Теракты 24 октября в Бангладеш [1], направленные против шиитских мечетей в столице Дакка во время Ашуры ( день поминовения имама Хусейна), ответственность за которые взяло на себя «Исламское государство» (ИГ), свидетельствует о попытке джихадистов открыть новый фронт противостояния.
Если раньше основные направления активности ИГ наблюдались в ближневосточных и африканских странах, то теперь его действия создают угрозу дестабилизации регионов Южной и Юго-Восточной Азии.
Необходимо напомнить, что в 2014 г. о присоединении к ИГ заявила группировка «Абу Сайяф» [2], борющаяся против филиппинских властей за создание собственного «эмирата» на острове Минданао. Тогда же с соответствующим заявлением выступил Абу Бакар Башир, глава индонезийской исламистской организации «Ашоурут Таухид» [2], действующей на острове Ява, отколовшейся от местного «Исламского джамаата».
Попытки активизации сторонников ИГ в Индонезии выразились в попытках использования ее в качестве транзитной страны для подготовки и переброски китайских уйгурских и местных боевиков в Ирак и Сирию. Всего по данным правоохранительных органов страны на стороне «халифа» Абу Бакра аль-Багдади могут сражаться сотни индонезийцев.
Параллельно отмечается активизация пропаганды по вовлечению в деятельность данной организации обитателей тюрем и мест заключения [3], традиционно восприимчивой к такого рода агитации среды.
Однако нанесенные 24 октября удары застали врасплох не только бангладешские, но и индийские спецслужбы [4], явно недооценившие исходящую со стороны ИГ опасность из соседней проблемной страны.
Между тем, в последние годы оттуда поступали новости, свидетельствующие об усилении джихадитского вызова (в том числе со стороны группировки «Исламский джамаат». А с лета 2015 г. стали появляться данные, явно свидетельствующие о попытках работы на бангладешском направлении ИГ.
Так, например, в начале июля стало известно о присоединении к сторонникам «халифа» Абу Бакра аль-Багдади бангладешской семьи из 12 человек [5].
А с начала осени ИГ резко активизировало свою активность в стране. Так, например, местные источники сообщили о раскрытии заговора с участием его членов, планировавших осуществить теракты [6] против более чем 100 местных объектов береговой охраны, военно-морских баз, нефтеперерабатывающих заводов в районе порта Читтагонг.
Одновременно появились новости о расправах радикальных исламистов над светскими блогерами [7]. Кроме того, 29 сентября ИГ взяло на себя убийство работавшего в стране итальянского специалиста [8].
И, наконец, 24 октября последовали теракты против шиитов, которые были охарактеризованы в соответствующем заявлении ИГ как «многобожники, враждебные исламу».
Важно понимать причины подобной активизации именно в Южной Азии и в частности, в Бангладеш. Именно здесь, по сути, и располагается реальная социальная база для подпитки джихадизма. Так, например, Бангладеш является страной с традиционно одними из самых худших в мире условий проживания, обеспеченности и социальных гарантий для населения. Значительная часть местных жителей вынуждена трудиться ненормированный рабочий день за 100 – 200 долларов в месяц (в основном на предприятиях легкой промышленности).
На фоне этого наблюдается рост безработицы, который до недавнего времени гасился в том числе за счет экспорта излишков рабочей силы в аравийские монархии, где единовременно трудились миллионы бангладешцев. Однако последствия усугубившегося мирового экономического кризиса и снижение цен на нефть и газ привели к сокращению вакантных рабочих мест и там.
Параллельно в результате снижения курсов национальных валют принимающих стран (пусть и не столь заметного, как в Алжире, Венесуэле и России) уменьшились и заработки гастарбайтеров.
Соответственно, это привело к еще большему ухудшению и без того безотрадной ситуации в Бангладеш, которая привела к укоренению здесь исламских радикалов. Соответственно, появление в этой стране сторонников ИГ было лишь делом времени. Ведь использование джихадистами 150-миллионного обездоленного мусульманского населения страны дает новые возможности.
Не случайно, что еще в 2014 г. здесь стала активно распространяться пропаганда в духе «зачем трудиться рабами за еду на обирающих вас западных господ, если можно самим занять их место, взяв в руки оружие?»
И, судя по всему, пропаганда ИГ уже достигло заметных успехов в борьбе «за умы и сердца» бангладешцев, которые могли не только стать мощным ресурсом для пополнения его рядов, но и возможного открытия нового фронта противостояния.
Однако еще более серьезным может быть вызов со стороны ИГ в соседней Индии. Следует заметить, что тревога представителей индийских спецслужб по поводу ударов ИГ в Бангладеш достаточно оправданная. Ведь многом это является отражением общих процессов среди мусульман Индостана и Южной Азии в целом. И, соответственно, рост симпатий к ИГ со стороны значительной части бангладешцев автоматически проецирует схожие настроения и среди их индийских единоверцев.
По имеющимся официальным данным, до последнего времени ситуация в Индии не была столь тревожной. Из общей массы местных мусульман (около 160 млн человек, 13.4 процента от общего населения) воевать за ИГ в Ирак и Сирию отправились лишь порядка 10 человек. Еще несколько десятков проходили в базах индийских правоохранительных органов как «сочувствующие».
Тем не менее, недавняя высылка целой группы индийских мусульман-гастарбайтеров из ОАЭ «за симпатии к ИГ» также свидетельствует о нарастании тревожной тенденции по радикализации мусульманского населения страны и наличии налаженных каналов между индийскими джихадистами и представителями Абу Бакра аль-Багдади.
И на практике ситуация в разбросанных по всей стране и сравнительно закрытых индийских мусульманских общинах может быть куда тревожнее, чем это представляется местным спецслужбам.
Сравнительная закрытость местных мусульманских общин, консерватизм, радикализм и конфликтность многих их представителей (обусловленные не в последнюю очередь многовековым противостоянием индуистам), по которым они могут соперничать даже с самыми «традиционными» исламскими радикалами Ливии и Саудовской Аравии делают их еще более привлекательным ресурсом для ИГ.
Соответственно, активизация сторонников последнего в странах Южной Азии автоматически подстегивает соответствующие процессы и в государствах Юго-Восточной Азии (ЮВА), особенно в Индонезии. Несмотря на то, что большая часть населения там несклонна к радикализму, являясь в массе своей светским, прогрессирование экономического кризиса на фоне развития успехов ИГ в соседней Южной Азии (ЮА) способно и там подстегнуть рост числа его сторонников.
Однако опасность со стороны ИГ видится не только самим странам ЮВА и ЮА, но и Китаю, у границ которого могут возникнуть новые проблемные точки. Кроме того, усиление джихадистов в странах региона в будущем может поставить под угрозу его семь военно-морских баз в Индийском океане.