В то время, когда многие государства (прежде всего, официальные ядерные державы), уменьшают свои ядерные арсеналы, в Азии наблюдается ядерное наращивание. Пакистан, расположенный в регионе Южная Азия, которая «наиболее подвержена риску распада и возникновения локального ядерного конфликта», имеет самую быстро растущую в количественном отношении ядерную программу – считает Грегори Кобленц, известный американский эксперт по контролю над вооружениями и ядерному нераспространению, доцент Школы политики, Правительства и международных отношений в Университете Джорджа Мэйсона, США.
Так, в своем недавнем докладе, опубликованном авторитетным американским Council for Foreign Relations ( Советом по международным отношениям), озаглавленном как «Strategic Stability in the Second Nuclear Age» («Стратегическая стабильность во вторую ядерную эпоху»), Грегори Кобленц отмечает, что Южная Азия является регионом «наиболее подверженном риску распада в смысле стратегической стабильности» в силу «взрывчатой смеси» нерешенных территориальных споров, трансграничного терроризма и растущих ядерных арсеналов.
В своем интервью немецкой радиостанции Deutche Welle, Кобленц заявил, что у Пакистана имеется самая быстро растущая в количественном отношении [военная] ядерная программа в мире, и, к 2020 году Исламская Республика Пакистан может иметь запасы расщепляющихся материалов, которых будет достаточно для производства 200 ядерных взрывных устройств, что, по грубым оценкам, эквивалентно размеру ядерного арсенала Великобритании.
Почему же Грегори Кобленц утверждает, что в целом в Азии наблюдается наращивание арсеналов ядерных вооружений? Потому, отвечает автор доклада, что только четыре страны, которые являются азиатскими, в настоящее время расширяют свои ядерные арсеналы – это Китай, Индия, Пакистан и Северная Корея. И хотя ядерное наращивание каждой из этих стран мотивируется разными причинами, общая комбинация их растущих ядерных арсеналов делает Азию центром новой гонки ядерных вооружений.
КНР уже в течение длительного времени увеличивает и диверсифицирует свой ядерный арсенал; это процесс начался с конца холодной войны. Это ядерное наращивание Китая является частью более широких усилий страны по модернизации Народно-освободительной армии Китая (НОАК), а также мотивируется модернизацией американского потенциала систем точного удара дальнего радиуса действия и ПРО.
Основные новейшие разработки Китая в этой области включают постановку на вооружение китайской армии межконтинентальных баллистических ракет мобильного наземного базирования, а также нового поколения атомных подводных лодок с баллистическим ракетами на борту (БРПЛА). Эти новые разработки призваны значительно увеличить выживаемость стратегических ядерных сил (СЯС) Китая.
В то же время, вялотекущая гонка вооружений между Индией и Пакистаном набрала темп в 1998 году, когда обе страны провели несколько ядерных испытаний. Последующее затем ядерное и ракетное наращивание обеими странами не показывает признаков спада. В ноябре 2014 года Пакистан испытал две баллистические ракеты, способные нести ядерные боеголовки: Shaheen -1A (Hatf-IV), c дальностью 900 километров и Shaheen 2 (Hatf-VI) с дальностью 1500 километров.
В целом Пакистан уже развернул или разрабатывает 11 различных систем доставки ядерного оружия, включая баллистические ракеты, крылатые ракеты и самолеты, способные нести на борту ядерное оружие. В Индии в войска также поступает целый ряд баллистических и крылатых ракет с растущим потенциалом ядерных боеголовок, в дополнение к ее авиационным средствам доставки ядерного оружия. Обе страны также расширяют свои мощности по производству высокообогащенного урана (ВОУ) и плутония, двух ключевых материалов, необходимых для производства ядерного оружия.
Северная Корея является новичком в престижном «ядерном клубе», насчитывающем сегодня 9 официальных и неофициальных ядерных держав. И, несмотря на то, что КНДР начала свое ядерное наращивание на основе гораздо меньшей базы ядерных и ракетных технологий, чем Китай, Индия и Пакистан, она сосредоточила огромные усилия с целью разработки ядерной боеголовки, которая имела бы достаточно малый размер, для того, чтобы ее можно было бы доставить баллистической ракетой на континентальную часть США.
