Состоявшие 28 июня досрочные выборы президента Ирана, обусловленные гибелью в мае текущего года главы государства Э.Раиси, не привели к однозначной победе одного из претендентов на пост главы исполнительной власти. В связи с этим на 5 июля был назначен второй тур, в который прошли кандидат-консерватор С.Джалили и представитель реформистов М.Пезешкиан. При этом пусть и незначительный, но все же перевес в пользу сторонника сближения с Западом, судя по всему, не вселил большого энтузиазма в экспертное сообщество ФРГ, одновременно поставив в затруднительное положения федеральное правительство.
Вопросами, взволновавшими немецких политологов и журналистов, стали не столько ход и результаты голосования, сколько явка избирателей внутри Ирана и протесты против выборов, организованные за рубежом, включая Германию. Фонд науки и политики (SWP), в частности, констатировал неуклонное растущее с 2020 г. количество граждан ИРИ, отказывающихся от посещения избирательных участков. Это позволило иранисту SWP А.Замирираду прийти к выводу, что голосование перестало восприниматься в иранском обществе как инструмент, способный оказать весомое воздействие на политический курс. Кроме того, по мнению обозревателей из ФРГ, к рекордно низкому показателю явки на уровне около 40 % привела довольно расплывчатая, на их взгляд, программа кандидатов, прежде всего в том, что касалось социально-экономических проблем.
Одновременно немецкие СМИ обратили внимание на активизацию деятельности Национального совета сопротивления Ирана (NCRI), позиционирующего себя как парламент в изгнании. Ему удалось собрать, по разным данным, от 6 тыс. до 8 тыс. человек из разных городов ФРГ на митинг в Берлине, хотя, согласно прежним оценкам, число местных сторонников NCRI не доходило до 1 тыс. человек. Целью акции, на которую участников привозили автобусами, что в определенной степени напоминает организацию прибытия на избирательные участки потенциального электората Р.Т.Эрдогана во время прошлогодних президентских выборов в Турции, стал призыв к федеральному правительству и наднациональным институтам ЕС ужесточить курс в отношении действующего в ИРИ режима.
На акции протеста NCRI были замечены члены главной оппозиционной партии Германии – ХДС: П.Альтмайер и Ф.Й. Юнг, занимавшие министерские посты в период нахождения на посту федерального канцлера А.Меркель, а также бывший президент Бундестага Р.Зюссмут. Особенно примечательным данный факт делают возражения однопартийцев. Так, действующие члены парламентской фракции ХДС выразили несогласие с поддержкой коллегами Национального совета сопротивления Ирана, который, по их мнению, представляет собой «иерархичную/авторитарную» организацию, носящую «левоэкстремистский характер». Вместе с тем в общую риторику партии в адрес ИРИ побуждения ужесточить рестрикции вполне вписываются.
Одновременно с выборами ряд оппозиционных немецких СМИ напомнил о «сочувствии» действующего канцлера ФРГ О.Шольца в связи со смертью Э.Раиси, что, с точки зрения подобных авторов, в дальнейшем способно привести к содействию легитимизации нового главы Ирана. Особенно жесткой критики удостоилась немецкая дипломатия. Ее в целом журналисты упрекнули в просчетах на иранском треке, в том числе ссылаясь на поддержку ИРИ группировок ХАМАС и «Хизбалла», противостоящих Израилю. Действующую главу МИД А.Бербок, в свою очередь, в подобных статьях вновь стали подозревать в провале одной из основных задач, обозначенных ею при вступлении в должность, а именно защиты прав человека с особым акцентом на положении женщин.
В оценках всего исхода борьбы за президентский пост в Иране в немецкой экспертной среде преобладает скептицизм. Большинство специалистов по данной стране из Германии сходятся во мнении о малой вероятности существенных перемен в ИРИ после голосования. При этом в качестве одного из ключевых аргументов приводится тот факт, что все принявшие участие в первом туре голосования кандидаты, включая т. н. реформиста М.Пезешкиана, получили одобрение Наблюдательного совета. С точки зрения немецких экспертов это означает, что ни один из претендентов на президентское кресло в действительности не способен обеспечить радикальную смену существующего курса ни во внешней, ни во внутренней политике. Более того, подчеркивается, что ранее М.Пезешкиан занимал должность министра, а в ходе телевизионных дебатов поддержал апрельскую атаку на Израиль. В результате как потенциальный реформатов в Германии он тоже не рассматривается.
Наконец, немецкие политологи подчеркивают слабость института президентской власти в ИРИ, а также ограниченность полномочий главы исполнительной власти в сравнении с верховным лидером ИРИ (рахбаром). Следовательно, в соответствии с данной логикой рассуждений, даже избрание кандидата, стремящегося к реформам, не позволит их провести, а обернется, скорее, утратой доверия населения в силу неисполнения предвыборных обещаний. В целом с ростом разочарования населения во власти связывается весь предстоящий срок полномочий нового президента, вне зависимости от того, кто им станет. Более того, как предполагают некоторые немецкие обозреватели, на данный период может выпасть и смена рахбара аятоллы А.Хаменеи, с которым и ассоциируется устойчивость режима.
Таким образом, общая оценка иранских президентских выборов в Германии сводится к их неспособности внести по-настоящему серьезные трансформации во власть и общество ИРИ, в то время как основные ожидания перемен переносятся на перспективу, обуславливаясь поиском преемника А.Хаменеи. Впрочем, определенный эффект в краткосрочной перспективе голосование за главу Ирана все же способно оказать, но не на ИРИ, а на саму Германию, где наблюдается довольно существенный уровень недовольства курсом действующего правительства в отношении Тегерана. В этой связи от канцлера и министра иностранных дел многие ожидают критической позиции в адрес нового президента Ирана и ужесточения санкционного давления, ослабляющего режим.