Развитие ситуации в Исламской Республике Афганистан (ИРА) в 2010 г., ход международных стабилизационных усилий в этой стране и то внимание, которое мировое сообщество уделяет афганской проблеме, дают основание рассматривать текущий год в качестве, пожалуй, определяющего как для будущего Афганистана, так и международной, прежде всего, натовской стратегии в отношении ИРА. По сути, речь идет, образно говоря, о беспрецедентном развороте курса военной машины Североатлантического Альянса, неизбежно влекущем за собой серьезную качку в «афганской акватории», к чему вынуждено, разумеется, приспосабливаться правительство Х.Карзая. В пользу этого говорит анализ специфики проведенных в этом году масштабных антитеррористических операций в южной провинции Гильменд (операция «Моштарак»[1] [1], февраль-март) и в северных районах (операция «Шефаф», март-апрель) Афганистана, параметры предстоящих в ближайшее время военных мероприятий в Кандагаре (операция «Омед»), результаты Лондонской международной конференции высокого уровня по Афганистану (28 января), а также повесток дня намечаемых Джирги мира (конец мая) и Кабульской международной конференции (июль).
Ключевой составляющей формирующегося нового расклада сил на афганском треке является подготовка к сворачиванию иностранного военного присутствия[2] [2] в ИРА. Как будет продемонстрировано ниже, все прочие компоненты проходящей обновление стабилизационной стратегии в Афганистане, включающие в себя, прежде всего, сдвиг приоритетов в направлении от силовых мер к большему, в перспективе повсеместному задействованию невоенных, ведомых афганцами инструментов урегулирования обстановки в ИРА, являются функцией, средством тактической реализации указанной стратегической задачи.
При всей своей масштабности и значимости указанный «разворот» вполне укладывается в логику развития ситуации в Афганистане. Фактически он был подготовлен тем комплексом проблем, которые были накоплены в деятельности международного сообщества на афганском треке и в решении которых оно, в конечном счете, оказало если не бессильно, то, безусловно, малоэффективно. Объем настоящей статьи не позволяет охватить все упомянутые трудности. Следует, однако, остановиться на следующих, наиболее, как продемонстрировала практика, значимых из них.
Речь идет, в первую очередь, о неуклонно нарастающем числе безвозвратных потерь среди военнослужащих иностранных контингентов. Соответствующие показатели приведены в нижеследующей таблице[3] [3]:
| Год | США | Великобритания | Прочие страны | Всего |
| 2001[4] [4] | 12 | 0 | 0 | 12 |
| 2002 | 49 | 3 | 17 | 69 |
| 2003 | 48 | 0 | 9 | 57 |
| 2004 | 52 | 1 | 7 | 60 |
| 2005 | 99 | 1 | 31 | 131 |
| 2006 | 98 | 39 | 54 | 191 |
| 2007 | 117 | 42 | 73 | 232 |
| 2008 | 155 | 51 | 89 | 295 |
| 2009 | 316 | 108 | 96 | 520 |
| 2010[5] [5] | 117 | 40 | 31 | 188 |
| ВСЕГО | 1063 | 285 | 407 | 1755 |
Как мы видим, с 2005 г., т.е. начала интенсификации боевых действий в Афганистане, к 2010 г. суммарное ежегодное число потерь среди иностранных военных в ИРА возросло на 297%. Такая тенденция, ставшая отражением как перехода афганского конфликта в стадию партизанской войны[6] [6], так и низкой эффективности традиционных вооруженных сил в этих изменившихся условиях, разумеется, не могла не спровоцировать существенный рост антивоенных настроений в странах-поставщиках международных сил в ИРА. К июню 2009 г. афганскую кампанию поддерживали 30% общественности США, 11% — Великобритании, 7% — Германии, 7% — Испании, 6% — Италии, 4% — Франции, 4% — Нидерландов[7] [7].
В этих условиях вопрос если не прекращения, то ограничения участия национальных вооруженных сил в афганской кампании неизбежно становится важным фактором внутриполитической борьбы в странах-участницах КС и МССБ. При этом, если до недавнего времени можно было говорить о том, что принципы натовской солидарности преобладали над национальными интересами членов Альянса, то с конца 2009 г. ситуация кардинально изменилась.
