Назначение 14 декабря с.г. новым премьер-министром Туниса М.Джомаа формально положило конец правительственному кризису, последние несколько месяцев сотрясавший государство. «Четверка» крупнейших профсоюзов страны согласовала эту кандидатуру, несмотря на негативную реакцию со стороны лидера оппозиционной «Призыв Туниса» К.ас-Себси. Последний слишком долго «торговался» с правящей коалицией, пытаясь то выбить себе пост нового премьера, то заявляя о президентских амбициях. При этом он подзабыл, что времени на долгие политические торги у страны просто нет. Для профсоюзов тяжелейшее экономическое положение Туниса оказалось более важной причиной для принятия решения о назначении нового руководителя кабинета министров, чем политические амбиции К.ас-Себси, в результате которых он оказался в одиночестве. И не просто в одиночестве, но и еще в практически политическом вакууме, что резко понижает его шансы на предстоящих президентских выборах.
«Четверка» предпочла выбрать технократа М.Джомаа не случайно. Он был давно рекомендован на этот пост тунисским послом в Париже А.Фекихом своему ближайшему компаньону, одному из руководителей нынешнего «правящего триумвирата» и спикеру парламента Туниса — М.Бен Джаафару. Сам Джомаа в этот период времени еще работал инженером во французской корпорации Hutchinson Aerospace и о высоких политических постах не помышлял. Премьер от «Ан-Нахды» Х.Джебали также планировал его ввести в правительство в качестве министра финансов еще в 2011 году. Другой премьер А.Лараед, несмотря на неприятие планов своего предшественника в отношении создания надпартийного правительства «технократов», все-таки назначил М.Джомаа министром промышленности, где он достиг определенных успехов. Но, что самое главное, сумел найти общий язык и установить взаимопонимание с главами двух основных профсоюзов страны — В. Башамуи и Х,Аббаси. Этот момент сейчас и сыграл основную роль в его назначении на пост премьера. При этом Джомаа сохранял очень корректные отношения с руководством «Ан-Нахды» и даже голосовал за ставленников этой партии при назначении их на должности глав ряда крупных государственных компаний. Но сам он к членам «Ан-Нахды» не принадлежал, несмотря на появившиеся в ряде СМИ данные о том, что примыкал в юности к ячейкам сторонников Р.Ганнуши. Родом новый премьер из очень знатной семьи, известной в зоне Сахеля, и приходится племянником бывшему министру при режиме Х.Бургибы — М.Масмуди. Но сам при этом в партии бургибистов «Дустур» никогда не состоял. Таким образом, М.Джомаа является идеальным внеполитическим эффективным чиновником, который сумел установить доверительные контакты практически со всеми политическими силами страны, не примыкая при этом ни к одной из них. Также эксперты указывают и на его очень хорошие деловые взаимоотношения с французскими крупными корпорациями и «западный» стиль управления экономикой. Это уже важно для европейских компаний, которые сейчас рассматриваются в тунисском правительстве как основные потенциальные инвесторы.
При этом перед М.Джомаа, которого называют «техническим» премьером во главе нейтрального правительства технократов, стоит крайне нелегкая задача по формированию нового бюджета страны. И эта проблема перевешивает по своей значимости все политические баталии, вместе взятые. Первым шагом для нового правительства на этом направлении будет восстановление переговорного процесса с крупнейшими мировыми финансовыми институтами. Пока речь идет о получении кредитов в 250 млн долларов США от Мирового банка (МБ) и 500 млн долларов США Международного валютного фонда (МВФ). Но поскольку руководство указанных структур категорически отказывается вести консультации и переговоры с нынешним главным финансистом Туниса в лице Э.Факхака, то одним из главных этапов на пути к преодолению разногласий является грядущая смена министра финансов страны. Несмотря на одобренный недавно ими (как и Евросоюзом в целом) закон о государственно-частном партнерстве с Тунисом, в Брюсселе и Вашингтоне полагают, что финансовый блок прежнего правительства не сумел реализовать в полной мере весь пакет необходимых экономических реформ и изменений, необходимых для получения первых финансовых траншей. А без этого никаких дальнейших консультаций об оказании экономической помощи никто на Западе вести не собирается.
Еще одной проблемой, по оценке экспертов из МБ и МВФ, является явное расхождение с тунисскими коллегами в оценках валютных запасов государства и различные позиции в отношении «плохих» кредитов в банковской системе страны. Тунис оценивает свои золотовалютные запасы в 6 млрд долларов США, между тем как западные аналитики указывают на сумму в 10 млрд долларов. Кроме того, «проблемные кредиты» в банках Туниса сейчас составляют примерно 15 млрд долларов. Это по оценке самих тунисцев, но западные эксперты считают, что суммы сильно завышены и не собираются предпринимать никаких мер по спасению и санации банков до тех пор, пока не будет проведена дополнительная аудиторская проверка с их участием. Против этого возражало прежнее правительство, полагая. что это является ущемлением национального суверенитета.
Следующей задачей перед новым премьером становится изыскание дополнительных средств для покрытия оперативных и социальных расходов бюджета в условиях жесткого дефицита валюты.
Помочь решению такой проблемы, помимо получения займов, может проведение масштабной приватизации. Однако на повестку дня сразу встает эффективность проведения таких мероприятий. В частности, эксперты указывают на опыт частичной продажи крупнейшей телекоммуникационной тунисской компании TunisieTelecom [1] эмиратовцам, состоявшейся в 2010 году. При этом сумма сделки оценивалась в 3 млрд динаров, из которой тунисцы пока получили лишь 1 млрд. Консультации о получении второго транша в 1 млрд динаров сейчас должен провести новый премьер, что в случае успеха поможет худо-бедно сверстать новый бюджет. Но в любом случае без жестких мер экономии обойтись не удастся. И в этой ситуации ни одна из политических партий страны не хочет рисковать своим рейтингом у населения. Особенно накануне предстоящих в следующем году парламентских и президентских выборов.