Безусловно, позиция противников А.Фардида, утверждающих, что именно его идеи подвели философский базис под массовые репрессии в отношении иранской интеллигенции, а также всемерное укрепление «силового» аппарата Исламской Республики и расширение его полномочий.
Уже упомянутый А.Суруш (см часть 1) приводит в качестве доказательства то, что аргументы, который приводил А.Фардид, критикуя его позицию касательно демократии, прав человека, в последующем неоднократно повторялись высшим руководством ИРИ, включая Рахбара. Так А.Фардид, а вслед за ним и А.Хаменеи в своих выступлениях критиковал философа К.Поппера, последователем которого считался А.Суруш.
М.Садри утверждал в своей статье, что радикальное прочтение идей А.Фардида рядом политических деятелей, в том числе и духовенством, не имеет ничего общего с его истинными мотивами. Он называет «комичным» противостояние между «сторонниками Хайдеггера» и «сторонниками Поппера». По его мнению, те радикалы, которые действовали «именем Фардида» крайне извращали и упрощали его идеи. Это, безусловно, могло иметь место, особенно, в случае с такими личностями, как М.Т.Месбах-Язди, но не такими, как А.Хаменеи.
Известно, что А.Хаменеи в дореволюционные годы вращался в кругах светской интеллигенции и живо интересовался современной западной философией. Однако, как известно, он не владел европейскими языками, поэтому, скорее всего философию Хайдеггера он изучал по лекциям А.Фардида. Несмотря на то, что А.Хаменеи не был выдающимся факихом (хотя безусловно, фундаментальное образование в этой области он получил), он разбирается в философии, поэзии, истории, музыке, западной художественной литературе гораздо лучше остальных нынешних муджтахидов. Учитывая сказанное, можно утверждать, что его критика сторонников Поппера и «либеральной демократии» является вполне осознанной и здесь можно указать на прямое влияние философии Фардида на политическую риторику лидера ИРИ.
Однако, критики Фардида заходят слишком далеко, утверждая, что он и его ученики вдохновляли террор «Ансар-е-Хезболла» в послереволюционные годы и «серийные убийства иранских интеллектуалов в 1998 году» и прочее.
Здесь надо сказать, что у предполагаемых «последователей» А.Фардида мнения насчет «демократии», «свободы» не столь однозначны. Так А.Хаменеи не является абсолютным противником демократии, а наоборот, в 2005 году, в своем выступлении по случаю годовщины смерти Р.Хомейни он заявил, что религиозная демократия имеет в своей основе не только поддержку народа, но и опору на божественные права и обязанности, поскольку имеет другую основу, отличную от демократии западной.
Да, Верховный лидер ИРИ не является почитателем демократии в западном понимании, считая ее лицемерной. Он утверждал, что западные режимы держатся отнюдь не на всенародном доверии, а на поддержке небольшого процента активного электората. Эти «демократии», по его мнению, многократно дискредитировали себя поддержкой деспотических режимов по всему миру и желанием во чтобы то ни стало установить мировой порядок по собственным лекалам путем сочетания военной и культурной агрессии.
Так же неоднозначна позиция А.Хаменеи и в отношении западной культуры. Без сомнения критика западной цивилизации А.Фардида была хорошо усвоена А.Хаменеи, но она не занимает монопольную позицию в его политической риторике. Так, в обращении к иранской молодежи в 1999 году, Верховный лидер заявил, что западная культура есть сочетание «прекрасного и уродливого». «Прекрасное» должно быть изучено и принято мусульманами, а «уродливое» же – отвергнуто. Подобные заявления А.Хаменеи делал неоднократно, в качестве примера, можно привести его выступление на встрече с сотрудниками государственных организаций по делам молодежи в г. Раште в 2001 году. А так же можно привести множество выступлений Рахбара для того, чтобы проиллюстрировать то, что его позиция не является антизападной.
Конечно, фанатичные критики «режима», вроде сына бывшего шаха Р.Пехлеви, утверждают и будут продолжать утверждать, что «компромиссная» риторика Хаменеи лицемерна и что его правление приведет к дальнейшей эскалации репрессий против оппозиции и укреплению тоталитарного режима правления в Иране. Тем не менее, не будем забывать, что признанный на Западе самый «либеральный» президент Ирана М.Хатами пришел к власти в то время, когда Рахбаром был все тот же А. Хаменеи.
Пожалуй, наиболее одиозной личностью из числа «маленьких Фардидов», как выразился А.Суруш, является пресловутый М.Т.Месбах-Язди. Суруш пишет о Месбахе-Язди, как о человеке малообразованном, но при этом очень амбициозном и нетерпящем критики в свой адрес. Как отмечает он в своем интервью 2006 года, размещенном на персональной странице в сети интернет со ссылкой на близких друзей богослова, что спорить с ним практически невозможно, вследствие его «взрывного» характера.
Далее он критикует Месбаха-Язди за его радикальные призывы к репрессиям в отношении оппозиции из числа «Зеленого движения», в частности за то, что он назвал протестующих «мохаребами», то есть восставшими против Бога и Пророка. Согласно иранскому УК, такие действия караются смертной казнью. Суруш утверждал, что именно Месбах-Язди (с молчаливого согласия Рахбара) способствовал организации травли сторонников Мусави.
Однако в том же интервью Суруш вспоминает случай, когда в порыве эмоций Месбах-Язди объявил Али Шариати «неверующим» (кяфером), а также заявил, что М.Мотаххари был «поражен вирусом коммунизма». На фоне этих высказываний его реплика в отношении «Зеленого движения» не выглядит, чем-то необычным. Несмотря на постоянную критику демократии, он еще 1987 году был вынужден признать принцип «свободы действий», как один из «практических принципов исламского образования». Несмотря на радикально антизападную риторику, в институте, который он организовал и возглавляет изучаются и сравнительное правоведение, и социология, и психология, и экономика. Да и в Иране Месбах-Язди не является популярным муджтахидом, мнение которого доминирует над позицией других богословов. Учитывая вышесказанное, говорить о том, что его радикальные взгляды основаны исключительно или преимущественно на философии А.Фардида было бы безосновательно.
Подводя итоги анализа дискуссии по поводу роли А.Фардида на политическую элиту ИРИ и, прежде всего на духовенство, можно утверждать, что, несмотря на то, что идеи А.Фардида стали определенной вехой в современной иранской философии, его сложно назвать ведущим идеологом Исламской революции. Он, безусловно, находится в тени таких крупнейших «революционных» мыслителей, как М.Мотаххари, М.Э.Талегани, А.Шариати, М.Х.Табатабаи, Р.Хомейни, философские и религиозные концепции которых оказывают решающее влияние на политический истеблишмент Исламской республики.