Наиболее важными событиями в регионе на минувшей неделе стали массовые антиправительственные выступления в ряде арабских стран, прежде всего, в Египте. Акции протеста состоялись также в Йемене, Иордании, Тунисе, Алжире и Судане. Смена главы правительства произошла в Ливане. Эксперты утверждают о кризисе власти в некоторых странах региона и вы-ражают опасение, что массовые народные выступления, проходящие под ло-зунгами смены правящих режимов, проведения демократических политиче-ских реформ и улучшения социально-экономической ситуации, борьбы с по-всеместной коррупцией, могут быть использованы исламистскими силами, в т. ч. радикальными, для захвата власти. Ведь на сегодняшний день, несмотря на запретительные и репрессивные меры со стороны правительств, исламист-ская оппозиция в арабских странах остается наиболее сильной и организо-ванной политической силой.
Массовые антиправительственные выступления в Египте начались 25 января и первоначально проходили в основном в Каире, Александрии и Су-эце, однако быстро распространились на значительную часть территории страны. По информации МВД АРЕ, 28 января акции протеста имели место в 11 из 28 египетских провинций. Главными требованиями их участников стали: отставка президента страны Х. Мубарака, проведение кардинальных по-литических и экономических реформ, отмена режима чрезвычайного поло-жения, действующего в АРЕ с 1981 г. О своей поддержке демонстрантов, ос-новную часть которых составляет молодежь, заявили оппозиционные движе-ния и партии Египта. Отметим очень важную роль Интернета в проведении протестных акций, особенно сайта микроблогов «Твиттер» и социальной сети «Фейсбук», с помощью которых распространялись призывы присоединиться к манифестациям и координировались действия оппозиции. После закрытия властями Интернета эти функции стали выполнять мечети.
Наиболее массовые протестные выступления происходили 28 января, когда демонстрации и столкновения с полицией стали перерастать в массовые беспорядки. Основные события, как и прежде, развернулись в Каире, Александрии и Суэце. В столице нападениям подверглись некоторые прави-тельственные здания и полицейские участки, была подожжена штаб-квартира правящей Национально-демократической партии. Полиция не смогла спра-виться с протестующими и власти в значительной степени потеряли контроль над городом. В этой ситуации вечером 28 января по приказу президента АРЕ Х. Мубарака в Каир и некоторые другие города были введены войска и уста-новлен комендантский час. Военные взяли под охрану основные правитель-ственные здания, телецентр, банки, важные объекты инфраструктуры, архео-логические памятники, некоторые посольства, в т. ч. российское. Демонст-ранты в большинстве случаев не вступают в конфронтацию с военными, ко-торые, со своей стороны, также не предпринимают пока решительных дейст-вий против участников протестных акций. Но 30 января над центром Каира совершали полеты истребители F-16 и вертолеты, отмечается появление в го-роде дополнительных армейских сил, а президент Х. Мубарак провел встречу с высшим военным командованием.
В своем выступлении в ночь на 29 января Х. Мубарак обещал провести реформы, поднять уровень жизни, бороться с безработицей и коррупцией, заявил, что «поддерживает свободу речи», одновременно подчеркнув, что не-законные демонстрации будут разгоняться. Глава государства отправил в от-ставку правительство и впервые со времени начала своего правления в 1981 г. назначил вице-президента страны. Им стал глава египетской разведслужбы О. Сулейман. Пост премьер-министра получил А. Шафик, занимавший пост министра гражданской авиации, а ранее командовавший египетскими ВВС. Назначение вице-президента рассматривается как первый шаг к возможной отставке Х. Мубарака. В то же время власти заявляют, что не намерены про-водить досрочных выборов президента и парламента. Перестановки в руко-водстве страны не привели к прекращению акций протеста, которые продол-жались 29 и 30 января. Их участники требуют «полной смены режима». В Каире и многих других местах активно действуют мародеры. Ситуация усу-губляется бегством из тюрем большого числа заключенных. В условиях от-сутствия полиции к борьбе с преступниками подключилась армия. Создаются отряды самообороны из местных жителей. По последней информации, в столкновениях с полицией и силами безопасности погибли свыше 150 чело-век, а более 4000 получили ранения. Сообщается о бегстве из Египта в Дубай большой группы представителей крупного египетского бизнеса. 30 января власти АРЕ запретили деятельность в стране катарского телеканала «Аль-Джазира», назвав его действия «провокационными». Многие страны начали эвакуацию своих граждан из Египта.
