- Институт Ближнего Востока - http://www.iimes.ru -

К предстоящим межсирийским переговорам в Женеве

Офис Спецпосланника ООН по Сирии С.де Мистуры опубликовал заявление, в котором анонсировал, что межсирийские переговоры начнутся 25 января в Женеве[1] [1], как и было предписано резолюцией 2254 СБ ООН[2] [2].

Однако как будет организован этот диалог? Приведет ли он к конкретным результатам? Ведь все помнят о том, как провалилась предыдущая попытка организации межсирийских переговоров, когда в начале 2014 г. в Женеве встретились команда правительства Сирии во главе с постпредом САР при ООН Башаром Джаафари и делегация оппозиционной Национальной коалиции, возглавляемая Ахмадом Джарбой – оппозиционером, проживавшем в Саудовской Аравии после освобождения из сирийской тюрьмы[3] [3]. Тогда переговоры довольно быстро зашли в тупик прежде всего из-за абсолютно недоговороспобного характера делегации оппозиции, а также из-за не слишком умелого посредничества бывшего Спецпосланника ООН по Сирии Л.Брахими, который не сумел «разрулить» вопрос, связанный с приоритетами повестки дня диалога. Так, команда сирийского правительства предлагала говорить в первую очередь о борьбе с терроризмом, в то время как делегация Национальной коалиции, одержимая стремлением свержения режима и подстегиваемая внешними спонсорами, не желала обсуждать ничего, кроме формирования т.н. Переходного управляющего органа (очевидно, надеясь получить ключевые посты в этой новой структуре).

Как же должен быть организован на этот раз межирийский диалог, как не допустить еще одного провала?

Ключевое значение, на наш взгляд, будет иметь фактор, связанный с составом оппозиционной делегации.

Переговоры будут иметь нулевой шанс на успех, если напротив команды из Дамаска – как это было в начале 2014 г. – будет сидеть бескомпромиссно, радикально настроенная делегация, сформированная на основе Национальной коалиции – эмигрантской, финансируемой извне структуры, созданной странами-спонсорами свержения режима Б.Асада более чем год спустя начала волнений в Сирии. В этой связи очевидно, что для успеха диалога нужна репрезентативная делегация, в состав которой войдут все сегменты оппозиции, включая внутрисирийские структуры.

С этим, однако, не все так просто.

Известно, что в ходе встречи т.н. Международной группы поддержки Сирии[4] [4] 14 ноября 2015 г. Саудовская Аравия вызвалась предпринять усилия для формирования инклюзивной делегации оппозиции к переговорам с официальным Дамаском. Как выяснилось позднее, саудовцы видели эту задачу «по-своему». Они действительно организовали в Эр-Рияде 9-10 декабря 2015 г. конференцию сирийской оппозиции, по итогам которой был учрежден т.н. Высший комитет по переговорам. Его задачей стало формирование делегации оппонентов Б.Асада. Однако саудовцы весьма ожидаемо не смогли обеспечить репрезентативный характер своего мероприятия, на котором не присутствовали такие видные силы, контролирующие значительную территорию Сирии, как курдская Партия демократического союза или Союз демократических сил Сирии. Исключены были также оппозиционеры, принявшие участие в крупных конференциях оппонентов Б.Асада в Каире и Москве (в 2015 г.). Причем известно, что саудовцы были не против пригласить на мероприятие сирийских курдов, однако под жесточайшим давлением Анкары, пригрозившей в противном случае сорвать приезд в Эр-Рияд делегации Национальной коалиции, пошли на попятную. Таким образом, Эр-Рияд фактически изолировал наиболее договороспособную часть сирийской оппозиции, проведя мероприятие исключительно с радикально настроенными представителями, включая боевиков террористических группировок. Так, итоговое заявление Эр-Риядской встречи подписали боевики регулярно обстреливающей российское посольство в Дамаске «Джейш аль-Ислам» и связанной с «Аль-Каидой» «Ахрар аш-Шам» (кстати, лидер аль-каидовской «Джабхат ан-нусры» крайне «нервно» отреагировал на факт участия боевиков «Ахрар аш-Шам» в конференции в Эр-Рияде, отметив, что они тем самым нарушили приказ своих руководителей[5] [5], что лишний раз доказывает, что все эти структуры действуют в одной связке).

Это не могло не отразиться на итогах конференции. В принятом ее участниками заявлении говорится о том, что «Башар Асад и его клика должны оставить бразды правления с началом переходного периода»[6] [6].

