- Институт Ближнего Востока - http://www.iimes.ru -

Ситуация в Марокко: ноябрь 2011 г.

Основные события ноября в Марокко пришлись на завершающие 6 дней месяца. 25 ноября в королевстве прошли досрочные парламентские выборы. Победу на них одержала исламистская Партия справедливости и развития /ПСР/, ранее имевшая 47 мест в Палате представителей /нижняя палата марокканского парламента/. По итогам выборов ПСР получила 107 мандатов из 395, намного опередив занявшую второе место национал-консервативную Партию Истикляль /ПИ — 60 мандатов/. Уже 29 ноября король Марокко Мохаммед VI назначил нового премьер-министра страны. Им стал лидер ПСР Абдельилла Бенкиран.

Как в ноябре Марокко шло к победе исламистов на выборах?

12 ноября в Марокко стартовала избирательная кампания. Она проходила на сложном региональном фоне – менее чем через месяц после победы на парламентских выборах 23 октября в Тунисе исламистской партии «Ан-Нахда» и всего за несколько дней до 1-го тура парламентских выборов в Египте, победу в которых заранее отдавали исламистскому движению «Братья-мусульмане».

Основным соперником ПСР считался блок восьми партий во главе с либеральным Национальным объединением независимых /НОН/. Протестное «Движение 20 февраля», состоящее из кибер-молодежи, крайне левых и исламистов-фундаменталистов, равно как три левых партии, не относящихся к традиционным продворцовым, призвали к бойкоту выборов.

Другой интригой выборов был показатель участия в них марокканцев. Как известно, на парламентских выборах 2007г. он был достаточно низким – всего 37%, что демонстрировало безучастность большинства марокканцев к выборному действу. При общей численности населения страны в 35 млн человек в списки избирателей были включены около 13 млн марокканцев, из которых 57 % – моложе 35-ти лет. По итогам выборов оказалось, что на избирательные участки пришли 45,4% марокканцев.

Заметным событием по итогам голосования стало то, что исламисты впервые победили в избирательных округах, находящихся в сахарских провинциях. Ранее за них традиционно голосовала преимущественно беднота крупных городов.

Судя по всему, победа ПСР оказалась достаточно неожиданной для близкой ко дворцу традиционной политической элиты Марокко. Так, министр информации в прежнем правительстве Марокко и член Партии прогресса и социализма /ППС/ Халид Насири в ответ на вопрос – возможна ли победа исламистов на выборах – сказал: «Нет. Марокко – не Тунис. У нас нет опасности /победы/ исламистов. Тунис только что начал жить в условиях политического плюрализма, который уже давно существует в Марокко». По его оценке, партия-победитель выборов не наберет больше 16 – 18% голосов. Итоги выборов показали, насколько экс-министр и другие ошибались.

Международные наблюдатели дали в целом положительную оценку прошедших в Марокко выборов. Тем не менее они потребовали от властей провести расследование случаев оказания «давления на лиц, которые призывали бойкотировать голосование». Под этими лицами, судя по всему, подразумевались активисты «Движения 20 февраля», требующего проведения в стране реальных политических реформ путем трансформации монархии по типу испанской. По данным правозащитных организаций, с 20 октября власти задержали около 100 активистов движения, занимавшихся расклейкой призывов к бойкоту голосования. «Движение 20 февраля» организовало 27 ноября манифестации в ряде городов страны, участники которых поставили под сомнение официальные данные о показателе участия марокканцев в выборах. Движение не смогло собрать много марокканцев на эти манифестации, и это объяснимо. Как считает марокканский экономист Фуад Абдельмумни, «люди боятся этого движения, поскольку одну его половину составляют фанатики-исламисты, вторую половину – фанатики-коммунисты». Еще одна слабость движения – его не поддержали марокканские профобъединения.

После объявления предварительных итогов голосования возникла новая интрига – кого из руководства ПСР король Мохаммед VI назовет в качестве нового премьер-министра страны? В этой связи в первую очередь назывались Саадэддин аль-Османи, Мустафа Рамид, Абдельазиз Реббах, и только затем – действующий лидер партии Абдельила Бенкиран. В итоге выбор монарха пал на последнего.

В одном из первых заявлений после выборов 57-летний Бенкиран подчеркнул, что «наша цель – обеспечение стабильности страны при одновременном требовании проведения реформ». «Марокканцы настаивают на сохранении их монархии, однако они хотят, чтобы она изменялась вместе с ними», — полагает он. «Марокканцы скоро почувствуют, что именно государство находится у них на службе, а не наоборот», — пообещал Бенкиран. Он же сразу после объявления о победе ПСР, но еще до назначения на пост премьера подтвердил свою клятву на верность монарху. «Король – глава государства, и ни одно важное решение не может быть принято Советом министров без его согласия», — подчеркнул Бенкиран на одной из пресс-конференций. Тем не менее он призвал будущих министров «не бояться окружения короля» при выполнении своих функций.

