В августе реальностью стало новое зарубежное военное вмешательство в дела Ливии. 23 августа ливийские исламисты обвинили Египет и ОАЭ в том, что ВВС этих двух стран нанесли авиаудары по позициям боевиков, которые в течение шести предшествовавших недель вели бои за международный аэропорт Триполи. По их данным, такие удары наносились 18 и 22 августа. В частности, в результате ударов 22 августа погибли 13 боевиков, 20 получили ранения.
В атаке 18 августа по позициям джихадистов близ ливийской столицы участвовали два самолета. Ответственность за нее первоначально взяли на себя формирования генерала Халифы Хафтара. В то же время представители тех частей ливийских ВВС, которые базируются близ Триполи и не примкнули к силам генерала, заявили, что в атаке на позиции близкой к джихадистам Мисуратской бригады принимали участие иностранные самолеты. Они напомнили, что уцелевшие ливийские самолеты не имеют возможности летать ночью, и что если бы они взлетали с баз близ Бенгази, им бы понадобилась дозаправка в воздухе, а такой возможностью ВВС Ливии не обладают. В ответ на это некоторые эксперты стали утверждать малореальное — что Хафтар мог с помощью России отремонтировать имевшиеся у него фронтовые бомбардировщики Су-24, способные на рейды такой дальности.
Здесь же уместно напомнить, что боеготовые Су-24 имеются у еще одной страны региона – Алжира… К тому же не так давно некоторые алжирские СМИ сообщили, что силы специальных операций алжирской армии якобы совершали рейды глубиной до 100 км на ливийскую территорию. Эта информация была опровергнута Алжиром.
Не исключено, что главной целью этих ударов были не позиции исламистов, а авиатехника, которую те захватили в ходе боев за аэропорт и которую они могли использовать для совершения терактов, аналогичных удару по США 11 сентября 2001 года.
24 августа Египет «категорически» опроверг информацию о том, что его самолеты наносили удары по позициям ливийских исламистов. «Мы до настоящего времени не проводили никаких военных операций вне наших границ. В Ливии нет ни одного египетского самолета, ни египетского солдата», — заявил президент АРЕ Абдель Фаттах ас-Сиси.
День спустя глава МИД Египта Самех Шукри предостерег против возможного распространения насилия из Ливии на соседние страны. Одновременно он указал на необходимость работы с тем, чтобы «избежать иностранного вмешательства против террористических групп». По оценке министра, «террористические группы» в Ливии «отныне не ограничивают свою активность» границами страны, а практикуют «торговлей оружием и людьми, нарушая границы, что нарушает суверенитет соседних стран и угрожает их стабильности».
26 августа относительно ударов по Ливии высказались эксперты. По их мнению, воздушные удары наносились самолетами ВВС ОАЭ при содействии Египта с тем, чтобы помешать исламистам установить контроль над Ливией, а также показать США решимость этих двух стран действовать с тем, чтобы защитить их интересы. Египет участвовал в этой операции, предоставив самолетам из ОАЭ свои авиабазы. Примечательно, что Вашингтон, Париж, Лондон, Берлин и Рим, действуя по какой-то своей, известной им одним логике, осудили «внешнее вмешательство в Ливии, которое увеличивает раскол» в этой стране, а сами некоторое время спустя сделали все то же самое в Сирии.
Косвенно подтверждая высказывания экспертов, 26 августа Египет заявил, что «напрямую» не участвовал в ударах по Ливии. Одновременно глава МИД Египта С.Шукри заявил, что «мы помогаем вооруженным силам Ливии (силам генерала Хафтара), снабжая их всем, в чем они нуждаются».
26 августа Вашингтон официально заявил, что недавние авиаудары по ливийским исламистам нанесли ОАЭ и Египет.
В августе стал очевидным полный коллапс системы здравоохранения Ливии, что стало во многом следствием массового отъезда из страны зарубежных специалистов, опасающихся за свои жизни. Речь в первую очередь идет о 3 тысячах филиппинцах, которые составляли до 60% от общей численности медперсонала, работавшего в Ливии, а также индийцах (20%). При этом ливийские больницы оказались переполненными теми, кто получил ранения в боях между сторонниками генерала Хафтара и исламистами. По данным Минздрава Ливии по состоянию на 1 августа, только в Триполи в ходе боев с 13 июля погибли 102 человека, 452 получили ранения. В Бенгази министерство зафиксировало 77 погибших и 289 раненых.
Манила призвала 13 тысяч работавших в Ливии филиппинцев покинуть эту страну после того, как в Бенгази было обнаружено обезглавленное тело гражданина этой страны.
В связи с невозможностью оказать помощь раненым в ливийских больницах министр здравоохранения Ливии Нуреддин Догман предложил посольствам в Египте, Тунисе, Иордании, Турции, Италии, Греции и Германии организовать перевозку раненых в медучреждения этих стран за государственный счет. Однако это распоряжение оказалось невыполнимым из-за того, что уже давно в связи с боями закрыты аэропорты Триполи и Бенгази.
