Вооружения и военная техника Турецкой Республики вышли на экспорт еще в 1998 году, однако ни технологические решения, ни объем производства не могли составить тогда конкуренции глобальным игрокам. Правящая Партия справедливости и развития, пришедшая к власти в 2002 году, начала активно наращивать военные расходы и средства на НИОКР, благодаря чему ситуация существенным образом изменилась.
Эффективность турецких технологий, продемонстрированная всему миру в Сирии, Ливии и Азербайджане, спровоцировала настоящий бум экспортных контрактов. В 2022 году, по данным Стокгольмского международного института исследований проблем мира (SIPRI), Турция увеличила свою долю до 1,1% от мирового экспорта вооружений и военной техники. При этом стремительный рост наблюдается последние пять лет – прирост экспорта составил 69%, что уступает лишь данным по Бельгии и Польше. Успехи турецкой оборонной промышленности позволили ей сократить импорт вооружений почти вдвое.
В 2022 году география турецкого экспорта вооружений существенно расширилась: список заказчиков пополнили Албания, Алжир, Джибути, Кувейт, Мали, Северная Македония и Румыния. В 2023 году турецкие образцы достигли Латинской Америки – 20 БТР Cobra II были переданы вооруженным силам Эквадора.
В июле 2023 года на открытии международной выставки оборонной промышленности в Стамбуле президент Р.Т.Эрдоган объявил цель по продажам вооружений в 6 млрд долл. Планка вполне реальная для турецких производителей, с учетом того, что стоимость недавно заключенного соглашения с Саудовской Аравией превышает 3 млрд долл. В своем предвыборном манифесте правящая партия и вовсе заявила о намерении достичь показателя экспорта в 15 млрд долл. до 2028 года.
Развитие оборонно-промышленного комплекса составляет неотъемлемую часть имиджа правящей партии. Цель правящих элит – превратить Турцию из средней державы в «центральное государство» – требовала достижения так называемой стратегической автономии, в том числе и в оборонной промышленности. В ходе предвыборной кампании Партия справедливости и развития делала ставку в том числе и на представление достижений оборонной промышленности как успеха своей политики, что, по оценкам аналитиков, должно было помочь получить 2-4% дополнительных голосов. По данным опроса независимого агентства Areda, около 72% респондентов удовлетворены результатами развития оборонно-промышленного комплекса. В то же время 58% опрошенных опасались, что развитие в этой сфере может замедлиться при смене власти. Родственные связи самого известного производителя турецких беспилотников с президентом – ни для кого не секрет.
Турцию принято считать производителем второго эшелона. В отличие от производителей первой группы (США, Россия, Франция, КНР), Турция производит ограниченное количество образцов военной техники, используя уже имеющиеся разработки лидеров. Это позволяет не только конкурировать по соотношению «цена-качество», но также адаптировать продукцию под нужды заказчика. Помимо этого, производство техники и ее поставки занимают значительно меньше времени и связаны с меньшим количеством политических условий, какие могут выдвигать передовые производители. Турецкие разработчики также получают выгоду от совместного производства с потенциальными потребителями, поскольку сокращают таким образом собственные расходы.
Дроны, бесспорно, стали «визитной карточкой» турецкого ОПК, однако ими турецкий военно-промышленный комплекс не ограничивается. Свою эффективность и востребованность еще задолго до их «минуты славы» – Второй Карабахской войны – доказали также легкая бронетехника, зенитные установки, электронные и прицельные системы, системы коммуникации и боеприпасы.
В 2022 году, по данным Турецкой ассоциации производителей оборонной и аэрокосмической промышленности, 26% экспорта пришлось на наземные/сухопутные платформы, а 21,67% – на боеприпасы. Популярность сухопутных систем легко объяснима: они доказали свою высокую эффективность в бою еще задолго до беспилотных аппаратов. Помимо того, турецкие производители этой категории куда более активно сотрудничают с потенциальными покупателями в плане совместных разработок и производства. С активизацией Анкары в Восточном Средиземноморье началось масштабное производство катеров и более крупных морских судов. До недавнего соглашения с Саудовской Аравией титул самого дорогого экспортного контракта в истории Турции носила сделка с Пакистаном на четыре корвета типа Milgem.
