Один из основателей экономики режима Башара Асада Мухаммед Бераа Катерджи был убит в результате израильского авиаудара во время движения в районе Аль-Сабура по шоссе Дамаск-Бейрут 15 июля. Он был убит вместе со своим двоюродным братом Ахмедом Катерджи. Катерджи и его братья Хоссам и Мохаммад Ага, находящиеся под санкциями США и Европейского союза, были, пожалуй, самыми значительными финансистами военной машины режима на протяжении всего сирийского кризиса. Группа компаний Qaterji специализируется, в частности, на нефтяной и газовой промышленности, но также имеет значительные доли в сельском хозяйстве, технологиях, текстильной промышленности, цементе, металлах, туризме и недвижимости на всей территории Сирии, находящейся под контролем режима. В то время как Хоссам Катерджи руководит многими видами деятельности Qaterji Group, ориентированными на общественность, Бераа широко известен как оперативный руководитель, содействующий заключению сделок и осуществлению работы на местах. Он стал второй крупной фигурой режима, погибшей за 10 дней, после гибели старшего советника Асада Луны аль-Шибл в загадочной автокатастрофе в начале июля. Оба погибли в Ас-Сабуре. Теперь его империя полностью контролируется его братом Хоссамом. Что известно о Хоссаме Катерджи? Родился в Ракке в 1982 году. Курд. Генеральный директор акционерного общества Arfada Petroleum Joint Stock Co Малоизвестный до 2011 года Хоссам Катерджи стал незаменимым для режима в Дамаске во многом благодаря его контактам в Восточной Сирии. Хотя он и его брат Бераа Катерджи были авторитетными фигурами в обществе Алеппо, они сыграли ключевую роль в поддержании торговли пшеницей и нефтью между лоялистскими районами и теми частями страны, которые контролировались «Исламским государством» (ИГ, запрещено в России) с 2014 года и курдами из Сил демократической Сирии (СДС) с 2017 года. В 2018 году Хоссам Катерджи сделал свою торговую деятельность официальной, учредив Акционерное общество Arfada Petroleum, штаб-квартира которого находится в сирийской столице. Хотя в 2018 году он был подвергнут санкциям США, а в 2019 году — ЕС за свои финансовые связи с «Исламским государством», бензовозы Катерджи стали мишенью джихадистской группировки. «Исламское государство» даже опубликовало коммюнике, в котором утверждалось, что в ноябре 2020 года были совершены нападения на интересы Катерджи в районе Ракки. Установив свое присутствие на востоке Сирии, Катерджи в 2020 году усилил свое влияние в Алеппо, где ему удалось не без поддержки Асмы Асад сместить Фареса аль-Шибахи с поста депутата парламента города в июле того же года, а также подорвать благотворительные амбиции Самера Фоша. Их основная доля в промышленном комплексе Шейх Наджар в Алеппо резко возросла в начале этого года, когда было объявлено о новом промышленном расширении на 3 млн кв. м за пределами существующего участка. Смерть Бераа и недавние парламентские выборы, состоявшиеся 15 июля, могут на короткое время открыть возможности для конкуренции. Как и большинство представителей бизнес-элиты режима, Катерджи тоже столкнулись с трудностями. В течение 2022 и 2023 годов ходили слухи о предполагаемых репрессиях режима и даже кратковременном аресте Хоссама. Однако, в отличие от случая с Рами Махлюуфом, Катерджи, похоже, восстановили или вновь доказали свою лояльность президентскому дворцу. На самом деле, новый проект шейха Наджара, вполне возможно, был задуман как попытка подчеркнуть их сохраняющееся влияние и экономическую мощь, а также вновь подчеркнуть их лояльность более широким экономическим интересам режима. До этого в 2020 году через свою компанию Qaterji Real Estate Development в том же году он получил подряды от Дамаска по реконструкции города. Предоставив ему полную свободу действий в Алеппо, клан Асада извлекал выгоду из племенных отношений Катерджи в своих переговорах с СДС, которые все еще контролируют более 20% территории Сирии.
