порт Эйлат и иорданский порт Акаба.
На политическом уровне, Эр-Рияд воздержался от публичного вступления в коалицию под эгидой США, которая в начале января с. г. нанесла серию масштабных авиа- и ракетных ударов по инфраструктуре хуситов. Более того, саудовское руководство активно работает с Тегераном, главным союзником движения ХАМАСа, в целях нивелирования угроз, в том числе со стороны хуситов. На полях саммита Лиги арабских государств (ЛАГ) в ноябре 2023 года, фактически сразу после начала вооруженного конфликта в Газе, состоялась его саудовско-иранские переговоры, на которых обсуждались перспективы экономического и инвестиционного взаимодействия взамен на поддержку Ирана по сдерживанию хуситов. Примечательно, что хуситы в начале января объявили публично, что целью их военной операции в Красном море является блокирование судов, заходящих непосредственно в израильские порты, либо принадлежащих владельцам, связанным с Израилем. Несмотря на это, с учетом рисков, сегодня многие коммерческие компании вынуждены переориентировать свои грузопотоки, что повышает стоимость товаров, поступающих в Саудовскую Аравию, в том числе важнейшего оборудования и технологий, необходимых для модернизации и трансформации социально-экономической системы. Кроме того, ведущие европейские логистические компании, такие как MSC, Maersk, Hapag-Lloyd, а также азиатские лидеры по логистике, включая Cosco Shipping и Evergreen Line, вынуждены искать альтернативные маршруты, что ведет к удорожанию перевозок и конечной стоимости импортируемой продукции. Кроме того, время доставки в случае перенаправления потоков из Саудовской Аравии и Азии в Европу через Южную Африку увеличивается на 10-14 дней. C другой стороны, под угрозой оказалась также и работа операторов в нефтегазовой сфере, что может сказаться на прибыли, извлекаемой Саудовской Аравией с этого важного источника доходной части бюджета.
Резюмируя, фактор конфликта в Красном море, который сохранит свою остроту в среднесрочной перспективе, с учетом затяжного характера противостояния в Газе, становится одним из критических рисков для внешнеэкономической стратегии Саудовской Аравии в 2024 году. Пока рано судить о его структурном влиянии на реализацию более амбициозных, стратегических задач Эр-Рияда в долгосрочной перспективе, однако на коротком отрезке этот вопрос будет находится под пристальным вниманием саудовских властей, которые будут срочно искать альтернативные маршруты для обеспечения торгового судоходства в обход хуситов, для обеспечения устойчивости сформированных логистических цепочек поставок.