Поражение правящей Партии справедливости и развития (ПСР) на недавних выборах, в результате которого она уже не сможет сформировать парламентское большинство, порождает у турецких журналистов и аналитиков размышления о возможных изменениях турецкой внешней политики в Сирии. Неслучайно, в Твиттере одного из сторонников ПСР появилась запись следующего содержания: «Кто проиграл в результате последних парламентских выборов в Турции? Сирия, Египет, Иерусалим, Сомали». Оставим рассуждения об Иерусалиме и Сомали на совести турецких исламистов, но турецкая активность в Сирии, похоже, имеет явный шанс пойти на убыль.
С приходом к власти в Турции в 2002 году партии Р.Т.Эрдогана в турецко-сирийских отношениях наметилось явное улучшение. В первые годы нахождения ПСР у власти в турецкой внешней политике возобладала концепция Ахмета Давутоглу (вначале советника Эрдогана, а затем министра иностранных дел) «нулевого уровня проблем с соседями». В ее рамках были решены спорные вопросы с Сирией, создававшие в 90-е годы прошлого века напряженность в двусторонних отношениях (территориальные споры о принадлежности провинции Хатай, споры об использовании пограничных водных ресурсов). Создание зоны свободной торговли принесло миллиардные прибыли турецкому бизнесу. Оживленно развивались и политические отношения. По словам турецкого журналиста Чингиза Чандара, визиты А.Давутоглу в Дамаск в 2005-2020 годах были настолько частыми, что он чаще видел сирийского президента Башара Асада, чем собственную жену и детей.
Отношения между двумя странами резко изменились в 2011 году. В мае первого года сирийского кризиса Реджеп Тайип Эрдоган и Башар Асада еще регулярно обменивались телефонными звонками, но в октябре 2011 года правительство Эрдогана уже дало на турецкой территории прибежище для Сирийского национально совета (СНС). В ноябре того же года французская газета Canard enchainee распространила информацию о создании в турецком Искандеруне командного пункта для координации турецкой военной помощи Сирийской свободной армии. На протяжении первого полугодия 2012 года турки еще пытались вести переговоры с Асадом, настаивая на включении «Братьев-мусульман» в сирийское правительство. Однако затем в турецкой правящей элите возобладала точка зрения о необходимости свержения сирийского президента любыми способами. Так в прошлом году большой скандал вызвала огласка факта транспортировки оружия сирийским вооруженным группировкам через турецкую территорию. В ноябре 2013 и в январе 2014 годов сотрудниками турецкой жандармерии были задержаны 4 грузовика с оружием, направлявшимся в Сирию. При этом оппозиционными политиками было заявлено, что данные машины принадлежали турецкой спецслужбе МИТ. Турецкое правительство устами помощника Эрдогана Ибрагима Калина вначале опровергла эту информацию. Затем было заявлено о том, что за скандалом с транспортировкой оружия стоят сторонники Фетхуллаха Гюлена, бывшего сторонника и нынешнего непримиримого врага Реджепа Эрдогана. Новый этап турецкой подрывной активности начался уже в текущем году. Недавние успехи исламистской коалиции на севере Сирии наблюдатели связывают с трехсторонними турецко-саудовско-катарскими договоренностями о координации работы с сирийской вооруженной оппозицией. После них Анкара стала оказывать помощь просаудовской «Джабхат ан-нусре», а не только своим протеже из числа «Братьев-мусульман» и вооруженных отрядов сирийских туркоманов.
Между тем, по мнению турецких наблюдателей, именно поддержка правительством Эрдогана сирийских исламистов послужила причиной электорального поражения ПСР в курдских районах и провинциях, приграничных с Сирией. Количество депутатов ПСР от приграничных с Сирией вилаетов Хатай, Килис, Газиантеп и Шанлыурфа сократилось с 30 до 20 человек. Турецкий журналист Чингиз Чандар связывает это обстоятельство с недовольством жителей приграничных провинций наплывом сирийских беженцев и их опасением в связи со свободным передвижением боевиков ИГ и других экстремистских организаций. Между тем, в пяти курдских вилаетах поражение ПСР было еще более впечатляющим. Его причина заключается в том, что в период боев за Кобани осенью прошлого года турецкое правительство долгое время саботировало помощь курдам, сопротивлявшимся натиску ИГ. Один из лидеров ПСР, беседовавший с журналистами портала «Аль-Монитор» на условиях анонимности, сказал, что правительству его партии в прошлом году «надо было больше думать о Кобани, чем о Иерусалиме. Тогда не было бы и поражения на выборах». Критикует сирийскую политику правительства и правоконсервативная Партия националистического действия (ПНД). Правда 16% голосов, которые удалось набрать этой партии на выборах, служат серьезным препятствием для формирования коалиционного правительства с прокурдской Демократической партии народов (ДПН), так как ПНД стоит на ультранационалистических позициях и отрицает любой диалог с курдами.