Согласно санкционным спискам, Бераа был вовлечен в многолетнюю координацию торговли нефтью между месторождениями, контролируемыми ИГ, и режимом в Дамаске, а также использовал компанию по импорту/экспорту и автоперевозкам Qaterji для перевозки оружия и боеприпасов по Сирии и для контрабанды оружия в Сирию из Ирака. После территориального разгрома ИГ доля его компании в торговле нефтью и пшеницей привела к тому, что они заключили контрактные соглашения с СДС. За последнее десятилетие братья также стали соучредителями собственных лоялистских ополчений, в том числе в Алеппо и совсем недавно в южной Ракке и Дейр-эз-Зоре, в первую очередь для защиты и укрепления своих нефтегазовых интересов. Из-за характера своих инвестиций и географии деятельности Катержи поддерживали особенно тесные и глубокие связи с КСИР Ирана. Можно предположить, что роль Бераа в контрабанде оружия и его тесные оперативные связи с КСИР – и, возможно, также с «Хизбаллой» – объясняют нацеленность на него со стороны Израиля. Этот удар является последним по времени в серии израильских акций в Сирии, все они были направлены против сирийских, иранских активов или активов «Хеизбаллы», которые, как считается, связаны с ее угрозой Израилю и более широкими военными действиями, связанными с продолжающейся войной в Газе. Хотя сирийский режим отошел на второй план, когда дело дошло до позиции «Оси сопротивления» по отношению к Газе, некоторые из недавних действий Израиля, включая удары по элитной 4-й дивизии в Дамаске и удары вблизи внешнего периметра Президентского дворца, были более открыто направлены против интересов сирийского режима. Убийство Мухаммада Бераа Катерджи — самый значимый пример на сегодняшний день. В то время как Хоссам Катерджи сохраняет за собой место в Народном собрании (парламенте) Сирии, Бераа был членом Конституционного комитета, созванного ООН, в составе делегации режима. «[Катерджи] приобрел известность через несколько лет после начала [сирийского] конфликта, особенно благодаря связям и влиянию его брата в Восточной Сирии. Они оба действовали как посредники между правительством и «Исламским государством» (ИГ) в отношении торговли нефтью. Несмотря на то, что группировки воюют друг с другом, у них все еще есть стимул к сотрудничеству. «Исламское государство» контролировало большую часть запасов нефти, но у них не было никаких нефтеперерабатывающих заводов. Нефтеперерабатывающие заводы находились под контролем [правительства]», — указал Бенджамин Фив, аналитик аналитического центра Triangle, базирующегося в Бейруте. После поражения ИГ братьям Катерджи удалось получить монополию на нефтяной сектор, который традиционно контролировался сирийским правительством. В дополнение к торговле нефтью их империя в конечном итоге охватила бы банковское дело, строительство, логистику, транспорт
Убийство Катерджи вызвало несколько вопросов, особенно касающихся причин, по которым Израиль мог его убить. Хотя мотивы остаются неясными, сирийский исследователь Хейд Хайд полагает, что это может быть связано с предполагаемой финансовой и военной поддержкой Катерджи «Хизбаллы». Фив же в свою очередь считает, что существует скептицизм в отношении виновности Израиля, особенно в условиях, когда гибнут ключевые люди в сирийском правительстве, а самым последним случаем является видный советник Луна аль-Шибл, погибшая в автокатастрофе в июле. Более того, Израиль обычно не нападал ни на сирийских бизнесменов, ни на членов ближайшего окружения Асада. Хотя и Фив и Хайд согласились, что характер нападения больше соответствует израильским методам убийства, собственно ничто не мешало местным конкурентам в Сирии «навести» израильтян на цель, предоставив им через «двойника» нужную информацию. Например, о том, что эту автомашину используют какие-либо эмиссары КСИР. Израиль еще не прокомментировал убийство, но анонимный израильский чиновник сообщил Financial Times, что Израиль действительно убил Катерджи из-за того, что он переводил деньги «Хизбалле» во время войны в Газе. Они говорят, что атака была направлена на то, чтобы помешать другим осуществлять подобную деятельность. «В Ливане произошла большая эскалация отношений с «Хизбаллой»… Это могло быть сообщением, отправленным сирийскому [правительству] и связанным с ним органам. Что мы видим в нападении на командиров «Хизбаллы», так это то, что они нападают на людей, которые играют ключевую роль… в поддержке «Хизбаллы» или ее операций», — сказал Хейд, добавив, что Израиль, возможно, захочет сообщить сирийскому правительству, что оно заплатит высокую цену, если продолжит поддерживать «Хизбаллу» и другие поддерживаемые Ираном группировки в потенциальной более широкой войне. При этом Фив уверен, что убийство Катерджи не может полностью нарушить его деятельность, поскольку его брат и деловой партнер по-прежнему способен управлять делами.
От себя отметим два момента. По мере того как сирийский конфликт вступает в завершающую стадию, Дамаск готовит крупные контракты, столь желанные его донорами, для восстановления страны. Бизнес-ландшафт Сирии претерпевает большие изменения, поскольку бизнесмены, разбогатевшие во время войны, оказываются втянутыми в политическую борьбу за власть режима. Асма Асад, жена президента Сирии, продвигает интересы нового могущественного клана, который означает уход в тень целой плеяды старых олигархов. Магнаты недвижимости занимают почетное место в формирующейся модели реконструкции, которую некоторые сравнивают с системой «Солидер» Бейрута 1990-х годов. Администрация президента стремится доверить эти проекты лояльным бизнесменам. Наиболее ярким примером является проект Марота-Сити, который недавно был подвергнут американским санкциям в соответствии с недавним Законом Цезаря. Этот масштабный проект будет включать в себя строительство десятков домов, магазинов и роскошных отелей на юго-западе Дамаска под бдительным контролем губернатора Дамаска Аделя Анвара аль-Обади., который близок к президенту. Некоторые из ведущих бизнесменов Дамаска собрались вместе, чтобы создать компанию, которая будет курировать этот проект, Damascus Cham Holding, которая была основана губернатором Дамаска.
Внутренняя борьба в значительной степени сводится к растущему влиянию группы бизнесменов, близких к Асме Асад, своего рода клана, который сирийский лидер пока не собирается обуздывать. Военачальники, верные Махеру Асаду и алавитской старой гвардии, изо всех сил стараются сохранить свое место в тесном семейном кругу. Завтрашние олигархи надеются завоевать расположение президентской четы, не затмевая их и оставаясь в стороне от ирано-российских битв за влияние, которые переплетаются с внутренней борьбой за власть в Сирии. Им приходится умело лавировать между благотворительным сектором, который является незаменимым инструментом для будущих магнатов, и тщательно продуманной политической карьерой. Сирийский президент рассчитывает, что могущественный бизнес-класс страны, обогащенный военной экономикой, поможет ему достичь своих целей. Но факт остается фактом: борьба в экономической элите Сирии резко обострилась.