З0 января бывший глава МАГАТЭ и один из ведущих египетских дис-сидентов М. аль-Бардеи возглавил штаб оппозиционных сил в Каире и заявил о своей готовности сформировать переходное правительство. Все основные оппозиционные партии и движения, включая «Братьев мусульман», уполно-мочили М. аль-Бардеи на ведение переговоров с нынешним правительством и военными о передаче власти.
События в Египте вызвали широкий отклик в регионе и мире. Ведь Египет – это крупнейшая страна арабского мира, его важнейший политиче-ский, интеллектуальный и культурный центр. По территории АРЕ проходит Суэцкий канал – одна из основных мировых судоходных артерий. И естест-венно, что перемены, которые могут произойти в АРЕ, отразятся на положе-нии дел в регионе, повлияют на мировую ситуацию. О своей поддержке пре-зидента АРЕ Х. Мубарака заявил король Саудовской Аравии Абдулла. В Иране же выразили удовлетворение антиправительственными выступлениями в Египте. По мнению президента США Б. Обамы, египетскому руководителю уже «не отделаться» простыми перестановками в верхнем эшелоне власти. Вашингтон выступает за «упорядоченный переход» власти в АРЕ. Ведущие государства Запада продолжают усиливать давление на Х. Мубарака, требуя от него уступок оппозиции. Премьер-министр Израиля Б. Нетаньяху заявил, что внимательно следит за развитием событий в Египте. Израильские военные в срочном порядке начали возводить заградительный забор на границе с АРЕ, опасаясь последствий кризиса в соседней стране.
В Йемене оппозиция 24 января объявила о начале кампании протест-ных акций против правящего в стране «коррумпированного и репрессивного режима», за отставку президента республики А. А. Салеха. Многотысячные антиправительственные демонстрации прошли 27 и 29 января в столице Йе-мена Сане и некоторых других городах. 29 января в Сане имели место столк-новения между сторонниками и противниками режима. Правящая в Йемене партия Всеобщий народный конгресс призвала оппозицию к диалогу.
28 января массовые демонстрации с требованиями отставки правитель-ства, прекращения роста цен и безработицы прошли в столице Иордании Аммане и других городах королевства. Акции были организованы ислами-стами из Исламского фронта действия, профсоюзами и левыми организация-ми. Король Иордании Абдалла II потребовал от правительства ускорить про-ведение экономических и социальных реформ, усилить борьбу с коррупцией.
На минувшей неделе в Тунисе прошло несколько антиправительствен-ных выступлений, сопровождавшихся столкновениями с полицией, но в це-лом ситуация в стране постепенно стабилизируется. 27 января из тунисского правительства вышли основные министры (иностранных и внутренних дел, обороны и финансов), ранее состоявшие в бывшей правящей партии Демо-кратическое конституционное объединение. На их должности назначены лица, не связанные с режимом свергнутого президента Бен Али. Днем ранее, 26 января министерство юстиции Туниса выдало международный ордер на арест Бен Али и его родственников, находящихся за рубежом. Эти шаги властей направлены на дальнейшую нормализацию обстановки в стране и пре-кращение массовых выступлений. 30 января после 22 лет эмиграции в Тунис вернулся лидер крупнейшей исламистской партии «Ан-Нахда» Р. Ганнуши.
В Алжире 30 января в г. Беджайя на северо-востоке страны прошла многотысячная демонстрация под лозунгами «смены режима». В это же день антиправительственная демонстрация состоялась в столице Судана Хартуме.
