Прошедший референдум о самоопределении Южного Судана вновь с особой остротой поставил перед международными посредниками вопрос о достижении устойчивого мира в Дарфуре. На первый взгляд эти две параллельные темы (Север-Юг; Дарфур), тем не менее, тесно связаны между собой. Более того, в последнее время усиливается тенденция по явному усилению влияния ситуации во взаимоотношениях Север-Юг на динамику переговорного процесса по преодолению дарфурского кризиса. Мы уже писали о том, что Джуба фактически «пригрела» на своей территории практически разгромленную основную повстанческую группировку Движение за справедливость и равенство (ДСР), а также предоставила полную свободу действий по проведению антихартумских пропагандистских акций для еще одного оппонента центральной власти А.Нура. В Джубе уже около полугода обитает и ранее подписавший мирное соглашение с Хартумом, а затем разочаровавшийся, еще один бывший повстанец М.Минави. Сбор этих оппозиционных сил «под своим крылом» продиктовано, прежде всего, боязнью Джубы в отношении возможной негативной позиции суданского руководства в отношении итогов прошедшего референдума, а также, что более важно – решения спорных вопросов по «нефтяному» Абъею.
Что касается референдума, то, как мы и предсказывали, правящая Партия национального конгресса (ПНК) признала его «соответствующим международным и внутрисуданским стандартам». Это означает автоматически и признание итогов голосования, которые сомнений ни у кого не вызывают. Теперь на повестке дня – решение проблем демаркации границ, раздела внешнего долга, а также ключевой вопрос по Абъею, с которым связаны основные надежды южан на увеличение своей прибыли от продажи углеводородов. В этой связи представляется маловероятным, что руководство Суданского народно-освободительного движения (СНОД) до решения этих вопросов выполнит свои обещания по сворачиванию материально-технической поддержке дарфурских повстанцев. Пока Джуба отделывается обещаниями. В частности, президент южан С.Киир в начале января с.г. пообещал своему северосуданскому коллеге О.аль-Баширу выслать в ближайшее время из Джубы М.Минави. Однако позже последний такие сообщения дезавуировал, пояснив публично, что предложений покинуть южносуданскую столицу ему никто не делал. Тем не менее, рискнем предположить, что очень скоро сделают, ибо к этому обязывают условия торга между партнерами по ВМС. Тактика Джубы в данном вопросе, скорее всего, будет сконцентрирована на частичных уступках в жесткой привязке к положительным для нее итогам двухсторонних консультаций по «мирному разводу». В настоящее время суданское руководство признало итоги референдума, и перебросила тем самым «шарик» на поле своих партнеров. Те в ответ, по логике, должны предпринять аналогичные «дружественные» шаги и в их рамках может решиться судьба М.Минави.
Впрочем, он фигура больше символическая, нежели реально влияющая на развитие ситуации в Дарфуре. В качестве основных «козырей» южносуданцы конечно рассматривают ДСР и А.Нура. Что касается последнего, то он вновь подтвердил свою репутацию самого «неуступчивого» полевого командира и снова отказался присоединяться к мирным переговорам с центральным правительством в формате «катарской инициативы». «Мир остается нашим стратегическим выбором. СОД настроена на достижение прочного мира в Дарфуре. Вот почему наши лидеры проводят в настоящее время консультации со всеми заинтересованными сторонами», — завил пресс-атташе группировки Нимир Абдель Рахман. Риторика, в общем-то, не нова, но далее последовало что-то новенькое: «Мы заморозили наше участие в этих консультациях, поскольку категорически не согласны с планом по урегулированию кризиса в Дарфуре, который предлагает руководитель «группы африканских мудрецов», бывший президент ЮАР Т.Мбеки». В частности было названо неприемлемым развитие диалога «представителей гражданского общества» Дарфура в условиях «продолжающегося насилия со стороны центральны властей». Развитие этого диалога действительно является центральным пунктом плана Т.Мбеки, который он последовательно отстаивает на всех уровнях уже более года. Совершенно очевидно, что СОД-Нура пугает не сам диалог, а тот факт, что посредством его идет активная «размывка» базы группировки в лагерях т.н. «временно перемещенных лиц». То есть беженцев фактически «покупают», предлагая им за приличные компенсации покидать лагеря и перемещаться в места их бывшего компактного проживания. Такое развитие событий, в случае его реализации, грозит со временем элементарно «похоронить» СОД-Нура. Отсюда и гневная отповедь. «Мы вынуждены вспомнить, что Т.Мбеки был крайне неэффективным в своих действиях по налаживанию демократических институтов в Зимбабве и других странах, где он пытался продать свои идеи в отношении консолидации гражданского общества», — заявил далее Нимир. Дальше – больше. Т.Мбеки фактически обвиняется руководством СОД-Нура в коррупции и непредвзятости, поскольку «он и его представители участвуют в совместных бизнес-проектах с Хартумом». В каких конкретно, правда он не пояснил, но зато одновременно обвинил в «прохартумской ориентации» и главу гибридной миссии ООН-АС в Дарфуре И.Гамбари. Гнев СОД вызвали попытки последнего совершить визит в Джубу, дабы уговорить С.Киира отказаться от поддержки дарфурских повстанцев.
