- Институт Ближнего Востока - http://www.iimes.ru -

Северная Африка: движение к демократии по оценкам немецких экспертов

Тунисский запал, египетское возгорание, ливийский взрыв — так характеризуют немецкие эксперты события в Северной Африке в аспекте лидеров. Запал спровоцировал бегство диктатора, президента Туниса Зин Абидина Бен Али. Возгорание — уход в отставку президента Египта Хосни Мубарака. Взрыв — «готовность к мученической смерти» ливийского лидера Муамара Каддафи, который, как указывают эксперты, по всей вероятности находится на территории страны, но фактически скрывается от собственного народа.

Причины возникновения протестного движения различны, но в основном сводятся к катастрофической ситуации в хозяйственной жизни. В Тунисе поводом стали самосожжение 17 декабря 2010 г. молодого безработного Мохамеда Буазизи, который поджег себя, когда местные власти запретили ему торговать овощами без лицензии, и спровоцированная этим отчаянным актом массовая демонстрация, которую полиция встретила выстрелами. В Египте главные причины народного недовольства: бедность, рост цен, социальное расслоение, коррупция и личное обогащение членов политической элиты. Они спровоцировали начавшиеся 25 января многотысячные демонстрации. В Ливии поводом был арест адвоката, известного своей правозащитной деятельностью и критикой властей. Этот акт властей повлек за собой массовую демонстрацию 15 февраля в портовом городе Бенгази.

Немецкие аналитики отмечают общие черты социального взрыва в трех странах. Первый фактор — рост цен на продовольствие и недопустимо низкие условия жизни: по данным ООН, в 2010 г. средние цены на продукты питания в странах третьего мира выросли на 25%. При этом в Алжире — на 30–50% на муку и растительное масло. Эксперты убеждены: непрекращающиеся волнения населения заставят власти Египта, Ливии и других стран совершить экстренные закупки зерна, что приведет к новому взлету цен, обостряя и без того напряженную продовольственную ситуацию в Северной Африке, на Ближнем Востоке и в мире. На ведущей в мире Чикагской бирже пшеница достигла небывалой цены 315,4 долларов за 1 тонну. Реальная угроза голода нависла над такими странами, как Чад, Демократическая Республика Конго, Сьерра-Леоне, Эфиопия, Эритрея, Бурунди и Руанда. (Попутно заметим, что Каддафи формировал подразделения наемников, которые уничтожали ливийских демонстрантов, в том числе из названных стран.)

Второй фактор — массовая безработица, охватившая от 30 до 35% трудоспособного населения. Ее характерная черта — молодежная составляющая среди безработных. В Египте 43%-ная безработица среди молодежи, в Тунисе 30%, по Ливии данные отсутствуют, но эксперты предполагают, что не менее тунисского показателя. Средний возраст населения в трех странах — около 27 лет: 29,7 (Тунис), 24,0 (Египет), 24,2 (Ливия). Молодые люди в возрасте 25–30 лет лишены не только возможности работать, применять знания, полученные в вузах и на специальных профессиональных курсах, но и выключены из общественно-политической жизни. Никто не представляет их интересы во властных структурах. Остается одно: заявлять о своих правах на улицах и площадях. Автократические режимы, опирающиеся на коррупцию, не дают возможности здоровым молодым силам прийти в управленческие структуры. Отсюда ощущение молодежью вакуума, отсутствия перспектив.

В Тунисе, стране с 78%-ной грамотностью населения (второе после Ливии место по данному показателю в Северной Африке), происходит «восстание молодого интеллигентного поколения за свое будущее, за социальную и политическую справедливость и честь». Так квалифицирует ситуацию профессор Вульф Лапинс, эксперт берлинского центра исследований Friedrich-Ebert-Stiftung. Поскольку бывшему президенту Туниса Бен Али и его правительству невыгодно признавать такое положение, они прибегают к клевете, обвиняя, в частности, демонстрантов в причастности к сторонникам исламистского экстремизма. Попутно власти утверждают, что хорошо организованное протестное движение инспирируется из-за границы. Напомним, что Тунис в западном сознании отождествляется с обширной и хорошо организованной зоной мирового туризма. Поэтому потери в этом секторе экономики существенно ударят — и уже делают это — по туристическому бизнесу.

