Иран принял решение о расширении деятельности в Москве своего культурного центра, что и было реализовано 11 октября с.г., когда было открыто новое здание Культурного представительства при посольстве Исламской Республики Иран . Речь идет о аренде на долгий срок отдельного, вместительного здания, в котором планируется разместить не только достаточное количество сотрудников, но и проводить различного рода «круглые столы» и конференции с приглашением на них как представителей российского экспертного сообщества, так и иранских специалистов. В планах также издание печатного издания на русском языке, а также открытие «персидской школы» или курсов по изучению фарси. Все это проходит на фоне публичного, якобы, обострения двухсторонних отношений, связанного с присоединением Москвы к режиму экономических санкций и аннулированием контракта на поставку Ирану ЗРК С-300. После этого Тегеран допустил несколько резких высказываний в отношении российской позиции, но сделано это было через подконтрольные СМИ или депутатов меджлиса, которые давно имеют репутацию «записных» русофобов, «оживляются» по команде и в нужные моменты. Ни один весомый иранский государственный деятель ничего подобного себе не позволил. Отметим, что и реакция Кремля на все это была очень сдержанная. Стороны просто выполнили некий ритуал, полагающийся в такого рода случаях, и занялись более важной работой.
Речь идет, прежде всего, о развитии экономических двухсторонних отношений, которым руководство обеих стран придает очень большое значение. Дело в том, что иранцы расплачиваются по контрактам не обещаниями и векселями (которые в условиях призрачной, но все-таки перспективы нанесения по иранским объектам военного удара никого не успокаивают), а реальными деньгами и делают это без задержек и опозданий. Причем никакого влияния на эти отношения недавнее решение о введение режима экономических санкций не оказало. Более того, Тегеран предложил новый пакет контрактов по реконструкции ряда промышленных объектов, закупки отечественных грузовых автомобилей и тракторов, а также строительства новых электростанций. В условиях экономического кризиса и отсутствия спроса на отечественные товары российское бизнес-сообщество все более активно проникает на иранский рынок. Иран расценивается большинством российских предпринимателей сейчас как оптимальная возможность реализации российских товаров под конкретные деньги. Это подтверждают, например, результаты неофициального обмена мнениями в кулуарах иранской межправкомиссии. Редко кто задумывается при этом о высказываниях президента ИРИ М. Ахмадинежада или иранской ядерной программе.
Такая политика Тегерана вызвана двумя причинами и является не случайной. Она преследует цель одновременного заполнения своего рынка альтернативной западным товарам продукцией (а в руководстве Ирана рассматривают как реальный вариант дальнейшее ужесточение санкций, особенно в отношении сферы добычи газа), а также увязки политической позиции Москвы с ее экономическими интересами. Та же компенсация российской стороны за невыполнение контракта по поставке ЗРК С-300 очень понятно иллюстрирует российскую позицию в отношении Ирана. Она представляет собой баланс сохранения роли России в общемировом пуле развитых государств с одновременным развитием отношений с Ираном во всех областях, кроме военной. Помимо чисто экономической выгоды Россия тем самым демонстрирует Западу и свою самостоятельность «в выборе друзей или партнеров». Перспектива создания Ираном ядерного оружия мало беспокоит Москву, эта проблема является «головной болью» для аналитиков Генштаба. Более того, неофициально некоторыми политиками допускается мысль о том, что такое развитие событий поставит крест на монополярном мире под кураторством США, а также создаст необходимый баланс сил и систему сдержек и противовесов в регионе Среднего и Ближнего Востока, которую так бездарно разрушили американцы свержением в Ираке режима С.Хусейна. Тегеран, несомненно, важен для России и с точки зрения сохранения своего статуса как страны, способной влиять на мировые проблемы, и участвовать в международном посредничестве глобального характера. Например, семимесячный вакуум власти после проведения парламентских выборов в том же Ираке, который отчетливо показывает иранскую степень влияния, или та же проблема БВУ, в котором Тегеран явно играет роль не просто статиста.
Всеми этими причинами объясняется и расширение пропагандистской составляющей в работе Ирана в Москве. Ситуация с санкциями была расценена в Тегеране прежде всего как провал в работе по созданию своего лобби в среде российской элиты. Думаем, что при анализе ситуации иранцам помогли их сирийские партнеры, которые достигли в этом вопросе более впечатляющих результатов, несмотря на несравненно более слабые экономические рычаги и возможности. В иранском руководстве пришли к выводу, что само по себе ничего не бывает, и для достижения цели надо прилагать усилия. Это кропотливая работа не одного или двух лет, но результат, несомненно, мы увидим. Это событие необходимо расценивать как знаковое, так как до сих пор какой-либо заметной активности иранцы в этом направлении не проявляли. Было несколько «вспышек» в начале и середине 90-х, что было обусловлено аналогичной активностью саудовских и кувейтских благотворительных фондов, но планомерной работы иранцы в России не проводили. Их основные усилия были сосредоточены на получении доступа к технологиям «двойного назначения» (в чем больших результатов они не достигли), а культурный центр при иранском диппредставительстве отчитывался скромно, в очень незначительных объемах распространяя в мечетях свою пропагандистскую литературу. В Москве иранцам было сложно работать с учетом суннитского превосходства и просаудовской ориентации абсолютного большинства российских муфтиев. Теперь, видимо, положение решено «подправить» за счет азербайджанцев и таджиков. В этой связи необходимо ожидать активизации работы по «обработке» российского муфтията и соответственной реакции на это саудовцев. С учетом того, что российские муфтии любят «сидеть на двух стульях», зрелище обещает быть интересным.
Расширение деятельности культурного центра является отражением и обострившегося в последнее время суннитско-шиитского противостояния, но для России эта причина не первого порядка.
Представляется, что у «расширенного» культурного центра будет и еще одна функция, а именно привлечение российского бизнес-сообщества на различного рода презентации и выставки. Это следует из бывшей специализации нынешнего посла Ирана в Москве, который ранее работал в аппарате Комитета по научно-техническому сотрудничеству. Что эта за организация, и чем она занимается, говорить излишне.
Что же нас ожидает в связи со всем этим? Во-первых, резко усилится количество и качество распространяемой среди российских мусульман (а центр предполагает активно действовать в российских регионах) пропагандистской литературы. Необходимо уже в ближайшее время ожидать появления на телевидении и радио «проиранских говорунов» (не судите их строго, все хотят есть). Во-вторых, усилиться работа с позиций центра среди азербайджанской диаспоры в Москве и регионах. Эта численно большая часть мусульман представляет собой благоприятную среду с точки зрения религиозной общности. Но в основном процессы в этой диаспоре очень грамотно контролируются Баку, который не очень хорошо относится к попыткам Тегерана распространять свою идеологию, в связи с чем для иранцев здесь будет не все гладко.
Ответить на вопрос, удасться ли Ирану привлечь на свою сторону российских муфтиев, сможет только время. Но, по оценке автора, этого не произойдет в силу традиционной «завязки» российского исламского духовенства на КСА и Турцию. Даже запредельные деньги здесь вряд ли помогут.