- Институт Ближнего Востока - http://www.iimes.ru -

О некоторых итогах парламентских выборов в Марокко

Несмотря на то, что формальным победителем состоявшихся 27 сентября в Марокко парламентских выборов является партия Социалистический союз народных сил /ССНС/, несомненным моральным фаворитом плебисцита стали исламисты из Партии справедливости и развития /ПСР/. Это – основной итог выборов в Палату представителей /нижняя палата марокканского парламента/, который можно было сделать на первый взгляд . Прежде чем пояснить, на чем основывается подобный вывод, представляется необходимым привести несколько цифр, характеризующих прошедшее голосование.

В ходе выборов примерно 14 млн марокканцев, имеющих право избирать, должны были в ходе одного тура на основе пропорциональной системы голосования по партийным спискам назвать 325 обладателей депутатских мандатов. За право быть представленными в Палате представителей боролись 26 политпартий. 13 из них были представлены в парламенте прежнего созыва. Для проведения голосования в стране  развернули свыше 35 тысяч избирательных участков. Страну разделили на 91 избирательный округ. Чтобы обеспечить в парламенте 10-процентное представительство женщин, кандидатов от прекрасного пола свели в единый «национальный» список.

Ряд организаций – Партия демократического социалистического авангарда /ПДСА/, не разрешенное властями, но терпимое ими исламистское движение «Аль-Адль валь-Ихсан» — приняли решение бойкотировать выборы. Не относящаяся к «системным» /т.е.не связанная исторически тем или иным образом с дворцом/ левая ПДСА, в частности, мотивировала свое решение тем, что власти не обеспечили «условий для проведения честного и гласного голосования».

Что касается «Аль-Адль», то генеральный секретарь этой самой влиятельной в Марокко исламистской организации Абдельвахаб аль-Мутаваккиль заявил буквально следующее:»Мы опасаемся повторения алжирского сценария». Тем самым он напомнил ситуацию, сложившуюся в Алжире в начале 1992г. Тогда исламисты из Исламского фронта спасения победили в 1-м туре парламентских выборов, однако затем его результаты были аннулированы, а 2-й тур отменен. Сам Аль-Мутаваккиль уверен, что если бы в Марокко были проведены на самом деле «прозрачные» выборы, его организация, по боксерской терминологии, победила бы «за явным преимуществом».

В праве избирать было отказано примерно 2 млн марокканцев, проживающим за границей. Почему? Выбор этой категории подданных Мохаммеда У1 традиционно является наименее прогнозируемым и управляемым. Поскольку заранее наблюдатели заговорили о том, что голосование чревато определенными рисками, и в частности, победой исламистов, представляется, именно здесь и следует искать основную причину, побудившую власти оставить «иностранцев» не у дел. То же можно сказать и о решении властей отказать в регистрации «независимых» кандидатов, под личиной которых могли оказаться исламисты из организаций, не относящихся к ПСР.

Кстати, марокканцы, проживающие во Франции, подали в суд на марокканского премьера, решив забыть, что решение лишить их права голоса исходило из других инстанций.

Предыдущие парламентские выборы состоялись в Марокко осенью 1997г. В них приняли участие 58,3 проц.избирателей. По итогам голосования ССНС, в частности, получил 55 мандатов, Конституционный союз /КС/ — 44, Национальное объединение независимых /НОН/ – 42, Демократическое и социальное движение /ДСД/ — 32, Партия Истикляль /ПИ/ — 32. Исламисты, впервые в истории Марокко принявшие участие в выборах «под знаменами» ПСР, первоначально завоевали всего 9 мандатов. Однако в течение 5-летнего периода между выборами они смогли довести свое представительство до 14 человек. Это дало им возможность сформировать собственную парламентскую группу /минимум – 12 депутатов/. По итогам выборов было сформировано правительство т.н.альтернативы во главе с социалистом Абдеррахманом Юсуфи, в которое вошли представители 7 партий левого, центристского и национал-консервативного толка, а также 4 ключевых министра, назначаемые дворцом. До этого левые традиционно находились в оппозиции право-центристским кабинетам. Этот же кабинет остался на месте и после интронизации Мохаммеда У1 в июле 1999г.