Здесь мы подходим ко второй ключевой проблеме, обусловившей преобладание тенденции в сторону обеспечения условий для ухода международных сил из ИРА. При всей разноголосице в рядах НАТО относительно конкретного наполнения афганской миссии, ее цементирующим фактором, обеспечивавшим, казалось, неуклонное намерение этой организации продолжить «до победного конца» антитеррористические мероприятия в Афганистане, являлась общая для натовцев приверженность демократическому переустройству этой страны.
Президентские выборы в ИРА 2009 г.[8] [8] нанесли по указанной концепции поистине смертельный удар. Выявленные в их ходе более чем значительные нарушения продемонстрировали, что, несмотря на весь объем задействованных международным сообществом человеческих и финансовых ресурсов[9] [9], добиться сколько-нибудь значимого прогресса по пути становления в Афганистане построенной по западным лекалам политической системы не удалось. В частности, европейскими наблюдателями была выявлена фальсификация порядка 1,1 млн бюллетеней, поданных за действующего Президента страны Х.Карзая. Аналогичные, хотя и меньшие по масштабам, нарушения были отмечены и в отношении других претендентов на президентский пост — А.Абдуллы и Р.Башардоста[10] [10].
Разумеется, для США и их союзников признание недемократичности афганских выборов как ключевого института госстроительства в ИРА было бы равнозначно «повинной» перед своей общественностью в провале «афганского эксперимента» со всеми соответствующими последствиями для политического истеблишмента указанных стран. Именно в этом контексте следует рассматривать их единую позицию в отношении признания легитимности Х.Карзая[11] [11].
Тем не менее, выводы были сделаны. С этого момента, когда заявления о приоритете демократических идеалов над позицией общественности стран-членов НАТО потеряли свою моральную основу, курс на вывод войск из Афганистана, ранее поддержанный лишь незначительным числом государств[12] [12], стал, по сути, необратимым для всего Альянса. Натовцы, решив для себя дилемму быть или не быть уходу из ИРА, вступили в 2010 г. с не менее острым вопросом о параметрах, прежде всего, сроках сворачивания своего военного присутствия в Афганистане.
Стратегические рамки данного процесса были определены, прежде всего, в выступлении Президента США[13] [13], и получили развитие в итоговом Коммюнике Лондонской международной конференции по Афганистану[14] [14], а также в решениях неформальной встречи министров иностранных дел стран-членов НАТО в Таллине[15] [15].
Ключевыми ориентирами сформулированной в итоге новой политики Альянса в отношении ИРА стали:
— подготовка афганской стороны к самостоятельному и повсеместному обеспечению безопасности;
— временное наращивание группировки КС и МССБ в ИРА в целях создания условий для недопущения срыва талибами процесса обучения афганских вооруженных сил[16] [16];
— отказ от привязки начала сворачивания иностранного военного присутствия в ИРА к конкретным срокам[17] [17];
— поэтапность ухода иностранных контингентов из Афганистана путем передачи афганской стороне ответственности за безопасность в наиболее стабильных уездах;
— обусловленность вывода международных сил созданием боеспособных армии и полиции ИРА и прогрессом в сфере национального примирения.
Т.о. успех данной концепции зиждется на двух предпосылках – возможности в сжатые сроки сформировать боеспособные вооруженные силы Афганистана[18] [18] и добиться продвижения процесса национального примирения. Это, кроме всего прочего, по сути, попытка объединить два подхода к стабилизации обстановки в Афганистане – силового и переговорного, видимо, в контексте отхода от исключительно силовой линии в отношении экстремистов и применения к ним политики «кнута и пряника».
События 2010 г. и план предстоящих в текущем году мероприятий дают основание полагать, что процесс подготовки к осуществлению указанной комбинированной линии запущен.
Начнем с национального примирения. Запланированная на конец мая текущего года Джирга мира призвана выработать концепцию обеспечения возвращения участников вооруженной оппозиции к мирной жизни. Широкий формат ее участников[19] [19] нацелен, очевидно, на обеспечение легитимности (по крайне мере, в глазах общественности ИРА) итогов этого форума и, соответственно, консолидации линии официального Кабула, упрочения его переговорных позиций. Судя по озвученным на Лондонской конференции общим рамкам процесса нацпримирения[20] [20], на Джирге мира основное внимание будет, по всей вероятности, уделено социально-экономическим аспектам (создание для бывших боевиков законных источников доходов).