2 августа в г.Тобрук на первое неформальное заседание собрался новый парламент Ливии, избранный по итогам прошедших 25 июня выборов. Тогда же было объявлено, что официальное открытие сессии парламента состоится 4 августа. В Тобруке планировали собраться либералы и националисты, в Триполи – исламисты.
На первом заседании смогли присутствовать 160 из 188 избранных депутатов при том, что депутаты – исламисты, оказавшиеся в очевидном меньшинстве по итогам голосования, бойкотировали его. Официальный характер заседанию придало присутствие на нем премьер-министра Абдаллы ат-Тани, а также бывших депутатов-либералов из состава прежнего парламента – Всеобщего национального конгресса (ВНК).
Либералы обвинили своих оппонентов – исламистов в том, что проиграв на выборах, они решили погрузить страну в хаос, мешая началу работы нового парламента через организацию боев в Триполи и Бенгази. Эти бои вынудили практически все западные страны эвакуировать свои дипмиссии из Ливии. В ходе боев в обеих городах успеха добились исламисты и поддерживавшие их бригады бывших «повстанцев».
3 августа ливийские власти объявили, что за одни сутки боев между противоборствовавшими бригадами бывших «повстанцев» в Триполи погибли 22 человека, 72 получили ранения. По данным медицинских источников, жертв столкновений было намного больше, поскольку Мисуратская бригада, поддерживавшая исламистов, увозила своих погибших и раненых в их родной город. Им противостояли бойцы Зинтанских бригад, союзных с либералами.
Фактически к тому дню в Ливии образовалось двоевластие: в Тобруке собралась часть антиисламистски настроенных депутатов нового парламента, зато исламисты и выдвинутые ими власти контролировали три основных города страны – Триполи, Бенгази и Мисурату.
4 августа на первое заседание в Тобруке собралась Палата представителей – новое название ливийского парламента. Определенную законность этому собранию, на котором отсутствовали депутаты от исламистов, придало присутствие на нем представителей Лиги арабских государств (ЛАГ), Миссии ООН в Ливии и Организации исламского сотрудничества (ОИС) предпочевших Тобрук Триполи.
В ночь с 4 на 5 августа депутаты Палаты представителей избрали спикера парламента. Им стал депутат от города Аль-Кобба (Киренаика) Аквила Салах. Малоизвестный широкой публике, юрист по образованию А.Салах называет себя беспартийным. При режиме М.Каддафи А.Салах занимал ряд государственных должностей в системе Министерства юстиции. Голосование проходило в два тура. Перед первым баллотировались 9 кандидатов. Во втором туре А.Салах победил Абу Бакра Бииру, который председательствовал 4 августа на открытии сессии парламента. Заседание в Тобруке осудил из Триполи бывший спикер бывшего ВНК Нури Абу Сахмейн, зато его приветствовали Париж, Рим, Лондон и Вашингтон.
Первым серьезным решением Палаты представителей стало принятие 12 августа изменений в конституционную декларацию, согласно которым выборы временного президента страны должны пройти путем всеобщего прямого голосования. За внесение этих изменений проголосовал 141 из присутствовавших 144 депутатов. День спустя депутаты проголосовали в поддержку иностранного военного вмешательства в Ливии, призванного защитить жизни гражданских лиц. Это решение было принято 111 голосами «за». На заседании присутствовали 124 депутата.
6 августа в Триполи в результате попадания ракеты в один из домов в пригороде столицы погибли 18 проживавших в нем суданцев.
В тот же день муниципальный совет Триполи, члены которого были избраны на прошедших 17 мая муниципальных выборах, избрали мэром столицы 41-летнего ирландо-ливийца Махди аль-Харати, в ходе недавней войны возглавлявшего Триполийскую бригаду бывших «повстанцев». До 2011 года М.аль-Харити 20 лет жил в Ирландии. Он достаточно хорошо известен западной прессе, поскольку владеет английским языком. После падения режима М.Каддафи М.аль-Харити на одно время стал заместителем главы Военного совета Триполи, известного джихадиста Абдельхакима Бельхаджа. Затем выехал в Сирию для участия в войне против режима Б.Асада, где сформировал из сирийских и иностранных джихадистов формирование «Лива аль-Умма». Вернулся в Ливию в сентябре 2012 года.
12 августа неизвестные лица в масках расстреляли начальника полиции Триполи полковника Мохаммеда ас-Суиси в момент, когда он находился в служебной машине. Двое сопровождавших его полицейских были похищены.