Ясно, что подобный «воинственный» настрой Эр-Риядской группы не разделяется многими уставшими от войны и ищущими политического урегулирования кризиса сирийскими оппозиционерами. В этой связи очевидно, что учрежденный в столице КСА Высший комитет по переговорам не может быть «единственным представителем сирийской оппозиции». В делегацию должны войти многочисленные силы, которые не участвовали в Эр-Риядской сходке. Причем никаких проблем с обеспечением этого возникнуть не должно, ведь принятая 18 декабря 2015 г. резолюция 2254 СБ ООН оставила последнее слово в деле формирования делегации оппозиции именно за С.де Мистурой (в равной степени упомянув конференции оппонентов Б.Асада как в Каире, так и в Москве и Эр-Рияде).

Однако решится ли Спецпосланник идти наперекор Саудовской Аравии и включать в делегацию умеренных оппозиционеров? Как бы заранее резервируя свою позицию на этот счет, Эр-Риядский Высший комитет по переговорам опубликовал заявление, в котором отметил, что право на формирование делегации оппозиции принадлежит исключительно этому органу и он не потерпит любого внешнего вмешательства в этот процесс[7] [7]. Комитет при этом нисколько не смущает тот факт, что данное заявление прямо противоречит резолюции 2254 СБ ООН, поручившей сформировать делегацию именно С.де Мистуре[8] [8].

И вот в этом контексте особый интерес представляет факт, связанный с распространением российской делегацией в Совете Безопасности ООН 3 декабря письма сирийского оппозиционера Хейсама Манаа, направленного им в качестве сопредседателя Сирийского демократического Союза Председателю СБ ООН.

В нем отмечается, что Сирийский демократический Союз — светская организация гражданских и вооруженных групп, принявших участие в Каирской и Московской конференциях сирийской оппозиции. Входящие в СДС вооруженные группы первыми начали борьбу с терроризмом: так было в ходе битв за Кобане (Алеппо) и Тишрин Дам (Ракка). Акцентируется, что под контролем отрядов, действующих под зонтиком СДС, находится более 16 % территории Сирии.

В своем письме Х.Манаа критикует конференцию оппонентов Б.Асада в Эр-Рияде, которая исключила многие влиятельные силы сирийской оппозиции, одновременно интегрировав группы, координирующие действия с «Джабхат ан-нусрой». Утверждается, что принявшие участие в Эр-Риядской конференции вооруженные отряды контролируют не более 5 % территории САР. Таким образом, любое обсуждение прекращения огня в Сирии не может идти без участия Сирийского демократического союза.

Подчеркивается, что сформированный в Эр-Рияде Высший комитет по переговорам — предвзятая, нерепрезентативная и зависимая структура (львиная доля в ней отдана представителям объединений, полностью ориентированных на Анкару, Доху и Эр-Рияд). При этом Высший комитет по сути произвольно узурпировал полномочия представлять оппозицию и отказывает Сирийскому демократическому союзу в праве участвовать в межсирийском диалоге на равных. Сообщается, что в этих условиях СДС не считает для себя возможным выступать на переговорах под эгидой Эр-Риядского Высшего переговорного комитета.

Для того, чтобы Сирийский демократический союз принял участие в многосторонних межсирийских переговорах, ему должен быть предоставлен равноправный статус. Тогда будет сформирована делегация из представителей каирско-московского блока и видных экспертов.

Таким образом, из-за неумелых действий Эр-Рияде и поддерживающих его Анкары и Дохи сирийская оппозиция вновь поляризовалась, по сути раскололась по линии «противники и сторонники политпроцесса» (Эр-Риядский блок/московско-каирский блок).

Теперь во многом именно от Спецпосланника будет зависеть то, какой состав будет иметь оппозиционная делегация. В этом контексте особое значение приобретают его переговоры, запланированные на 6 января, в Эр-Рияде, в том числе с Высшим переговорным комитетом. Либо радикальная часть оппозиции и ее спонсоры смогут жестко настоять на том, что именно они и будут составлять делегацию для переговоров, либо у С.де Мистуры как представителя ООН хватит политического мужества реализовать свое право на организацию межсирийских переговоров и дать понять в ходе консультаций в столице КСА, что саудовские «клиенты» — лишь часть разнообразного оппозиционного ландшафта, который должен быть представлен на переговорах в полном объеме. С сожалением стоит отметить, что представители ООН далеко не всегда способны проявлять самостоятельность в этих вопросах.

В этих условиях нелишней была бы активная позиция основных спонсоров политпроцесса – России и США. Ведь в Вашингтоне не удовлетворены тем, что на конференцию оппозиции в Эр-Рияде не пригласили сирийских курдов – силу, на которую США делают основную ставку «на земле» и которую реально поддерживают, направляя на север Сирии советников и оружие. Здесь интересы Москвы и Вашингтона, связанные с обеспечением присутствия на межсирийских переговорах договороспособной оппозиции, явно совпадают, и совместный российско-американский демарш мог бы оказать отрезвляющее действие на воинствующий региональный треугольник – «Анкара-Доха-Эр-Рияд».

