В августе 2014 г. власти Ирана прилагали все усилия для поддержания положительных тенденций, наметившихся в экономике страны с приходом к власти в ИРИ президента Хасана Роухани. Несмотря на то, что на макроэкономические показатели в стране по-прежнему оказывали свое негативное влияние международные санкции, наложенные на ИРИ в связи с неурегулированностью ситуации вокруг иранской ядерной программы (ИЯП), а также последствия рецессии 2013 г., ряд произошедших перемен давал определенные надежды на начало устойчивого экономического роста Ирана.
1.Общая характеристика макроэкономической ситуации в Иране в августе 2014 г.
В августе 2014 г. Статистический центр Ирана подтвердил ранее циркулировавшую в прессе информацию, что темпы роста ВВП ИРИ за период с марта 2013 г. по март 2014 г. составили -2,2%. Вместе с тем, правительство Х.Роухани исходит из того, что к марту 2015 г. ему удастся вывести темпы роста иранской экономики на уровень в 3%, а в период с марта 2015 по март 2016 года превысить этот показатель. По другим данным, руководство ИРИ к марту 2015 г. планирует достичь темпов роста ВВП в 8%. Частично этот оптимизм обусловлен тем, что именно Х.Роухани и его команде к лету 2014 г. удалось остановить негативную тенденцию снижения объемов ВВП, которая характеризовала экономику ИРИ в 2013 г. Вместе с тем, МВФ прогнозировал, что в 2014 г. экономика ИРИ вырастет лишь на 1,5%.
По мнению главы ТПП Тегерана Яхьйи Алеэшака (Yahya Al-e Es’haq), Ирану просто необходимо выйти на уровень темпа роста ВВП в 4 – 5%, чтобы обеспечить нормализацию общей экономической ситуации в стране. В свою очередь, вице-президент ИРИ по вопросам планирования и стратегического контроля Мохаммад Багер Ноубахт (Mohammad Baqer Nobakht) заявил, что правительство видит прямую взаимосвязь между налаживанием активных связей с внешним миром и успешным экономическим развитием. Оно также не имеет никаких иллюзий относительно того, что дальнейший успех в реализации поставленных задач по стабилизации макроэкономической ситуации в стране и обеспечению необходимых темпов роста ВВП будет зависеть от того, добьется ли Тегеран снятия наложенных на него в связи с ИЯП санкций. Вместе с тем, критики Х.Роухани отмечают, что помимо налаживания торгово-экономических отношений с внешним миром Ирану понадобиться внести существенные изменения в структуру своей экономики. Без этого, якобы, ни о каких возможных успехах в ее развитии говорить нельзя.
По данным за август 2014 г., уровень безработицы в Иране во втором квартале 2014 г. составил 10,7% (2,5 млн человек), что было на 1% больше по сравнению со схожим периодом 2013 г. Увеличение количества безработных, по мнению некоторых аналитиков, было связано с ростом курса доллара по отношению к иранскому риалу в 2012 – 2013 гг. В результате, часть предприятий, которые были зависимы от импортного сырья и комплектующих, были вынуждены свернуть или существенно сократить свое производство. По данным иранских СМИ, 40% фирм в стране к 2014 г. были банкротами и еще 20% боролись с финансовыми трудностями (речь идет, в первую очередь, о производственных предприятиях). По их же информации, за последние два года закрылись 37 компаний, занимавшихся производством автомобильных запчастей, 20 предприятий, занятых в деревообрабатывающей промышленности, и 20 текстильных компаний. Примерно 57% производителей труб и стального профиля находились на грани банкротства, а Союз производителей цинка сообщил о приостановке работы 80% своих членов. Всемирный банк в докладе Doing Business поместил ИРИ на 129 место в списке из 189 стран по объемам банкротства компаний в 2014 г.
В августе 2014 г. директор Ближневосточного и центральноазиатского департамента МВФ Масуд Ахмед посетил Тегеран и выступил с речью перед представителями ЦБ ИРИ. По его словам, несмотря на все пережитые внутренние и внешние вызовы иранская экономика существенно улучшила свои основные макроэкономические показатели и стала более устойчивой к внешним вызовам. Ключевую роль в этом, с его слов, сыграли мероприятия правительства ИРИ направленные на проведение реформ макроэкономического характера и диверсификацию номенклатуры экспорта. Так, усилиями команды действующего президента Ирана Х.Роухани стране удалось навести относительный порядок в финансовом секторе, стабилизировав обменный курс, сократить темпы роста инфляции с 40% до 15%, а также обеспечить положительную динамику роста ВВП в 1,5%. По мнению М.Ахмеда, существенным оказалось и то, что в отличие от большинства стран с нефтяной экономикой Иран обладает более диверсифицированной номенклатурой экспортных товаров.
Представитель МВФ похвалил иранское руководство за твердое намерение превратить свою страну в один из активно формирующихся рынков мировой экономики, а также увеличить уровень занятости населения. Именно создание новых рабочих мест, как заявил М.Ахмед, и является одной из жизненно важных задач, стоящих сейчас перед руководством Исламской Республики: армия рабочих рук страны в ближайшие несколько лет должна увеличится еще на 4,5 млн человек, и для них нужно создать соответствующие условия.
Со стороны М.Ахмеда всячески поощрялись действия иранского правительства, направленные на увеличение продуктивности экономики ИРИ, а также усиление роли в ней частного сектора. Он отметил, что иранцам предстоит еще многое сделать (в первую очередь, укрепить макроэкономическую стабильность, а также добиться большей открытости и прозрачности в сфере принятия государственных решений по вопросам экономического развития), но выразил надежду, что своего успеха иранцы все же добьются. Представитель МВФ подверг критике программу экономических реформ, направленных на ослабление лежащего на бюджете ИРИ бремени государственных субсидий и их частичную монетизацию. По его словам, первый этап преобразований был серьезным испытанием для иранской экономики и населения страны. Попытка выплачивать часть госдотаций населению наличными лишь увеличила объем ликвидной массы, в то время как лучше было бы указанные дотации перенаправить, сделав их основными получателями производителей, а не потребителей. Вместе с тем М.Ахмед поддержал идею о необходимости продолжить реформирование системы энергетических субсидий в ИРИ и даже опубликовал свои размышления на эту тему в иранской ежедневной англоязычной газете Iran Daily.