Такая концепция, как представляется, ущербна в силу двух принципиальных моментов. Во-первых, в случае если упомянутый форум на самом деле сосредоточится на экономических механизмах продвижения нацпримирения, то его итоги будут иметь сколько-нибудь существенное значение лишь для тех экстремистов, кто противостоит афганскому правительству и иностранным контингентам в силу финансовых причин (субстантивные доказательства того, что такие «повстанцы» составляют значительную часть Движения талибов и их союзников, отсутствуют). В результате «за бортом» окажутся как лидеры боевиков, так и идеологически мотивированные экстремисты. Без их участия, очевидно, рассчитывать на долгосрочную позитивную отдачу от усилий в сфере нацпримирения не приходится.
Во-вторых, до сих пор не отработан механизм обеспечения защиты «замирившихся» талибов от их же бывших соратников. Эффективная реализация такой задачи может быть достигнута, разумеется, при условии наличия боеспособных, некоррумпированных армии и, прежде всего, полиции ИРА[21] [21]. Без этого боевики, желающие участвовать в нацпримирении, будут вынуждены ставить на чашу весов отказ от вооруженной борьбы и свою собственную жизнь. Выбор, думается, очевиден.
Что касается создания самодостаточных, эффективных армии и полиции ИРА, то по существу их обкатке были призваны послужить операции «Моштарак» и «Шефаф». Вместе с тем, их результат был фактически противоположен изначально ожидавшемуся. В частности, в Гильменде, несмотря на первоначально заявленную цель – обеспечение ведущей роли афганских вооруженных сил, они оказались «не готовы действовать самостоятельно…[им] не хватает достаточного снабжения и логистического обеспечения, а также …профессионализма…»[22] [22].
В результате мы имеем четко сформулированную цель – обусловленное конкретными факторами сворачивание иностранного военного присутствия в Афганистане, и весьма эфемерное представление о сроках и параметрах подготовки к ее осуществлению. В конечном счете, от успехов антитеррористических мероприятий текущего года, прежде всего, в провинции Кандагар, демократичности предстоящих в сентябре 2010 г. парламентских выборов будет зависеть, когда и как уйдут натовцы из ИРА. То, что это рано или поздно состоится, сомневаться не приходится. Другой вопрос – насколько вывод иностранных контингентов послужит стабильности Афганистана и региона в целом.
1.Следует отметить, что операция охватила лишь уезды Марджа и Наде-Али провинции Гильменд.
2.Напомним, что международные контингенты, размещенные в ИРА, включают в себя Коалиционные силы (КС, не имеют мандата ООН, введены в Афганистан в ответ на события 11 сентября 2001 г. на основании использования США права на самооборону, предусмотренного Уставом ООН) и ведомые НАТО Международные силы содействия безопасности (МССБ, введены в Афганистан в соответствии с ежегодно продлеваемым ооновским мандатом, изначально установленным резолюцией Совета Безопасности ООН №1386 2001 г.). Численность КС не раскрывается (видимо, по причине преимущественного задействования в них спецподразделений), численность МССБ – 102554 человека (источник – официальный сайт НАТО, www.isaf.nato.int/en/troop-contributing-nations/index.php).
3.Источник: www.icasualties.org [23] — независимый интернет-сайт, созданный в мае 2003 г. и занимающийся сбором информации (на основании сообщений в СМИ и официальных отчетов) о потерях США и их союзников в ходе операций в Ираке и Афганистане. Таблица отражает число иностранных военных, погибших в Афганистане (в результате боестолкновения и несвязанных с ними происшествий), а также за его пределами — от полученных в ИРА ранений.
4.С 7 октября 2001 г. – даты начала операции «Несокрушимая свобода» в Афганистане.
5.По состоянию на 11 мая 2010 г.
6.Свидетельством указанной тенденции представляется рост числа потерь иностранных военных от использования боевиками самодельных взрывных устройств. По данным ICasualties, в процентном соотношении от общего числа погибших данный показатель выглядит следующим образом: 2001 г. – 0%, 2002 г. – 16%, 2003 г. – 11,54%, 2004 г. – 44,44%, 2005 г. – 27,4%, 2006 г. – 31,54%, 2007 г. – 42,39%, 2008 г. – 57,79%, 2009 г. – 61,11%, за первые неполные пять месяцев 2010 г. – 56,4%.
7.German Marshall Fund of the United States – Translatic Trends June 2009 survey.
8.Выборы состоялись 20 августа 2009 г., инаугурация Х.Карзая – 19 ноября 2009 г.