В случае, если в новом коалиционном правительстве значительную долю министерских постов получит кемалистская Народно-республиканская партия (НРП) акцент турецкой внешней политики может сместиться с Ближнего Востока на приоритетные связи с Евросоюзом. Заместитель председателя НРП и бывший турецкий дипломат Мурат Озчелик в своем интервью отметил, что если его партия войдет в правительство, она предпримет все усилия для того, чтобы улучшить отношения Турции с Сирией, Египтом, Ираном и Евросоюзом. Озчелик подчеркнул: «Для того, чтобы добиться мира в Сирии, мы должны вести диалог со всеми сирийскими политическими силами, в том числе с правительством Асада. Турция не должна быть стороной в сирийском конфликте. Мы должны разговаривать со всеми, включая Иран. Сначала надо остановить кровопролитие, а затем добиваться прочного политического урегулирования. Сирийская политика ПСР уже принесла разрушительные результаты для всего региона». М.Озчелик знает о чем говорит, заявляя о необходимости переговоров с Асадом. Осенью 2013 года лидер НРП Кемаль Кылычдароглу уже побывал в Дамаске, где провел переговоры с сирийским президентом. И хотя эта поездка служила больше внутриполитическим целям НРП: в очередной раз подразнить Эрдогана и использовать зарубежную трибуну для его критики, но каналы связи у турецких кемалистов с режимом в Дамаске уже существуют.
В аналогичном духе высказался лидер ДПН Селахеддин Демирташ. В интервью CNN он заявил. что политика Турции на сирийском направлении в случае вхождения его партии в правительство не останется прежней. «Я уверен в том, что коалиционное правительство прекратит поддержку «Исламского государства» и других радикальных групп в регионе», — отметил Демирташ.
Между тем, наряду с наступлением просаудовской и протруецкой коалиции «Джабхат аль-фатх» на севере Сирии, активизируется и вооруженная оппозиция в районе Дамаска. По сообщению саудовского оппозиционера, зарегистрированного в Твиттере под ником «Муджтахид», лидер группировки «Джаиш аль-ислам» Захран Аллюш 6-8 июня побывал в Аммане, где имел интенсивную программу встреч с представителями саудовской, иорданской и американской спецслужб. По-видимому, «Муджтахид», несмотря на свои оппозиционные взгляды, тесно связан с саудовской элитой и пользуется закрытыми источниками информации. Следует напомнить, что салафит З.Аллюш в сентябре 2013 года сформировал коалицию «Джаиш аль-ислам», в которую вошли около 30 группировок радикальных исламистов. Его группа не ведет боев на севере и на юге Сирии, зато занимает сильные позиции в столичном регионе. Так под контролем Аллюша находится пригород Дамаска Дума. По информации «Муджтахида», на встречах присутствовал офицер саудовских спецслужб Абу Бадр, считающийся правой рукой принца Мухаммеда бин Наефа. На встречах речь шла о присоединении группировки Аллюша к так называемому «южному фронту», действующему в провинции Дераа, и объединяющему «Сирийский революционный фронт» Джамаля Мааруфа (остатки ССА) и отряды наемников-иностранцев. При этом З.Аллюш согласился участвовать в боевых действиях против ИГ, но уклонился от боев против «Джабхат ан-нусры», отметив, что это будет распылять его силы. В последнее время этот полевой командир уже не делает экстремистских заявлений, и даже согласен сменить свой исламский флаг на флаг Сирийской национальной коалиции. Взамен он требует, чтобы именно его боевики первыми вошли в Дамаск со всеми вытекающими для последующего дележа власти последствиями. Таким образом, среди сирийских боевиков, ведущих борьбу против правительства Асада уже началось соперничество за ведущие позиции в «новой Сирии». Даже в случае изменения турецкой политики вооруженный конфликт в Сирии будет продолжаться, хотя его интенсивность на севере страны может существенно снизиться.