Среди алжирцев исламизм получил развитие в 90-е годы. Причины такой ситуации были разочарование большинства населения правлением одной партии – Фронт национального освобождения, развал экономики, подъем уровня безработицы, переполнение городов выходцами из деревни. На это накладывалось разочарование жителей в социализме и неприятие пришедшему ему на смену капитализму. Поэтому они избрали «третий путь» — путь строительства исламского государства и мусульманской экономики. Тем более, что за этот путь выступала партия Исламский фронт спасения (ИФС). Эта партия придерживалась социальной справедливости и к тому же не была связана с коррумпированной системой власти.
ИФС выиграл выборы в 1991 г. В ответ армия устроила военный переворот, а Фронт ответил на это созданием Исламской армии спасения (ИАС). После него знамя борьбы против режима подняли Вооруженная исламская группа (ВИГ), которая распустилась позже, и Салафитская группа проповеди и джихада, которая продолжает борьбу до сих пор, приняв имя «Аль-Каида» в исламском Магрибе (АКИМ). Война, по разным оценкам, унесла жизни 150-200 тыс. человек, включая 6 тыс. пропавших без вести.
Войне положил конец приход к власти президента Абд аль-Азиза Бутефлики, которым были приняты меры по прекращению войны. В результате, в Алжире почти полностью прекратились террористические акты. Правда, в январе 2013 г. боевики АКИМ захватили находящийся под контролем «Бритиш Петролеум» газовый комплекс Тигентурин близ города Ин Аменас, взяв в плен 1 тыс. человек, в том числе 41 иностранного специалиста. В результате штурма армии комплекс был освобожден, но при этом погибли не только боевики, но и заложники. Но в современной АНДР эти действия являются исключением.
При А.Бутефлике была объявлена амнистия 2 тыс. человек и разрешена деятельность религиозных партий, не ставящих своей целью свержение правительства и не прибегающих к террору[i] [1]. И это оказалось правильным. Исламисты в целом оказались вытесненными в алжирскую Сахару или ушли в соседние страны. Некоторые члены руководства ИФС, например Хашеми Сахнуни, призвали во время последних выборов поддерживать А.А. Бутефлику[ii] [2]. Линия на раскол мусульманского движения тоже оказалось целесообразной. В настоящее время в Алжире легально действуют группы Движение за молитву и изменение (ДМИ), Движения общества за справедливость (ХАМАС), «Ан-Нахда», «Аль-Ислах», Исламистская партия, Фронт за справедливость и развитие («Аль-Адаля»), Ралли алжирской надежды («ТАДж»), Движение за национальное строительство, Общественное движение за мир и другие. При этом руководители партий враждуют друг с другом, выходя из состава прежних объединений и образуя новые. А в январе 2012 г. ДМИ вышла из состава Алжирского президентского альянса в рамках парламента и образовала оппозиционную партию. Кроме того, весьма важное значение имеет то, что алжирское общество устало от войны и жестокостей, совершаемых всеми сторонами и, особенно, ВИГ.
На предыдущем голосовании мусульманские партии получили лишь десятки голосов при выборах в парламент и местные народные собрания. Поняв, что на состоявшихся выборах они не наберут хотя бы минимального количества голосов, салафиты отказались от участия в них, правда, заявив, что результаты волеизъявления будут подтасованы и победит на них – как и было предопределено — А. Бутефлика.