Марокканцы связывали большие ожидания с парламентскими выборами. Их главной особенностью было то, что они стали первыми, проводившимися в период правления Мохаммеда У1 /взошел на престол в июле 1999г./. Как признано многими в самом Марокко и за его пределами, все без исключения плебисциты, проводившиеся в период правления Хасана П – отца действующего монарха – несли печать всевозможных подтасовок и злоупотреблений, из-за чего было просто невозможно говорить о каком-либо свободном волеизъявлении. Накануне последних выборов представители администрации неоднократно заявляли, что они намерены порвать с существовавшей ранее практикой.

Согласно данным опроса общественного мнения, проведенного незадолго до голосования неправительственной организацией «Марокко 2020», 53 проц.марокканцев полагали, что выборы 2002 года станут «более честными», нежели выборы 1997 года. Тем не менее 35 проц. опрошенных полагали, что на выборах повторится история предыдущих плебисцитов, когда их результаты подтасовывались властями так, как этого им хотелось.  В этот раз сами власти признали, что считают одной из главных своих задач «борьбу против нарушений избирательного законодательства и покупки голосов».

Со своей стороны власти опасались – и не без оснований – что марокканцы, разочарованные в национальной политической системе и традиционных политических партиях, устроят «протестное» голосование и не примут участия в выборах. Подобная ситуация негативно сказалась бы на облике монархии. Дабы побудить марокканцев прийти на избирательные участки, было сделано все возможное и невозможное. Даже Мохаммед У1 был вынужден обратиться к нации с призывом  «мобилизоваться» на участие в выборах с тем, чтобы преградить дорогу «экстремизму и максимализму». Была развернута специальная кампания по привлечению марокканцев на избирательные участки, в рамках которой активно использовались возможности аудиовизуальных СМИ с применением арабского, французского и берберского языков. Активно использовали СМИ в пропагандистских целях и практически все без исключения партии, однако их призывы физически не могли дойти до марокканцев, поскольку добрая половина подданных Мохаммеда У1 неграмотна.

Еще одной задачей властей накануне выборов было лишить исламистов возможности вести пропагандистскую работу. Она осуществлялась, в частности, близкими к ПСР имамами через мечети. С этой целью министерство по делам хабусов и ислама попыталось ужесточить контроль над читаемыми проповедями, причем не только в подведомственных учреждениях культа, но и в частных заведениях. Судя по всему, эта акция, как и аналогичные, проводившиеся ранее, успеха не имела. Дело в том, что министерство просто не знало элементарного —  сколько вообще мечетей имеется в Марокко. Поэтому наряду с задачей установления контроля над содержанием проповедей власти первым делом попытались провести «перепись» мечетей.

Подготовка к выборам проводилась на достаточно сложном фоне. Он сформировался, во-первых, в связи с острым системным социально-экономическим кризисом. Кабинету Юсуфи не удалось вывести из него страну, да он  просто не мог сделать это по ряду причин, присущих действующей в Марокко реальной системе исполнительной власти, при которой правительство не имеет реальных рычагов воздействия на ситуацию. Сам премьер на словах пытался представить положительный итог деятельности своего кабинета, указывая на снижение внешней задолженности, «прогресс» в деле «демократизации» страны и расширение свобод прессы, снижение внешнего долга с 19,1 до 14,1 млрд долларов. По второму и третьему пункту у него имелась масса оппонентов, причем не только в среде оппозиции, но и в собственной партии. В целом, марокканцы своим голосованием должны были вынести вердикт кабинету «альтернативы», задуманному и исполненному покойным Хасаном П. Этот  кабинет не имел какой-либо реальной власти при предыдущем монархе, а Мохаммед У1 еще больше сузил его прерогативы, передав некоторые функции кабинета управляющим провинций /вали/, назначение которых осуществляет он сам, а также взяв на себя назначение директоров региональных инвестиционных центров – ключевых институтов в деле реализации политики регионализации.