С точки зрения экспертов, приезд М.Ахмеда в Тегеран был одной из тех «морковок», вывешенных мировым сообществом перед руководством ИРИ с целью поощрить его намерение продолжить активный диалог с «шестеркой» по ИЯП. Характерно, что в ходе своего визита представитель МВФ всячески подчеркивал положительное влияние, оказанное ослаблением санкционного режима на развитие иранской экономики, а также акцентировал намерение Фонда и далее продолжать сотрудничество с ИРИ в формате технической и консультативной помощи.
В августе 2014 г. иранские эксперты неофициально установили черту бедности в Тегеране на отметке в 766 долл. США. Именно столько должна была получать в месяц семья из пяти человек для того, чтобы обеспечить свои минимальные бытовые потребности. При этом подчеркивалось, что из-за неравномерного социально-экономического развития иранского общества данный показатель не должен восприниматься как универсальный для всей страны. По словам иранских аналитиков, он существенно разнится не только на уровне провинций, но и отдельных населенных пунктов. Также существует определенная разница между оценками уровня бедности для города и сельских районов. Например, для иранской деревни черта бедности по неофициальным оценкам была на 30% ниже по сравнению с городами, что напрямую указывало на существенно бОльшую бедность сельских районов. Необходимо отметить, что проблема значительного социального расслоения стоит в Иране весьма остро. Разделение общества на очень богатую и очень бедную часть, с точки зрения местных аналитиков, особенно усилилось при президентстве М.Ахмадинежада. Так, в 2012 г. Статистический центр Ирана (Statistical Center of Iran (SCI)) опубликовал данные, по которым 40% населения страны жило за чертой бедности.
2.Экономические реформы иранского правительства
В августе 2014 г. администрация президента Х.Роухани заявила о подготовленном ею пакете мер, направленных на восстановление экономики и борьбу с рецессией. Указанные инициативы изложены на 32 страницах. Предполагается, что их реализация начнется с марта 2015 г.. В общем и целом, текст состоит из 173 пунктов, разделенных на 4 главы, которые, в свою очередь, оговаривают меры, направленные на формирование новой государственной политики в макроэкономической сфере, улучшение деловой среды, обеспечение экономики ИРИ финансовыми ресурсами, а также на противодействие текущей рецессии.
К августу 2014 г. из 173 пунктов только 32 были полностью готовы к стадии практической реализации, еще 65 пунктов должны были пройти согласование с соответствующими ведомствами, а 28 утверждены законодательно. Изложенные в 28 пунктах и требующие одобрения иранского парламента меры касались макроэкономической политики государства и определяли возможные изменения в экономической структуре страны. Среди наиболее значимых решений, изложенных в этих пунктах, значились инициативы, касающиеся внесения поправок в работу банковского сектора, административной и таможенной систем, а также поддержки производственного сектора. При благоприятном исходе дискуссии по указанным положениям парламент ИРИ будет должен в ряде случаев одобрить их, а в ряде просто внести поправки в общее законодательство, чтобы снять существующие бюрократические преграды на пути практической реализации правительственных решений.
Помимо этого, в августе 2014 г. президентская администрация все еще работала над 48 другими положениями, которые были связаны с обеспечением необходимых финансовых средств для развития иранской экономики, а также с борьбой с последствиями экономической рецессии. В частности, команда Х.Роухани намеревалась обеспечить промышленный сектор упрощенным доступом к инструментам банковского финансирования, реализовать ряд мер в сфере промышленной политики, а также способствовать выходу из кризиса нефтеперерабатывающей и нефтетранспортной промышленности. Помимо прочего, предполагалось создать государственный фонд, занимающийся стимулированием развития жилищного строительного сектора. Улучшению работы финансового рынка и его доступности для иранских бизнесменов должны были способствовать меры по отмене законодательных положений, сдерживающих развитие банковского сектора, шаги по привлечению иностранных инвестиций, а также создание инвестиционных фондов.
Как отмечают эксперты, реализация пакета инициатив правительства Х.Роухани на практике неизбежно столкнется с рядом трудностей. В первую очередь, залогом успеха практической реализации большинства мер (например, в вопросах привлечения иностранного инвестирования, развития производственного сектора и улучшения внешнеторговых связей) будет снятие существующих экономических санкций, с чем могут возникнуть проблемы. Во-вторых, по мнению иранских экспертов, существенное внимание должно быть уделено обеспечению экономической прозрачности (в первую очередь, финансовых рынков), что четко не прописано в предложенном кабинетом министров документе. В-третьих, иранскому правительству потребуется существенным образом изменить психологию местных предпринимателей и инвесторов, которые за предыдущее десятилетие (как минимум) привыкли вкладывать свои средства не в производственный сектор, а в более доходный жилищный либо же в скупку и перепродажу иностранной валюты и драгметаллов. Более того, провал предыдущих масштабных государственных программ, которые по замыслу их создателей должны были оздоровить экономику ИРИ, существенным образом подорвали веру населения страны в возможности, честность и решительность своего правительства довести начатые перемены до логического и правильного конца. По этой причине, для получения поддержки своих начинаний со стороны частного сектора Х.Роухани и его команде потребуется восстановить утраченное при М.Ахмадинежаде доверие к государству. В частности, местные эксперты советуют правительству внести в программу предложенных мер пункт о поддержке и развитии страхового бизнеса, который смог бы предложить необходимую и гарантированную защиту от возможных рисков владельцам частного бизнеса, готовых участвовать в государственных программах экономических преобразований.
