Соперничество между двумя региональными центрами силы: Ираном и Саудовской Аравией в последние годы стало одним из основных факторов ближневосточной политики. Между двумя центрами силы, один из которых олицетворяет шиитский полюс исламского мира, а другой – суннитский, идет острое соперничество за доминирование в регионе. Холодная, а местами и «горячая» война руками союзников идет между двумя этими государствами в Сирии, Ираке, Ливане, Бахрейне, Йемене. Риторика элит обеих стран, ведущаяся друг против друга, кажется, достигла крайних пределов. В этой связи целесообразно проанализировать, каковы причины нынешней враждебности в отношениях между двумя государствами, каким потенциалом располагают обе страны, каких пределов может достигнуть взаимная конфронтация.
Иран и Саудовская Аравия обладают значительным экономическим потенциалом, обладая крупнейшими запасами нефти в мире. Саудовская Аравия занимает первое место в мире по доказанным запасам нефти. Они составляют 36 миллиардов тонн или 264,5 триллионов баррелей, по оценкам компании British Petroleum. В процентном соотношении это составляет 19% от мировых запасов (на долю России приходится 5,6%). Ежедневная нефтедобыча составляет 10 миллионов баррелей (12% от мировой добычи нефти). Королевство является важным поставщиком нефти в США, страны Евросоюза, Китай, Японию (1). Согласно British Petroleum Statistical Review за 2012 г., доказанные запасы нефти в Иране составляют 137,6 млрд баррелей (18,9 млрд т.). По своему нефтяному потенциалу Иран занимает второе место в мире после Саудовской Аравии (10,9% мировых запасов). По данным компании British Petroleum, Иран в 2012 году добывал ежедневно 4325 тыс. баррелей нефти (5,3% от мировой нефтедобычи). Несмотря на то, что по причине экономических санкций, введенных Советом Безопасности ООН и односторонних санкций со стороны США и стран Евросоюза, экспорт иранской нефти в 2012-2013 годах упал в полтора раза, Иран продолжает оставаться одним из ведущих поставщиков «черного золота» в Китай, Индию, Японию, Южную Корею (2).
ВВП Саудовской Аравии в 2014 году, по данным Всемирного Банка, составлял 746,248 миллиардов долларов (19-е место в мире), ВВП Ирана – 416,490 миллиардов (29 место в мире). Однако по покупательной способности ВВП Иран занимает 18-е место в мире. Возможно, экономическое развитие Ирана было бы успешнее, если бы не международные санкции, наиболее тяжелые из которых были наложены на ИРИ в связи с ядерной программой. По мере их постепенного снятия можно ожидать роста иранской экономики довольно высокими темпами. При этом, однако, Иран имеет перед КСА ряд крупных преимуществ в социально-экономическом отношении. Во-первых, значительная часть рабочих мест в Саудовской Аравии занята иностранцами. Это обуславливает, с одной стороны, хроническую нехватку собственных квалифицированных кадров. С другой стороны, значительную безработицу серди молодежи. Если в Иране уровень безработицы достигает 10,7% (с тенденцией к снижению), то в КСА среди лиц молодежи 30 лет (составляют 37% населения) уровень безработицы достигает 29% (3). О пристальном внимании, уделяемом в ИРИ подготовке кадров, свидетельствует то, что количество студентов в иранских вузах перевалило за 4 миллиона человек. При этом доля расходов в иранском бюджете на поддержку образования и науки сравнима в регионе только с соответствующими расходами в Израиле. Правда, в КСА во время правления короля Абдаллы также предпринимались попытки строительства новых университетов и популяризации высшего образования, но его качество и уровень оставляют желать лучшего. Во-вторых, саудовская экономика целиком ориентируется на нефть, в то время как в Иране жесткие экономические санкции вынудили местную элиту диверсифицировать экономику. Как следствие иранцы в последние годы наращивали производство в нефтехимической отрасли, металлургии, производстве цемента, автомобилестроении, сельском хозяйстве, ВПК. Если в Саудовской Аравии экспорт нефти обеспечивает 92,5 % бюджетных поступлений и 55% ВВП, то доля доходов от нефти от нефти в иранском ВВП в 2013 году составила 22,8%, а доля ненефтяного экспорта – 30%.