Прорыв плотины в арабском мире — так оценивает отставку Мубарака один из ведущих в ФРГ экспертов по Ближнему Востоку, руководитель берлинского исследовательского центра Stiftung Wissenschaft und Politik Фолькер Пертес. Это означает крупные подвижки в регионе в случае, если произойдет демократическая трансформация в Египте — самой густонаселенной стране Арабского Востока: численность населения 84 млн человек и почти 2%-ный прирост в год. Другая особенность страны: от 8 до 10% мировой морской торговли проходит через Суэцкий канал, что дает около 5 млрд долларов ежегодно. Отметим, что Египет — это еще основной транспортный путь поставок углеводородов в Европу: через Суэцкий канал и Суэцко-Средиземноморский трубопровод Sumed переправляется 2,5–4,5% мировой суточной потребности в нефти. Последствия нарушений в работе Великого нефтяного пути катастрофичны. Поиск альтернативных вариантов при наихудшем варианте с поставками углеводородов повлечет за собой неизбежный скачок цен на них, мощную волну спекуляций и потрясений национальных экономик Израиля, Иордании и других стран, зависимых от египетского газа. Неизбежно пострадает и энергостратегия ЕС. Египет, бесспорно, не занимает ведущее место в регионе, но его позиции определяли с середины прошлого столетия тенденции и разработки, которые побеждали при раскладе идей в других государствах, указывает Пертес.

Основной характер протестного движения в Ливии — требование вернуть в государственную казну отобранные у народа миллиарды. Будет ли решена эта задача, большой вопрос. Ливия — североафриканский рекордсмен по части коррупции. Она занимает в рейтинге 146-е место, кстати, находясь на одной ступеньке с Ираном и Йеменом, из 178 (Тунис — 59-е, Египет — 98-е, Марокко — 85-е, Алжир — 105-е).

Ливия — важнейший сырьевой центр для еврозоны. Хотя доля ливийской нефтедобычи не превышает 2% в мировом раскладе, это один из основных поставщиков углеводородов для Старого Света. Масштаб присвоения национального богатства семьей Каддафи беспрецедентен даже по меркам нефтяных шейхов региона. Ливия — восьмая страна в мире по запасам нефти. Дети Каддафи и его фавориты многие годы живут по принципу: «Что охраняем, то и имеем». Они имеют доходы от National Oil Company и ее филиалов. Экспертами подтвержден факт: значительная часть доходов от продажи нефти (95% экспорта) оказывалась на личных счетах членов клана Каддафи. Однако Муамар Каддафи вместе со своими детьми получал доходы не только от энергетики. Семейные интересы распространялись на различные сферы национальной экономики, Как подчеркивает европейская печать, для нее характерны инвестиции в сфере телекоммуникаций, инфраструктуры, в отельном бизнесе, СМИ и системе распределения товаров широкого потребления. Дополнительные средства потекли в казну семьи после создания двух инвестиционных фондов: Lybian investment authority (Lia) и Lybian arab foreign investment company (Lafic). Они владеют совокупным капиталом 70 млрд, пишет La Repubblica.

Положение в Ливии вызывает смешанные чувства: радость по поводу возрастающего самосознания народа и его мужества и страх, что ситуация станет развиваться по самому страшному сценарию. Это может закончиться гражданской войной для региона, отмечает Die Welt. Вслед за Тунисом и Египтом в Ливии решается судьба арабского мира.

Политолог Рашид Уаисса, профессор Марбургского университета, руководитель Центра изучения проблем Ближнего и Среднего Востока, указывает на главную особенность событий в Ливии. Поразительно именно это несоответствие, говорит он, имея в виду то, что Ливия, будучи одной из самых богатых стран арабского мира со сравнительно незначительной численностью населения, живет буквально впроголодь. Отсюда ни с чем несравнимый уровень разочарования. А все начиналось довольно оптимистично: к власти приходит 27-летний офицер, обуреваемый идеей народного государства. Никто не мог подумать, что из него вырастет не просто король африканских королей, а арабский Гитлер, форменный тиран, который обрекает народ на голод. Но неверно низводить протесты «поколения Facebook» до восстания ради куска хлеба, это было бы их опошление, хотя присутствуют и чисто потребительские настроения, подчеркивает Рашид Уаисса. Эти молодые люди «хотят признания за ними права на достоинство и честь, они не хотят больше жить в условиях диктатуры».

«Данное стремление хорошо видно и на примере Туниса, — подчеркивает Рашид Уаисса. — Представители среднего слоя, сформированного там, скандировали не экономические лозунги, а в основном политические. Людьми в Тунисе, Ливии, Бахрейне движет голод, но только другого свойства. Они не желают жить при авторитарных режимах, не желают унижения». Если говорить о Ливии, то новое поколение понимает лживый тон «Зеленой книги», которую Каддафи цитировал к месту и не к месту, часами комментируя ее положения. Молодежь больше не верит учению исламского социализма.