Впрочем, как отмечали иранские экономисты в августе 2014 г., от плана, предложенного Х.Роухани, никто и не ждет немедленного чуда. Самое главное, по их мнению, заключается в том, что правительство действительно взялось за решение существующих проблем, большая часть которых носит структурный характер. В этом ключе, особо положительно отмечается, что Х.Роухани не собирается прибегать к тактике «шоковой терапии», а наоборот его инициативы носят весьма поступательный и осторожный характер, будучи рассчитаны на применение в долгосрочной перспективе, а не сомнительный сиюминутный результат. Единственными мерами «немедленного» характера, предусмотренными в плане Х.Роухани, с точки зрения иранских экспертов, являются действия, направленные на упрощение механизмов предоставления финансовых средств производственному сектору экономики ИРИ через банковскую систему страны. С этой целью в Иране планируется провести ряд преобразований, которые позволили бы увеличить активы банков ИРИ, а также обеспечить доступность различных схем кредитования для производственного сектора экономики. В целом, кабинет министров страны взял курс на проведение активной экспансионистской монетарной политики. Помимо этого, в рамках инициативы правительства Х.Роухани, государство обязуется урегулировать вопрос о всех невыполненных финансовых обязательствах перед частным сектором.
На этом фоне, с определенным опасением местные эксперты указывают на отсутствие в пакете предложенных правительством мер по оздоровлению иранской экономики конкретных шагов по организации жилищного рынка, а также направлению инвестиционного капитала в промышленность и сельское хозяйство ИРИ. Однако отмечается, что указанная конкретика может быть задана в рамках пятилетних планов экономического развития.
3.Нефтегазовый и нефтехимический сектор
По данным ОПЕК, опубликованным в августе 2014 г., уровень добычи нефти в ИРИ в 2013 г. составил 3,6 млн баррелей в сутки. Для четвертого квартала 2013 г. этот показатель был равен 3,2 млн баррелей в сутки. В первом квартале 2014 г. он незначительно увеличился до 3,3 млн, но затем снизился до 3,19 млн во втором квартале 2014 г. В июле 2014 г. Иран добывал ровно 3 млн. баррелей в сутки, что было на 100 тыс. баррелей меньше по сравнению с июнем 2014 г. В июле 2014 г. стоимость одного барреля иранской тяжелой нефти также упала на 1,24 долл. США по сравнению с предыдущим месяцем и составила 106,21 долл. США. В первом квартале 2014 г. объем добычи природного газа на месторождении Южный Парс превысил запланированный показатель в 460 кубометров в сутки.
По информации официальных лиц ИРИ, к августу 2014 г. существенно увеличились закупки иранской сырой нефти странами Восточной и Южной Азии. Договоренности, достигнутые в конце 2013 г. между Тегераном и группой переговорщиков «5+1» по ядерной программе ИРИ (ИЯП) послужили для азиатских потребителей иранской нефти позитивным сигналом к наращиванию своих торгово-экономических контактов с Исламской Республикой. Так, за первые шесть месяцев 2014 г. КНР, Индия, Южная Корея и Япония импортировали 1,2 млн баррелей иранской нефти в сутки против 961 236 баррелей за тот же период 2013 г. Со слов местных чиновников, в списке главных азиатских покупателей иранского углеводородного сырья лидируют Китай и Индия. Именно на них приходится и основной объем увеличения закупок. Сообщается, что за период с января по июль 2014 г. объем импорта иранской нефти Китаем вырос на 50%, в то время как на индийском направлении поставки выросли на треть.
В целом, к августу 2014 г. санкционные послабления оказали заметное положительное влияние на иранские возможности по экспорту углеводородного сырья. Это, в свою очередь, соответствующим образом должно сказаться и на динамике ее добычи. Эксперты ожидают, что к концу 2015 г. объемы производства нефти в ИРИ должны вырасти на 500 тыс. баррелей в сутки. При этом они все же делают одну важную оговорку: для сохранения существующих позитивных тенденций в переговорном процессе между ИРИ и «шестеркой» также должна сохраниться положительная динамика. Характерно, что эксперты говорят именно о сохранении динамики, подразумевая, что полного снятия проблемы ИЯП с повестки дня не ожидается. Однако, по их мнению, самого факта того, что Тегеран продолжит конструктивное общение с международным сообществом, будет достаточно для развития отношений между иностранными деловыми кругами и бизнесменами из ИРИ. Доказательством этого послужили итоги переговоров, состоявшихся между представителями Ирана и «шестеркой» 20 июля 2014 г. Несмотря на то, что урегулировать ядерный вопрос не удалось, Тегеран получил дополнительные 4 месяца на его решение. Также ему было позволено экспортировать свою нефть на уровне немного превышающем 1 млн баррелей в сутки. К августу 2014 г. Иран также получил ранее замороженные выплаты за поставки своих углеводородов в размере 4,2 млрд долл. США (в дополнение к выплаченным до этого 2,8 млрд долл. США из ранее задержанных Западом средств). На этом фоне, ведущие мировые энергетические компании, такие как Royal Dutch Shell, BP, малазийская Petronas, испанская Repsol, российский Лукойл, французская Total и итальянская ENI высказали свое желание вернуться в Иран в случае дальнейшего ослабления санкционного режима.
По данным высокопоставленных представителей Национальной нефтехимической компании (National Petrochemical Company) Ирана, к 2025 г. руководство ИРИ планирует ежегодно использовать до 86 млрд кубометров природного газа (21% от общего объема запланированного к 2025 г. производства) на нужды нефтехимической промышленности страны.
В августе 2014 г. инвесторы из Германии и Катара посетили СЭЗ Парс, специализирующуюся на проектах в сфере энергетики. Также определенный интерес к СЭЗ был проявлен со стороны турецких бизнесменов.