25 января президент Ливана М. Сулейман поручил одному из круп-нейших бизнесменов страны Н. Микати, известному как «умеренно проси-рийский политик, готовый к компромиссу», сформировать новое правитель-ство страны. Это произошло после того, как кандидатура Н. Микати получила поддержку 68 из 128 депутатов ливанского парламента, в то время как бывшего главу кабинета министров С. Харири поддержали 60 человек. Н. Микати представляет коалицию, где главенствующую роль играет радикаль-ное шиитское движение «Хизбалла». Лидер исламистов Х. Насралла призвал нового премьер-министра сформировать правительство национального един-ства, подчеркнув, что Н. Микати не является представителем «Хизбаллы». Лидеры христианских партий, входящих в бывшую правящую коалицию, об-винили «Хизбаллу» в совершении государственного переворота и стремлении установить в Ливане диктатуру одной религии. С. Харири отказался от участия в формируемом кабинете, но осудил массовые беспорядки, органи-зованные в стране его сторонниками, призвав к их прекращению и соблюде-нию закона. Сам Н. Микати заявил, что намерен создать правительство, в ко-тором будут преобладать технократы, что, по его мнению, облегчит проведе-ние «насущных реформ». Он отметил, что будет придерживаться принципа «нет победителей, нет побежденных». Н. Микати также призвал Саудовскую Аравию продолжать посредничество между ливанскими политическими си-лами. По столь острому в стране вопросу о Специальном трибунале ООН по Ливану (СТЛ), расследующему убийство бывшего премьер-министра Р. Ха-рири, Н. Микати заявил, что «ливанцы не могут своим решением остановить работу судебного органа», однако «сотрудничество с СТЛ – это уже иной во-прос». Со своей стороны, Х. Насралла дал понять, что его сторонники вос-пользуются большинством в парламенте для того, чтобы конституционным путем аннулировать соглашение с СТЛ, подписанное правительством С. Ха-рири. Госсекретарь США Х. Клинтон предупредила, что Вашингтон может пересмотреть свою политику в отношении Ливана, если в новом правитель-стве будут доминировать представители «Хизбаллы».
Президент Судана О. аль-Башир заявил 25 января, что Хартум под-держит южные провинции, абсолютное большинство населения которых (99,6 проц) высказалось на референдуме 9-15 января за отделение и создание соб-ственного государства. В последнее время вновь обострилась обстановка в западном регионе Судана Дарфуре, где возобновились бои между прави-тельственными войсками и местными повстанческими группировками.
26 января в Кабуле начал работу новый состав Народной палаты (пар-ламента) Афганистана, избранный в сентябре 2010 г. Церемония приведения депутатов к присяге ознаменовала окончание затянувшегося кризиса, вы-званного спорными итогами парламентских выборов. Непрекращающиеся разбирательства по поводу многочисленных нарушений и фальсификаций вынудили президента страны Х. Карзая создать специальный трибунал для их расследования, что отсрочило начало работы Народной палаты. В настоящее время на рассмотрении трибунала находятся 430 дел о правонарушениях. Тем не менее, Х. Карзай под давлением избранных депутатов и стран Запада был вынужден пойти на начало работы нового парламента, обвинив при этом «силы извне в провоцировании парламентского кризиса в стране».
Публикация катарским телеканалом «Аль-Джазира» документов о пе-реговорах в 2008 г. между Палестинской национальной администрацией и Израилем обострила политическую ситуацию на палестинских территориях. Руководство ПНА заявляет, что эта информация не соответствует действи-тельности. В документах «Аль-Дажзиры» говорится, что палестинская деле-гация была готова пойти на значительные территориальные уступки Израилю по Восточному Иерусалиму и числу палестинских беженцев, которым будет позволено вернуться на прежние места проживания, покинутые ими в 1948-1949 гг. Резко осудило ПНА движение ХАМАС. В секторе Газа, кон-тролируемом исламистами, прошла многотысячная демонстрация протеста.
Приложение
О некоторых особенностях турецко-иранских отношений
После свержения шахского режима в Иране в 1979 г. турецко-иранские отношения по причине политических и идеологических разногласий носили сложный, неровный характер. В Анкаре опасались экспорта исламской рево-люции, о чем открыто говорили в Тегеране. В 1990-е гг. ситуация осложни-лась соперничеством за сферы влияния в Центральной Азии и на Кавказе по-сле распада СССР. Однако в начале нового столетия отношения между двумя соседними странами заметно улучшились, получив динамичное многоплано-вое развитие, чему способствовал приход к власти в Турции в 2002 г. исла-мистски ориентированной Партии справедливости и развития. Эксперты от-мечают, что усиление роли ислама в Турции и изменения, происходящие во внешней политике этой страны в сторону большей самостоятельности и мно-говекторности, существенным образом повлияли на сближение Анкары с Те-гераном. Улучшению отношений способствовало также появление новых для двух государств вызовов и угроз в сфере безопасности, обоюдная заинтере-сованность в реализации крупных топливно-энергетических проектов.
