Гражданская война не окончена, а значит, сегодняшнюю обстановку в Ираке с трудом можно назвать стабильной. И в связи с этим с каждым шагом по иракской земле апрельские +32 по Цельсию ощущаются жарче. Трансфер из аэропорта на бронированном B6 Landcruiser с охраняемым кортежем. Некогда дав начало человеческому роду, сегодня Месопотамия явно заботится о его сохранности.
В феврале 2014 года производство нефти в Ираке достигло 3,5 млн баррелей в сутки, а ее экспорт увеличился до рекордных — 2,8. Колоссальные и легко извлекаемые запасы выбора не дают. В Басре всего 2 отеля, оба – пятизвездочные, и оба тоже без альтернативы: попав в них хотя бы один раз, невольно меняешь представление о пятизвездочном отеле.
Но желание участвовать в технической конференции по нефти*, и не где-нибудь, а в Ираке настолько сильно, что не обращаешь внимания на особенности, связанные с пребыванием в данной стране. Конференция проходит при участии как национальных, так и иностранных компаний, а значит сразу хочется задать вопросы – чего добилась Россия за весь период начиная с подписания первого договора на добычу нефти в Ираке, как проходит модернизация добывающей инфраструктуры, как противостоят бесконечным террористическим угрозам? И самое главное – как именно иракские нефтяные компании отстаивают позиции марки Basra Light перед маркой Saudi Arab medium?
Сегодня рост добычи нефти в Ираке опережает общий по ОПЕК, а значит, у нефтегазовых компаний, работающих в стране, существует возможность заработать на «черном золоте», запасы которого велики и до сих пор точно не исследованы: «Последний баррель нефти будет добыт в Ираке». Этим можно объяснить стремление ряд российских компаний работать в стране, где до сих пор превалируют плохие условия лицензий и слабо развита нефтегазовая инфраструктура.
Кроме этого на деятельность компаний накладывают свой отпечаток сложные бюрократические отношения с государственными органами и как следствие высокий уровень коррупции в стране. Военные действия террористических группировок послужили основным поводом прекращения работы ангольской Sonangol и приостановки работы итальянской Eni. Отсутствие федерального закона об углеводородах создало такую ситуацию, при которой невозможно регламентировать полномочия центра и регионов в вопросах привлечения иностранных инвестиций в топливно-энергетический комплекс. Так из-за разногласий между Региональным правительством Курдистана в Эрбиле и центральным правительством в Багдаде ExxonMobil поплатилась частью своей доли в проекте Западной Курны-1 ради участия в проектах на территории Иракского Курдистана. Страдает и экспорт нефти из страны, который во многом в зависимости от того, хотят ли террористические группировки, к примеру, взорвать трубопровод в Турцию Киркук — Джейхан.
Что же российские компании? Компании, работающие на месторождениях страны за исключением территории на севере Ирака, относящейся к Региональному правительству Курдистан, фактически не зависят от волатильности мировой цены на нефть и получают фиксированную плату (порядка 5 долл. США с 1 барреля нефти смеси Basra Light) за свои услуги. Такая модель удобна для планирования деятельности компании и, в частности, устраивает Лукойл, добыча нефти которого падала только в случаях серьёзного недофинансирования со стороны правительства Ирака. Не стоит недооценивать опыт Лукойла, который сохранил свои позиции в стране, и сегодня кроме всего прочего также участвует в тендере на строительство нефтепровода из Ирака в Иорданию, связанного с месторождением Киркук.
С другой стороны, ожидается, что уже в следующем году ОПЕК включит Ирак в общий перечень квот, а значит, страна не сможет добывать столько, сколько захочется компаниям, а будет вынуждена считаться с квотами для остальных 11 стран-участниц картеля. Учитывая прогнозируемый рост экспорта углеводородов в Иране, а также лидирующую позицию Саудовской Аравии (и Катара – в транспортировке сниженного природного газа), можно предположить, что темпы роста добычи нефти в Ираке могут замедлиться. Для получения реальной картины стоит дождаться июня этого года, когда, по словам президента Лукойла Вагита Алекперова, добыча нефти на Западной Курне-2 достигнет отметки в 120 тыс. барр. в сутки (прогноз на конец года — 400 тыс. барр.), а ОПЕК проведет очередное 165-е заседание. Но Ирак и вместе с ним нефтяные компании торопятся – на днях Лукойлом была подтверждена добыча в 120 тыс. барр. в сутки, а правительство озвучило цель приблизиться к уровню добычи КСА и добывать в будущем 9 мбд. Такой успех был в частности отмечен заместителем председателя правительства Российской Федерации Аркадием Дворковичем, как «выдающийся, даже в рамках российской добычи».
В декабре 2009 года консорциум в составе Лукойла и норвежской Statoil победил в тендере на право освоения Западной Курны-2 (запасы оценены в 215 млн барр.), то есть фактически к Лукойлу вернулся потерянный в 2002 году проект (изначально договор был заключен в 1997 году с правительством С.Хусейна). На сегодняшний день Statoil вышел из проекта, передав свою долю российской компании, а Lukoil Overseas Holding Ltd. с итоговой долей в 75% кроме этого владеет 60% в нефтяном блоке N10 в Ираке. Суммарные инвестиции для освоения Западной Курны-2 в размере 30 млрд долл. позволят компании к 2017 г. ежемесячно добывать 8 млн т нефти, аккумулируя чистую прибыль в размере 200 млн долл.