Иран планирует развернуть крупнейший в регионе газовый комплекс в промышленном парке Сираф (Siraf) провинции Бушер. По словам директора Национальной иранской нефтеперерабатывающей и распределяющей компании (НИНРК, National Iranian Oil Refining and Distribution Company, NIORDC) по вопросам планирования и развития Шахабэддина Метаджи (Shahabeddin Metaji), указанный проект включает создание восьми газоконденсатных заводов, а также сопутствующей транспортной инфраструктуры и инфраструктуры по переработке и хранению сырья. Предполагается, что комплекс будет производить сжиженный газ, топливо для реактивных двигателей, а также дизельное топливо стандартов ЕВРО-4 и ЕВРО-5. Для реализации указанных планов правительство ИРИ активно ищет частных и зарубежных инвесторов, готовых вложить в проект 2,4 млрд долл. США. По словам Метаджи, строительство предполагается начать уже в ноябре 2014 г. и завершить в течение 4 лет.
В августе 2014 г. объемы производства высокосернистого газа в ИРИ оценивались в более чем в 700 млн кубометров в сутки. Основная часть добытого газа потреблялась внутри страны.
В августе 2014 г. в СМИ ИРИ появилась информация о том, что к марту 2015 г. Иран намерен на 7 млн баррелей нефти увеличить возможности своих нефтехранилищ. По словам управляющего директора Иранской нефтяной инжиниринговой компании (Petroleum Engineering and Development Company, PEDEC, ПЕДЕК) Абдолрезы Хосейннежада (Abdolreza Hosseinnejad), его компания ведет строительство десяти бетонных нефтехранилищ в провинциях Хузестан и Бушер. Объем работ оценочно выполнен на 85%. Как отметил А.Хосейннежад, это первый опыт для Национальной иранской нефтяной компании (НИНК) по строительству подобных сооружений из бетона. Такие конструкции рассчитаны на 50 лет эксплуатации и якобы требуют меньших затрат на поддержание своей работоспособности.
Одной из насущных задач, стоящих перед нефтегазовым сектором иранской экономики, является скорейшее развитие т.н. совместных полей – месторождений, которые Иран вынужден делить с соседями. Всего существует 28 подобных полей, крупнейшим из которых является Южный Парс – газовое месторождение, которое ИРИ делит с Катаром. В августе 2014 г. заместитель руководителя Энергетической комиссии Меджлиса Насер Судани (Nasser Soudani) выступил с рядом замечаний относительно ситуации вокруг указанного месторождения. По его словам, развитие Южного Парса идет неудовлетворительными темпами. Несмотря на сделанный объем вложений, темпы добычи существенно отстают от катарских. С точки зрения Н.Судани, непосредственную вину в происходящем можно возложить на международные санкции, а также деятельность некоторых «лиц», которые при президенте М.Ахмадинежаде стремились добиться монопольного права на развитие данного газового месторождения. Впрочем, как считает парламентарий, и на данный момент нет никакой надежды, что разработка Южного Парса будет проводиться в полную силу: мол, до сих пор отсутствуют условия для привлечения иностранных инвесторов. Вместе с тем, Н.Судани похвалил руководство страны за намерение отказаться от услуг китайских инвесторов в вопросах развития Южного Парса. Это-де свидетельствует о том, что официальному Тегерану пока что не безразлична судьба его крупнейшего газовго месторождения.
По словам чиновников Национальной иранской газовой компании (НИГК), для завершения магистрального газопровода ИГАТ-6 требуется 500 млн долл. США. По данным информационного агентства ШАНА, пока что проложено лишь 600 км из 1200 необходимых. Еще 100 млн долл. США требуется для инвестирования в строительство четырех компрессорных станций ИГАТ-8. В августе 2014 г. представители НИГК также подтвердили свои намерения начать прокладку магистрального газопровода ИГАТ-9, также получившего название «Европейского экспортного трубопровода», что открыто подчеркивает главную цель его создания. ИГАТ-9, протяженностью 1800 км, будет брать свое начало близ Ассалуйе. Он проляжет через провинции Хузестан, Илам, Курдистан и Западный Азербайджан, выйдя к границе с Турцией в районе населенного пункта Базарган. НИГК планирует вложить в проект 8,5 млрд долл. США. Проектирование трубопровода предполагалось завершить к октябрю – ноябрю 2014 г. По замыслу строителей ИГАТ-9 должен будет не только способствовать выходу ИРИ на европейский газовый рынок и укреплению иранских позиций на турецком рынке «голубого топлива», но и обеспечить северные районы ИРИ газом, в котором они традиционно испытывают нехватку в зимний период.
4.Проблема альтернативных трубопроводов
В августе 2014 г. заместитель министра нефти ИРИ Али Маджеди (Ali Majedi) вновь напомнил о желании Ирана присоединиться к проекту трубопровода «Набукко» и помочь ЕС в вопросе диверсификации источников импорта «голубого топлива». По его словам, ИРИ якобы совсем недавно посетили две европейские делегации, чтобы обсудить возможные пути поставок иранского газа. Как отметил А.Маджеди, для этого существуют разные варианты, в том числе маршруты через Турцию, Ирак, САР, Кавказ и Черное море, но для Тегерана турецкий путь был бы самым предпочтительным. Он также отметил, что главным препятствием для иранского участия в проекте «Набукко» являются действующие в санкции. Однако, А.Маджеди подчеркнул, что как только наложенные ограничения будут сняты, руководство ИРИ совместно с представителями ЕС сделает все возможное для начала практической реализации своих намерений по выходу на европейские газовые рынки.
