Израиль – государство, вынужденное вести войны на протяжении всего своего существования. Выдвинутый арабами во время войны Израиля за Независимость лозунг «Сбросить евреев в море» претерпел за прошедшие десятилетия некоторые изменения, продиктованные меняющейся геополитической обстановкой. Появились вариации. Уверенные в своей военной мощи ближние и дальние противники Израиля продолжают угрожать ему физическим уничтожением, как в прошлом Саддам Хусейн, а в настоящее время президент Ирана М.Ахмадинежад. Те, кто уже не надеется победить в прямом военном конфликте, как, например, руководство Палестинской национальной администрации, ограничиваются тем, что упорно отказываются признать Израиль в качестве национального еврейского государства. Однако суть остается прежней – отрицание права еврейского народа на национальную независимость и стремление ликвидировать независимое еврейское государство тем или иным путем.
Закономерно, что в условиях постоянной военной угрозы, когда создается впечатление, что благословение, данное библейским патриархом Исааком сыну его Эсаву «мечем своим будешь жить», предназначалось и современному Израилю, политическая элита израильского общества теснейшим образом связана с армией. Быть офицером, пусть всего лишь младшим лейтенантом, в Израиле престижно. Служить в боевых частях – престижно. Отсутствие достойного армейского прошлого до сих пор является серьезным изъяном для биографии израильского политика. Данные об армейской службе депутатов кнесета в обязательном порядке публикуются на интернет-сайте израильского парламента. Едва ли есть хотя бы еще одно демократическое государство, в котором офицеры и генералы запаса были бы настолько заметны в любом правительстве. Например, нынешний премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху был в прошлом офицером элитного подразделения «спецназ генштаба» («саерет маткаль»).
Получение звания армейского офицера – важный этап на пути в израильскую элиту для представителей социально слабых слоев населения, в том числе новых репатриантов. С момента создания Армии обороны Израиля в ходе Войны за Независимость 1948-1949 гг. в ее офицерском корпусе, особенно среди генералитета, было очевидно преобладание приверженцев контролировавших еврейскую общину страны еще в период британского владычества социалистических сионистских партий, часто тесно связанных с киббуцным движением. Типичным представителем офицера такого типа является нынешний министр обороны Израиля и лидер партии Авода Эхуд Барак.
Однако в настоящее время ситуация стала резко меняться. Все большую роль в израильской армии начинают играть офицеры, идеологически связанные с религиозным сионизмом. Среди генералитета их пока очень мало. Речи о назначении религиозного начальника генерального штаба израильской армии пока нет. Однако бросающееся в глаза мощное представительство религиозных среди младшего и среднего офицерства, особенно в боевых частях, уже давно вызывает беспокойство старой израильской элиты. С момента начала так называемого «мирного процесса», инициированного правительством Ицхака Рабина в 1993 году и сопровождающегося территориальными уступками со стороны Израиля, включая ликвидацию еврейских поселений сектора Газы и Северной Самарии правительством Ариэля Шарона в 2005 году, старые израильские элиты и религиозные сионисты находятся в состоянии постоянного конфликта.
Использование армии для разрушения еврейских поселений и борьбы с противниками отступления не раз приводило к протестам со стороны религиозных военнослужащих, включая офицеров. Имели место и прямые отказы от выполнения приказов, и суды над протестовавшими религиозными военнослужащими, и негласные попытки препятствовать продвижению по службе религиозных офицеров. В контролируемых старыми элитами израильских СМИ периодически поднимается вопрос о недопустимости двойного подчинения религиозных военнослужащих. Имеется в виду, что по мировоззренческим вопросам религиозные обращаются за указанием к раввинам, а подавляющее большинство раввинов резко выступает против любых территориальных уступок и против использования армии для политических целей и тем самым в определенных случаях подталкивает военнослужащих к отказу от выполнения прямых приказов своих армейских командиров. Однако, как уже было сказано, Израиль «живет мечем». Постоянная военная угроза и необходимость сохранять высокую боеспособность армии в сочетании с наблюдающимся в последнем поколении ослаблением мотивации молодежи из старой элиты служить боевых частях заставляют старую элиту примириться со все усиливающимся влиянием религиозного сионизма в армии.