Нападки А.Нура на руководство Африканского союза (невозможно рассматривать тех же Т.Мбеки и И.Гамбари в отрыве от него), по нашей оценке, не являются целиком его личной инициативой. Данные высказывания лишь дополнительно иллюстрируют схватку «под ковром» африканских лидеров. Совершенно очевидно, что существует целая группа стран, лидеров которых не устраивает позиция и ориентация нынешнего руководства АС. Это ярко проявилось по вопросу обязательности вердикта МУС в отношении ареста суданского лидера О.аль-Башира. Уже тогда целый ряд стран (Уганда, Ботсвана, ЮАР и др.) выступил против солидаризированной позиции руководства АС по этому вопросу. Критику в отношении Т.Мбеки следует рассматривать в контексте его непростых отношений с нынешним президентом ЮАР Зумой, а также его ярко обозначенной «антифранцузской позиции». Не будем забывать, что руководитель СОД А.Нур постоянно живет в Париже и пользуется полной поддержкой со стороны Елисейского дворца.
В поддержку этого тезиса можно привести и следующее высказывание Нимира: «Вместе с тем мы полностью признаем верховенство в этом вопросе (мир в Дарфуре-авт.) и поддерживаем усилия руководителя смешанной миссии Дж.Бассоле по достижению прочного мира». Дж.Бассоле в кругах близких к руководству Афросоюза считается креатурой Парижа, чего он собственно не слишком скрывает. Известны также и очень сложные отношения между ним и Т.Мбеки. Последний, выступая за «афроцентризм», всячески критикует «профранцузскую ориентированность» Дж.Бассоле. Таким образом, круг снова замыкается на Париже, а вернее на его видении будущего формата переговорного процесса. Этот формат, безусловно, должен быть сохранен в рамках «катарской инициативы», так как именно она обеспечивает сохранение французского влияния на этот процесс.
Диссонансом этим заявлением выглядит заявление спецпредставителя США по Судану С.Грейшена, который высоко «оценил усилия Хартума по внутридарфурскому урегулированию» и выразил им полную поддержку. Во время своего двухдневного визита в Дарфур в сопровождении своего нового помощника Дэна Смита он встретился как с официальными суданскими лицами, так и с И.Гамбари. Усилия последнего американец отметил в первую очередь именно за то, за что его так жестко критиковали представители СОД-Нура. Отметим также, что в оценках американца была положительно озвучена и роль Т.Мбеки, которого в Вашингтоне считают одним из архитекторов «новой суданской политики». Идеологией этой политики, по словам «ответственного за Дарфур» советника суданского президента Г.Салахетдина, является тезис о том, что властные амбиции руководителей партизанских группировок являются в настоящий момент самым серьезным препятствием для достижения мира в регионе. Общим настроем США при этом остается убеждение в том, что необходимо создать комиссию по прекращению огня под эгидой миссии ООН, которая включала бы в себя представителей суданского правительства и партизанских групп.
Таким образом, можно констатировать, что мы являемся свидетелями нового витка обострения взаимоотношений между США и Францией в Судане, что выражается практически в диаметрально противоположных взглядах на проблему достижения мира в Дарфуре.