Почему, как отмечается в докладе Г.Кобленца, Южная Азия является регионом, «наиболее подверженном риску распада в смысле стратегической стабильности»?
Южная Азия является регионом, наиболее подверженном риску распада в смысле стретегической стабильности в силу того, что в ней наблюдается «взрывчатая смесь» нерешенных территориальных споров, трансграничного терроризма и растущих ядерных арсеналов. В то время, как США и СССР были задействованы в жестком соперничестве во время холодной войны, Индия и Пакистан сталкиваются с более угрожающими вызовами безопасности, чем те, с которыми сталкиваются другие ядерных страны. Так, по-прежнему главным раздражителем в пакистано-индийских отношениях остается проблема Кашмира, которая является источником острого конфликта между обеими государствами. Кроме того, Индия и Пакистан воевали четыре раза, начиная, с получения ими независимости в 1947 году,, включая две войны из-за Кашмира (последняя война или т.н. «Каргильский конфликт» произошел в 1999 году, т.е. всего 15 лет назад, а в 2001-2002 году между обеими странами в течение года наблюдалось т.н. «вооруженное противостояние» с угрозой эскалации в войну с применением ядерного оружия – авт.). С 1998 года между обеими странами произошла война малой интенсивности (уже упомянутый «Каргильский конфликт») и были два серьезных кризиса, вызванных террористическим атаками в Индии, с территории Пакистана (теракт в 2001 году против индийского парламента и теракт в г. Мумбаи в 2008 году). Географическая близость обеих стран осложняет кризисное управление, поскольку подлетное время баллистических ракет составляет 3-5 минут. Наконец, несмотря на то, что обе страны утверждают, что стремятся лишь иметь на вооружении «минимальное убедительное средство ядерного сдерживания» (при этом Пакистан не принял в своей ядерной доктрине т.н. принцип «неприменения ядерного оружия первыми», а Индия приняла т.н. «доктрину «Холодного старта», предполагающую нанесение ударов неядерными средствами вглубь территории Пакистана в случае агрессии со стороны своего регионального антагониста или новой крупной террористической атаки индийской территории с территории Пакистана – авт.), региональная динамика подтолкнула их к тому, чтобы следовать по пути наращивания арсеналов различных ядерных и ракетных вооружений.
Если отвечать на вопрос, насколько опасным стало продолжающееся ядерное соперничество между Индией и Пакистаном, то, по словам Г.Коблнеца, одним из наиболее опасных аспектов индо-пакистанского ракетно-ядерного соперничества является размещение в Южной Азии тактического ядерного оружия. В любом будущем индо-пакистанском вооруженном конфликте это оружие может быть применено. Именно в этом контексте Индия приняла доктрину «Холодного старта», чтобы наказать Пакистан, но оставаться при этом ниже предполагаемого ядерного порога Пакистана, В ответ Пакистан начал развертывание тактического ядерного оружия, в т.ч. таких ракет, как баллистические ракеты меньшей дальности Nasr (Hatf IX),для того, чтобы, как считают в Исламабаде, сдерживать «даже ограниченную индийскую военную интервенцию». Поскольку ожидается, что дисбаланс по обычным вооружениям между Индией и Пакистаном будет только увеличиваться в силу более крупной индийской экономики и более высокого роста индийского ВНП, опора Пакистана на ядерные вооружения призвана компенсировать его отставание по обычным вооружениям, что скорее всего, будет долговременной характеристикой баланса ядерных вооружений в Южной Азии. На наш взгляд, одним из наиболее серьезных рисков, вызванных развертыванием Пакистаном тактического ядерного оружия, особенно опасным во время какого-либо кризиса, является то, что известный американский ученый и эксперт по ядерным вооружениям Скотт Саган называет «vulnerability/invulnerability paradox». (парадоксом уязвимости/неуязвимости)[1].
