Исламистская группировка «Хизб Ислам» в Сомали, которая ранее была союзником «Аш-Шабаб», предпринимает попытки сближения с федеральным правительством в Могадишо. Отметим, что указанная группировка финансировалась Саудовской Аравией, которая через нее пытались воздействовать на ситуацию на Африканском Роге. Собственно маневры части этой группировки и связаны, прежде всего, с изменением вектора внешнеполитических устремлений Эр-Рияда, в котором возобладала линия на политический диалог с Могадишо. То есть речь идет об инкорпорации «незамазанной» части своих сторонников в государственные структуры нового Сомали.
Этот процесс проходит непросто, и «Хизб Ислам» переживает после разрыва с «Аш-Шабаб» в конце 2012 года очень непростые времена. Группировку сотрясает межфракционная борьба. Одновременно центральное правительство не торопится принимать ее в свои объятия и выдвигает все новые условия такого альянса.
Конкурирующие фракции в «Хизб Ислам» возглавляют бывший пресс-секретарь группы и бывший секретарь по иностранным делам Мохаммед Моалем и руководитель консультативного органа организации (Меджлис Шура) Исмаил Хаджи Адоу. При этом оба они являются сторонниками дистанцирования от «Аш-Шабаб, но при этом имеют собственное видение на условия и формат образования альянса с правительством в Могадишо. Более того, у них существуют серьезные разногласия по вопросу предварительных условий начала переговорного процесса с центральными властями.
Так, Мохаммед Моалем (племенной клан хавия/хабр кедир/Аир) созвал 17 сентября с.г. конференцию «Хизб Ислам» в Могадишо, по итогам которой объявил о том, что группировка прекращает вооруженную борьбу, и он готов начать переговоры с правительством. На следующий день И.Х.Адоу дезавуировал это заявление и объявил о том, что М.Моалем смещен со всех своих постов.
Фракция И.Х.Адоу обвиняет своего конкурента в том, что он уговорил одного из видных эмиссаров «Хизб Ислам» Хасана Дахира Ауесса приехать в Могадишо для консультаций с правительством, где он и был арестован. Таким образом, Моалема обвиняют чуть ли не в измене и предательстве. На самом деле речь, по нашей оценке, идет все-таки о борьбе кланов за влияние. Моалем принадлежит в отличие от своих конкурентов по партии к более малочисленному племенному клану, и его претензии на главенство в руководстве организации воспринимаются остальными участниками процесса ревниво и болезненно. Моалема фактически открыто обвиняют в том, что он пытается превратить партию в некий филиал клана хабр кедир. И.Х.Адоу и его сторонники также недовольны позицией центральных властей в отношении готовности достичь реального перемирия и подозревают его в неискренности. Грубо говоря, правительство пока не дало твердых гарантий иммунитета от судебного преследования значительному числу боевиков из фракции Адоу и пока не готово вести разговор о предоставлении ему и его окружению «достойных» должностей во властных структурах и армии.
Этому существует свое объяснение. Президент Сомали Хасан Шейх Махамуд, который сам представляет клан хавия/абгал, соответственно не идет на полномасштабные переговоры, прежде всего потому, что не желает усиления клана хабр кедир. Это, кстати, тот самый основной аргумент, который выдвигает в качестве оправдания своей политики Моалем. Он считает, что единственной возможностью склонить правительство к какому-то диалогу является именно племенная, а не идеологическая «окраска» своих требований. Это концепция укладывается в принцип строительства будущего Сомали именно на федеративной основе с учетом интересов основных кланов. И.Х.Адоу и его сторонники продолжают цепляться в большей степени именно за идеологический момент, полагая, что он поможет сохранить «Хизб Ислам» как единую организацию, в которую входят представители различных племенных групп. Последнее, по их оценке, позволит им более весомо выступать на будущих переговорах с центральным правительством.
При этом очевидно, что как единая структура «Хизб Ислам» свое существование прекратила. Группировка распалась на четко кланово ориентированные фракции, что видимо, продолжится и в среднесрочной перспективе. При этом пытаться воздействовать на правительство в Могадишо путем чисто вооруженных методов борьбы «Хизб Ислами» более не может. У нее нет финансирования, и ее боевые отряды не представляют серьезной угрозы даже слабым правительственным формированиям, не говоря уже о кенийской и эфиопской армии. Вероятность нового альянса с «Аш-Шабаб» на фоне неудачи начать реальные мирные переговоры с Могадишо расценивается экспертами как маловероятная. Особенно после последних событий в Кении. Даже в теории это вряд ли может привести к созданию какой-либо мощной военной силы, которая сможет реально влиять на развитие ситуации. В Могадишо это понимают. Отсюда стремление распылить «Хизб Ислам» по фракциям и вести переговоры с каждой автономно, дабы тем самым создать выгодный для себя начальный стартовый базис и снизить до минимума первоначальные требования руководства организации по предоставлению существенных государственных постов в администрации и армии. Тактика президента в данном случае проста и строится на старом законе «разделяй и властвуй», что в принципе работает на территории бывшего Сомали. Также очевидно, что с руководством серьезно ослабленной и фактически распыленной «Аш-Шабаб» переговоры вести никто не будет. Теракт в кенийской столице ставит крест даже на попытках реализовать такой сценарий. Но все это совершенно не отменяет варианта дальнейшего дробления Сомали на самостоятельные анклавы с формальным подчинением Могадишо. То есть будущее страны вопреки всем установкам и декларациям Африканского союза и ООН видится все-таки в свете создания нескольких государственных образований с очень минимальной ролью центра. В Афросоюзе полагают, что это худший из сценариев. При этом главным аргументом является опасность создания прецедента, который может сыграть роль детонатора для запуска взрывных процессов «независимости» по всей Африке. Но реально сдержать или что-то противопоставить этому процессу в руководстве организации не могут ни физически, ни политически. Особенно с учетом того, что ряд африканских грандов в лице тех же Кении и Эфиопии этот процесс неофициально поддерживают и стимулируют. Концепция единого Сомали в их планы не входит, поскольку это уже в самой близкой перспективе может привести к воссозданию очень мощного военного и экономического исторического конкурента в регионе. Запад волнует другое – это ярко выраженная исламистская окраска всех без исключения политических групп в Сомали. Разница только в оттенках, что является очень слабым утешением. Отсюда неформальная поддержка линии на «анклавизацию» бывшего Сомали как со стороны ЕС, так и со стороны США, что например, наглядно иллюстрируется активным использованием американцами и британцами военной базы Бербера в «независимом» Сомалиленде.