Необходимо признать, что с позиций кратко и среднесрочной перспективы подобные высказывания носят явно провокативный характер, имея целью создать очередной предмет торга, который иранцы могут разыграть при проведении переговоров либо по линии ИРИ – ЕС, либо по линии ИРИ – РФ. Однако игнорировать полностью указанные заявления также нельзя. В ближайшее время ИРИ действительно будет неспособна существенно увеличить объем экспортных поставок природного газа. По мнению представителей как российских, так и западных энергетических компаний, Ирану потребуются годы на вывод объемов производства «голубого топлива» на уровень достаточный для организации экспорта в страны ЕС, а также создание соответствующей газотранспортной инфраструктуры. Это обусловлено рядом следующих факторов.
Во-первых, постоянно растущим потреблением природного газа на внутреннем рынке страны. Предполагается, что только в период с 2013 по 2016 гг. оно вырастет с 545 до 660 млн кубометров в сутки.
Во-вторых, вызванным международными санкциями отставанием ИРИ в реализации собственных планов развития газовых месторождений и необходимой газотранспортной инфраструктуры. Так, Тегерану до сих пор не удалось завершить проекты, связанные с развитием крупнейшего газового месторождения страны – Южный Парс. Его доля в удовлетворении потребностей внутреннего рынка составляет менее 30%. Пробуксовывает и реализация важных проектов по развитию мощностей по производству СПГ: наиболее близок к завершению лишь один объект – Иран СПГ (Iran LNG), однако и на нем работы завершены лишь на 50%. В целом же строительство СПГ заводов в ИРИ сейчас приостановлено из-за нехватки необходимых технологий.
В-третьих, в рамках общей иранской национальной стратегии по развитию газовых месторождений экспорт «голубого топлива» является лишь третьей по приоритетности задачей после удовлетворения внутреннего спроса и закачки имеющихся газовых ресурсов в нефтяные шахты для поддержания падающего уровня добычи нефти на старых нефтяных месторождениях ИРИ.
Наконец, и качество природного газа, добываемого в Исламской Республике, оставляет желать лучшего. По мнению представителей некоторых российских компаний, помимо развития мощностей по его добыче Ирану (или импортерам сырья) потребуется потратиться на строительство инфраструктуры по очищению «голубого топлива»: без существенной предварительной очистки возможности по его использованию значительно ограничены. Все это делает иранское «голубое топливо» не самым привлекательным для потребителей. Исправить ситуацию могли бы заводы по производству СПГ, т.к. при сжижении газ уже проходит дополнительную очистку, однако доступ иранцев к этим технологиям, как отмечено выше, существенно ограничен санкциями.
Вместе с тем, растущее потребление энергоресурсов в Европе, угроза стабильности поставок Евросоюзу российского газа через Украину, а также сохраняющиеся сомнения относительно перспективности поставок американского сланцевого газа в ЕС, все же не могут не заставить Брюссель обратить внимание на Иран. В результате, нельзя не исключать, что при ослаблении санкционного давления (как собственного, так и американского) на Тегеран, европейцы вполне способны возобновить сотрудничество с иранцами в энергетической сфере и попытаться наладить импорт природного газа из ИРИ в обход России.
Способствовать сближению Тегерана и Брюсселя могут и планы самих иранцев. В частности, новое руководство Министерства нефти, назначенное на свои посты после избрания Х.Роухани, чрезвычайно недовольно ситуацией, складывающейся в газовом секторе экономики страны. Его не устраивает ситуация, когда контролируя 16% мировых запасов газа и 5% от объемов его мировой добычи, Иран контролирует лишь 1% мирового газового рынка. В этой связи, перед энергетической отраслью ИРИ поставлена задача довести в долгосрочной перспективе показатель присутствия Тегерана на газовом рынке до 16%. В Исламской Республике не скрывают, что для реализации поставленной задачи стране понадобится организовать сбыт газа, определившись с направлениями его поставки, а также получить технологии, которые требуются для развития газодобывающей и газотранспортной инфраструктуры (причем, с недавнего времени, иранцы вновь вернулись к идее, что им необходимо развивать не только трубопроводную систему, но и создавать мощности по производству СПГ). Ключевую роль в этом процессе лучше всего способны сыграть европейцы. С одной стороны, растущие потребности экономики ЕС в состоянии «поглотить» весь объем газа, который может в потенциале предложить Иран. С другой стороны, только европейцы (не считая США) могут предоставить наиболее эффективные технологии (в первую очередь, в сфере СПГ), а также финансовые ресурсы. Способствовать переориентации на Запад могут и политические симпатии нынешнего руководства Министерства нефти (например, Б.Н.Зангане или К.Вазири-Хамане), которое традиционно относят к прозападной группировке в политической и экономической элите страны.
Особо обращает на себя внимание, что Иран способен выступить не только экспортером газа в ЕС, но и организовать его транзит из стран Средней Азии в Европу. В этих условиях, не следует обманываться тем фактом, что в течение долгого времени Тегеран выступал помощником Москвы в вопросах блокирования попыток европейцев получить доступ к энергоресурсам указанного региона в обход России путем строительства так называемых транскаспийских газопроводов (ТКГ). ИРИ, равно как и РФ, последовательно настаивала на том, что строительство ТКГ в условиях неопределенности правового статуса Каспийского моря невозможна. Тегеран также акцентировал необходимость получения одобрения на реализацию подобных проектов у всех прикаспийских государств, ссылаясь на чрезвычайную опасность строительства подводных трубопроводов для биосферы региона. При этом, совпадение интересов Ирана и России в вопросах ТКГ было вызвано случайным стечением обстоятельств, а не долгосрочной стратегией по поддержанию тесных связей с Москвой. Находясь в существенной конфронтации с США, Тегеран видел в проекте ТКГ еще один инструмент американской политики в регионе и не желал потакать реализации планов оппонента. Помимо этого, как и российское руководство, лидеры Ирана весьма критично воспринимали любые проекты в энергетической сфере, которые могли привести к усилению позиций их конкурентов на внешних рынках (например, Туркменистана), не учитывая интересы ИРИ.