18 августа аналитики впервые заговорили о появлении разногласий в Бенгази между контролирующими город джихадистами и пытающимися соорганизоваться умеренными исламистами. Все началось с того, что умеренные, близкие к «Братьям-мусульманам» объявили о создании городского Консультативного совета, который предложил свои услуги для «поиска решений проблем Бенгази». На этот демарш немедленно откликнулся джихадистский Консультативный совет революционеров Бенгази, заявивший, что не признает полномочий нового органа. В коммюнике последнего утверждалось, что умеренные исламисты воспользовались тем, что джихадисты бил заняты в боях за город против сил генерала Хафтара, чтобы соорганизоваться, «игнорируя настоящих муджахидинов». Как утверждал в этой связи ливийский политолог Эзеддин аль-Борусси, «это – конец медового месяца между исламистами из «Братьев-мусульман» и их единомышленниками – джихадистами, которые против демократии и гражданского государства».
19 августа временные ливийские власти приостановили вещание двух государственных телеканалов, которые сменили редакционную политику сразу после того, как перешли под контроль джихадистов в ходе боев в Триполи. Власти обрались с соответствующей просьбой к компании «Нилсат» – провайдеру услуг спутниковой связи, и эта просьба о прекращении трансляции телеканалов «Либия ар-Рамия» и «Либия аль-Ватания» была удовлетворена.
Несмотря на полученные удары с воздуха, участники операции «Заря Ливии» из числа джихадистов и бойцов Мисуратской бригады 23 августа объявили, что после 10-ти дней ожесточенных боев установили полный контроль над международным аэропортом Триполи, находящемся в 30 км к югу от столицы. К тому времени правительство Абдаллы ат-Тани также перебралось в Тобрук
В тот же день прежний парламент – ВНК – в котором доминировали исламисты, заявил о возобновлении своей работы несмотря на то, что формально его полномочия перешли Палате представителей. Одновременно ВНК обвинил Палату представителей и временное правительство в «предательстве» в связи с их призывом к иностранному военному вмешательству. Со своей стороны избранная Палата представителей объявила «террористами» всех тех, кто участвует в группировках «Заря Ливии» и «Ансар аш-шариа». Она же 25 августа назначила полковника Абдерраззака Надури начальником генштаба ливийской армии с одновременным присвоением генеральского звания. На этом посту он сменил генерала Абдессаляма Джадаллу Обейди, отправленного в отставку еще 10 августа за неспособность навести порядок в Триполи и Бенгази.
Новый начальник генштаба – уроженец города Мардж (110 км к востоку от Триполи). С началом войны против прежнего режима примкнул к повстанцам. Первым делом новый начальник генштаба объявил «войну террористам».
25 августа группа «Ансар аш-шариа» призвала остальные джихадистские группировки страны объединиться под ее знаменами.
25 августа ВНК, собравшийся несмотря на отсутствие кворума (на заседании присутствовали около 80 депутатов при необходимом минимуме в 94 депутата), предложил происламистски настроенному Омару аль-Хасси сформировать «правительство национального спасения». Про него известно, что до войны он преподавал политологию в университете Бенгази. Глава временного правительства Ливии А.ат-Тани тут же назвал решения ВНК «незаконными».
25 августа в Каире собрались главы МИД Ливии и шести соседних с ней стран. По итогам встречи ее участники по предложению Каира призвали к разоружению действующих в Ливии милицейских формирований, отвергнув при этом любое иностранное вмешательство в дела Ливии.
К 26 августа стали поступать данные о том, что группа «Заря Ливии» постепенно стала дистанцироваться от признанной в США в качестве террористической группы «Ансар аш-шариа». При этом обе они продолжали отвергать легитимность Палаты представителей. В распространенном в Триполи коммюнике «Зари Ливии» утверждалось, что эта группа «отвергает терроризм и экстремизм и заверяет, что не входит ни в какую террористическую организацию». В нем же предлагалось помочь силам безопасности восстановить безопасность в Триполи и обеспечить безопасность иностранцев в столице.
Как бы там ни было, французский информированный еженедельник «Пуан» в связи с этими событиями писал, что «обе эти группы являются различными ветвями «Аль-Каиды», и они действуют по прямым указаниям руководства «Аль-Каиды в странах исламского Магриба» (АКИМ), причем не только в Ливии, но и в Алжире и Тунисе».
28 августа оказавшееся в Тобруке временное правительство Абдаллы ат-Тани подало в отставку перед избранной Палатой представителей.
29 августа на востоке Ливии разбился ливийский самолет, взлетевший с одного из аэродромов, контролируемых силами генерала Хафтара. Группа «Ансар аш-шариа» тут же объявила, что он был сбит исламистами с помощью переносного зенитного ракетного комплекса, подтвердив тем самым их наличие у боевиков.
В целом, к исходу августа в Ливии окончательно оформились два центра силы – джихадистский и национал-либеральный, причем соотношение сил оказалось явно не в пользу последнего. В этой связи один из реальных – как представляется — выходов из создавшегося положения – получение мандата Африканского Союза и ООН на формирование региональных миротворческих сил, которые, войдя в Ливию, могли бы обеспечить защиту гражданского населения и формирование дееспособной национальной армии и полиции.