В 2010 году на европейском направлении Египет продолжал политику балансирования между ведущими государствами Евросоюза – Францией и Германией. Важное место в европейской политике Каира занимало также его итальянское направление.
На данный момент официальный Каир традиционно больше ориентирован на Францию и использует французский вектор своей внешней политики, главным образом, по двум причинам:
1. Для «внешнеполитического торга» с США и РФ (в первую очередь, в сфере военно-технического сотрудничества), Германией (в вопросе финансовой и технической помощи со стороны ФРГ относительно обустройства египетско-палестинской границы), а также Саудовской Аравией (относительно имиджа «ключевой региональной страны» и «главного миротворца» на Ближнем Востоке);
2. Для «внутреннего пользования» (для сохранения властных позиций внутри страны путем усиления собственной дипломатической активности).
В этой связи, египетские обозреватели (в частности, этому был посвящен редакционный материал в ведущем оппозиционном англоязычном издании АРЕ The Daily News) допускают, что в ближайшем будущем «тандем Париж—Каир», кроме предложений относительно разрешения палестинской проблемы, будет инициировать и ряд других мирных инициатив (решение «дарфурской» проблематики, продвижение израильско-сирийских переговоров и т.д.)
В свою очередь, Египет является традиционно «ключевым» государством французской ближневосточной политики. Это связано, в первую очередь, с желанием Франции играть «ключевую роль» в регионе.
В данном контексте показательно, что по дороге в Вашингтон для участия в церемонии возобновления палестино-израильского диалога, 1 сентября с.г. президент Египта Хосни Мубарак посетил Париж, где провел переговоры с президентом Франции Николя Саркози.
По сообщениям египетских информагентств, главы обоих государств, в первую очередь, обсудили возобновление прямых палестино-израильских переговоров.
В этой связи, следует предположить, что во время встречи лидеры двух государств пытались скоординировать свою позицию относительно переговорного процесса, учитывая повышенную заинтересованность в ближневосточной проблематике со стороны Парижа. Накануне министр иностранных дел Франции Бернар Кушнер заявил, что представитель ЕС должен участвовать в переговорах между Израилем и палестинцами, добавив при этом, что «будет очень плохо, если Евросоюз не будет принимать участия в этих переговорах».
Кроме политической составляющей, региональные СМИ сообщали также об экономической части франко-египетских договоренностей.
Дання тема во второй половине 2010 года приобела особую актуальность для Каира в свете решения Москвы приостановить экспорт зерна.
В частности, сообщалось, что, по информации официальных источников, государственный импортер зерновых Египта, компания GASC, на тендере от 25 августа с.г. закупила 240 тыс. тонн мягкой мукомольной пшеницы на базисе FOB, включая 180 тыс. тонн французской пшеницы и 60 тыс. тонн канадской зерновой.
Так, две партии французской пшеницы объемом 60 тыс. тонн GASC закупил у компании Invivo по цене $289,67 за тонну. Кроме того, еще 60 тыс. тонн французской зерновой стоимостью $289,67 за тонну предоставила компания Granit.
По оценкам специалистов, это имеет огромное значение для АРЕ, которая находится на грани социального взрыва.
С другой стороны, несмотря на упоминянутую «франкоориентированность» египетской европейской политики, официальный Каир ощущает опасность создания «миротворческого треугольника» в составе ФРГ, Турции и главного конкурента АРЕ в арабском мире – Саудовской Аравии (по оценкам специалистов, на данное время, в регионе доверие к Германии, среди всех стран Европейского союза, является самым высоким).
Это, в свою очередь, несет в себе опасность лишить Египет роли «ключевого» государства и «главного миротворца» на Ближнем Востоке с негативными последствиями как во внутренней, так и внешней политике страны.
Все это может переориентировать «главный вектор» европейской политики Каира с Парижа на Берлин. Тем более, со стороны Германии АРЕ может получить реальную финансовую и техническую помощь в вопросе обустройства египетско-палестинской границы или т.н. «филадельфийского корридора» в районе КПП «Рафах».
Показательно, что во время европейское турне президента АРЕ Х.Мубарака, в рамках которого он 22-23 сентября с.г. посетил Германию и Италию, в Берлине во время встречи с канцлером ФРГ сторонами было особо подчеркнуто «совпадение позиций с немецкими партнерами» по вопросам переговоров о еврейских поселениях на территории Западного берега р. Иордан.
Особое значение в европейской политике АРЕ занимает также итальянское направление.
Кроме всего прочего, на это указывает то обстоятельство, что во время упомянутого турне Х.Мубарака, помимо официальной информации в региональном медиапространстве и блогосфере активно обсуждались некие «тайные переговоры» между премьер-министром Италии и президентом Египта относительно израильско-палестинских территориальных проблем.
В частности, по сообщению «анонимных источников» популярного кувейтского информационного агентства KUNA, во время упомянутых переговоров С.Берлускони выступил с предложением касательно продления моратория на строительство еврейских поселений на Западном берегу р. Иордан.
