Статья в иранской газете «Джомхурие эслами», опубликованная в конце октября под заголовком «Российское правительство: победа или поражение?», вызвала значительный резонанс в российских СМИ.
Эта статья, помещенная в одном из самых распространенных печатных изданий Ирана, рисует картину событий в Чечне полностью в соответствие с представлениями чеченских террористов. В ней дается попытка даже оправдания страшной трагедии в театральном центре в Москве. Так, газета пишет, «изучив чеченскую историю, понимаешь, что у чеченского народа не осталось выбора. Чеченцы попытались донести глас униженного народа до ушей мира и пробудить уснувшую совесть…». Надо отметить, что некоторые иранские газеты уже давно подвергают резкой критике политику России в своей северо-кавказской республике, называя ее «исламской территорией, присоединенной к России». Естественно, такая трактовка истории вызывает в Российской Федерации удивление. Ведь и Исламская Республика Иран — не моноэтническое государство. Она также как и Россия состоит из различных провинций с неперсидским населением: Курдистан, Иранский Азербайджан, Белуджистан, где также имеются свои проблемы. Подобные антироссийские заявления в прессе можно сравнить, разве что, с игрой со спичками на пороховой бочке.
Более того, в Тегеране не следует забывать роль России в обеспечении выхода постреволюционного Ирана из изоляции, ее борьбу против концепции «оси-зла», к которой американцы причислили ИРИ. Да и экономическое, техническое и военное сотрудничество РФ и ИРИ также не нужно сбрасывать со счетов.
Однако справедливости ради необходимо подчеркнуть, что газета «Джомхурие эслами» выражает мнение не всего иранского народа, а только его части, причем, наименьшей.
Можно с уверенностью констатировать, что приведенная газетой оценка захвата чеченскими террористами невинных людей в Москве, да и вся антироссийская возня вокруг событий в Чечне есть проявление внутриполитической борьбы внутри руководящей элиты иранского общества.
Известно, что вот уже более пяти лет прагматически мыслящие сторонники реформ во главе с президентом Ирана Мохаммадом Хатами одерживают убедительные победы на выборах всех уровней. Они пользуются поддержкой 70 % населения, что подтверждают и опросы общественного мнения. И не следует принимать в расчет массовые антиамериканские, антиизраильские митинги и демонстрации, проходящие время от времени в крупных городах ИРИ. Мы из советской истории прекрасно помним, как организовывались в СССР подобные мероприятия против империализма и сионизма, как туда в обязательном порядке назначались представители заводов, учреждений и воинских частей.
Расклад сил сегодня в Иране такой, что именно фундаменталистское меньшинство обладает влиянием в силовых структурах, в судах и, главное, — пользуется огромными финансовыми ресурсами, причем внебюджетного происхождения (так называемые фонды). Это дает им возможность поддерживать группировки «Хезболла» за границами Ирана, организовывать широкомасштабные кампании в свою поддержку, привлекать к суду независимых журналистов, закрывать средства массовой информации, выносить смертные приговоры. Так, на днях суд города Хамадан вынес смертный приговор 45-летнему профессору истории Тегеранского университета Хашену Агхаджари, ближайшему сподвижнику президента Хатами. Приговоренный к смерти Агхаджари — активный член Организации моджахеддинов исламской революции, поддерживающей реформы президента ИРИ, инвалид, ветеран ирано-иракской войны 1980-1988 годов. Таких фактов много. Теряющие поддержку населения ортодоксальные фундаменталисты стремятся повернуть страну к темным временам первых десяти лет правления шиитских клерикалов.
Примером расхождения во взглядах представителей фундаменталистов и официального Тегерана является осуждение акции террористов, захвативших заложников в Москве, и заявлений ряда чеченских экстремистов с угрозами о продолжении терактов, с которым выступил представитель МИД Ирана Хамид Реза Ассефи.
По его словам, «мы осуждаем дикие меры чеченских экстремистов и применение силы в отношении мирных людей». Ассефи подчеркнул, что «Иран не считает подобные террористические проявления приемлемыми для достижения каких-либо целей, и мы против таких проявлений».
В телефонном разговоре с министром иностранных дел России Игорем Ивановым глава иранского МИДа Камаль Харрази выразил глубокие соболезнования родственникам погибших и российскому руководству.
Конечно, эту совершенно естественную реакцию иранских официальных кругов можно было приписать к дипломатическому политесу, но все же корни ее уходят глубже — во внутренние процессы противоборства между условно называемыми прагматиками и фундаменталистами.
Противостояние этих двух политических группировок нарастает. Причем во всех сферах: в экономике, политике, идеологии и, что самое удивительное — в области шиитской теологии.
Безусловно, ни та, ни другая сторона не хочет обострения ситуации и всячески избегает доведения ее до апогея, имя которому — гражданская война. Все прекрасно понимают, что, как только прольется первая кровь, удержать лавинообразный процесс под контролем любой из сторон будет невозможно. Это неминуемо приведет к развалу страны по еще более худшему варианту, чем югославский. Поэтому противоборствующие группировки проводят акции друг против друга с оглядкой на возможные последствия. Отсюда половинчатость многих решений и расплывчатость публичных высказываний представителей сторон.
В целом, можно отметить, что сейчас сложился своеобразный баланс сил — прагматики обладают исполнительной и законодательной властью и пользуются массовой поддержкой не только своего народа, но и большинства стран мира, фундаменталисты — имеют судебную власть, многочисленные исламские советы, ставящие конституционные препоны большинству инициатив прагматиков, а самое существенное — деньги и силовые структуры.
Исламская Республика находится на переходном этапе своего развития. Это сложный и неоднозначный период, который может продлиться и пять, и десять, и пятнадцать лет. Но, пожалуй, судьбоносными для Ирана станут предстоящие в 2005 году выборы президента ИРИ, на которых по конституции лидер прагматиков Мохаммад Хатами, завершающий свой второй срок президентства, уже не сможет выдвинуть свою кандидатуру.
Выборы станут важной вехой в историческом споре между основными политическими силами Ирана. И от того, как он завершится, будет зависеть будущее этой страны.