Но возникает вопрос, что дальше? Следует учитывать, что в Алжире существуют социальные слои, которые при определенном стечение обстоятельств могут опять оказаться восприимчивыми к исламитской идеологии. Это – традиционный средний класс, включая торговцев, часть пролетариата, специалисты, исключенные из круга принимающих решения, безработные выпускники университетов и средних школ, выходцы из сельских районов, городские низы. Они, в принципе, могут прислушаться к пропаганде, утверждающей, что мусульманство оказалось перед лицом смертельной опасности быть уничтоженным, причем не в результате вторжения (как это бывало в прошлом), а в результате знакомства со светскими идеями. Эти модели, заявляют сторонники возрожденчества, распространяются неверными и наивными сторонниками ислама. Наиболее эффективным механизмом для такой эвтаназии мусульманства является государство с его монополией на законодательство, средства массовой информации, образование и экономику и с аппаратом подавления. Радикалы умело пользуются такими явлениями, как безработица, нехватка жилья, необходимость большого приданного, растущее число людей, не состоящих в браке, сексуальные домогательства, преступность. Настоящие мусульмане, заявляют салафиты, должны объединиться в добровольные союзы вне досягаемости государства. Эти анклавы попытаются создать исламское государство и мусульманскую экономику путем – как считают радикалы – террора или – как считают реформаторы – победы на парламентских и президентских выборах. При этом упор сторонники интегризма делают на том, что введение мусульманских законов способно обеспечить социальную справедливость. Более того, имеется немало организаций, которые при соответствующих обстоятельствах могут играть роль пополнений для исламских радикалов. Это – образованные мусульманами частные мечети, исламские банки и школы, общества социальной поддержки, молодежные объединения, профсоюзы и профессиональные объединения, больницы.
С другой стороны, государство вынуждено отвечать на возрожденческую пропаганду усилением исламизации. В Национальной хартии 1976 г. было прописано, что «ислам является государственной религией» и что Президент должен «уважать и прославлять мусульманскую веру»[iii] [3]. Выходным днем была объявлена пятница, началось строительство мечетей, создан общественный транспорт для паломников, на предприятиях и в университетах появились места для молитвы, в 1984 г. был официально изменен семейный кодекс, который закрепил более низкое положение женщины. Эта линия затруднила борьбу противников исламизации – элит и современного среднего класса, сторонников светского общества, берберов, христиан, иудеев, атеистов.
Следует иметь в виду, что с одной стороны, алжирское общество устало от конфликта, но, с другой стороны, появилась молодежь, которая не знает всех ужасов вооруженной борьбы и готова попробовать в ней свои силы.
Для мобилизации радикальных исламистов в Алжире имеют значение и внешние факторы. Ведь к нападению на Тигентурин участвовали лица, которые прошли подготовку в Ливии и Мали. Руководство АКИМ является по большей части алжирцами. На юге АНДР действуют группы, состоявшие из алжирцев, тунисцев, ливийцев, мавританцев или малийцев. Сторонники салафитов проникают в Тунис, чем объясняется объявление районов тунисско-алжирской границы зоной боевых действий.
Естественно, страны координируют свою антитеррористическую деятельность. Алжир, Ливия, Мавритания, Мали, Сенегал, Нигер, Буркина-Фасо, Гвинея, Кот-д’Ивуар, Чад и Нигерия обмениваются информацией. Но речь идет, как признал министр иностранных дел АНДР Рамтан Ламамра, именно об обмене информацией[iv] [4]. Американцы также занимаются подготовкой сотрудников спецслужб Алжира для антитеррористических операций.
Конечно, действия радикалов на данный момент не угрожают АНДР. Но в то же время они сказываются на обстановке в этой стране. Страх перед изменениями, которые испытывает режим, осложняет его намерение провести коренные преобразования, которые, естественно, не пользуются поддержкой населения. Более того, они осложняют процесс политической либерализации. Именно это представляет собою на данный момент самое вредное последствие исламского экстремизма.
[i] [5] Алжир играет с огнем в отношениях с исламистами? // “Atlantico”, 18.01.2013 – на: www.insomi.ru/world/20130118/204808733.html
[ii] [6] Mahmoudi R. Le clan presidentiel se prepare – t – il a pactiser avec les residus du FIS pour contrer l’opposition islamiste? – Algerie patriotique – a: algeriepatriotique.com/article/le-clan-presidentiel-se-prepare–t–il-pactiser-avec-les-residus-du-fils-pour- contrer-loppositi
[iii] [7] Алжир играет с огнем в отношениях с исламистами? …
[iv] [8] «Среди исламистов есть свои большевики и свои меньшевики и большевики». – Stringer, 18.02.2014 – на: stringer-news.com/publication.mhtml?Part=5&PubID=29641