То, что США уже практически приняли решение о нанесении удара по Ираку, вряд ли подлежит сомнению. Даже если формально приказ еще не отдан, то это лишь вопрос времени. Военная, пропагандистская и политическая машина войны уже настолько заведена, что отказ от нее равнозначен поражению, в том числе и на выборах 2004г.
Не представляет проблемы и дата начала военной операции. Примерные ее сроки просчитываются достаточно легко. 27 января завершает свою работу международная инспекция ООН. А в первой декаде февраля исламский мир празднует самый почитаемый религиозный праздник — Айд аль-Адха. Единственным неизвестным в этом ряду остается ответ на вопрос, когда А.Шарон, а именно он будет следующим премьер-министром Израиля после выборов 28 января, закончит формирование нового правительства.
Следовательно, приказ американским войскам в Персидском заливе об атаке Ирака должен быть отдан не ранее 15 февраля, но не позднее 1 марта. И дело не только в том, что позже начинается период пустынных ветров, а затем и жара, к чему менее приспособлена военная машина США. Проблема в том, что дальнейшее промедление ставит под вопрос даьнейшую судьбу американской экономики. Программа главы федерального казначейства Алана Гринспена по выводу американской экономики из стагнации, судя по всему, не способна решить эту задачу и в лучшем случае может лишь несколько оттянуть или «смягчить» дальнейшее ухудшение ее показателей. Об этом свидетельствуют следующие один за другим как банкротства «гигантов» американской экономики, так и оценки экспертов. Видимо, последнее сильное средство, способное стимулировать в этих условиях приток «адреналина» в экономический организм США, — это война.
В действительности, ставки в этой войне еще выше. Ибо носят долгосрочную перспективу и глобальное измерение. Пророчество скорого наступления «информационного общества» («information society»), или даже «общества знаний» («knowledge society») в значительной мере оказалось «мыльным пузырем» или пропагандистской «уткой», в лучшем случае — благим пожеланием. Пока эффект внедрения информационных технологий, включая и «всемирную паутину» интернета, не привел, как когда-то паровая машина, конвейер Форда, научно-техническая революция к принципиальному изменению производства материальных благ. Последнее в своей основе продолжает оставаться достаточно «традиционным». И в ближайшем обозримом будущем какие-либо судьбоносные прорывы на этом направлении вряд ли предвидятся. Это означает, что в ближайшие 50 лет промышленное производство, сельское хозяйство и транспорт будут в значительной мере основываться на тех же принципах, что и на рубеже 20 и 21 веков. Несомненно, это включает в себя и основные виды сырья, особенно нефть и газ.
Экономика США в последние годы испытывает все большую нехватку собственных энергоресурсов. По расчетам американских экспертов, ее зависимость от импорта углеводородов будет только возрастать. А с учетом доли в американской экономике самых энергопотребляющих секторов — сельского хозяйства и транспорта — в геометрической прогрессии. Не случайно первым конкретным шагом Дж.Буша после его «тронной речи» 25 января 2000г. стало создание уже 17 февраля комиссии во главе с вице-президентом Д.Чейни по разработке федеральной энергетической программы.
Кроме того, именно обеспеченность энергоресурсами во многом определяет положение на мировом рынке того или иного государства. Утвердившаяся после развала СССР бесспорное политическое и военное формирование США в мире в последнее время все больше сталкивается с интегрирующимся потенциалом Европы, растущей мощью азиатско-тихоокеанского региона, включая наряду с Японией Китай и Индию. По некоторым прогнозам, потенциал КНР может стать сопоставимым с американским уже к 2015 г. Не меньший вызов американскому доллару бросает укрепляющая свои позиции европейская валюта — евро, в перспективе представляющая собой вполне жизнеспособную альтернативу «зеленым» банкнотам в мировых расчетах. Однако все потенциальные экономические конкуренты США — так или иначе нетто- импортеры энергоресурсов и в гораздо большей степени зависимы от их притока, а потому и более уязвимы. Контроль над мировыми источниками углеводородов может дать тому, кто его осуществляет неоспоримое преимущество в борьбе за глобальное экономическое лидерство.