Решение об открытии офиса в ОАЭ было принято руководством компании в конце 2012 года с целью приближения центра управления к стратегическим активам в Ираке и Узбекистане. Согласно представленной финансовой отчетности Lukoil Overseas Holding Ltd. к 2021 году холдинг планирует диверсифицировать активы ОАО Лукойл таким образом, чтобы 13% ресурсов и 20% добычи находилось за пределами России. К этому периоду коэффициент доходности на вложенный капитал составит порядка 15%.
Курдский сепаратизм для Багдада остается крайне чувствительным вопросом. При этом некоторым компаниям удается вести работу в курдиской автономии, получив от правительства юридические гарантии и мягкий налоговый режим, и в остальной части Ирака.
Убедительной выглядит политика другой российской компании Газпром нефть, которая в начале 2010 года в качестве оператора консорциума с долей в 30% выиграла тендер на разработку месторождения Бадра на востоке Ирака с запасами 2 млрд барр. нефти. Остальными членами консорциума стали корейская Kogas (22,5%), малайзийская Petronas (15%) и турецкая TPAO (7,5%), иракскому правительству в проекте принадлежит 25%. Договор предусматривает работу на срок в 20 лет с возможной пролонгацией на 5 лет, и предполагается, что объем добычи нефти, которая начнется также весной этого года, достигнет показателя в 170 тыс. баррелей в сутки (8,5 млн т в год).
В 2012-13 гг. Газпром нефть также подписала соглашения о разделе добычи с месторождений на юге Иракского Курдистана Garmian (доля в 40%), Shakal и Halabja (доля по 80%). Сейчас на первых двух участках ведутся геологоразведочные работы, а не позднее 2015 года планируется начать нефтедобычу. В результате к 2021 году в Иракском Курдистане может добываться около 10 млн т нефти, что полностью совпадает с планами Регионального правительства. Согласно своим прогнозам курдская автономия планирует увеличить суточную добычу нефти с нынешних 200 тыс. барр. до 1 млн барр. в сутки к 2015 году и 2 млн барр. в сутки к 2019 году. Согласно некоторым оценкам, потенциал этого региона составляет 45 млрд барр. нефти и 3 трлн кубометров природного газа.
В 2012 году Министерство нефти Ирака предоставило Башнефти статус оператора разведки и разработки Блока N12, находящегося в Западной пустыне. То есть Багдад отказался от своей уже привычной схемы работы с иностранными компаниями, при которой не менее 25% участия в проекте освоения месторождений принадлежит иракской государственной компании. Зарубежнефть, ранее задействованная в нескольких иракских проектах, планирует в ближайшее время вернуться в страну. О своей заинтересованности также не раз говорила ОАО Роснефть.
Стремление российских компаний выйти на иракский рынок обусловлено желанием занять на рынке потребителей энергоресурсов более прочные позиции. Согласно различным прогнозам развития энергетики, китайская экономика останется одним из основных потребителей углеводородов в долгосрочной перспективе, а значит Россия, руководствуясь энергостратегией до 2030 года, будет стремиться упрочить свои отношения с этой страной и с Азиатско-Тихоокеанским регионом в целом.
Сотрудничество в области добычи углеводородов в Ираке интересно и выгодной российским компаниям, так как их устраивают условия ведения работы в стране. Низкая себестоимость добычи сырья окупает затраты на колоссальные инвестиции в строительство и модернизацию нефтегазовой инфраструктуры государства. Лукойл и Газпром нефть не только делятся своим опытом в добыче нефти, но также соответствуют критериям Ирака по социальной политике, безопасности и природопользованию при добыче ископаемых. Кроме этого российский опыт утилизации попутного природного газа, традиционно сжигаемого в факелах, отвечает желаниям правительства Ирака выйти на мировой рынок сжиженного природного газа. Не последнюю роль играет военно-техническое сотрудничество двух стран в борьбе с террористскими угрозами.
По словам президента Российской Федерации Владимира Путина, «для России и Ирака наступил исторический момент, момент восстановления иракской экономики». Если в дальнейшем Иракский Курдистан будет вести согласованную политику по экспорту нефти с Багдадом, у Ирака есть все шансы выйти на уровень добычи в 4 мбд к концу 2014 года, и на производство 9 мбд к 2020 г.
*Мероприятие, проходившее 8-9 апреля в Басре, было организовано SPE (международная организация инженеров-нефтяников) и носило название Iraq Field Development Experiences (Опыт работы на иракских месторождениях). Во время 2-дневной конференции, которая проходила 2-й год подряд, представители работающих в Ираке нефтяных компаний обсуждали такие вопросы как оптимизация добычи и методы увеличения нефтеотдачи, стимулирование нефтехранилищ закачкой воды, утилизация попутного газа вместо его сжижения, др.екущая на примере конкретных иракских нефтяных и нефтегазовых месторождений.