Говоря про личность нового премьера, стоить заметить, что его неоднократно критиковали за заявления, резко враждебные по отношению к атеизму и берберскому языку. В 2010г. он открыто призвал к запрещению гастролей в Марокко Элтона Джона с тем, чтобы «не поощрять гомосексуализм».

Кроме темы выборов в ноябре Марокко заметно проявило себя на сирийском направлении, став в очередной раз фактическим проводником американской политики в регионе. 16 ноября Рабат принял встречу глав МИД стран-участниц Лиги арабских государств /ЛАГ/, посвященной ситуации в далекой от Марокко Сирии. Главы МИД стран ЛАГ предложили «план умиротворения в Сирии», предусматривавший, в частности, вывод сирийских армейских частей, остававшихся верными режиму Башара Асада, из городов страны. Понятно, что если бы этот план был бы реализован, режима Асада уже бы не было. По итогам встречи Сирии был предъявлен 3-хдневный ультиматум с требованием «прекратить кровавые репрессии». С 16 ноября было приостановлено членство Сирии в ЛАГ. Это решение не поддержали Ливан, Ирак и Йемен. Зато его поддержали «самые большие демократии в мире» — абсолютные по букве и абсолютно лицемерные по духу монархии /Персидского/ залива, и в частности, Саудовская Аравия и Катар.

Также 16 ноября Марокко приняло решение отозвать своего посла из Дамаска. Это решение было принято после того, как в сирийской столице участники прорежимной манифестации атаковали диппредставительство королевства. Оно «было принято королем Мохаммедом VI в знак протеста против системы /сирийской/ которая не хочет обновляться», заявил глава МИД Марокко Тайеб Фасси Фихри.

В тот же день в Марокко «засветился» еще один участник антисирийского сговора – Турция. Глава МИД этой страны принял участие в прошедшем в Рабате Форуме турецко-арабского сотрудничества на уровне глав внешнеполитических ведомств. Участники Форума, в частности, высказались «против какого-либо иностранного вмешательства в Сирии», призвав одновременно к принятию неких «срочных мер по защите гражданского населения этой страны».

18 ноября в Танжере бывший глава МИД Ливии Абдель Рахман Шальгам заявил, что после свержения режима Каддафи «сотни его сторонников с оружием в руках покинули Ливию и укрылись в зоне Сахеля. По его словам, они укрылись у туарегских племен в Нигере и Чаде. Он предупредил, что если с этими странами не будет найден общий язык относительно нейтрализации сторонников Каддафи, «это может очень дорого обойтись региону».

В целом, после победы ПСР на выборах можно смело констатировать, что в Марокко ничего по большому счету не изменилось. ПСР всегда достаточно условно относилась к оппозиции, поскольку она никогда не оспаривала прерогатив монарха, и в частности, его статуса «повелителя верующих». По большому счету, она всегда была продворцовой, и осталась таковой.

Зато у дворца в связи с победой ПСР появилась свобода маневра. Теперь, в случае обострения каких-либо проблем социально-экономического плана он может легко отправить правительство в отставку, обвинив его в неспособности решить эти проблемы. Это право – отправить правительство в отставку — сохранилось за монархом. А поводов для такого шага у него – без сомнения – будет предостаточно. Ведь взмахом волшебной палочки нельзя уменьшить, скажем, безработицу, которая среди молодежи достигает 30 процентов, число неграмотных, составляющих 30 процентов населения Марокко, и не сократить дефицит торгового баланса, достигший 9 млрд евро. А лидеры ПСР еще до выборов наобещали марокканцам показатель экономического роста страны в 6 – 8% и ежегодное создание нескольких сотен тысяч рабочих мест.

Понятно также, что ПСР придется вступить в альянс с рядом партий, чтобы обеспечить большинство в Палате представителей. Ее естественным союзником представляется ПИ, которая немедленно заявила о готовности к переговорам с ПСР относительно участия в коалиции. Вопрос сейчас в том, кто еще захочет разделить ответственность за судьбы Марокко с исламистами в условиях, когда реальная исполнительная власть фактически остается в руках монарха, а не правительства? О готовности вступить в альянс с ПСР уже заявили и руководители Социалистического союза народных сил /ССНС/, однако они, похоже, больше озабочены личными мотивами — сохранением за собой нескольких министерских портфелей. Рядовые социалисты, и прежде всего – молодежное крыло ССНС, вряд ли согласятся с таким курсом. ПИ и ССНС входили в правительственную коалицию, работавшую до выборов.

 

Еще один интересный момент, связанный с формированием нового кабинета министров, и даже – своего рода тест на самостоятельность Бенкирана – будут ли в его правительстве т.н. министры суверенитета, то есть те, кто традиционно назначался монархом – министры внутренних и иностранных дел, юстиции, хабусов и по делам ислама.