Таким образом, войну против С. Хусейна сдедует рассматривать прежде всего и главным образом в контексте борьбы США за мировое доминирование. Создание «иракского Карзая» по аналогии с Афганистаном и вкупе с военным американским присутствием в Центральной Азии дает США возможность распоряжаться большей половиной (если не больше) мировых ресурсов энергоносителей. Открывая «кран» или закрывая его, США будут способны практически единолично устанавливать свои «правила игры» для остальных, включая и Россию, зависящую напрямую от мировой конъюнктуры цен на углеводороды.
Американцы отдают себе отчет в том, что единственной реальной угрозой им при теперешним соотношении сил в мире как следствие военной операции в Ираке может стать так называемый «исламский терроризм», особенно на фоне продолжающейся эскалации в зоне палестино-израильского конфликта. Отсюда проистекают предпринимаемые США меры по ужесточению давления на арабо-мусульманские страны с целью превентивного подавления источников его зарождения, перекрытия каналов финансирования, навязывания дополнительных договорных обязательств арабских стран в военной сфере, привязывая тем самым их к себе, , в т.ч. и с точки зрения сохранения власти местными политическими элитами.
Для минимизации чреватых непредсказуемыми последствиями удара по Ираку США пытаются по аналогии с 1991г. разыграть «палестинскую карту». Примерно месяц назад бывший спецпредставитель предыдущего президента США Б.Клинтона на Ближнем Востоке Д.Росс заявил, что смещение С.Хусейна создает оптимальные условия для урегулирования палестино-израильской конфронтации, выдвинув так называемый план «дорожная карта». Однако принципиальное отличие этого плана от предпринятых США усилий после операции «Буря в пустыне» состоит в том, что реализация новой американской инициативы будет идти не путем давления на Израиль, а на палестинцев.
Свержение режима С.Хусейна приведет к существенному изменению соотношения сил на Ближнем Востоке в пользу Израиля. При всей призрачности возможной помощи и поддержки Ираком палестинцев в их противостоянии Израилю Ирак при С.Хусейне своим фактом существования, неконтролируемостью и непредсказуемостью своего поведения рассматривается Израилем как потенциальная сила в арабо-израильском конфликте. Установление американского контроля над Ираком снимает эту проблему, нейтрализуя угрозу, исходящую от Ирака. Кроме того, удар по Ираку окончательно деморализует арабский мир, который на фоне палестинской «интифады» и в преддверии новой войны в заливе переживает и без того состояние беспрецедентного раскола и опасений за свою собственную судьбу власть предержащих. В этих условиях целью американского плана и так называемого «реформирования» палестинской администрации станет «ликвидация» Я.Арафата (физическая или высылка) и подавление палестинского сопротивления. Подготовка к этому уже вовсю активно ведется Израилем. Нанесение в последнее время «превентивных» ударов по ряду активистов исламских группировок на фоне определенного «затишья» в проведении ими террористических акций и переговоров ПНА в Каире с «Хамасом» с целью прекращения вооруженных форм сопротивления — следует рассматривать как выявление потенциальных целей и получение дополнительной аргументации для оправдания нанесения решающего удара. Устранение Я.Арафата и подрыв способности радикалов к сопротивлению должен по логике привести к замене палестинского руководства более «лояльным» США и Израилю. В этом случае реализация «дорожной карты» будет представлять фактическое навязывание палестинцам «мира» на израильских условиях. Палестино-израильское «урегулирование», несомненно, будет использовано в качестве рычага давления на Дамаск, где Ливан — лишь производное сирийско-израильского трека.
Таким образом, американский удар по Ираку будет означать не только закрытие «иракского досье», но и вполне вероятно «урегулирование» палестинской проблемы. Вопрос в том, какой силой «бомбы замедленного действия» это может обернуться в будущем для мира и региона Ближнего Востока? Не менее актуален и другой вопрос: насколько долго и эффективно США смогут обеспечить контроль над ситуацией в этом регионе?
Ситуация в экономике США с ее много миллиардными приписками и претензия на роль единственного мирового «мессии» напоминает Советский Союз на рубеже 70-80-х годов. Очень может статься, что конечной точкой траектории следующего ближневосточного прыжка американского «льва» окажется край пропасти, или — что еще хуже — перерасти в затяжной прыжок (вслед за СССР) на ее дно. Но не потянут США в этом случае за собой и всех остальных? Российская политика не должна полностью исключать такого сценария развития событий, равно как и учитывать наличие у России самой протяженной общей границы с мусульманским миром.