Определенное достижение турецкой компании Baykar Makina, передового производителя БПЛА в стране, – оснащение своей продукцией стран-членов НАТО. Свои первые беспилотники ожидают Албания и Румыния, обладателем уже является Польша. Высокий спрос на продукцию, вызванный в том числе ценовой доступностью, способствует развитию новых видов беспилотных аппаратов – в ходе выставки IDEF-2023 был презентован дрон-катер-камикадзе ULAQ KAMA производства Meteksan и верфи ARES Shipyard. Еще шесть проектов безэкипажных надводных аппаратов находятся в стадии разработки.
Новым направлением турецких производителей вооружений и военной техники станут подводные беспилотники. Свой прототип уже представила одна из ведущих турецких компаний в этой области Aselsan: проект получил название Derin Göz («Глубокий глаз») и, судя по всему, будет предназначаться для подводной разведки. Еще одна компания – STM, основной подрядчик по проектам ВМС Турции, в частности, по корветам Milgem, также заявила о том, что ее прототип будет готов к 2024 году. Расширение ассортимента предлагаемой продукции и наличие разных предложений будут способствовать увеличению экспорта в целом. С имеющейся широкой клиентурой, бесспорно, и эти новинки найдут своих потребителей.
Ключевыми партнерами Турции выступают страны Ближнего Востока, а также Юго-Восточной Азии, активно наращивается экспорт в Африку и страны бывшего СССР. Очевидна политическая мотивация выбора заказчиков: помимо диверсификации закупок посредством доступных образцов, страны заинтересованы в углубленном партнерстве с Анкарой ввиду религиозной, языковой, исторической или культурной близости. И хотя турецкие производители отрицают политическую направленность своей деятельности, все же такой подход не находит отклика у потенциальных потребителей продукции: так, Сербия отказалась от закупки турецких беспилотников и обратилась за аналогами к Китаю после объявления о поставках Bayraktar TB2 в Косово.
Ключевыми партнерами Турции в 2022 году стали Катар, ОАЭ и Оман. По данным SIPRI, экспорт в эти три государства составил почти половину всего экспорта вооружений и военной техники Анкары, большая часть из которого пришлась на Катар. За пять лет этот эмират приобрел 427 единиц БТР (Nurol Ejder Yalçın и BMC Amazon) и 314 бронеавтомобилей NMS. В целом Катар можно считать активным покупателем турецких вооружений и военной техники: в списке поставок числятся сторожевые катера (MTRP-33 и MRTP-24), учебные и десантные корабли и БПЛА – страна стала первым покупателем беспилотников среди монархий Персидского залива в 2018 году.
Оман был вторым по объемам партнером Анкары – на его долю пришлось 17% всего оборонного экспорта. Ключевыми единицами стали боевые БТР Pars и БМП Pars IFV-25.
Наконец, экспорт ВВТ в ОАЭ составил 13%. Помимо 400 БМП Rabdan, 300 из которых было произведено на территории заказчика, закуплено также 20 БПЛА Bayraktar TB-2.
Интересная ситуация складывается на Севере Африки, где покупателями турецких БПЛА являются две страны, отношения между которыми едва ли можно назвать добрососедскими, – Алжир и Марокко[i] [1]. В 2021 году Рабат приобрел 13 единиц Bayraktar TB-2 – сразу после того, как Алжир решил разорвать дипломатические отношения. Уже в 2022 году Генеральный штаб Национальной народной армии (ННА) подтвердил покупку шести дронов Aksugur (производитель Turkish Aerospace Industries), обладающих увеличенной дальностью, скоростью и грузоподъемностью. В августе 2023 года появилась информация, что Марокко обсуждает приобретение Bayraktar Akıncı.
Своеобразной пиар-кампанией этих новых беспилотных аппаратов стало соглашение, заключенное между Королевством Саудовская Аравия и Турцией 18 июля 2023 года. Экспортный контракт на поставку этих ударных боевых БПЛА стал крупнейшим в истории турецкой военной промышленности и позволил закрыть до половины поставленной на 2023 год цели по прибыли. Помимо этого, стороны также подписали ряд соглашений о локализации производства дронов Akıncı и их систем. Эти БПЛА отличаются не только своими боевыми способностями, но также продвинутыми сенсорными системами, которые позволят КСА контролировать морское пространство. Саудовская NCMS также договорилась с турецким Aselsan о сотрудничестве в области электрооптических систем, а с Roketsan – о разработке «умных» боеприпасов и комплектов наведения.