Но как быстро растут запасы пакистанского ядерного оружия? Г.Кобленц считает, что, несмотря на то, что имеются значительные сомнения по поводу размеров и совершенства в технологическом смысле пакистанской военной ядерной программы, похоже, что страна имеет самую агрессивную программу в мире по производству ядерных материалов для военных целей. Согласно оценкам СИПРИ, Пакистан в настоящее время имеет такое количество расщепляющихся материалов, в виде ВОУ и оружейного плутония, достаточное для производства 100 – 120 ядерных боеприпасов (т.е. эти оценки, впервые высказанные два года назад, о чем писал автор данной статьи, практически выросли до 120 ядерных боеголовок, так как прежние оценки СИПРИ составляли 90 – 100 ядерных боеголовок — авт.)
Тем не менее, Пакистан расширяет свой потенциал производства большего количества ядерных оружейных материалов. К 2020 году, считает Г.Кобленц, он может иметь существенное количество оружейного урана и плутония, достаточного для производства более чем 200 ядерных боеголовок, что согласно грубому подсчету эквивалентно размеру ядерного арсенала Великобритании. И хотя изначально Исламабад сосредоточился на т.н. «урановом пути» создания ядерного оружия, за последние годы он более сконцентрирован на «плутониевом пути». В настоящее время, Пакистан имеет три ядерных реактора на площадке в Khushab, в 200 километрах к югу от Исламабада, способных нарабатывать оружейный плутоний в количествах, достаточных для производства 6-7 ядерных боеприпасов в год. Кроме того, Пакистан сооружает четвертый ядерный реактор на этой площадке ( все реакторы сооружены или сооружаются при техническом содействии и помощи со стороны Китая – авт.), и таким образом, расширяет свою способность перерабатывать отработанное ядерное топливо в этих реакторах для получения дополнительного количества плутония оружейного качества. Как только все четыре реактора и сопутствующие установки по переработке вступят в строй, Пакистан будет в состоянии производить оружейный плутоний, пригодный для создания порядка 10-12 ядерных боеприпасов.
Что же касается прогнозных оценок развития ситуации в регионе Южная Азия в области ядерной безопасности и разработки ядерного оружия, то по словам Г.Кобленца, Южная Азия останется регионом высокого риска ядерного кризиса в кратко- и средне срочной перспективе (5-10 лет), а проблема Кашмира продолжит оставаться потенциальным источником вооруженного конфликта между Пакистаном и Индией. Наша оценка, в данном случае, совпадает с оценкой этого американского эксперта, но с одним важным добавлением: — если международное сообщество не найдет способы и методы подключения Пакистана и Индии к процессам сокращения ядерных вооружений, который в настоящее время идет между США и Россией, несмотря на резкое охлаждение их двусторонних отношений из-за украинского кризиса, то в количественном отношении пакистанский арсенал ядерных вооружений может достичь к 2025 году 250 ядерных боеприпасов, т.е. Пакистан обойдет четвертую по размерам своего ядерного арсенала официальную ядерную державу – Великобританию и займет ее место в неофициальной оценке размеров ядерных арсеналов ядерных держав, а гонка ядерных вооружений в Южной Азии еще более усилится.
1.Этот парадокс, согласно С.Сагану означает, что если позиция и оперативное развертывание пакистанского ядерного арсенала предназначены для максимальной защиты против их кражи или захвата террористами, то сам арсенал будет уязвим для индийского удара или удара со стороны США; если же позиция или оперативное развертывание пакистанского ядерного арсенала предназначены для максимальной защиты от индийского или американского удара, то пакистанское ядерное оружие будет более уязвимо для кражи или захвата его террористами. Этот парадокс учитывается и разыгрывается в военных прогнозных играх при принятии оперативных решений пакистанскими военными о применении ядерного оружия в мирное время или во время военного кризиса. См. Scott Sagan, Inside Nuclear South Asia. 2009, P.16