Глубокая зависимость от нефтяного экспорта усугубила экономические трудности королевства, связанные с падением мировых цен на нефть. По данным американского аналитика Брюса Райделя (в прошлом оперативника ЦРУ, долгое время проработавшего в Саудовской Аравии и в Йемене), бюджетный дефицит королевства достиг 98 миллиардов долларов, а резервный фонд снизился с 728 до 640 миллиардов долларов (5). Соотношение военных сил двух государств также неоднозначно. С одной стороны, Саудовская Аравия в последние десятилетия закупала самые современные виды вооружения, тратя на военные расходы около 18% своего ВВП. Саудовские ВВС располагают 400 боевыми самолетами четвертого поколения, что резко контрастирует с устаревшей военной авиацией Ирана. Превосходство наблюдается и в средствах ПВО. С другой стороны, низкий уровень оперативно-тактического искусства и отсутствие реального боевого опыта резко снижают боеспособность саудовской армии. Ее весьма низкий боевой потенциал был продемонстрирован в ходе военной операции в Йемене.
Саудовская внешняя политика и дипломатия являются зеркальным отражением недостатков экономики страны. К их слабым сторонам относятся отсутствие стратегического планирования и долговременная опора на Запад, породившая у саудовской элиты чрезмерное доверие к политике США и их союзников по НАТО. В течение многих лет в Эр-Рияде были уверены, что Вашингтон в любом случае будет поддерживать КСА в конфронтации с Ираном, и будет закрывать глаза на саудовскую поддержку террористических и экстремистских организаций на Ближнем Востоке. Тем болезненнее было отрезвление, наступившее осенью 2014 года, когда в Эр-Рияде внезапно поняли, что американцы всерьез хотят урегулировать иранскую ядерную проблему. Вдобавок ко всему, правящая семья Аль Сауд не может выстраивать эшелонированное партнерство даже со своими ближайшими союзниками. Саудовская союзническая стратегия зиждется на банальном подкупе, будь то отношения с авторитарными режимами Х.Мубарака и А.Ф.ас-Сиси в Египте или с руководством Пакистана. Поэтому, несмотря на 70-летнее стратегическое партнерство с США, начавшееся в 1945 году заключением «Пакта Куинси», Саудовская Аравия в отличие от Израиля не смогла создать в США организованное лобби, которое защищало бы ее интересы. В то же время иранцы стараются создавать многоуровневое партнерство, подразумевающее наличие партий и движений проиранской направленности как чисто конфессионального (шиитского), так и общеисламского толка, установление доверительных отношений с отдельными политиками и использование «мягкой силы» (организаций культурной и экономической направленности). Даже в США им удалось создать лоббистское объединение из потомков иранской эмиграции, с которыми на основе персидского национализма были преодолены послереволюционные разногласия. Особенностью иранской дипломатии является то, что она изначально не верит партнерам по переговорам. Это обстоятельство обусловлено иранской историей, в частности многочисленными захватами Ирана со стороны арабов, тюрок, монголов, попытками Великобритании установить колониальное господство над Ираном в 19 — первой половине 20 веков. Подозревая партнеров в заговорах и обмане, иранцы сами выстраивают стратегию обмана и всегда имеют наготове «план Б» на случай провала основного.
- British Petroleum Statistical Review 2012
- Там же
- Glum J. Saudi Arabia youth unemployment problem among king Salman’s many new challenges after Abdallah’s death.// http://www.ibtimes.com/saudi-arabias-youth-unemployment-problem-among-king-salmans-many-new-challenges-after-1793346 [1]
- Iran’s economy by the numbers.// http://iranprimer.usip.org/blog/2015/may/11/irans-economy-numbers [2]; http://www.sama.gov.sa/sites/samaen/ReportsStatistics/ReportsStatisticsLib/5600_R_Annual_En_48_2013_02_19pdf [3]
- Riedel B. Saudi executions signal royal worries.// http://www.al-monitor.com/pulse/originals/2016/01/saudi-arabia-iran-execution-nimr-al-nimr-concerns-stability.html [4]
- Naba R. Golfe/Armement. Autant emporte le vent.// http://www.renenaba.com/golfe-armement-autant-en-emporte-le-vent-1/ [5]
- Об этом см. в книге Graham Fuller. The Center of Universe. Geopolitics of Iran. N.Y., 1991. Учитывая то, что автор долгое время был высокопоставленным сотрудником ЦРУ в Турции, Иране и Афганистане, имевшим дело с иранской дипломатией, его наблюдениями нельзя пренебречь.