На протяжении многих лет израильская армия избегала обнародования числа служащих в ней религиозных офицеров. В последние десятилетия любому израильтянину было очевидно, что происходит стремительный рост числа религиозных в офицерском корпусе, однако армия отказывалась давать какие-либо цифровые данные по этой имеющей отчетливую политическую подоплеку теме, ссылаясь на то, что в армейских документах не фиксируется степень религиозности военнослужащих. Так продолжалось до 15 сентября сего года, когда в газете «Гаарец» были опубликованы неполные статистические данные по этому вопросу. Речь идет о небольшой заметке, касающейся дипломной работы некого высокопоставленного израильского офицера, упоминаемого под инициалом Б., написанной в рамках его учебы в Колледже национальной безопасности.
Поскольку степень религиозности военнослужащих действительно не фиксируется армейской статистикой, Б. попытался получить данные относительно религиозности израильских военнослужащих на основании данных об учебных заведениях, которые они закончили перед призывом в армию. Данные, полученные таким методом, не точны, поскольку не могут учитывать такие явления как ослабление религиозности после окончания учебного заведения и призыва в армию и наоборот, приход к религии военнослужащих, окончивших светские учебные заведения (это явление менее распространено, но тоже имеет место). Однако, учитывая социологические данные, согласно которым отошедшие от религии, именуемые на израильском армейском сленге «датлаш» (аббревиатура от слов «бывший религиозный»), как правило, продолжают в той или иной степени соблюдать религиозные заповеди и идеологически остаются достаточны близки к религиозным, полученные Б. данные имеют серьезное значение в сугубо политическом смысле. Поскольку в качестве внешнего маркера отхода от религии в Израиле, как правило, воспринимается прекращение ношения традиционного еврейского головного убора, кипы, «датлаши» внешне не выделяются на фоне не религиозного общества, однако де-факто мотивы их поведения, в том числе их мотивация к службе в армии, в значительной степени определяются той же идеологией религиозного сионизма.
Согласно опубликованным данным, доля религиозных среди выпускников курсов пехотных офицеров (самых престижных офицерских курсов в сухопутных войсках Израиля) выросла с 2,5 % в 1990 году до 31, 4 % в 2007 году. В 2008 году этот процент несколько снизился и составил 26 %. Возможно, это явилось косвенным следствие реализации программы «одностороннего размежевания», в ходе которой были ликвидированы при участии израильской армии еврейские поселения сектора Газы и Северной Самарии. Б. специально отмечает, что рост доли религиозных выпускников офицерских курсов продолжался в течении двух лет после разрушения еврейских поселений. Однако представляется, что это происходило в силу инерции, а в 2008 году, когда на офицерские курсы пришли те, кто призывался сразу же после этих драматических событий, нанесших тяжелый удар по отношениям между израильской армией и религиозными сионистами, произошло заметное падение доли религиозных на офицерских курсах, вызванное разочарованием и снижением мотивации.
Тем не менее, тенденция очевидна. До 1992 году процент религиозных среди офицеров оставался незначительным, а затем начался стремительный рост, который лишь временно притормозили события, связанные с программой «одностороннего размежевания». Автор исследования особо отмечает важнейшую роль, которую играют в процессе формирования новой, связанной с религиозным сионизмом армейской элиты готовящие к службе в армии годичные религиозные курсы для юношей призывного возраста («мехина кдам-цваит»), десятки которых стали открываться в 90-е годы в различных населенных пунктах Израиля, в особенности, в еврейских поселениях Иудеи и Самарии (Западного Берега реки Иордан), а в недавнем прошлом – и сектора Газы. Основываясь на данных армейской статистики, Б. пишет в своей работе, что процент солдат боевых частей среди выпускников религиозных подготовительных курсов составляет 80 %, т.е. практически все, кто подходит по медицинским данным. В целом среди военнослужащих израильской армии доля тех, кто служит в боевых частях в два раза ниже и составляет только 40 %.
Еще заметнее вклад религиозных подготовительных курсов в формирование офицерского корпуса. Офицеры составляют 20-25 % (это число колеблется от года к году) среди их выпускников, в то время как в целом по армии доля офицеров составляет 7-9 %. Подводя итог, можно сказать, что, несмотря на свою неполноту, опубликованные газете «Гаарец» данные позволяют впервые получить некоторое статистическое представление о процессе формирования новой армейской элиты Израиля, который в последнем поколении стал очевиден для всех израильтян.