Схватка за власть между президентом Сомали Хасаном Шейхом Махамедом и премьер-министром Абди Фарахом Ширдоном достигла своей кульминации и получила логичное завершение 2 декабря с.г. в рамках голосования по вотуму недоверия правительству. Напомним, что Ширдон представил президенту новый состав правительства, который был значительно расширен (25 членов кабинета) по сравнению с предыдущим. Из него также уходил ряд ключевых для президента фигур, в том числе и его доверенные люди, ведущие переговоры с Найроби о будущем устройстве автономного анклава Джубаленда и проведения широкомасштабной войсковой операции против исламистов из «Аш-Шабаб» весной следующего года с участием кенийского воинского контингента. Мы имеем в виду, прежде всего, государственного министра Фараха Шейха Абдулкадира.
А.Ширдон сенсационно проиграл при голосовании в парламенте, получив в свою поддержку только 65 голосов против 184. Это означает, что в скором времени в Сомали будет новый премьер-министр. На выдвижение новой кандидатуры на эту должность президенту отводится тридцать дней, и она в дальнейшем вновь должна быть одобрена парламентом. Наиболее вероятным кандидатом называют Махамеда Абдуллахи Формаджо, уже занимавший ранее этот пост. Он принадлежит к племенному клану дарод/марехан. Представители этого клана сыграли ключевую роль в отставка нынешнего правительства. Вотум недоверия организовали люди, которым в будущем кабинете министров, по мнению А.Ширдона, места не нашлось. Это тот же Ф.Ш.Абдулкадир и министр внутренних дел Абдикарим Хуссейн Гулед. И это понятно, поскольку в случае победы Ширдона их политическое будущее было бы под большим вопросом. Бывший спикер парламента Шариф Хасан Шейх Аден также голосовал за вотум недоверия. Он не простил А.Ширдону игнорирование его мнения в рамках проводимых премьером консультаций по вопросу кандидатур из племенного клана рахавейн\дигил-мирифле на должности в кабинете министров год назад. В этой связи Аден, также принадлежащий к этому клану, посчитал себя оскорбленным.
Однако нельзя сказать, что племенные кланы при голосовании выступали единым фронтом. В их структуре также произошел раскол, но на этот раз не в пользу А.Ширдона. Большинство депутатов из самого влиятельного клана хавийе (50 депутатов) голосовали за вотум недоверия. Каждый из четырех самых влиятельных кланов Сомали (хавийе, дарод, дир, рахавейн) имеет в парламенте по 61 мандату, твердо закрепленных за ними. Таким образом, из, условно говоря, фракции хавийе премьер-министра поддержали только 11 депутатов, из фракции рахавейн\дигил-мирифл – 34 голосовали за вотум недоверия, из фракций кланов дарод и дир – примерно треть поддержали предложение президента об увольнении премьера. То есть А.Ширдон оказался в мощной изоляции. В том числе и в рядах собственного клана дарод/мерехан, где его поддержали только два из четырнадцати депутатов.
Такой итог, в общем-то, кажется закономерным, с учетом того, что Ширдон попытался «подвинуть» из структур исполнительной власти ставленников очень мощных кланов, в том числе и фигур, близких к президенту Шейху Махамеду. Попытка заручиться при этом поддержкой более мелких кланов и представителей отдельных племен в формате перечисленной выше «четверки» фаворитов, пообещав им персональные посты в будущем кабинете министров, потерпела неудачу. То есть, условно говоря, уже бывшему премьер-министру не удалось сыграть на противоречиях внутри племенной верхушки и в достаточной степени для своей победы расколоть ее
Несомненно также и то, что в итогах нынешнего голосования активно видна «рука» Найроби. Кенийское руководство не без оснований рассматривает территорию бывшего Сомали как зону своих стратегических интересов и делает все возможное, чтобы сохранить здесь свое присутствие. В связи с этим оно достаточно серьезно обеспокоилось возможным уходом из реальной власти своей креатуры в лице госминистра Ф.Абдуклкадира. Особенно с учетом намерения президента Шейха Махамеда в самом скором времени сделать его министром иностранных дел, наделив при этом расширенными полномочиями по определению внешнеполитических приоритетов для Могадишо. Собственно Ф.Абдулкадир уже доказал свою эффективность, смягчив позицию того же Шейха Махамеда по вопросу образования нового автономного анклава Джубаленда с центром в порту Кисмайо в «нужном» для Найроби направлении. Также достигнут компромисс и по вопросу дальнейшей дислокации кенийских войск в Кисмайо. Порт Кисмайо – это прямой конкурент Момбасы в качестве морских ворот на Африканский Рог, развития которого Найроби допустить не может. Или, в крайнем случае, будет стремится контролировать этот процесс. У А.Ширдона отношение к будущему Джубаленда противоречивое, а значит малопредсказуемое. В случае его победы при голосовании в парламенте позиции президента Шейха Махамеда сильно ослабли бы, и договариваться (а значит, и платить) за «правильный вариант» поведения Могадишо по отношению к Джубаленду пришлось бы уже с А.Ширдоном.
Вместо этого, в Найроби решили «поработать» с депутатским корпусом парламента Сомали, большинство из которого преспокойно постоянно проживает в кенийской столице, а на родину приезжают исключительно на парламентские сессии. Это, безусловно, облегчило процесс переговоров и консультаций. И в результате А.Ширдон мощно проиграл.
А это означает, что общие установки Могадишо во внешней политике остаются прежними, а клановую систему в Сомали не ждут большие потрясения и внутриплеменные разборки. Кенийцы остаются в Сомали и весной с другими миротворцами из АМИСОМ начнут генеральное наступление на позиции «Аш-Шабаб» на севере и западе страны.