Перспектива формирования крайне правого правительства во Франции после предстоящих парламентских выборов вызвала много вопросов в Северной Африке, регионе, исторически связанном с Парижем ее колониальным прошлым. Крайне правая партия во главе с Марин Ле Пен одержала уверенную победу 9 июня, обеспечив себе 30 мест в Европейском парламенте в Страсбурге. Это побудило президента Эммануэля Макрона организовать внеочередные выборы в законодательные органы в конце месяца, на которых популистская, антииммиграционная и антиисламская партия может сформировать правительство во главе с 28-летним лидером Джорданом Барделлой. Как утверждают британские эксперты, если посмотреть на ситуацию в Марокко, Алжире и Тунисе, то такие перспективы во Франции вызывают беспокойство. Что произойдет с усилиями Макрона по улучшению отношений с Алжиром, включая визит президента Абдельмаджида Теббуна во Францию, запланированный на конец сентября? Как насчет кропотливой работы по «сопоставлению воспоминаний», проделанной историками из обеих стран? Может ли позиция Парижа по Западной Сахаре, являющейся причиной напряженности между Марокко и Алжиром, измениться в пользу Рабата? А как насчет торговли, сотрудничества в области безопасности или отношений со все более авторитарным правлением президента Туниса Кайса Саида?
Первым в их списке неопределенностей стоит вопрос миграции, поскольку Франция является домом для наибольшего числа мигрантов из стран Магриба. В 2022 году 48,2% иммигрантов, проживающих во Франции, родились в Африке, и наиболее распространенными странами рождения иммигрантов в стране являются Алжир (12,5%), Марокко (11,9%), Португалия (8,2%) и Тунис (4,7%). На следующий день после своей победы на европейских выборах представитель Национального объединения Себастьен Шеню подтвердил решимость своей партии отменить франко-алжирское соглашение об иммиграции от декабря 1968 года, которое она представляет как «выгодное» для алжирцев. Соглашение, разработанное для облегчения экономической иммиграции и решения проблемы нехватки рабочей силы во Франции в 1960-х годах, предусматривало свободное передвижение граждан Алжира между двумя странами. Но со временем это право постепенно оспаривалось. Введение визовой политики лишило алжирцев, как и других граждан стран, не входящих в ЕС, возможности путешествовать во Францию, просто предъявив свое удостоверение личности, как это предусмотрено соглашением 1968 года. Фактически, возобновляемое свидетельство о проживании на десять лет, предоставляемое алжирцам в соответствии с международным договором, является привилегией, которую не всегда легко получить. Бывший алжирский дипломат, на условиях анонимности, поскольку он связан обязательствами конфиденциальности, сказал: «Это популистская мера, ориентированная на общественное мнение Франции. Алжир обидится из принципа, но на самом деле это соглашение больше не совместимо с алжирской миграционной реальностью во Франции». Например, воссоединение семей, ставшее необходимым из-за эмиграции рабочих в 1960-х годах, в настоящее время больше не является проблемой. Бывший дипломат также считает, что определенный «прагматизм» может возобладать между Францией и Алжиром в случае победы партии Ле Пен. По его словам, власти Алжира не заинтересованы в отчуждении Национального объединения, если они хотят получить визы для своих граждан, в то время как Национальное объединение не заинтересовано в отчуждении алжирцев, если партия хочет депортировать нелегальных мигрантов, которым выдано обязательство покинуть территорию Франции (OQTF). Однако алжирская журналистка Нордин Аззуз выражает большую озабоченность: «Миграционная политика — это тема номер один, на которой крайне правые строили свое повествование годами, даже десятилетиями», — сказал он MEE. «Сценарий карантина на границе более чем правдоподобен. Национальное объединение объявило об ужесточении визовой политики со странами, которые не сотрудничают в области миграции, и это может привести к сокращению количества виз, выдаваемых алжирцам. Нам следует ожидать ограничения доступа к визам на жительство во Франции в дополнение к текущим ограничениям, с которыми уже сталкиваются многие заявители». В Марокко политолог Азиз Шахир считает, что крайне правые «не заинтересованы в противостоянии [королю] Мухаммеду VI, особенно посредством ужесточения миграционной политики или визовых ограничений. Марокко представляет себя важнейшим партнером Европы в борьбе с нелегальной миграцией и терроризмом. Поэтому для французских ультраправых было бы рискованно пересматривать сотрудничество с королевством в области безопасности». Тот же статус-кво может быть применен к Тунису, важному партнеру Франции и Европейского союза в борьбе с нелегальной иммиграцией. В прошлом году Париж выделил Тунису 26 млн евро «на сдерживание нелегального потока мигрантов, чтобы стимулировать их возвращение в хороших условиях». Эта политика, направленная на «аутсорсинг миграционного контроля», которая, как утверждали группы по защите прав мигрантов, побуждает европейские страны закрывать глаза на авторитарные перегибы президента Саида, означает, что в случае победы Национального объединения может восторжествовать «бизнес как обычно». Тунисский политолог Хатем Нафти в этой связи проводит параллель с ультраправым правительством Италии: «Марин Ле Пен говорит почти на том же языке, что и [премьер-министр Италии] Джорджиа Мелони». В течение последних нескольких лет миграционная стратегия, используемая Мелони, которая была избрана в 2022 году на платформе, направленной на резкое сокращение нелегальной иммиграции, «была полностью принята