Ситуация в Египте развивается стремительно. Однако, уже сейчас можно сделать некоторые выводы относительно тенденций, которые превалируют как в рядах (пока еще) правящего режима, так и в оппозиционной среде.
Во-первых, на счет власти.
Кто бы не вдохновлял эту «желудочную» революцию в АРЕ, можно с уверенностью сказать, что силовой блок «партии власти» пока успешно использует ее для внутрипартийного переворота.
Ползучая «буржуазная» революция, начавшаяся еще во времена Гамаля Абдель Насера, активно продолженная при Анваре Садате во время политики т.н. «инфитахи», судя по всему, должна была увенчаться успехом в сентябре сего года избранием на пост президента Египта «второго человека» правящей Народно-демократической партии, а также сына нынешнего главы государства Гамаля Мубарака.
В какое-то время казалось, что этот вопрос внутри «партии власти» уже фактически решен.
Тем более, учитывая популярность среди светских полувоенных авторитарных режимов региона, в том числе в АРЕ, т.н. «республиканских монархий» («сирийского» или «азербайджанского» сценариев, когда верховная власть передается в рамках правящей семьи с использованием «демократического прикрытия»).
Однако, после отставки «правительства финансово-торговой буржуазии» близкого к Гамалю Ахмеда Назифа, сообщений о фактическом бегстве в Лондон самого Гамаля Мубарака, а также спешного вылета за пределы АРЕ целого ряда влиятельных египетских бизнесменов можно говорить о том, что «американизированные торгаши» оказались не готовы держать удар.
В результате, на данный момент можно с уверенностью говорить, что во внутрипартийной борьбе в среде «партии власти» верх взяла т.н. «старая гвардия» (милитаризированные представители бюрократического аппарата, получившие образование в 50-60 годы прошлого века).
Подтверждением этому стало назначение 29 января президентом Египта Х.Мубараком вице-президентом руководителя египетских служб безопасности Омара Сулеймана. Тем самым, кстати, во многом проясняется ситуация на счет возможного «престолонаследия» в стране.
Кроме того, премьер-министром стал бывший министр гражданской авиации Ахмед Шафик, также кадровый военный, командующий в свое время ВВС страны.
Теперь перейдем к тем, кто выступил против существующего режима.
Традиционно египетская оппозиция делится на религиозную, представленную, в первую очередь, организацией «Братья-мусульмане» (БМ) и светскую прозападную (партия «Аль-Гад», движение «Кефайя», неправительственные организации и т.п.).
В то же время, особенность нынешнего восстания масс в Египте в том, что у него, фактически, нет одного или нескольких организаторов.
Считается, что «застрельщиком» египетского восстания выступила группа молодых людей, которые связались друг с другом при помощи социальных сетей, в первую очередь, Facebook.
Они назвали себя «Движением 6 апреля» в знак солидарности с участниками подавленной правительством забастовки ткачей в городе Махалла 6 апреля 2008 года.
Кстати, данное движение с момента своего создания уже несколько раз пыталось организовать всеобщую забастовку в Египте, однако безуспешно.
В то же время, вдохновившись примером тунисского восстания, а также полностью разочаровавшись неспособностью традиционных оппозиционных партий поднять массы на «восстание против тирании, коррупции и пыток», 25 января активистам «Движением 6 апреля» удалось выступить катализатором январских событий.
Сейчас высказываются несколько версий относительно главного «оператора» упомянутого молодежного движения.
Называется и иранский, и израильский, и американский «след». Последний чаще всего, учитывая нашумевшую публикацию в Викиликс.
В то же время, очевидно, что подобно своим предшественникам по организации революций в стиле «флэш-моб», «Движение 6 апреля» не имеет ни четко выраженного руководства, ни идеологии.
А это значит, что на их энтузиазме будет стараться «выехать» традиционная оппозиция страны.
Первыми в очередь выстроились представители светской оппозиции.
По сообщениям региональных СМИ, многие из старых, зарегистрированных политических партий, которых насчитывается более 20 (кстати, не пользующихся особой популярностью в народной среде) уже выразили готовность присоединиться к новому движению за перемены.
Впрочем, пожалуй, больше всех на этой ниве старается главный светский оппозиционер и бывший глава Международного агентства по атомной энергии Мухаммед эль-Барадей. «Именно молодежь взяла инициативу в свои руки, назначила дату, решила выйти на улицы», — заявил, в частности, на днях М. Эль-Барадей американской газете New York Times.
В то же время, организация «Братья-мусульмане» ведет себя во время нынешних волнений более осторожно.
В первые дни официально «Братья» не объявляли о своем участии в протестах. Однако, ее представитель Мухаммад Морси заявил о намерении «Братьев-мусульман» присоединиться к массовым антиправительственным демонстрациям «для достижения требований народа».
Пытаясь как-то оправдать свою отстраненность от демонстрантов в первые дни, «Братья» особо акцентировали внимание на том, что, как заявил представитель организации Гамаль Насер, «люди принимают участие в протестах в спонтанной манере, и невозможно определить, кто к какой партии принадлежит. Все одинаково страдают от социальных проблем, безработицы, инфляции, коррупции и угнетения в стране. Так что каждый требует реальных перемен».
Впрочем, постепенно «тихая работа» БМ среди протестующих начинает приносить плоды, лозунги исламистов звучат все громче и находят значительную поддержку масс, а сама масса все больше приобретает исламистский, антиамериканский и антиизраильский характер.
Региональные СМИ передают, что толпа на площади Тахрир в Каире все чаще начинает скандировать: «Нет – Мубараку, нет – Сулейману, мы сыты по горло американцами!».
Многие акции протеста в Египте носят не только «антимубараковский», но также антиизраильский характер. Особенно успешно было использовано исламистами в своей пропагандистской работе в массах сообщение катарского спутникового телеканала «Аль-Джазира» о том, что президент Х.Мубарак может получить убежище в Израиле.
Показательно также, в этой связи, возвращение влиятельного исламистского проповедника Амра Халеда, который в свое время был депортирован из Египта (кстати, в Тунис также вернулся главный идеолог тунисского радикального ислама Рашид Ганнуши).
Таким образом, на сегодняшний день мы видим две ключевые тенденции. С одной стороны – внутрипартийный переворот в рядах правящего режима, а с другой – постепенная «обволакивающая» исламизация изначально, фактически, идеологически нейтральной протестующей массы.
По отношению к восставшим массам силовики во главе с опытным О.Сулейманом, судя по всему, избрали выжидательную тактику и решили брать протестующих измором в надежде, что «запал» протестующих постепенно иссякнет или же, что они перессорятся друг с другом. И тогда уже власть превратится из мишени на миротворца.
Однако, даже если эта тактика власти и принесет успех, то можно с уверенностью сказать, что без кардинальных экономических преобразований долго «на штыках» продержаться не удастся.
Как уже доводилось автору писать в предыдущих статьях, социально-экономические узлы все более затягиваются.
Быстрый прирост населения превышает темпы экономического роста и не позволяет добиться улучшения жизненного уровня, истощает ресурсную базу страны, создаёт заметные трудности со снабжением населения продуктами продовольствия. При условии высокого процента бедности, перенаселение страны создаёт условия для увеличения социального напряжения, которое, в свою очередь, будет вести к распространению радикальных настроений в египетском обществе.
И если власть АРЕ, даже в случае сохранения своих позиций, ничего кардинально не поменяет, то, как выразился пресс-секретарь иранской парламентской комиссии по внешним делам и национальной безопасности Казем Джалали, установление «демократического исламского режима» в Египте будет, судя по всему, неизбежно.