Из-за ливийских событий и потрясений «арабской весны» «в тень» ушел Ирак. А тем не менее, в нем продолжаются разворачиваться события, которые в состоянии серьезно дестабилизировать ситуацию в регионе в целом. Американцы сейчас фактически вывели свой воинский контингент из этой страны, что в очень малой степени способствует достижению какой-либо стабильности. По большому счету сейчас в Ираке идет апробация схемы (со своими конечно вариациями), которую Вашингтон планирует осуществить в Афганистане. То есть вывод войск с наращиванием корпуса советников и инструкторов с одновременным увеличением финансовой помощи. В случае с Ираком – это проще, поскольку существуют богатейшие запасы углеводородов, что позволяет правительству Н. аль-Малики во многом находиться «на самоокупаемости». Тем не менее, только по линии Пентагона в следующем году именно на иракское направление будет затрачено дополнительно ко всему военному бюджету 118 млн долларов, а сам штат советников (как военных, так и по вопросам безопасности) составит 17 тыс. человек. Это составляет по численности чуть больше полнокровной дивизии, что в принципе делает заявление Белого Дома «о полном выводе войск из Ирака» несколько формальными.
Иракская схема должна дать ответ на вопрос, сможет ли удержаться режим, привнесенный извне «на штыках», с самостоятельной военной составляющей. В случае с Афганистаном роль внешнего раздражителя выполняет Пакистан, в случае с Ираком – Иран. При этом Афганистан в отличие от Ирака не обладает самостоятельными средствами финансирования (если не считать, конечно, наркотики). Это ключевой вопрос устойчивости режимов подобного рода. При этом необходимо понимать, что корень успеха здесь лежит не сколько в объемах финансирования, сколько в модели их «справедливого» распределения. Именно «на эту ногу» хромает сейчас нынешнее иракское руководство, явно стремясь лимитировать экономическое присутствие суннитов в стране.
Первым сигналом этого было игнорирование роли А.Алауи на выборах и формирование национального правительства без участия представителей его блока «Иракия», который получил на выборах больше всех голосов. Помимо колоссальных проблем в преодолении внутреннего политического кризиса, это вызвало и закономерное недовольство суннитов. При этом отметим, что А.Алауи показал идеальную для сегодняшнего момента модель «справедливого представительства» всех конфессиональных групп в правительстве, что и было оценено американцами в первую очередь. Алауи и его блок является в большей степени любимым детищем тогдашнего командующего американским контингентом в Ираке генерала Д.Петрэуса, который относится к тому поколению практиков, которые осознают две очевидные и необходимые вещи при ведении политики на Востоке.
1.Невозможность решить проблему чисто военным путем. Отсюда и пассивность американских войск при проведении широкомасштабных боевых действий.
2.Создание сбалансированной системы «сдержек и противовесов» с максимальным участием в ней большинства этнических и конфессиональных групп, что дает запас прочности режиму.
США явно «дрогнули» в Ираке с вопросом продвижения вперед блока Алауи, вернее убеждения в этом «кнутом и пряником» правительства Н.аль-Малики и курдов. Госдепартамент США испугался возможности дрейфа иракских шиитов в сторону Тегерана в этом случае. Как итог, влияние Ирана в регионе увеличилось в разы. Будем надеяться, что с приходом Петрэуса на должность директора ЦРУ США будут проведены необходимые корректировки.
Вообще, в Тегеране рассматривают сейчас Ирак как «основное поле битвы» после потери своих позиций на фоне конфликта в Сирии и событий в Бахрейне. Собственно эти неудачи и были формальным предлогом для смены руководства иранских спецслужб, который активно продвигал иранский президент М.Ахмадинежад. Верховный духовный лидер Ирана А.Хаменеи эти попытки заблокировал, но успех в Ираке теперь является для иранских спецслужб последним доводом для своей реабилитации.
Как следствие этой недальновидной американской политики, наметились явные признаки будущего дробления Ирака по конфессиональному признаку. Заявления спикера парламента Нуджейфи, который обозначил довольно явственно угрозу распада страны и выделения в отдельное государство четырех «суннитских» провинций страны (Дияла, Салахэдин, Мосул и Аль-Анбар), вызвало легкий шок не только в Ираке. И дело здесь даже не в том, что о такой возможности открыто заявил один из высших руководителей. И даже не в том, что это пока лишь в большей мере игра «на испуг», так как тот же Алауи (как и фактически все руководители иракских политических партий) поспешил «откреститься» от этого демарша. Дело в очень ясном сигнале о том, что не «все спокойно в Багдаде», а также той тенденции, которая набирает силу в условиях беззубой политики Вашингтона в Ираке.