правительством [Туниса]», — пояснил Нафти. Что касается щекотливого вопроса о визах, «мы посмотрим, что предпримет Тунис, но мы уже знаем, что тунисское правительство никак не отреагировало на скандалы с тунисцами в центрах содержания под стражей во Франции», — сказал он, имея в виду «позорные» условия жизни во французских иммиграционных центрах, которые задокументированы независимым административным органом. «Я думаю, мы движемся к [такому же отсутствию реакции]», — сказал Нафти. Аналитик считает, что для президента Кайса Саида приход к власти крайне правых во Франции на самом деле был бы «хорошей новостью» и соответствовал бы их собственной антииммиграционной политике. Глава тунисского государства обвинил нелегальных иммигрантов из стран Африки к югу от Сахары в попытке «изменить демографическую структуру Туниса», а власти страны были вовлечены в серьезные нарушения в отношении чернокожих африканских мигрантов, беженцев и лиц, ищущих убежища, по данным правозащитных организаций. Кроме того, как и партия Ле Пен, Саид сделал политический ислам своей любимой повесткой дня. С тех пор как он в одностороннем порядке приостановил работу парламента и распустил правительство в результате того, что многие назвали «конституционным переворотом» в 2021 году, Саид возглавил репрессии против критиков, которые Amnesty International назвала «политически мотивированной охотой на ведьм». «Ан-Нахда», главная оппозиционная партия Туниса, имеет трех высокопоставленных лидеров в тюрьме, включая бывшего спикера парламента Рашида Ганнуши, который был арестован 17 апреля 2023 года. «Когда в марте 2023 года Европейский парламент принял резолюцию, осуждающую ситуацию с правами человека в Тунисе, французские ультраправые депутаты скорее поддержали тунисский режим, одобрив его аресты лидеров исламистов», — сказал Нафти.
Аналогичным образом, экономические интересы Франции будут влиять на отношение правительства Национального объединения к своим соседям со всего Средиземноморья. Ряд экспертов полагают, что если у руля окажутся крайне правые, торговые отношения с Францией в трех странах Магриба может замедлиться. Алжир, как и другие страны Северной Африки, является важным рынком для французских компаний и экспортеров. Эти страны вполне могут обратиться к другим поставщикам в рамках уже устоявшейся тенденции, при которой Франция больше не лидирует в экспорте в эти страны. На уровне Европейского союза, который связан с Магрибом соглашениями об ассоциации, другие страны воспользуются ситуацией, чтобы предложить свою продукцию. Это соперничество между европейцами, а также с Россией, США, Турцией и Китаем может, по мнению политолога Шахира, подтолкнуть крайне правое правительство «дважды подумать, прежде чем предпринимать какие-либо действия, которые могут угрожать экономическим интересам Франции и Марокко». В конце концов, «было бы разумно пойти на компромисс с устоявшимися политическими режимами в регионе Магриб, начиная с Марокко», — считает Шахир. По словам Нафти, и в Тунисе «соглашения будут по-прежнему соответствовать интересам французов и, в более общем плане, европейцев, и все они будут заключены в дискурсе «уважения» суверенитета Туниса. Очевидно, это большая шутка, если знать о привязанности Национального объединения к ностальгии по французскому Алжиру и его прославлении колониального периода». Национальный фронт, предыдущее название Национального объединения, был основан отцом Марин Ле Пен, Жан-Мари, бывшим армейским офицером, обвиняемым в пытках алжирцев во время войны за независимость. По словам Аззуза, эта «ДНК» французской ультраправой партии может сорвать процесс примирения, инициированный Макроном и Теббуном для улучшения двусторонних отношений. Национальное объединение осудило такой подход и выступил против любого жеста, направленного на «примирение воспоминаний» между двумя странами, пояснил журналист: «Мы рискуем стать свидетелями жестокого прерывания процесса, начатого с обеих сторон для разрешения мемориального спора между Алжиром и Парижем».
Еще один вопрос, который может еще больше подорвать хрупкие двусторонние отношения между Парижем и Алжиром, — это Западная Сахара и выраженная Национальным объединением поддержка позиции Марокко по вопросу спорного региона. Западная Сахара, бывшая испанская колония, примерно на 80% контролируется Марокко, но на нее претендует движение за независимость Западной Сахары из Фронта ПОЛИСАРИО, которое поддерживает Алжир. Алжир разорвал дипломатические отношения с Рабатом в 2021 году, в основном из-за этого вопроса. Шахир объясняет, что Национальное объединение имеет исторические связи с королевством. В 1990 году Жан-Мари Ле Пен был удостоен аудиенции у короля Хасана II с делегацией других крайне правых депутатов Европарламента. «Как и его отец, король Мухаммед VI поддерживал «тайные» отношения с крайне правыми деятелями. Преданная идее французского Алжира, Ле Пен без колебаний выразила в 2007 году свою поддержку предложенной автономии для Западной Сахары в рамках суверенитета Марокко», — полагает Шахир, приведя в пример политолога Аймерика Шопрада, бывшего советника Марин Ле Пен и убежденного защитника позиции Марокко по Западной Сахаре. По словам Эммануэля Дюпуи, президента Европейского института перспективы и безопасности (IPSE), аналитического центра, базирующегося в Париже, если Марин Ле Пен придет к власти, признание Францией суверенитета Марокко над Западной Сахарой будет «немедленным». В Алжире, где такое заявление, вероятно, приведет к дипломатическому разрыву, наблюдатели полагают, что Франция, даже возглавляемая крайне правыми, не готова пойти на такой риск.