Другой немаловажный фактор, который будет так или иначе отражаться на переговорах  — формат и эффективность их внешнего сопровождения. Как известно, в начале 2014 г., когда был созван первый межсирийский диалог, одновременно функционировала т.н. «Группа действий» по Сирии, состоявшая из многочисленных стран и организаций. Однако  Группа эта не стала эффективным инструментом сопровождения переговоров, поскольку состояла из слишком большого числа стран, в том числе не имеющих никакого отношений к Сирии (Австралия, Бельгия, Люксембург, Мексика и т.д.).

На последующем этапе эта ошибка – во многом, благодаря настойчивому требованию России, была исправлена. В новую неформальную группу государств и организаций-спонсоров политпроцесса – Международную группы поддержки Сирии — вошли ключевые игроки, способные оказывать реальное влияние на ход политического процесса в САР: Германия, Европейский союз, Египет, Иордания, Ирак, Иран, Италия, Катар, Китай, Ливан, Лига Арабских Шосударств, Объединенные Арабские Эмираты, Оман, Организация Объединенных Наций, Россия, Саудовская Аравия, Соединенное Королевство, Соединенные Штаты Америки, Турция и Франция (первое заседание МГПС провела 30 октября 2015 г. в Вене).

При наличии политической воли данная комбинация государств и международных и региональных  организаций действительно могла бы стать эффективным инструментом сопровождения межсирийских переговоров. Однако есть все основания опасаться того, что наиболее радикальные ее члены (опять же государства региона), на словах декларируя приверженность политическому процессу, могут на деле продолжать подливать масла в огонь конфликта. Да и некоторые внерегиональные страны, например, Франция, никак не могут отказаться от уже давно изживших себя форматов, периодически проводя встречи т.н. «Группы друзей Сирии» — объединения, созданного для смены режима (кстати, из первоначального числа ее членов в более 100 стран в «Группе» согласилось остаться только 11).

Здесь также будет необходимо российско-американское лидерство. Ясно, что от свержения режима в Сирии президент США Б.Обама не может отказаться прежде всего по внутриполитическим соображениям. При этом очевидно, что захват Дамаска террористами из «Исламского государства» (в США после провала программы «Обучи и оснасти» по подготовке т.н. «умеренной вооружённой оппозиции», осознали, что это — одна из наиболее вероятных опций) также не будет играть на рейтинг американского президента.

В этом смысле в Вашингтоне заинтересованы в межсирийских переговорах. И, полемизируя с США по деталям, связанным с организацией такого диалога (приоритеты повестки дня, делегация оппозиции и т.д.), Россия вполне могла бы «подтягивать» Вашингтон к процессу политического урегулирования. Это крайне важно в первую очередь для обуздания регионалов, продолжающих активную поддержку антиправительственных вооруженных группировок. Ощутив, что поддержка великой державы уходит из-под ног, регионалы также могли бы вести себя сдержаннее. А такая поддержка Вашингтона, прежде всего в контексте скорого полноценного возвращения Ирана в качестве крупнейшего игрока, очень нужна тем в регионе, кто до сих пор не отказался от идеи свержения режима в Дамаске.

1.UN envoy sets 25 January as target date to begin intra-Syrian peace talks. 26 December 2015. UN News Center // http://www.un.org/apps/news/story.asp?NewsID=52906#.Vokl8rbxxHw [9]

2.UN Security Council Resolution 2254, Op. 2. UN Document S/RES/2254 (2015)

3.Perrin J.-P. L’Opposition Syrienne Se Choisit un Nouveau Chef / J.-P.Perrin  // Le Temps. – 2013. – 8 Juillet

4.Международная группа поддержки Сирии – сравнительно новый формат внешнего сопровождения урегулирования сирийского кризиса. Состоит из 20 государств и международных организаций.

5.Nusra Front leader: Riyadh conference is not in the interest of Syrians. 12 December 2015 // http://www.orient-news.net/en/news_show/96872/0/Nusra-Front-leader-Riyadh-conference-is-not-in-the-interest-of-Syrians [10]

6.Final Statement of the Conference of Syrian Revolution and Opposition Forces Riyadh (December 10, 2015). France Diplomatie // http://www.diplomatie.gouv.fr/en/country-files/syria/events/article/final-statement-of-the-conference-of-syrian-revolution-and-opposition-forces [11]

7. Syrian Opposition High Negotiations Commission: no negotiators to be imposed by outside parties. 22 December 2015  // http://www.orient-news.net/en/news_show/97712/0/Syrian-Opposition-High-Negotiations-Commission:-no-negotiators-to-be-imposed-by-outside-parties [12]

8.UN Security Council Resolution 2254, Pp. 10. UN Document S/RES/2254 (2015)