За последнее десятилетие было много написано о распространенности наемных сил – так называемых частных военных компаний (ЧВК) — в зонах боевых действий, в Ливии, Сирии, Украины, Йемена и Судана. Также много написано о различных усилиях арабских государств Персидского залива по установлению региональной гегемонии с помощью таких ЧВК, проявляющихся в усилиях доверенных лиц, финансируемых и поддерживаемых теми же аравийскими монархиями. Однако было заметное «слепое пятно» в отношении точных мотивов этих действий. Это простое стремление к влиянию или борьба за доступ к природным ресурсам? Это геополитическая необходимость противостоять демократическим или религиозным движениям за рубежом, которые предположительно представляют угрозу для нынешних моделей управления? Или в уравнении есть идеологический перегиб, проявляющийся в необходимости явного контроля – прямого или косвенного – над другими территориями для обеспечения стабильности и будущего своего государства? Рискнем предположить, что в этой модели сочетаются все три вышеуказанных причины.
. С первых лет вторжения США в Ирак в 2003 году и борьбы западной коалиции с тамошними повстанцами ЧВК играли заметную роль в качестве дополнения к регулярным войскам на местах и их поддержки. Местные силы союзников и ополчения в дальнейшем служили доверенными лицами США и западных партнеров по всему региону по образцу предыдущих усилий по подготовке местных сил в Центральной Америке и Восточной Азии для поддержки или свержения режимов в этих регионах. Вместо того, чтобы действовать как прямые или открытые игроки, военные власти США и Запада контролировали операции, передачу власти, усилия по восстановлению и управление в основном в руках местных организаций в рамках британо-американских интересов. Последние включают коммерческие интересы, связанные с природными ресурсами. Многие эксперты назвали такую политику как «мягкий колониализм», но мы бы обозначили этот фактор, как оптимальную модель для минимизирования потерь кадровой армии в локальных конфликтах с возможностью дистанцирования в случае необходимости от того или иного резонансного инцидента. Формы этой модели включают приобретение или контроль территорий и портов в стратегически расположенных странах, часто законно и в соответствии с соглашениями с правительствами принимающих стран, а также навязывание принудительной политики по отношению к местным властям.
В частности, на Ближнем Востоке «пионером» использования такой модели являлись ОАЭ. После ухода и продажи ЧВК Blackwater в 2010 году ОАЭ поручили его главе Э.Принсу ряд заданий, начиная с создания частной армии для их правителя Мухаммеда бен Заида, которая была оценена в 529 млн долларов, а также для подготовки сомалийских вооруженных сил для помощи в борьбе с пиратством у берегов Сомали. С тех пор связи Принса с Абу-Даби и союзными монархиями Персидского залива, такими как Саудовская Аравия, укрепились, а его усилия по использованию наемников принесли плоды на других театрах военных действий, таких как Йемен, Судан и Ливия. История присутствия ОАЭ в Судане — это история сетей, курируемых Абу-Даби для достижения стратегических целей с правдоподобным отрицанием и осмотрительностью, дополняя ограниченные внутренние возможности перегруженных государственных учреждений. Хотя официальное участие ОАЭ в Судане осуществляется через их министерства, отвечающие за внешнюю политику и политику безопасности, теневые сети, которые, казалось бы, по совпадению, соединяются в Абу-Даби и Дубае, предоставляют правящему в ОАЭ клану Бани Фатима реальные рычаги власти на местах. Эти сети позволяют Абу-Даби связывать партнеров и конкурентов, государственных и негосударственных субъектов, малые и великие державы с ОАЭ, превращая их в незаменимый узел, соединяющий маловероятных региональных и глобальных игроков. Одной из самых противоречивых задач этой модели было оказание помощи восточноливийскому полевому командиру Халифе Хафтару во время его наступления против поддерживаемого ООН правительства в Триполи до поражения его сил летом 2020 года. Возрождение Принса совпало с приходом к власти бывшего президента США – и нынешнего ведущего кандидата в президенты от Республиканской партии – Дональда Трампа, который ему благоволил и позволил быть неофициальным советником в своей предвыборной кампании и администрации. Эти связи, конечно, были в значительной степени связаны с успехом администрации Трампа в том, чтобы заставить ОАЭ и другие арабские государства нормализовать отношения с Израилем, укрепив ранее существовавшие связи между всеми вышеупомянутыми игроками в годы, предшествовавшие этому моменту. Как полагают британские эксперты, эта сеть государств, негосударственных субъектов, наемнических сил и финансистов во многих отношениях сформировала фронт в предполагаемой борьбе против «Братьев-мусульман» и «исламистского» влияния в регионе и за его пределами. Отвечая на вопрос Комитета по разведке Палаты представителей Конгреса США еще в ноябре 2017 года о его тайных встречах на Сейшельских островах с Мухаммедом бен Заидом и российским банковским деятелем Кириллом Дмитриевым, Принс признался, что ОАЭ пригласили и представили его Дмитриеву. «Если Франклин Рузвельт мог работать с Иосифом Сталиным над разгромом нацистского фашизма, — сказал Принс, — то, безусловно, Дональд Трамп мог бы работать с Владимиром Путиным над разгромом исламского фашизма». Предполагаемые антиисламистские усилия все еще пропагандируются и преследуются той же сетью, тем более что война Израиля против ХАМАСа в секторе Газа продолжается, а Трамп пытается с триумфом вернуться в Белый дом. Эрик