Сделка с Саудовской Аравией имеет стратегическое значение для обеих сторон. Соглашение ознаменовало собой потепление в отношениях между государствами, долгое время находившихся в кризисе. В перспективе Анкара может получить доступ к саудовским финансовым ресурсам, что особенно актуально в контексте тяжелой экономической ситуации в стране. Эр-Рияд, в свою очередь, в соответствии с программой по модернизации монархии «Видение-2030» планирует достичь показателя локализации производства военной техники в 50%, чему также может способствовать укрепление двусторонних отношений, хотя в перспективе ситуация может превратиться в региональную конкуренцию на рынке вооружений.
В 2019 году правительство Турции объявило о запуске инициативы «Снова Азия», направленной на укрепление отношений со странами континента. Эта программа отвечала современным тенденциям глобального «разворота на Восток», однако отношения со странами региона были заложены задолго до этого.
Еще в 2015 году управление оборонной промышленности Турции подписало с министерством обороны Индонезии меморандум о намерениях производства среднего танка. В 2019 году на Международной выставке турецкая FNSS и индонезийский производитель PT Pindad достигли соглашения о сотрудничестве и совместном массовом производстве танка среднего класса Kaplan MT/Harimau; 10 машин производились в Турции, еще 8 – в Индонезии. В 2020 патрульные корабли национального агентства морской безопасности (неподведомственное правительственное учреждение, отвечающее за патрулирование территориальных вод) были оснащены дистанционно управляемыми стабилизированными артиллерийскими системами SMASH компании Aselsan. Ими же оснащены суда береговой охраны Малайзии, ВМС Бангладеш и Филиппин.
В 2022 году список закупок у турецкого ОПК существенно расширился: помимо зенитно-ракетных комплексов Hisar, Индонезия также приобрела систему боевого управления ADVENT производства Havelsan для использования на патрульных кораблях национальных ВМС. Последним приобретением ВС стали 12 БПЛА TAI Anka. Сделка предполагает обучение управлению аппаратами и логистическое сопровождение, гарантию на два года или 600 летных часов и передачу технологий – 6 дронов будут произведены в Индонезии. Новости о приобретении турецких беспилотников появились после того, как президент страны Джоко Видодо предупредил свой кабинет о необходимости поддержания «здорового» бюджета, подчеркнув тем самым чрезмерные расходы органов безопасности, в том числе национального министерства обороны.
Малайзия занимает особое место в экспорте турецкой военной техники – в стране находятся два филиала ведущих производителей: Aselsan и TAI. FNSS – наиболее активная компания на рынке: еще в 2001 году в сотрудничестве с малазийской DefTech была произведена БМП ACV-300 Adnan, а в 2011 году заключено соглашение на лицензионное производство 257 машин на основе Pars 8×8 (модификация получила наименование DefTech AV8 Gempita). Последним приобретением правительства Малайзии стали три БПЛА TAI Anka.
Еще одна страна, где турецкие производители оборонно-промышленного комплекса достигли разительных успехов, – Филиппины. Благодаря поставкам шести ударных вертолетов T-129 АТАK в 2022 году показатели экспорта Турции выросли вдвое (112 млн долл. США в 2021 году против 309 млн долл. США в 2022, по данным UN Comtrade).
Турция начала осваивать африканское направление еще в 2011 году с открытием посольства в Сомали после гражданской войны, но развитие военно-технического сотрудничества началось здесь только совсем недавно. Объем экспорта продукции военной и аэрокосмической продукции в Африку вырос с 83 млн до 460 млн долларов за 2020-2021 гг. Большую часть поставок составляют бронетехника, бронетранспортеры и бронированные патрульные машины различных турецких компаний. Рынок бронетехники более конкурентоспособен из-за большего количества производителей. Острую конкуренцию среди турецких компаний можно увидеть по разнообразию бронетехники, которую продает Турция, в том числе:
– Otokar Cobra APV (I и II) в Буркина-Фасо, Гану, Мавританию, Нигерию, Руанду, Кот-д’Ивуар;
– БТР Otokar Arma в неназываемое африканское государство;
– БТР Nurol Ejder Yalçın в Чад, Сенегал, Буркина-Фасо;
– БТР Katmerciler Hızır в Гамбию, Кению, Руанду и Уганду;
– БТР BMC Kirpi для Сомали (в качестве помощи).
