В первой половине мая с.г. афганские талибы резко активизировали подрывную и террористическую деятельность, направленную в первую очередь против государственных и силовых структур, а также иностранцев. 4 мая в Кабуле был взорван автобус генерального суда Афганистана, во время которого погиб один человек и еще 13 ранено. Затем группа террористов-смертников атаковала столичный аэропорт и одну из центральных гостиниц в Кабуле, в результате чего погибло несколько иностранцев, в том числе сотрудник Европола. Индия в связи с этим терактом заявила, что основной целью нападения на отель являлась ликвидация посла этой страны, что в принципе выглядит очень логичным. Напомним, что на недавней встрече армейского руководства Пакистана был открыто озвучен тезис «о причастности индийских спецслужб к террористической активности белуджистанских сепартистов», которая направлена, прежде всего, на срыв миллиардных контрактов с китайскими инвесторами по созданию логистической инфраструктуры из КНР к морским портам Пакистана. Попытка покушения на индийского посла в очень естественно укладывается в формат ответных ударов для сдерживания нарастающего влияния традиционного конкурента Пакистана как в Белуджистане, так и в Афганистане. Тем более символично, что нападение осуществлено спустя несколько дней после визита пакистанского премьер-министра Наваза Шарифа в Кабул «с целью налаживания конструктивного диалога». Таким образом, Афганистан продолжает оставаться полем противостояния крупных региональных игроков, что, безусловно, будет сказываться на развитии ситуации в стране в среднесрочной перспективе.
Много внимания уделено экспертами и новой попытке начала переговоров между Кабулом и руководством талибов при посредничестве Катара. Напомним, что новая и неудачная попытка найти консенсус вновь провалилась. Все предыдущие аналогичные попытки также закончились неудачей, правда надо отметить, что тогда контрпартнерами талибов были США, что серьезно злило правительство Х.Карзая. Во многом благодаря и его провокационным действиям эти консультации всегда терпели провал. Нынешняя вспышка террористической активности и наступательных действий со стороны талибов логично вытекает из срыва переговоров. Причину нынешней неудачи следует искать, прежде всего, в разногласиях между самими талибами. Сторонником договоренности с Кабулом в данном контексте выступает руководитель политического крыла движения мулла Актар Мохаммад Мансур, эмиссары которого находились в Дохе. Руководитель военного крыла талибов Абдул Кайюм Закер, в последнее время серьезно усиливший свое влияние в руководящей верхушке движения, наоборот, категорически против переговорных процессов с правительством Ашрафа Гани Ахмадзая, полагая, что таким образом интересы его группы не учитываются, а действия А.М.Мансура направлены на его политическую изоляцию. Если еще проще, то А.К.Закер крайне недоволен тем фактом, что его доверенные люди от переговорного процесса дистанцированы. Отсюда активизация боевых действий и терактов, которые фактически похоронили все попытки достигнуть хотя бы промежуточных договоренностей. Атака именно на иностранные цели, а также государственные офисы в данном случае преследуют две цели. Во-первых, Кабулу посылается ясный и жестко акцентированный сигнал о том, кто действительно «заказывает музыку» в руководстве талибов. Во-вторых, выражается крайнее неудовлетворение договоренностью между Кабулом и руководством НАТО о «долгосрочной дислокации» военного контингента альянса (более 10 тыс.) в Афганистане. За всем этим, безусловно, видны интересы Исламабада, который настаивает на участии лояльных Пакистану сил в переговорном процессе и их безусловной инкорпорации во властные и силовые структуры при скорейшем выводе натовского контингента из страны. Собственно, эту простую мысль и донес в несколько закамуфлированной форме до своего афганского президента пакистанский премьер во время своего блиц-визита в Кабул. Излишне говорить, что такой сценарий будет означать безусловное доминирование представителей движения в будущем государственном устройстве Афганистана, что для него и западныз стран однозначно неприемлемо, поскольку никаких гарантий повторения предыдущего сценария с основанием на афганской территории структур «Аль-Каиды» Исламабад не дает. А если бы и дал, то веры ему после долгой эпопеи пребывания американцев в Афганистане и истории с Усамой бен Ладеном у Вашингтона нет. Подтверждением этого стала недавняя серия атак американских беспилотников на цели джихадистов в «зоне племен», что делалось без согласования с пакистанскими военными. Рискнем предположить, что таким образом американцы отреагировали на сигнал из Исламабада.
Таким образом, складывающаяся в Афганистане ситуация в настоящее время будет характерна продолжением распространения ползучей экспансии талибов в общем контексте традиционного «весеннего наступления». Замораживание этого процесса было в числе первоочередных целей провалившихся переговоров в Дохе. При этом необходимо отметить, что раздражение пакистанских военных вызвали и успешные действия афганских силовиков, которые при поддержке американцев, в последнее время нанесли ряд ощутимых ударов по одной из «прирученных» пакистанской военной разведкой групп т.н. «сети Хаккани». Именно ее в США считали основным «наконечником копья» для осуществления операций устрашения против иностранных целей в Афганистане. Сейчас ее возглавляет сын основателя группы Джаллуддина Хаккани Сараджуддин, который остался фактически без отработанной ранее логистической и тыловой поддержки. За эту сферу деятельности отвечали в прошлом три родных брата Д.Хаккани. Два из них погибли в течение последних двух лет, а третий – Анас — был арестован афганскими органами безопасности в октябре прошлого года. Отметим, что последние по времени атаки талибов против именно иностранцев, в том числе и уничтожение 8 мая вертолета с иностранными дипломатами, являются в этой связи четким сигналом американцам от Межведомственной разведки Пакистана о том, что «свято место пусто не бывает», и ей есть кем заменить выбывших.
Что же касается того, что талибы взяли под контроль приграничные к Таджикистану и Туркмении провинции, то отметим, что сценарий прямого военного вторжения в Центральную Азию именно со стороны талибов маловероятен. У них много дел в самом Афганистане, но поддержка собственно узбекских, таджикских и туркменских исламистов, которые сейчас отсиживаются на афганской территории, вполне вероятна и возможна. Это, пожалуй, главная угроза на сегодняшний день, особенно с учетом социальных проблем и политической дряхлости ряда режимов в этом регионе. Еще одним сдерживающим экспансию талибов в Центральную Азию фактором остается нежелание Исламабада серьезно дестабилизировать ситуацию в этом регионе. Причина прозаична — это может войти в противоречие с планами интенсификации китайско-пакистанского экономического и инвестиционного сотрудничества и создания неких современных аналогов «Шелкового пути», в том числе и с привлечением к этому проекту центральноазиатских рынков. Пекин в данном случае серьезно опасается вероятности вспышки уйгурского сепаратизма на территории Центральной Азии, что может бумерангом ударить и по Синьцянь-Уйгурскому Автономному Округу (СУАО). Да и самому Исламабаду такая перспектива не видится оптимальным сценарием развития событий. Особенно с учетом перспективы того, что дестабилизация, в случае ее реализации, конечно, в регионе Центральной Азии будет носить долгосрочный и непредсказуемый характер.