Самым жестким критиком итогов работы кабинета Юсуфи были исламисты из ПСР. В частности, по оценке заместителя генерального секретаря партии Саадэддина Османи, за 4 года /кабинет Юсуфи был сформирован лишь в марте 1998г. – прим.авт./ «уровень жизни людей ухудшился, не были проведены реформы администрации и налоговой системы, не велась борьба с кумовством и коррупцией, вырос внутренний долг». Аргументы исламистов подкреплялись высокими уровнями безработицы /21 проц.активного населения/ и бедности, а также тем, что параллельно с сокращением внешней задолженности рекордной отметки в 34 млрд долларов достиг внутренний долг.

Во-вторых,  ухудшение общей обстановки в стране стало следствием действий радикальных исламистских группировок. В начале июня 2002г.в Марокко была раскрыта ячейка международной террористической организации «Аль-Каида», которая имела тесные связи с доморощенными радикальными структурами, и в частности, с группировкой «Ас-Салафия аль-Джихадия». Последняя «отметилась» тем, что занялась физическим устранением марокканцев, которые, по мнению исламистов, нарушали предписания ислама. Уже в августе, всего за месяц с небольшим до выборов, власти нанесли ощутимый удар по последний, арестовав примерно 40 ее активистов.

Накануне выборов стало ясно, что правительственная коалиция в прежнем составе исчерпала себя. Об этом недвусмысленно заявили национал-консерваторы из ПИ, дав понять, что они больше не намерены блокироваться с ССНС. Это заранее предрекало, что ПИ могла пойти на союз с близкими к этой партии  по духу исламистами из ПСР. Она же недвусмысленно дала понять, что при условии формирования подобного блока предложила бы своего лидера Аббаса эль-Фасси на пост премьера /решение о персоне главы кабинета в Марокко принимает монарх – прим.авт./.

Из «несистемных» партий в выборах, в частности, приняли участие сформированная незадолго до голосования организация Объединенные левые – социалисты /ОЛС/ и Марокканская либеральная партия /МЛП/. Первая, в частности, была единственной, которая открыто заявила, что выступает за внесение таких изменений в конституцию, которые бы «гарантировали разделение властей», предоставляли реальные права правительству и делали его подотчетным парламенту. Фактически программа партии ОЛС, родившейся в июле 2002г.в результате слияния 4-х организаций марксистского толка, в случае ее реализации предусматривала переход от существующей в Марокко абсолютной монархии к реальной конституционной типа испанской.

Как известно, номинально согласно действующему основному закону Марокко является «конституционной монархией», но на деле король обладает ничем не ограниченными правами.

Понятно, что взгляды ОЛС не могли понравиться властям. Поэтому представляется неслучайным, что хотя эта партия выставила свои списки в 77  избирательных округах, она не добилась каких-либо заметных результатов.

Что касается ПСР, то ее предвыборная программа в целом выражалась в пяти пунктах: 1.усиление исламской составляющей на всех уровнях, и в частности, в экономике; 2.углубление демократии через изменение конституции; 3.оздоровление судебной системы; 4.достижение устойчивого экономического развития; 5.завершение процесса достижения территориального единства. В связи с разразившимся незадолго до выборов мароккано-испанским военно-дипломатическим кризисом последний пункт ясно давал понять, что исламисты поддерживают выдвинутые Марокко территориальные претензии к Испании. «Наша программа отличается от программ других партий тем, что она основывается на исламе и его источниках и предусматривает кардинальные реформы», — утверждал  С.Османи. Лидеры ПСР не исключали даже вхождения в правительство, но при единственном условии – отсутствии в нем представителей левых. Это сразу же сделало потенциальными союзниками ПСР и ПИ.