Принс также остается фаворитом ОАЭ, и могущественные сторонники его целей по доминированию наемников на поле боя в интересах, ориентированных на Запад, в ближайшее время никуда не денутся. Однако скептики этого неофициального альянса, возможно, задавали неудобные вопросы в последние годы. Вместо того, чтобы спрашивать, оказывало ли сотрудничество между Трампом, банкиром, поддерживаемым российским правительством, и ОАЭ чрезмерное влияние на США и их избирательный процесс – как это сделал Комитет по разведке Палаты представителей еще в 2017 году – им, возможно, следует спросить, влияли ли США на активное создание наемнических сил для монархий Персидского залива и их гегемонистских усилий на Ближнем Востоке и в Африке в сотрудничестве с Израилем как новым и открытым партнером. Ряд экспертов уверены в положительном ответе на этот вопрос. По крайней мере, власти США никоим образом этому процессу не препятствовали. Это логично, если учесть, что американцы активно пользовались услугами ОАЭ в том же Йемене в рамках проведения тех или иных операций. А именно в Йемене тот же Принс по заданию ОАЭ создавал чисто салафитские группы поддержки влияния, такие как «Пояс безопасности» и «Бригады гигантов». То есть американцы пользовались по факту услугами «джихадистов». Вообще, когда говорят об использовании режимами Ближнего Востока ЧВК, всегда надо иметь ввиду то, что эти режимы в большей степени стараются использовать не ЧВК в их классическом понимании, а местные прокси-силы. Это как раз то что называют в спецслужбах «проведением операций влияния с использованием исламистского фактора». При этом ранее в этих целях использовались целые интернациональные группы и движения. В случае с КСА – это «Аль-Каида», Катара – «Исламское государство» (обе организации запрещены в России). Не отстают и ОАЭ, которые также активно используют тех же салафитов в своих целях. Так расследование Би-би-си установило, что ОАЭ вербовали бывших членов «Аль-Каиды» для обеспечения безопасности в Йемене и финансировали наемников для проведения политических убийств в стране. В отчете, который был подробно изложен в документальном фильме, показанном в январе с. г., источник сообщил Би-би-си, что бывшие члены «Аль-Каиды», которая долгое время присутствовала в Южном Йемене, на самом деле были наняты для работы с поддерживаемым ОАЭ Южным переходным советом (ЮПС) в качестве силовиков. Информатор сообщил имена 11 бывших членов «Аль-Каиды», предположительно сотрудничавших с ЮПC. В документальном фильме показаны просочившиеся судебные документы, которые показывают, что член «Аль-Каиды» заявил, что офицеры ОАЭ предложили ему освобождение из тюрьмы в обмен на совершение убийств. Насер аль-Шиба, бывший высокопоставленный оперативник «Аль-Каиды», подозреваемый в причастности к нападению на военный корабль США USS Cole, в результате которого в 2000 году погибли 17 американцев, также работал с одним из воинских подразделений ЮПС, сообщили источники Би-би-си. В отчет также включены показания двух сотрудников американской охранной компании Spear Operations Group, которые заявили, что были наняты ОАЭ для проведения целенаправленных убийств в Йемене. Айдарус аль-Зубейди, глава ЮПС, опроверг заявления о причастности «Аль-Каиды» к своим вооруженным силам. Ранее, в 2018 году, расследование Buzzfeed показало, что ОАЭ наняли наемников для убийства видных членов партии «Аль-Ислах», йеменского отделения «Братьев-мусульман». В этот отчет попали кадры с беспилотника, запечатлевшие неудачную попытку в декабре 2015 года убить Анс Сафа Али Майо из «Аль-Ислах» и всех сотрудников его офиса. В документальном фильме Би-би-си бывший оперативник спецназа ВМС США Айзек Гилмор признал, что Майо был среди имен в «списке убийств»: «Современные конфликты, к сожалению, очень непрозрачны. Мы видим это в Йемене — гражданский лидер и священнослужитель одного человека является лидером террористов другого человека». Сделка между компанией Spear и ОАЭ была заключена в Абу-Даби во время встречи, на которой присутствовали израильско-венгерский основатель Spear Абрахам Голан, а также Мухаммед Дахлан, бывший палестинский политик в изгнании, который с тех пор стал советником по безопасности президента ОАЭ Мухаммеда бен Заида. Фотография Гилмора, Голана и Дахлана была опубликована в отчете Buzzfeed за 2018 год. Интересно, что, хотя ОАЭ входят в число нескольких стран, назвавших «Братьев-мусульман» и их филиалы в регионе террористическими организациями, правительство Соединенных Штатов не запрещает это движение. Покушение на Майо положило начало череде целенаправленных убийств в Йемене в период с 2015 по 2018 год, за это время правозащитная организация Reprieve расследовала 160 убийств. Reprieve обнаружила, что только 23 из убитых имели связи с террористическими организациями. «ОАЭ готовы уничтожить всю страну и привлечь наемников со всего мира, чтобы уничтожить «Аль-Ислах»», — заявил в 2018 году Мухаммед Абдулвадуд, член этой партии в Таизе. Худа аль-Сарари, юрист, расследовавшая нарушения прав человека группами, поддерживаемыми ОАЭ, в Йемене, рассказала Би-би-си, что ей часто угрожали расправой за ее работу. Сын аль-Сарари был убит в 2019 году в результате стрельбы, которую, как установила прокуратура Адена, устроил сотрудник поддерживаемого ОАЭ контртеррористического подразделения на юге Йемена. На сегодняшний день никто не был привлечен к ответственности за это убийство. Правительство ОАЭ отрицает, что преследовало лиц, не связанных с терроризмом, и заявляет, что его контртеррористическая деятельность проводилась по приглашению международно-признанного правительства Йемена.