Популярность набирают и турецкие БПЛА. Покупателями беспилотников уже стали Джибути, Сомали, Мали, Того, Нигер, Нигерия[ii] [2] и Эфиопия[iii] [3] – все страны приобрели Bayraktar TB-2[iv] [4]. Рост популярности БПЛА[v] [5] может способствовать росту спроса и на другие виды вооружений, например, таких как оптико-локационная система производства Aselsan или малогабаритные боеприпасы с лазерной полуактивной головкой самонаведения, производимые Rokestan. Ими уже оснащались беспилотники в рамках военных действий в Нагорном Карабахе. Несмотря на внушительный список имеющихся и потенциальных потребителей, существенное препятствие к реализации текущих и будущих сделок представляют конфликтогенность региона и проблема финансового обеспечения договоренностей.
Таким образом, Турция ускорила утверждение двусторонних соглашений о сотрудничестве в области обороны с африканскими странами, чтобы увеличить продажи вооружения и военной техники на континент, который она некоторое время рассматривала как целевой рынок для экспорта продукции военного назначения.
Развитие военно-технического сотрудничества со странами бывшего СССР началось сравнительно недавно, но уже достигло внушительных результатов. Ключевым партнером в регионе выступает Азербайджан. В 2020 году турецкий экспорт вооружений и военной техники вырос на 600%, достигнув пика в октябре, незадолго до 44-дневной войны. Сейчас Баку занимает важное место в новых разработках: в 2023 году между сторонами достигнуто соглашение о совместном производстве БПЛА, а также турецкого истребителя пятого поколения KAAN.
После Второй Карабахской войны резко вырос спрос на беспилотники Bayraktar TB-2. Кыргызстан закупил партию БПЛА сразу после эскалации на границе с Таджикистаном – соседняя страна также имеет в своем распоряжении несколько БПЛА, но иранского происхождения. Позднее Бишкек пополнил свой арсенал дронами Bayraktar Akıncı, а также TAI Aksungur и Anka, став, таким образом, обладателем всех популярных сегодня моделей.
Своих БПЛА ожидает и Казахстан – в 2021 году Астана подписала соглашение на поставку 21 TAI Anka. Однако одними беспилотниками не ограничились: Астана также будет производить их по лицензии. Казахстан стал первой страной, которая производит турецкие беспилотники Anka за пределами Турции.
Но присутствие турецкой военной техники в регионе не ограничивается дронами. Не меньшей популярностью здесь, как и везде, пользуются бронемашины. Еще в 2012 году Otokar достиг соглашения с казахской компанией «Казахстан инжиниринг» о совместном производстве бронемашин Cobra. В 2017 году узбекская UzAuto подписала меморандум о взаимопонимании с Nurol Makina о совместном производстве 1000 единиц БТР Ejder Yalçın 4×4 с перспективой их продажи третьим странам. В 2019 году Ташкент получил свои 24 машины.
Однако абсолютным рекордсменом по закупкам турецких образцов можно назвать Туркменистан. Помимо БПЛА и бронемашин, Ашгабат также приобрел корвет Deniz Han, ставший флагманом флота и крупнейшей единицей туркменских ВМС. Строительство по лицензии производилось в Урфе – пригороде Туркменбаши, где находится международный морской порт, строительство которого также осуществлялось при поддержке Турции.
Развитие оборонно-промышленного комплекса Турции находится на восходящем тренде. Несмотря на то, что заявленная в 2015 году цель – достичь полной технологической автономии к столетию Республики, очевидно, не достигнута, по оценкам министерства промышленности, уровень локализации производства составил 80% уже в 2021 году.
