Новые подробности резонансных терактов в Париже позволяют рассмотреть несколько версий произошедшего. С учетом найденного на месте взрыва паспорта сирийского гражданина, ряд экспертов высказали мнение о том, что часть группы террористов прибыла совсем недавно из Сирии вместе с потоком беженцев. По крайней мере, владелец паспорта Сирии пересек греческую границу в октябре с.г. вместе с остальными беженцами. Позже появились данные о том, что паспорт мог быть поддельным. Это обстоятельство мало что меняет, поскольку не отменяет главного факта — террорист был беженцем. Хотя оговоримся, что найденный паспорт еще не позволяет связать его владельца с террористом. Идти на теракт с паспортом вообще как-то не принято. Остальные два идентифицированных члена группы боевиков были между тем гражданами Франции. Еще пять террористов до сих пор не идентифицированы. Это свидетельствует о том, что они, как минимум, ранее не попадали в поле зрения спецслужб и не привлекались к уголовной ответственности. Мы по-прежнему является сторонниками версии о том, что организация и проведение теракта было делом лиц, которые либо родились во Франции, либо долгое время в ней проживали. Примечательно также и то, что двое террористов вообще были несовершеннолетними. Это свидетельствует только об одном — группа собрана сравнительно недавно, и она не была профессиональной. По крайней мере, в своем полном составе. Об этом же свидетельствуют и технические данные взрывных устройств, которые были использованы террористами. Кроме того, попытка террориста проникнуть с «поясом шахида» на стадион, на котором присутствовал президент Франции Ф.Олланд, подтверждает полное незнание реалий усиленной системы безопасности в таких случаях. При этом рейды бельгийской полиции в Брюсселе свидетельствует о том, что оружие террористы приобретали в очередной раз на черном рынке именно там. То есть, никаких внятных мер безопасности и профилактики после предыдущих терактов предпринято не было.
Повторим, что скорее всего, даже если кто-то из террористов и был «пришлым» беженцем, то костяк группы, безусловно, составляли местные уроженцы. Это диктуется необходимостью создания условий для приобретения оружия, изготовления взрывных устройств, разведки целей, и т.п. Беженцы за столь короткий срок просто не в состоянии организовать все эти моменты без серьезных угроз для расшифровки. Но наличие беженцев в составе террористов позволяет выдвинуть очень интересную версию о заказчиках этого преступления. Повторим, что если мы рассматриваем версию заказа данного теракта (опять же повторим, что в качестве приоритета мы остаемся на позиции спонтанности боевиков и их автономности), то присутствие беженцев в группе террористов свидетельствует о том, что заказчики находятся в Турции. Аргументы в данном случае следующие.
Версия заказа теракта подразумевает некую цель. В данном случае наличие беженца или беженцев в составе группы террористов может четко акцентировать внимание правоохранительных органов и правительств ЕС на том моменте, что дальнейшая неконтролируемая миграция в страны Европы чревата вспышкой терроризма и экстремизма. Теракт произошел аккурат накануне саммита «большой двадцатки» в Анталии, на котором тема террора и миграционного кризиса будут одними из основных. Напомним основной посыл президента Турции Р.Т.Эрдогана, который в октябре с.г. провел ряд переговоров в Брюсселе. Если взять сухой остаток всех его высокопарных речей, то мы имеем налицо почти ультиматум Европе. Мигранты будут наводнять Европу и доставлять ей всяческие неудобства, если Брюссель не согласится на сотрудничество с Турцией на сирийском направлении. Оно должно включать поддержку идеи Анкары о создании на территории Сирии т.н. «зоны безопасности» с «бесполетным компонентом», где будут организованы лагеря для беженцев при финансировании и военной поддержки ЕС, что остановит поток неконтролируемой миграции. Одновременно с визитом Р.Т.Эрдогана в европейские СМИ от «автономных источников в Турции» была пущена утечка о том, что «около пяти тысяч боевиков «Исламского государства» (ИГ) под видом беженцев уже инфильтрировались в страны Европы». Идея турецкого президента о получении поддержки у европейских лидеров понимания не нашла, они предпочли просто откупиться от Анкары, передав ей несколько миллардов евро на обустройство лагерей для беженцев. Реакция на это у Р.Эрдогана была нервной, особенно с учетом того, что американцы также заблокировали его идею.
Нынешний теракт ставит перед Парижем (и Брюсселем) нелегкий выбор. Либо и дальше испытывать всевозможные риски от террористических угроз, либо пойти на сотрудничество с Анкарой. Теракты в Париже просто вынуждают их реагировать жестко. Мы фактически убеждены в том, что Р.Т.Эрдоган будет всеми способами выпячивать свою идею и в «зоне безопасности» на саммите «двадцатки». Естественно, под предлогом борьбы с ИГ. В реальности турецкая сторона с ИГ не воюют в принципе, а наоборот устами руководителя спецслужбы МИТ Х.Фидана призвала установить с ИГ «конструктивные отношения и открыть в Анкаре их представительство». Для нас также очевидно, что такие контакты уже существуют между турецкими спецслужбами и ИГ (при посредничестве тех же катарцев на первом этапе). Об этом свидетельствует тесная координация между турками и катарцами по использованию турецкой территории в качестве тыловой базы ИГ, а также по использованию ИГ в своих внутриполитических целях. Мы имеем в виду два резонансных теракта против политических оппонентов Р.Т.Эрдогана в Суруче и Стамбуле, ответственность за которые были возложены именно на ИГ. Правда, никаких внятных силовых действий турецкая сторона именно против сторонников ИГ с тех пор не предприняла. То, что в Анкаре могут использовать эту группировку для организации «нужных» им актов воздействия (проще — терактов), мы ни в коей мере не сомневаемся.
Удар по Франции, которая имеет вес в ЕС, и будет теперь лоббировать жесткую линию по отношению к ИГ, логично в эту схему укладывается. Никакого ввода войск из европейских стран в Сирию, конечно, не будет, а вот использование турецкой модели развития ситуации — вполне вероятно. Вообще версию о мести Парижу за участие в нанесении ударов по сирийским исламистам, мы бы рассматривали в последнюю очередь. Французкие ВВС до сих пор совершили всего 3 процента ударов по ИГ в Сирии из всего объема, который приходится на счет международной коалиции. А вот подвигнуть Париж на принятие позиции Анкары в сирийском вопросе вполне реально. Собственно, перед самим терактом Анкара вновь начала пробрасывать идею о «глубоко скоординированной деятельности по вопросам противодействия ИГ», в основе которой вновь ставится все та же бесполетная зона с участием западных стран.