Тем не менее немецкие эксперты предпочитают воздерживаться от эйфории по поводу массовых демонстраций с, казалось бы, справедливыми призывами. Демократические реформы, которых требуют массы, если и начнут развиваться, в чем есть известная доля сомнения, то крайне медленно. Причина кроется в отсутствии консолидации сил, действительно желающих гражданских реформ. Необходимо, чтобы массы от положения «выйти на улицу, чтобы выпустить пар» пришли к осознанию необходимости коренным образом менять политико-экономическую ситуацию и, главное, самим активно участвовать в трансформации общества.

Как отразится ситуация в Тунисе, Египте и Ливии на странах Ближнего Востока, размышляет Фолькер Пертес. В частности, может ли руководство Сирии или Иордании, находясь под давлением общества, упразднить собственные формы правления? Отвечая на этот вопрос, Пертес указывает на схожесть политического и общественного состояния в этих и других странах Арабского Востока. К примеру, плохое руководство страной, коррупция, патронаж, недостаточно продуманные юридически правовые устои государственности, слабое участие молодежи в формировании благосостояния и политической жизни. «Но эти государства отличаются в основных вопросах: в Иордании и Марокко действуют так называемые либерализующиеся монархии, в конституциях названных стран заложены возможности развиваться и принимать форму конституционных монархий. Там присутствуют выборы в парламент, легальные партии. Однако понятно, что настоящая демократия скорее способна развиться из формальной демократии в Алжире, чем из неподвижной системы, какая существует в Сирии». Если — вслед за президентами Туниса и Египта Бен Али и Мубараком — будет свергнут и Каддафи, это повысит вероятность того, что эффект домино в регионе будет продолжаться, отмечает Frankfurter Allgemeine. Не зря 86-летний саудовский король Абдалла, вернувшийся в страну после долгого лечения за границей, по этому поводу обещал своим подданным повышение зарплат, списание долгов и сделал другие благотворительные жесты. Наверняка нефтяные шейхи Саудовского королевства с большой тревогой восприняли сообщения о том, что демонстранты в крошечном соседнем государстве Бахрейн готовы бороться против господства династии аль-Халифа. Конфликтного потенциала достаточно и в Саудовской Аравии.

Одновременно немецкие обозреватели указывают на воздействие египетских событий на преуспевающие страны. Беззаботность, которую западные государства проявляли по отношению к авторитарным режимам, была удивительна. Теперь есть повод убедиться в том, что нельзя жертвовать принципами правового государства и правами человека в угоду геополитическим интересам.

Политолог Хольгер Альбрехт, ассистирующий профессор Американского университета в Каире, рассматривает три сценария продвижения демократии в странах Арабского Востока. При каждом из трех сценариев возможны основные подходы, применяемые в worst case scenario, как именуется разновидность стратегического планирования, при котором сочетаются разнородные просчитываемые или неопределенные элементы, влияющие на развитие ситуации. Первый сценарий, турецкий: армия удаляется с политической сцены, занимая фоновую позицию наблюдателя, и допускает развитие многопартийной системы. Возможен второй, алжирский сценарий, по которому, напомним, армия в начале 90-х взяла власть и затем установила что-то вроде режима хунты, когда группа генералов совместно исполняет властные функции. Третий сценарий — суданский. Он маловероятен, но все же нельзя исключать его полностью. В этом случае армия идет на сотрудничество с той группой общества, которая обладает наибольшей поддержкой населения. Третий сценарий в египетском формате — как раз случай, при котором может быть реализован шанс «Братьев-мусульман»: дальнейшая радикализация их деятельности (в последнее время внутри молодежного крыла организации наблюдалась все более явная тенденция к реформированию организации по образцу иранских «Стражей исламской революции», бойцов ливанской шиитской группировки «Хизбалла», а также палестинского движения «Хамас»).

«Последнее, повторяю, весьма маловероятно, — подчеркивает Х. Альбрехт, — поскольку у египетских генералов, воспитанников прежнего режима, остаются в руках поводья, с помощью которых они, как опытные седоки, по-прежнему управляют страной». Они понимают опасность передачи этих поводьев в руки радикалов, которых сами же и преследовали много лет. Не исключена неуправляемая ситуация: массовая кровавая месть гонителям со стороны «Братьев-мусульман», террор по отношению к инакомыслящим, прежде всего сторонникам гражданских свобод.