В Анкаре рассматривают поддержание и развитие хороших отношений с Ираном как важную составную часть курса на укрепление региональной стабильности, создание «пояса добрососедства», реализацию принципа «ну-левых проблем» с соседями и достижение «взаимного выигрыша». Турецкие официальные лица называют Иран не иначе как «сосед, друг и партнер». В ходе визита в Тегеран в 2009 г. премьер-министр Турции Р. Т. Эрдоган назвал президента ИРИ М. Ахмадинежада «другом», подчеркнув «необъективное отношение Запада к иранским ядерным проблемам».
Иран же видит в Турции важного партнера, сотрудничество с которым позволяет не допускать усиление международной изоляции ИРИ и страну-посредника, на чью поддержку можно рассчитывать в разрешении ситуации, сложившейся вокруг иранской ядерной программы.
В последние годы Турция и Иран поддерживают активный политиче-ский диалог, в т. ч. на высшем уровне, в ходе которого выражают «взаимную политическую волю способствовать развитию дружбы и братства», установ-лению отношений стратегического партнерства. Анкара и Тегеран неизменно подчеркивают свое значение и влияние в регионе и на международной арене, констатируют важность вклада, который они вносят в укрепление стабильно-сти и безопасности на Ближнем Востоке. В ходе встреч и переговоров обсу-ждаются затрагивающие интересы Турции и Ирана проблемы Ближнего Вос-тока, в т. ч. арабо-израильского урегулирования, Кавказа, зоны Персидского залива, Ирака и Афганистана. Серьезной проблемой в турецко-иранских от-ношениях остается соперничество за влияние на Кавказе, особенно в Азер-байджане. Здесь стороны занимают различные позиции. Так, Анкара полно-стью поддерживает Баку, тогда как Тегеран развивает партнерские отношения с Ереваном. При этом как Турция, так и Иран заинтересованы в стабильности на Кавказе. В вопросах ближневосточного урегулирования стороны выступают за создание независимого палестинского государства, прекращение израильской оккупации арабских территорий. Но при этом Анкара, в отличие от Тегерана, занимает более взвешенную позицию, не призывает к силовому решению конфликта, а тем более к ликвидации Государства Израиль.
Особое значение стороны придают вопросам, связанным с ядерной программой ИРИ. Турция считает, что каждое государство имеет право на разработку и использование ядерных технологий в мирных целях и выступает против возможного создания Ираном ядерного оружия, считая, что это приведет к изменению расстановки сил не только в регионе, но и в мире, в чем Анкара не заинтересована. Турция также выступает против того, чтобы ядерным оружием обладали другие страны региона, в т. ч. Израиль. В этом контексте Анкара поддерживает заявленной Тегераном мирный характер его ядерной программы, а предполагаемое военное решение проблемы называет «безумием», критикует политику двойных стандартов Запада по отношению к ИРИ, но одновременно призывает Иран быть максимально прозрачным в отношениях с МАГАТЭ. Анкара не поддерживает ужесточение международ-ных санкций в отношении ИРИ. В мае 2010 г. Турция, Иран и Бразилия вы-ступили с инициативой об обмене уранового топлива для исследовательского реактора в Тегеране, но эта идея не получила поддержки Запада. В целом, испытывая некоторую озабоченность в отношении ядерной программы ИРИ, Турция остается сторонником решения конфликта дипломатическим путем, взяв на себя роль посредника между Ираном и Западом.