9.Согласно подготовленному Минфином ИРА «Финансовому обзору донорской помощи», предоставленной Афганистану международным сообществом в 2001-2009 гг., ее объем составил 36 млрд долларов (при совокупном размере обещанных средств в 62 млрд долларов).
10.Telegraph, “More than 1 mln Hamid Karzai votes ‘suspicious’, says EU”, 16 октября 2009 г.
11.Тем не менее, полностью избежать диссонанса не удалось. В частности, 30 сентября 2009 г. в отставку был отправлен заместитель Спецпредставителя Генерального секретаря ООН по Афганистану и главы Миссии ООН по содействию в Афганистане (МООНСА) П.Гэлбрайт. В своем интервью “Times” относительно причины отставки он сообщил, что “не был готов соучаствовать в сокрытии или попытках занизить масштабы имевших место [в Афганистане] нарушений….Кай [К.Эйде, на тот момент – Спецпредставитель Генерального секретаря ООН по Афганистану и глава МООНСА] занизил масштабы нарушений” (The Times, “Sacked envoy Peter Galbraith accuses UN of ‘cover-up’ on Afghan vote fraud”, 1 октября 2009 г.). Подробнее об оценках П.Гэлбрайтом хода президентских выборов в ИРА – The Washington Post, “What I saw at the Afghan Elections”, 4 октября 2009 г.
12.Речь идет, в частности, о Нидерландах (начало вывода войск – август 2010 г.) и Канаде (2011 г.).
13.President’s address to the Nation, US Military Academy at West Point, 1 декабря 2009 г.
14.Communiqué of the London Conference, 28 января 2010 г. (afghanistan.hmg.gov.uk/en/conference/communique).
15.NATO Afghanistan First Policy, 22-23 апреля 2010 г. Решения таллинской встречи подлежат утверждению на саммите НАТО в Лиссабоне в ноябре 2010 г.
16.Планируется, что в течение первой половины 2010 г. американский контингент будет увеличен на 30 тыс. человек, войска прочих участников МССБ, в соответствии с итогами встречи министров иностранных дел стран-членов НАТО в Брюсселе (3-4 декабря 2009 г.) – на 7 тыс. человек.
17.В вышеуказанном выступлении Б.Обамы было заявлено, что «мы сможем начать вывод войск из Афганистана в июле 2011 года». Вместе с тем, будучи вынужденным учитывать оппозицию значительной части американских законодателей (в первую очередь, республиканца Дж.Маккейна) попыткам установить конкретные (по словам Дж.Маккейна, «безотносительно к положению дел [в Афганистане]») сроки сворачивания американского военного присутствия в ИРА из опасений послать неверный сигнал афганской стороне, министр обороны США Р.Гейтс заявил в ходе сенатских слушаний по афганской стратегии Вашингтона (2 декабря 2009 г.), что «мы проведем тщательный анализ дел [в Афганистане] в декабре 2010 года, и я думаю, что мы будем в состоянии оценить, сможем ли мы начать вывод войск в июле [2011 г.]» (Senate Armed Services Committee Hearing on Afghanistan Transcript as Delivered by Secretary Hillary Clinton, Secretary Robert Gates, Admiral Mike Mullen).
18.В качестве ориентира может служить, к примеру, 2014 г. Данный срок был заявлен Х.Карзаем в его инаугурационной речи 19 ноября 2009 г. («Мы надеемся, что через пять лет афганские вооруженные силы будут играть главную роль в области обеспечения безопасности и стабильности по всей стране»).
19.В Джирге, как ожидается, примут участие около 1200 представителей различных социально-политических кругов, среди которых – все члены парламента, ряд представителей провинциальных советов, губернаторы провинций, члены Всеафганского совета улемов, племенные старейшины.
20.В Коммюнике Лондонской конференции закреплено решение сформировать при международной донорской поддержке Трастовый фонд мира и реинтеграции (Peace and Reintegration Trust Fund) с целью «обеспечения экономических альтернатив тем [боевикам], кто не имеет таковых» (выступление бывшего премьер-министра Великобритании Г.Брауна на Лондонской конференции, “Karzai sets plans to woo Taliban, to fight corruption”, 28 января 2010 г., www.npr.org/templates/story/story.php?storyID=123061298 [24]).
21.Об имеющихся в этой сфере проблемах см., в частности, доклад International Crisis Group “Policing in Afghanistan: still searching for a strategy”, Asia Briefing №85, 18 декабря 2008 г.
22.MSNBC, “Afghan army improving, not ready to go it alone”, 27 февраля 2010 г.