С другой стороны, неготовность или нежелание египетского генералитета передавать власть другим политическим конкурентам будет означать отказ от принципов демократизма, что будет однозначно воспринято оппозицией как роковой вызов, повод для развязывания гражданской войны. Поэтому проблема «власть от генералов к гражданским лицам» имеет скорее всего долгосрочный вектор и может быть решена путем длительных переговоров и готовности к компромиссам.

Оппозиция неоднородна и по другим принципам: возрастному и по политическому опыту, оценивают ситуацию в Египте немецкие эксперты. Так, есть «Братья-мусульмане» с 82-летней историей, и есть поколение Facebook с биографией, исчисляемой месяцами. Оно хотя и сыграло значительную роль при мобилизации демонстрантов, но нуждается еще в наработке опыта сплоченности. Это очень важно в актуальных условиях, когда власть находится в руках военных. Но и армейцы — среда, в которой нет единства и которая чревата возможными конфликтами. Конфликтующие стороны — политические старожилы-тяжеловесы в лице вице-президента Омара Сулеймана, министра обороны Мохамеда Хусейна Тантауи, премьер-министра Ахмеда Шафика, а с другой стороны — высокопоставленные офицеры и командиры региональных воинских частей, годящиеся тяжеловесам в сыновья, разделяющие взгляды (заокеанского наполнения, заметим) 62-летнего начальника генерального штаба Сами Хафеза Энана.

Сегодня Египет, как и Ливия, выставляет счет власть имущим. Самая большая страна Лиги арабских государств располагает ежегодным среднедушевым доходом лишь в 2,7 тыс. долларов, т.е. жалкими крохами от тех десятков миллиардов, которые страна зарабатывает на Суэцком канале, а также на туризме, на не выдающихся, но вполне прибыльных нефтяных и газовых месторождениях. Со времен мирного соглашения между Египтом и Израилем, начатого в Кемп-Дэвиде в 1978 г. и подписанного в Вашингтоне в 1979 г., США пожертвовали Каиру десятки миллиардов долларов на развитие и военную помощь, не считая миллиардов от ЕС. Почему же тогда так беден Египет? Основные ответы: доминирующая сверхбюрократия коррумпирована, отсутствуют экономические реформы, образовательная и демографическая политика, считает профессор Вульф Лапинс из Фонда Ф.Эберта.

Выводы

Первый. Протестное движение в странах Арабского Востока идет по широкой атлантической дуге Африканского континента (Мавритания, Марокко, Алжир, Тунис, Ливия, Египет) и в своем азиатском выражении охватывает Иорданию, Сирию, Саудовскую Аравию, Иран, Бахрейн и Йемен. Решающее значение для судеб исламской демократии в Северной Африке и на Ближнем Востоке имеет развитие событий в Ливии, поскольку именно там обозначен отчетливый вектор нарастающего насилия.

Второй. Характер противостояния лидеров арабских режимов меняется. Устранение их с политической арены неизменно сопровождается созданием неуправляемой ситуации, которая чревата либо сложными поисками диалога разнородных политических сил, либо национальной катастрофой.

Третий. В условиях политической нестабильности, пока представители прежнего режима и оппозиции делят власть, реальной властью в жилых кварталах обладает уголовный элемент. В Египте мародеры опустошают фонды и запасники всемирно известных музеев. В Ливии преступный фон формируют вооруженные африканцы-наемники, осуществляющие разбой, насилие, захват заложников, а также контрабандисты, которые срывают свой куш на переброске беженцев на ближайшие острова, принадлежащие Италии и другим государствам.

Четвертый. Пока наемники отрабатывают деньги Каддафи, а мародеры перепродают награбленные уникальные национальные ценности, единственные в регионе, кто точно получил свои политические баллы, это «Братья-мусульмане». Они выглядят победителями протестного движения, поскольку, во-первых, вышли из подполья и на легальной основе активизируют связи с террористами «Хизбаллы» и «Хамаса», во-вторых, вынуждают высших офицеров Египта принимать во внимание их организационный потенциал и высокую массовость. Движение в принципе готово принять если не всю полноту власти, то значительную ее часть. Другой вопрос, готово ли египетское общество. В разных социальных группах «Братьев-мусульман» воспринимают по-своему: генералитет знаком с их воинственными программами, знает о связях с исламистами Сирии, Ливана, Ирана, единоверцы считают их религиозным содружеством, беднота — социальным движением, просвещенная часть общества — угрозой светскому характеру страны.

 

Использованы данные сайтов tagesschau.de, Stern, Spiegel, Deutschlandradio, Qantara.de.