Совершенно по-иному иранцы вели себя когда речь заходила о том, что антироссийские энергетические проекты могут быть реализованы с их участием. Еще накануне введения санкций 2010 – 2012 гг. представители ИРИ активно заявляли о своей готовности присоединиться к проекту «Набукко», а также любым другим проектам, позволяющим им выйти на европейские рынки. Одновременно они подчеркивали, что Тегеран может выступить куда более надежным партнером в газовом вопросе для Брюсселя нежели чем Россия. Санкции 2010 – 2012 гг. заставили иранцев временно забыть о европейском газовом рынке, а также существенно затормозили развитие энергетического сектора экономики ИРИ. Однако по мере ослабления санкционного давления со стороны Запада ситуация может измениться.
В связи с этим, нельзя исключать того, что европейцы могут попробовать втянуть Тегеран в участие в энергетических проектах несоответствующих интересам России, включая возможные попытки провести ТКГ не по территории Каспия, а по территории ИРИ, сняв таким образом озабоченность иранского руководства относительно его неучастия в региональных энергетических проектах. Необходимо отметить, что еще в 1990-е – начале 2000-х гг. иранские чиновники периодически намекали Западу и центральноазиатским республикам о своей готовности помочь пустить топливные потоки из Каспийского региона в Европу в обход РФ. ЕС также может попытаться использовать иранский газ для наполнения альтернативных трубопроводов, таких как «Набукко» или «Южный коридор», либо поддержать иранские инициативы по созданию собственных трубопроводов, способных вывести газ из ИРИ в ЕС. Например, может быть возобновлено обсуждение проекта так называемого «Персидского трубопровода» или газопровода Иран – Ирак – Сирия – Средиземное море (при условии стабилизации ситуации в САР). Все этого, помимо прочего, может заставить Тегеран занять невыгодную для России позицию в рамках Форума стран экспортеров газа.
Успех переориентации Ирана на сотрудничество с Западом (равно как и реализация всех вышеперечисленных проектов) во многом будет зависеть от того как будет развиваться ситуация вокруг иранская ядерной программы (ИЯП) и произойдут ли положительные подвижки в ирано-американских отношениях. Вероятность сближения Вашингтона и Тегерана, равно как и существенных изменений по ИЯП в сторону урегулирования проблемы пока что маловероятна. Однако сегодняшнее развитие ситуации вокруг иранского газового сектора свидетельствует о том, что некоторые осторожные подготовительные действия на случай снятия с Исламской Республики санкций европейцами и их партнерами все же проводятся. Во-первых, существенно усилилась турецкая риторика о необходимости вовлечения Тегерана в участие в проекте Южного газового коридора. На этом фоне, иранцы периодически выражают готовность рассмотреть возможности увеличения поставок своего газа в Турцию (а оттуда, в потенциале, в ЕС), снизив при этом цену. Во-вторых, в конце 2013 – начале 2014 гг. в прессу стали активно проникать слухи о попытках некоей неназванной европейской энергетической компании вести предметные переговоры с иранской стороной о закупках газа. В-третьих, и в самом Иране на уровне экспертного сообщества вновь периодически вспыхивают дискуссии относительно возможностей выхода на газовые рынки ЕС.
В складывающихся условиях, (даже принимая во внимание, что на сегодня Иран не представляет существенной угрозы российским интересам на газовом рынке) явно назрела необходимость предпринять ряд превентивных мер, которые могли бы в будущем купировать любые иранские попытки создать РФ проблемы в сфере энергетики. В частности, положительный эффект могли бы оказать меры направленные на активизацию двустороннего сотрудничества между Москвой и Тегераном в энергетической сфере, что позволило бы контролировать поведение иранской стороны, или, по крайней мере, оказывать на него существенное влияние. Для этого Россия обладает необходимым базовым инструментарием. В 2013 г. была пересмотрена и актуализирована Дорожная карта сотрудничества в сфере энергетики. В рамках Межправительственной комсисии функционирует энергетическая группа. Ведение активного диалога с ИРИ в рамках ФСЭГ и газового клуба ШОС также могло способствовать укреплению сотрудничества между двумя государствами. Особый акцент можно было бы сделать на переориентацию экспортных мощностей Ирана на неверопейские рынки сбыта. В частности, было бы полезным поддержать проект строительства газопровода Иран – Пакистан, а также контакты Тегерана с Китаем. В этом ключе, определенные возможности может предоставить китайская доктрина т.н. «Нового Шелкового пути», предусматривающая формирование в регионе Ближнего и Среднего Востока надежных источников поставок энергоресурсов в КНР.
Существенную пользу могло бы оказать и доведение до иранского руководства пропагандистских тезисов о ненадежности Запада как партнера, равно как и любых договоренностей с ним. В частности, можно привести пример Ливии, где экономическое сотрудничество не стало залогом мирного сосуществования М.Каддафи с Западом. Следует проинформировать иранских партнеров и о потенциальной сильной конкуренции, с которой может столкнуться Тегеран при выходе на европейский рынок в долгосрочной перспективе. В частности, можно указать на существующие планы руководства США по экспорту сланцевого газа в ЕС и наличие запасов газа, расположенных в непосредственной близи от Евросоюза (газовые месторождения на Кипре и близ израильского побережья, а также на гипотетическую возможность наличия газовых ресурсов на сирийском шельфе).
5.Финансовый сектор
В августе 2014 г. объем невыплаченных иранским населением долгов банкам ИРИ оценивался в 26,6 – 100 млрд долл. США. Это было намного больше тех сумм, что причитались Ирану за поставки нефти своим зарубежным контрагентам, но к середине 2014 г. были заморожены под действием санкций на счетах иностранных финансовых институтов. При этом 5 из 26,6 млрд долл. США приходились на долю 61 частного лица. Как отмечают местные экономисты и юристы, проблема невозвращенных долгов является практически не решаемой для Ирана. Часть кредитов было выдана местным бизнесменам при сговоре со служащими банков. В этой ситуации, сами представители иранских финансовых институтов не заинтересованы в проведении полномасштабных расследований.