Продолжится и рост экспортных поставок турецких вооружений за счет ранее начатых проектов (2022-2023). Развитие в более долгосрочной перспективе будет зависеть от успехов турецких производителей в расширении номенклатуры. Немало будет определяться и ситуацией внутри страны: прежняя неконвенциональная денежно-кредитная политика способствовала увеличению объемов экспорта в поисках большей прибыльности за рубежом в иностранной валюте, а также предоставляла компаниям-субподрядчикам доступ к дешевым кредитам, что позволило увеличить объемы производства. Последние шаги правительства по борьбе с инфляцией возвращают уверенность инвесторам, что может способствовать развитию новых проектов с участием иностранного капитала. В то же время Турция – далеко не единственная страна, оборонная промышленность которой находится на восходящем тренде. Такие игроки рынка, как Израиль, Южная Корея, Индия и другие производители «второго эшелона», также увеличили объемы поставок.
Пока что турецкие производители сталкиваются с проблемами нехватки технологий. По-прежнему остро стоит вопрос разработки авиационных и военно-морских двигателей, современных датчиков и микрочипов, необходимых для передовых разработок, которые могли бы составить конкуренцию в динамично развивающейся отрасли. Иностранные санкции, послужившие толчком к развитию в 1970-е годы, все еще являются существенным ограничителем. Примером может послужить сделка с Пакистаном на приобретение 30 ударных вертолетов ATAK-T129 на 1,5 млрд долларов: будущее этих поставок остается туманным из-за отказа американских властей предоставить Анкаре экспортную лицензию на двигатель американского производства для вертолета. В январе 2022 года появились сообщения о том, что Исламабад принял решение расторгнуть сделку, однако официального подтверждения этому пока еще не было.
Аналогичным образом Катар приобрел порядка 100 танков национального производства Altay еще в 2019 году, однако из-за проблем с двигателями первые образцы поступили на вооружение самой турецкой армии только в апреле 2023 года. Ожидается, что машина поступит в серийное производство не ранее 2025 года. Расширение линейки производимой продукции без решения главной проблемы напрямую влияет на скорость реализации сделок и экспортный потенциал.
Военно-техническое сотрудничество между Турцией и Катаром уже давно вышло за рамки традиционной модели отношений «поставщик-потребитель». Катар участвует в ряде турецких стратегических оборонных проектов. Доха инвестирует в оборонный сектор Турции не только для удовлетворения собственных растущих потребностей в оборонной технике, но и для того, чтобы стать частью «истории успеха» и получить выгоды в долгосрочной перспективе. Такое партнерство в определенной мере преобразует отношения между странами и выходит за рамки сугубо экономических интересов.
Таким образом, устойчивость турецкой оборонной промышленности во многом зависит от экспорта. Спрос на внутреннем оборонном рынке не настолько большой, чтобы поддерживать растущую промышленность, особенно во время экономического и финансового кризиса, который переживает Турция.
[i] [6] ВС Марокко могут пополнить парк бронетехники за счет получения около 200 бронемашин «Кобра-2» турецкой компании Otokar. По оценке Africa Intelligence, данные намерения отражают укрепляющиеся отношения между Марокко и оборонным сектором Турции.
[ii] [7] Командование ВВС Нигерии приняло также первые 2 из 6 заказанных ударных вертолетов T-129 ATAK турецкой компании Turkish Aerospace Industries (TAI). Оставшиеся машины должны быть поставлены до конца 2024 года.
[iii] [8] Экспорт предприятий оборонной и аэрокосмической промышленности Турции в Эфиопию в 2021 году резко вырос. По информации Ассоциации экспортеров Турции (TIM), он увеличился до 52,8 млн долл. за первые три квартала 2021 года с 234 тыс. долл. за аналогичный период 2020 года. Конкретные данные о продажах в отчете отсутствовали.
[iv] [9] В конце 2023 года командование морской авиации ВМС Эфиопии приняло на вооружение новый беспилотный авиационный комплекс (БАК) «Акынджи» турецкой компании Baykar Savunma.
[v] [10] Турецкие БПЛА производятся компанией Baykar Makina, одним из владельцев которой является С.Байрактар, зять президента Турции Р.Т.Эрдогана. Компания увеличила продажи, особенно в африканские страны, при непосредственном участии Р.Т.Эрдогана. Возможность частной турецкой компании продавать оружие за границу зависит от получения разрешения от Управления оборонной промышленности, которое находится в непосредственном подчинении президента Турции. Поскольку Анкара отдает приоритет доходам, которые будет получать от продаж, для Турции не слишком важно, кому продается оружие и как оно используется.