Реакция правящей турецкой элиты на российскую военную оперцию в Сирии оказалась достаточно острой и продемонстрировала крайнюю обеспокоенность Анкары на изменение расклада сил в сирийской гражданской войне. 4 октября на совместной пресс-конференции с премьер-министром Бельгии Шарлем Мишелем президент Турции Р.Т.Эрдоган отметил: «Если Россия лишится такого друга, как Турция, с которой она достаточно много сотрудничает, она многое потеряет. Это следует понимать». При этом он охарактеризовал российское вмешательство в Сирии как трагическую ошибку. Упомянув о нарушении российским военным самолетом турецкого воздушного пространства Эрдоган отметил, что «нападение на Турции будет считаться нападением на НАТО». При этом турецкий президент предпринял попытку шантажа России на предмет возможного прекращения турецко-российского сотрудничества в энергетической сфере. «Турция является главным покупателем российского газа, но если будет надо, она сможет получать его и из многих других мест. Это стало бы большой потерей для России», — заявил Эрдоган. В таком же духе он высказался и насчёт соглашения с «Росатомом» о строительстве первой в Турции атомной электростанции: «Если АЭС «Аккую» не построят русские, то придут другие и построят ее», — сказал он. Свое мнение о нарушении турецкого воздушного пространства высказал и премьер-министр Ахмет Давутоглу. Он, в частности, заявил, что никому не позволено вторгаться в воздушное пространство Турции и впредь эти попытки будут жестко пресекаться. «Мы отреагируем даже, если это будет не самолет, а птица», — констатировал А.Давутоглу.
Остается разобраться, чем вызваны эти предельно жесткие заявления. Во-первых, бомбовые удары, нанесенные российскими ВКС по позициям экстремистов в Сирии спутали все планы Турции по выводу из-под контроля Башара Асада северных регионов страны и установления в них турецкого доминирования. Во всяком случае, по данным ряда турецких и западных аналитиков в ближайшее время готовилось установление альтернативного сирийского правительства в Идлибе (подобно альтернативному ливийскому правительству в Бенгази в 2011 году) с последующим установлением бесполетной зоны в северной Сирии под контролем турецких ВВС. Доминирование российской авиации в сирийском небе фактически ставит крест на этих планах. По мнению турецкого военного аналитика, бывшего полковника турецкой армии Метина Гуркана, на обозримую перспективу реализация такого плана просто нереальна.
Во-вторых, российское вмешательство меняет правила игры в турецко-сирийских отношениях. Начиная с 2012 года, Турция имела военно-стратегическое превосходство над Сирией, чем не раз пользовалась. После того как сирийские ВВС сбили 22 июня 2012 года турецкий разведывательный самолет F-4, турки объявили, что будут сбивать любые сирийские воздушные средства, приближающиеся к турецким границам, и обещание свое выполнили. 16 сентября 2013 года был сбит сирийский военный вертолет, 23 марта 2014 года самолет МИГ-23 сирийский ВВС. Еще один сирийский военный самолет был сбит в мае 2015 года. Разумеется, сбивать российские самолеты с такой же легкостью невозможно. Это, кстати, создает для сирийской армии перспективу взять под контроль границу с Турцией, что существенно снижает шансы вооруженных антиправительственных группировок.
В-третьих, удары российской авиации наносятся не только по позициям «Исламского государства» (ИГ), но и по отрядам протурецких боевиков. Это уже вызвало большое беспокойство среди исламистов, не связанных с ИГ. В конце прошлой недели представители вооруженных группировок «Ахрар аш-Шам», «Суккур аш-Шам», «Джейш аль-Ислам», «Джейш аль-муджахеддин» и «Бригады султана Мурада» собрались в Стамбуле для того, чтобы обсудить «последствия российской интервенции».
В-четвертых, не исключен исход части отрядов противников Б.Асада на турецкую территорию, что вовсе не вызывает большого энтузиазма у руководства этой страны. В рядах сирийских вооруженных группировок сражаются разные люди. Конечно, фанатики и идеологически мотивированные боевики будут сражаться до конца. Однако искатели приключений и те, кто надеялся на скорую победу с перспективой вознаградить себя в материальном плане, жертвовать своими жизнями не собираются. Уже отмечены случаи бегства таких боевиков на турецкую территорию. 5 октября 15 боевиков при полной экипировке и вооружении перешли сирийско-турецкую границу в районе Антакьи и были задержаны турецкой жандармерией. 3 октября границу в районе Харбие турецкой провинции Хатай пересек автобус. Вид пассажиров показался местным жителям подозрительным, они сообщил в полицию, после чего сирийцев задержали и поместили в здание близлежащей школы под охрану вплоть до выяснения личности. Однако вскоре все они покинули населенный пункт в сопровождении сотрудников турецких спецслужб. Думается, что вряд ли турецкое правительство будет радо массовому наплыву таких «беженцев».
В-пятых усиление российского военного присутствия в Тартусе может существенно снизить возможности турецкого военного флота в Восточном Средиземноморье. До сего времени турецкие ВМС не имели в этом регионе серьезных соперников. По Восточному Средиземноморью пролегает единственный навигационный путь, на котором турки до настоящего времени могли не опасаться иностранного вмешательства. Через порт Искандерун идет значительная часть турецкого экспорта и энергетического импорта. Кроме того на шельфе Восточного Средиземноморья разведаны значительные запасы энергоносителей (нефти и газа). За них идет в настоящее время острое соперничество между Турцией с одной стороны и коалицией Египта, Израиля, Кипра с другой. Появление здесь сильной группировки российского военного флота способно еще больше спутать турецкие карты.
Что касается экономического шантажа России нынешним турецким руководством, то он плохо связан с реальностью. В настоящее время около 65% турецкого газового импорта приходится на Россию (25% на Иран и около 12-15% на Азербайджан). При этом цена российского газа для Турции существенно ниже, чем иранского. Гипотетически Турция может перейти на импорт СПГ, однако издержки от импорта дорогого газа будут существенно выше, чем моральное удовлетворение от наказания России. Да и относительно строительства АЭС «Аккую» российская сторона предложила турецким партнерам более выгодные условия по сравнению с конкурентами. На стадии инвестиций вкладывается в строительство АЭС исключительно российская сторона, позже возмещая инвестиции из прибылей от эксплуатации станции.
В этих условиях продуктивным представляется не конфронтация, но российско-турецкое политическое сотрудничество по Сирии. Турция при любых раскладах сохранит влияние на суннитские вооруженные группировки северной Сирии. В то же время вооруженный конфликт в Сирии в любом случае закончится переговорным процессом. Совместная задача Анкары и Москвы состоит в том, чтобы усадить за стол переговоров непримиримых противников и добиться прочного мира и стабильности в Сирии.