6.Угольная промышленность
По данным на август 2014 г. объемы производства угольного концентрата основными угольных компаниях ИРИ в период с апреля по июнь 2014 г. включительно выросли на 18% по сравнению со схожим периодом 2013 г. Так, объемы производства составили 270 685 тонн против 229 380. На долю угольной компании Табас Парваде пришлось 129 711 тонн, Керманской угольной компании – 74 687 тонн, Угольной компании Восточного Альборза – 34 971 тонна, а на Угольную компанию Альборз – 31 325. За указанный период в 2014 г. угольными компаниями было добыто 683 139 тонн руды, что было на 44% больше по сравнению со схожим периодом 2013 г. (тогда объемы угледобычи составили 473 979 тонн). В это же время коксопроизводящие компании получили 315 546 тонн сырья против 237 252 тонн в 2013 г.
7.Автомобилестроение
По заявлению высокопоставленных представителей ведущей автомобильной компании ИРИ «Иран Ходро Индастриал Групп» (Iran Khodro Industrial Group), сделанному в августе 2014 г., в ближайших планах фирмы значится поставка 10 тыс. автомобилей в Россию. Якобы «Иран Ходро» смогло довести свою продукцию до уровня российских технических требований и готово возобновить поставку автомашин в РФ. При этом, компания также озаботится вопросом создания необходимых сервисов по техническому обслуживанию своих автомобилей в России. Как отметил директора «Иран Ходро» Хашем Якехзаре (Hashem Yekehzare), компания вышла из состояния кризиса и ее уже больше не беспокоит вопрос поддержания необходимого уровня автомобилепроизводства, что позволяет сконцентрировать внимание на улучшении качества продукции и других вопросах.
8.Транспорт и транзит товаров
В августе 2014 г. состоялась встреча индийского посланника в ИРИ Нираджа Шривастава (Niraj Srivastava) и главы иранской Палаты торговли, промышленности, шахт и сельского хозяйства Голамхосейна Шафейе (Gholamhossein Shafeie). На ней стороны подтвердили заинтересованность двух государств в развитии сотрудничества в сфере транспортной инфраструктуры. Ключевым объектом взаимодействия, как и ранее, является иранский порт Чахбахар, который власти ИРИ планируют превратить в крупный региональный транспортный узел. В свою очередь, данный порт является одним из важных элементов транспортного коридора, призванного в перспективе соединить Индию, Иран, Афганистан и государства Центральной Азии. В рамках указанного проекта иранцами запланирована реализация ряда амбициозных программ, с особым упором на развитие железнодорожного сообщения. В частности, ими планируется соединить железной дорогой столицу остана Хорасан‑Резави, Мешхед, и афганскую провинцию Герат, а также активизировать развитие специальной экономической зоны (СЭЗ) Серахс. В свою очередь, Нью-Дели выражает особую заинтересованность в инвестировании средств в развитие порта Чахбахар. По словам Н.Шривастава, его страна уже выделила 300 млн долл. США для того, чтобы вложить их в инфраструктуру Чахбахара. Так же индийцы заинтересованы в развитии железнодорожных коммуникаций вокруг указанного порта и последующем открытии пароходных линий сообщения, соединяющих побережье их страны с иранским портом. Для Нью-Дели Чахбахар является важными воротами, открывающим Индии доступ к Афганистану и Центральной Азии. В частности, благодяря, в том числе и усилиям Нью-Дели, он уже связан транспортной инфраструктурой с афганским городом Зарандж в провинции Нимруд.
По состоянию на август 2014 г., ситуация в Ираке и на Украине заставила международные авиакомпании пересмотреть маршруты своих авиарейсов и пустить часть из них через воздушное пространство Ирана. Так, в этом месяце через территорию ИРИ ежедневно пролетали 545 рейсов. При этом максимальная пропускная способность воздушных коридоров Ирана составляла 750 рейсов в день.
В августе 2013 г. министр иностранных дел ИРИ Мохаммад Джавад Зариф посетил Оман, где принял участие в четырехсторонней встрече с участием представителей Туркменистана, Узбекистана и Омана, посвященной необходимости эффективного использования транспортного коридора Север-Юг. При этом, под транспортным коридором Север-Юг понималось его центральноазиатское направление, начинающееся в казахском Узене и выходящее к Горгану в иранском остане Голестан. Оттуда, по замыслу участников МТК, центральноазиатские товары могут быть доставлены через территорию ИРИ к Персидскому заливу.
9.Внешняя торговля
По данным Организации по развитию и продвижению торговли Ирана (Trade Promotion Organization of Iran, TPOI), в период с апреля по июнь 2014 г. включительно ИРИ экспортировала 19,7 млн тонн ненефтяных продуктов (не считая газовых конденсатов) на сумму 8,1 млрд долл. США, что было на 1% и 5% соответственно больше по сравнению со схожим периодом 2013 г.: в апреле – июне 2013 г. ненефтяной экспорт Ирана составил 19,5 млн тонн стоимостью 7,71 млрд долл. США. Основными импортерами иранской ненефтяной продукции выступали КНР (2,13 млрд долл. США), Ирак (1,44 млрд долл. США), ОАЭ (944 млн долл. США), Афганистан (552 млн долл. США) и Турция (517 млн долл. США). Всего на долю этих стран пришлось 70% иранского ненефтяного экспорта. Объемы импорта за указанный трехмесячный период составили 9,7 млн тонн стоимостью 12,4 млрд долл. США, что было больше показателей за схожий период 2013 г. на 13% и 21% соответственно: в период с апреля по июнь 2013 г. включительно в Иран было ввезено товаров объемом 8,58 млн тонн общей стоимостью 10,24 млрд долл. США. По данным Организации по развитию и продвижению торговли Ирана, основными экспортерами товаров в ИРИ были ОАЭ (3,36 млрд долл. США), КНР (2,74 млрд долл. США), Индия (1,01 млрд долл. США), Турция (0,85 млрд долл. США) и Южная Корея (0,81 млрд долл. США). На эти странны пришлось 71% иранского импорта. В целом, в апреле – июне 2014 г. стоимость одной тонны экспорта равнялась 409 долл. США, а импорта – 1270 долл. США. В указанный период торговый баланс ИРИ с Афганистаном, Египтом, Ираком, Пакистаном и Туркменистаном был положительным, а с Германией, Индией, Китаем, ОАЭ и Южной Кореей – отрицательным.