Важным элементом двусторонних отношений является сотрудничество по вопросам безопасности. Прежде всего, оно касается такой сложной для Анкары и Тегерана проблемы курдского сепаратизма, с которым правитель-ства двух стран ведут борьбу преимущественно силовыми методами, но од-новременно прилагают усилия экономического и политического характера. Турция и Иран едины в своем негативном отношении к созданию независи-мого курдского государства, чему они всячески препятствуют. В 2004 г. сто-роны подписали соглашение о сотрудничестве в сфере безопасности, а также договорились наращивать взаимодействие в борьбе против боевиков Рабочей партии Курдистана (РПК), которая отнесена ими к числу террористических организаций. Иран передает Турции захваченным им активистов РПК. Турция и Иран создали на территории Иракского Курдистана «наступательные оперативные базы» для проведения совместных операций против боевиков РПК, предотвращения их проникновения через границы. В ответ на под-держку Анкары по курдскому вопросу Тегеран рассчитывает на турецкую поддержку по иранскому ядерному досье. Налаживается сотрудничество спецслужб двух стран в борьбе с терроризмом. Вместе с тем, Иран включил Национальную разведывательную службу Турции в список организаций, осуществляющих антииранскую деятельность, считая, что эта служба более опасна, чем израильский Моссад, ЦРУ США и британская MИ-6.
Первостепенное внимание Турция и Иран уделяют развитию экономи-ческого сотрудничества, особенно в топливно-энергетической сфере. Во мно-гом это объясняется наличием крупнейших запасов углеводородов на терри-тории Ирана и географическим положением Турции на стыке Европы и Азии. Турция стремится стать крупнейшим энерготранспортным узлом региона. В этой связи Анкара активно лоббирует участие Ирана в международном про-екте «Набукко» по транспортировке природного газа из Центральной Азии и Ближнего Востока в Европу, считая, что без ИРИ реализация этого проекта маловероятна. Для Ирана же Турция играла и продолжает играть роль тран-зитной страны. Причем турецкая территория рассматривается в качестве ос-новного пути для поставок иранского газа в европейские страны.
В 2007 г. стороны подписали соглашение о вложении Турцией 3,5 млрд долларов в ряд иранских проектов по расширению и модернизации газовой отрасли ИРИ. В 2009 г. после длительных и сложных переговоров Иран и Турция заключили соглашение по природному газу, согласно которому они совместно должны осваивать крупнейшее газовое месторождение «Южный Парс» (его запасы оцениваются в 14 триллионов кубометров). При этом Тур-ция станет ежегодно получать 35 млрд кубометров газа. Добытый газ будет делиться в соотношении 50:50 между Ираном и Турцией. Реализация этого соглашения позволит Турции удовлетворить примерно 2/3 своих потребно-стей в природном газе, а также уменьшить зависимость от его поставок из России (но, соответственно, усилить зависимость от Ирана). В Иране начаты работы по строительству трубопровода для поставки природного газа в Тур-цию с возможной последующей перепродажей его европейским потребите-лям. Кроме того, Турция и Иран договорились о строительстве в пригранич-ной зоне двух мощных электростанций, ввод в строй которых позволит соз-дать сеть электроснабжения от турецкого Трабзона до иранского залива Бен-дер Абадан.
Расширение турецко-иранского сотрудничества в целом негативно вос-принимается в Вашингтоне, который проводит политику, направленную на достижение максимально возможной международной изоляции Тегерана. А ведь в данном случае с Ираном взаимодействует один из важнейших страте-гических союзников Америки. США осудили турецко-иранские договорен-ности в топливно-энергетической сфере, посчитав их «поощрением» ИРИ, которая не выполняет требования Совета Безопасности ООН и МАГАТЭ. В ответ в Анкаре заявили, что «Турция ни у кого не обязана спрашивать разре-шения на выгодные с точки зрения национальных интересов действия». Вме-сте с тем, в последнее время в Вашингтоне рассматривают Турцию как аме-риканского союзника, способного вести конструктивный диалог с Тегераном, особенно по иранской ядерной проблеме.
В целом, как считают эксперты, нынешнее турецкое правительство во главе с Р. Т. Эрдоганом «пытается сохранить взвешенный баланс между по-литикой США в отношении Ирана и развитием экономических и политиче-ских связей со своим крупнейшим и наиболее сильным ближневосточным соседом».