Со своей стороны, Х.Мубарак предложил план раздела территорий таким образом, чтобы «свести к минимуму земельные претензии» израильтян и палестинцев.
При этом как египетский, так и итальянский лидеры также подчеркнули необходимость «мобилизации международной поддержки», чтобы прямые мирные переговоры между палестинцами и израильтянами достигли успеха.
Важно также, что именно в Италии Х.Мубарак заявил, что, несмотря на солидный возраст (82 года), он не исключает возможности своего выдвижения на новый, шестой, президентский срок во время выборов главы АРЕ в следующем году.
Следует отметить, что на данном этапе для Италии, кроме усиления своего внешнеполитического влияния на ближневосточном направлении, египетский вектор становится все более важным в силу целого ряда иных причин.
В первую очередь, это противодействие нелегальным миграционным потокам из Африки в страны Европейского союза, а также терроризму и международным преступным организациям. Египет, в этой связи, является одной из самой проблемных стран в связи с демографическим бумом в стране (прогнозируется, что до 2029 года население АРЕ достигнет 123 млн. человек) и проблемами относительно обеспечения минимальных потребностей своих граждан.
Кроме того, важное значение для Рима на данном этапе также приобретает поиск альтернативних маршрутов транспортировки в свете недавних украинско-российских и белорусско-российских газовых споров, через страны Восточного Средиземноморья и, в частности, Египет, энергоносителей из Аравийского полуострова и Судана.
Эксперты аналитического центра «Аль-Ахрам» также отмечают, что, в свете недавнего мирового кризиса, актуальным является сбыт итальянской продукции в страны Северной Африки и Ближнего Востока (Италия является главным экономическим партнером Египта среди стран Евросоюза).
Что касается отношений Египта с Европейским союзом в целом, то в этой связи, в первую очередь, важно отметить дальнейшее затишье в вопросе развития Союза для Средиземноморья.
Саммит Союза для Средиземноморья, который должен был состояться 21 ноября с.г. в Барселоне, решено было отложить. Причиной в совместном коммюнике Франции, Испании и Египта было названо «отсутствие прогресса на мирных переговорах по Ближнему Востоку, которое делает невозможным результативное проведение саммита».
Показательно, что в этом году это уже был второй перенос совещания в верхах стран Средиземноморья, которое первоначально должно было состояться 7 июня с.г.
И, несмотря на то, что председательствующие в Союзе Франция и Египет, а также Испания в качестве принимающей страны выразили надежду провести саммит в ближайшие месяцы, дальнейшие перспективы объединения остаются туманными.
В целом же, несмотря на определенные проблемы в развитии евросредиземноморского партнерства, обращает на себя внимание заметная активизация ближневосточной политики ЕС в последнее время. Это связано, в первую очередь, с желанием Евросоюза играть «ключевую роль» в регионе. Эксперты называют три основные причины.
Во-первых, это существенное повышение в начале ХХІ века роли энергетических ресурсов ближневосточного региона в глобальной энергетической системе.
Во-вторых, это определенная потеря США доминирующих позиций на Ближнем Востоке через ряд своих внешнеполитических просчетов; и как результат, активизация главных конкурентов США на ближневосточном направлении (ряд американских специалистов по ближневосточной проблематике называет эту активность кампанией по «выманиванию арабских стран из американского лагеря»).
В-третьих, это также неспособность стран региона обустроить свое политическое, экономичиское и гуманитарное пространство и создать стабильную систему внешних связей (на подобие самого Евросоюза), что превращает Ближний Восток в своеобразный «геополитический полигон» для решения колизионных моментов между главными «игроками» мировой политики
Очевидно, что ввиду продолжения арабо-израильского противостояния; напряженной ситуацией в Ираке с дальнейшим втягиванием в «зону нестабильности» Турции и негативным влиянием конфликта на черноморский регион, через возможное обострение «курдского вопроса»; угрозой начала войны с Ираном в связи с его ядерной программой; обострением дарфурской проблемы и нарушением баланса в использовании водных ресурсов р.Нил с дальнейшей угрозой втягивания в конфликт всех стран региона; общей милитаризацией региона, а также усилением, в связи с приведенными причинами, массовой нелегальной миграции в европейские страны, ЕС пытается создать т.н. «санитарный пояс от Украины до Марокко» по всему периметру юго-восточной границы ЕС.
В этой связи Египет приобретает стратегическое значение для Евросоюза. Этому способствует целый ряд факторов:
— географическое положение («завязанность» как на ближневосточной, так и на африканской проблематике);
— амбиции играть роль регионального лидера (главным образом, через наличие одной из самых сильных армий и наибольшей численности населения на Ближнем Востоке);
— угрозу массовой эммиграции граждан Египта в европейские страны, учитывая упомянутый демографический бум, который ныне наблюдается в Египте (с 1995 по 2006 год население страны выросло на 13 млн человек – с 60 млн до 73 млн, в среднем годовой прирост населения за этот период составил 1,2–1,3 млн человек), неудачные попытки правительства АРЕ снизить темпы роста населения и неспособность обеспечить его минимальные потребности.