В августе 2014 г. Министерство промышленности, шахт и торговли Ирана распространило информацию о существенном увеличении объемов экспорта иранских инжиниринговых услуг. По данным его представителей, в 2014 г. объем указанного экспорта составит 7,6 млрд долл. США против 2,3 млрд долл. США в 2013 г., 1,9 млрд долл. США в 2012 г. и 4,2 млрд долл. США в 2011 г.
В период с начала апреля по конец июля 2014 г. Иран экспортировал 831 тыс. тонн нефтехимических продуктов общей стоимостью 838 млн долл. США.
В августе 2014 г. управляющий директор НИНРК Мостафа Кашкули (Mostafa Kashkouli) заявил о имеющихся у иранского руководства планах в скором времени наладить поставки дизельного топлива и мазута в Афганистан и Ирак. С его слов, соответствующий договор уже был подписан с Кабулом и в ближайшем будущем будет заключен с Ираком. М.Кашкули также сообщил о готовящемся вводе в эксплуатацию новых блоков газового месторождения Южный Парс, что позволит увеличить объемы добычи природного газа в ИРИ на 100 млн. кубометров в сутки.
10.Внешнеэкономические связи
Азербайджан
В августе 2014 г. в Баку состоялось девятое заседание Азербайджано-иранской межправительственной комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству. Иранскую сторону в ходе визита представлял министр коммуникационных и информационных технологий Махмуд Вайези (Mahmoud Vaezi). Фактически, поездка М.Вайези стала также ответом на визит его азербайджанского коллеги Али Аббасова в Тегеран 17 – 18 июня 2014 г.
Афганистан
В августе 2014 г. в ходе визита в Заболь губернатор иранской провинции Систан и Белуджистан генерал Али-Овсат Хашеми (Ali-Owsat Hashemi) заявил о имеющемся намерении обратиться к властям Афганистана с очередной инициативой. В соответствии с ней, провинция Систан и Белуджистан, как и власти ИРИ будут готовы наладить поставки топлива и электричества своему восточному соседу в обмен на воду, которую Афганистан может предоставить иранцам для остановки процесса высыхания хамунских (Hamoun) болот.
Китай
Китайские инвесторы из провинции Ганьсу проявляют значительный интерес к вложению средств в развитие промышленных парков Кум и Салафчеган. Правовой основой для их взаимодействия с иранской стороной стало подписанное в 2006 г. соглашение о сотрудничестве в сфере торговли между провинцией Ганьсу и останом Кум. В первую очередь китайские инвесторы готовы финансировать создание промышленных линий по производству машинного оборудования. В целом, они отмечают удобное географическое расположение провинции Кум, соединенной транспортной инфраструктурой с остальными регионами Ирана, что, по их мнении, легко позволит наладить поставки произведенной на новых сборочных линиях продукции во все провинции ИРИ.
Россия
5 августа 2014 г. министр энергетики Российской Федерации Александр Новак и министр нефти ИРИ Б.Н.Зангане, являющиеся также сопредседателями Постоянной российско-иранской межправительственной комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству, подписали меморандум о взаимопонимании между правительствами двух стран сроком на 5 лет. В соответствии с ним предполагается расширение торгово-экономического сотрудничества в сферах строительства и реконструкции генерирующих мощностей, развития электросетевой инфраструктуры, в нефтегазовом комплексе, а также в области поставок машин, оборудования, товаров народного потребления и сельхозпродукции. Комментируя встречу с российским коллегой Б.Н.Зангане дал положительную оценку ее результатам. Особо важными иранец посчитал достигнутые договоренности в банковской сфере и призвал к их немедленной практической реализации.
Турция
Как заявил в августе 2014 г. министр экономики Турции Нихат Зейбекчи (Nihat Zeybekci), к 2015 г. его страна намерена вывести объем товарооборота с ИРИ на уровень 35 млрд долл. США. Этому должны способствовать соглашения, подписанные между двумя странами в ходе июньского визита Х.Роухани в Турцию. Необходимо отметить, что в 2012 г. объем товарооборота между государствами составил 22 млрд долл. США. Однако в 2013 г. данный показатель снизился до 14,5 млрд долл. США. В этом ключе остается непонятным на чем основывался оптимизм Н.Зейбекчи: по данным турецкой стороны, в первом полугодии 2014 г. товарооборот между странами составил 6,5 млрд долл. США.
Туркменистан
По данным иранской стороны, объем товарооборота между ИРИ и Туркменистаном достиг уровня 5 млрд долл. США в год. Существенный рост этого показателя произошел в последние несколько лет. Отмечается, что для Тегерана Туркменистан может стать одним из важных направлений для экспорта ненефтяной продукции: примерно 90% иранских товаров, поставляемых на рынки этой страны составляет не сырье, а продукты прошедшие переработку. В рамках развития двустороннего сотрудничества 6 – 8 августа 2014 г. власти ИРИ планировали провести в Ашхабаде промышленную выставку для продвижения интересов своих строительных, нефтегазовых и энергетических компаний.