По итогам выборов ССНС получила 50 мест, в том числе 5 – «женских», ПИ – 48 /4/, ПСР – 42 /4/, НОН – 41 /3/. Отныне в Палате представителей вместо 15-ти партий будут представлены 22. Оправдались худшие опасения того, что марокканцы проголосуют «ногами» — всего 52 проц.подданных Мохаммеда У1 воспользовались своим правом избирать. Подобные результаты лишь подтвердили возросшую раздробленность марокканской политической арены, что неизбежно  могло привести только к одному – усилению роли дворца. Они также подтвердили очевидное – огромную пропасть, которая разделяет простых марокканцев и правящую элиту.

Наибольшего прогресса по итогам голосования достигли исламисты из ПСР. И это при том, что они выставили свои списки всего в 56 округах. Подобную «скоромность» ПСР объяснила нежеланием преждевременно выходить на первые роли, что могло быть негативно воспринято как внутри страны, так и за ее пределами. Эта партия подтвердила, что как ССНС и ПИ, она отныне может по праву называть себя общенациональной. Отныне ПСР забрала у социалистов и коммунистов прерогативу называться партией «бедняков», и в этом – источник ее могущества, а также указатель на возможный /в среднесрочной перспективе/ альянс с дворцом, пропагандисты которого изначально называли Мохаммеда У1 «королем бедных». С учетом же веса и влияния движения «Аль-Адль» итоги голосования позволили независимому еженедельнику «Аль-Яум» сделать вывод, что теперь исламисты в целом являют собой первую политическую силу страны, которая отныне вступает в весьма деликатный период своего развития.

Как всегда бывает при подведении итогов выборов , не обошлось без недовольных. 18 партий в совместном письме осудили нарушения избирательного законодательства, которые, по их мнению, имели место в сахарских провинциях. Определенные подозрения возникли и из-за задержки с публикацией результатов голосования.

Итоги голосования позволили выделить нескольких потенциальных кандидатов в премьер-министры. Этот пост могли получить А.Юсуфи, Абдельвахид Ради и Мохаммед эль-Язги /ССНС/, А.эль-Фасси /ПИ/ или Ахмед Осман /НОН/. Второй в этом списке занимал пост спикера Палаты представителей предыдущего созыва, третий и четвертый – были министрами в кабинете А.Юсуфи, последний – зять Хасана П – уже дважды был премьером, а также неоднократно занимал другие ответственные посты. Наиболее вероятным вариантом было признано назначение 78-летнего  А.Юсуфи, а также учреждение поста вице-премьер-министра на 2-летний период, после чего первый должен был уйти. При этом было очевидно, что повторить правительственную коалицию в прежнем составе не удастся из-за позиции ПИ. Зато стал все четче вырисовываться базирующийся на «ценностях ислама» альянс ПИ – ПСР, к которому могли примкнуть другие правые партии. Однако вхождение исламистов в коалицию не входило в планы дворца.

В этих условиях 9 октября Мохаммед У1 показал, что говорить о победителях и побежденных, равно как о «демократизации» общественной жизни в Марокко мягко говоря преждевременно. В тот день монарх обнародовал свое решение назначить премьер-министром формально беспартийного Дриса Джетту, бывшего до этого дня главой МВД страны. Тем самым он наглядно продемонстрировал, что выборы в условиях марокканских реалий не стоят ровным счетом ничего, поскольку в победителях всегда будет одна партия – партия дворца. Теперь остается только узнать, на какое парламентское большинство он будет опираться – ведь и ССНС, и многие другие партии дали понять, что недовольны решением монарха. Явно положительно отреагировала на него лишь ПСР. Исламисты сразу же дали понять, что не против заполучить ключевой для ведения своей пропаганды и оказания влияния на молодежь пост министра национального образования…