Политическая и экономическая жизнь стран Ближнего и Среднего Востока все жестче напрягает умы не только профессиональных арабистов из академических кругов, но и политиков, предпринимателей, общественных деятелей, не имеющих профильного востоковедного образования.
Обстановка в Сирии, деятельность запрещенной в России группировки «Исламское государство» (или ДАИШ), ситуация в Йемене, эскалация политико-дипломатического конфликта между Саудовской Аравией и Ираном – эти и многие другие проблемы региона находятся на повестке дня различных мероприятий с участием представителей политического истеблишмента и экспертного сообщества.
Весьма насущной является проблема незаконного экспорта нефти и нефтепродуктов с территории Сирии. Теневые поставки осуществляют террористы «Исламского государства». В этой связи остро встал вопрос введения жестких международно-правовых норм, которые бы не позволили радикалам регулярно получать финансовую подпитку.
Международные игроки заинтересованы в надежности и долгосрочности поставок энергоносителей на различные рынки. Ситуация в Сирии давно стала не только региональной, но и глобальной проблемой, в том числе нефте- и газотранспортной (сама Сирия не является существенным экспортером углеводородов).
Например, Государство Катар (эмират) – монархия Персидского залива – заинтересовано в том, чтобы через сирийскую территорию была проложена магистраль, которая бы позволила осуществлять экспорт катарского сырья на европейский рынок.
Не секрет, что Москва и Доха занимают совершенно противоположные позиции по сирийскому вопросу. Катар пытается свергнуть режим Б.Асада, а Россия, напротив, по официальной просьбе легитимного президента Сирии активно бомбит террористов, что вызывает негативную реакцию катарской стороны.
В канву политических баталий двух игроков органично вплетается геоэкономика: Доха финансово поддерживает антиасадовские силы, чтобы на смену действующему режиму пришла власть, которая позволит протянуть газопровод из Катара через Сирию в Турцию. Затем «голубое топливо» из эмирата можно будет поставлять в Европу. Такая магистраль позволит катарцам понизить конкурентоспособность российского сырья[i] [1].
Сегодня этот вопрос приобрел особую актуальность, поэтому в государственном диалоге с США России целесообразно лоббировать принятие международных норм, которые бы обеспечили надежность, долгосрочность российских экспортных энергетических потоков на европейский и азиатский рынки. При этом различные претенциозные планы Катара и других визави России необходимо так и оставить нереализованными.
Тем более что, по четкой оценке заведующего Центром изучения стран Северной Африки и Африканского рога Института Африки РАН А.А.Ткаченко, к сожалению, Россия занимает пока более чем скромное место среди деловых партнеров Катара[ii] [2].
Жестче, но не менее справедливо охарактеризовал нынешний диалог Москвы и Дохи генерал армии (в отставке), Чрезвычайный и Полномочный посол, член дирекции ИМЭМО РАН В.И.Трубников. По его мнению, уровень и характер отношений Катара с Россией как в экономической, так и в политической сферах таков, что вряд ли даст достаточно материала для глубокого анализа и тем более прогноза их развития на среднесрочную (не говоря уже о долгосрочной) перспективу[iii] [3].
Президент Института Ближнего Востока Е.Я.Сатановский, не стесняясь, считает Катар «врагом» России. По его мнению, с учетом того, что ближайшим союзником эмирата в борьбе против правящего режима в Сирии является Турция, непосредственно граничащая с Россией по Черному морю, и перемещение джихадистов на сирийскую территорию организуется катарцами при содействии Анкары, экономический вызов для России со стороны Катара носит куда более угрожающий характер.
«Не секрет, что экономическое соперничество между государствами в современном мире является более распространенным и опасным видом противостояния, чем прямое военное столкновение конфликтующих сторон. В борьбе такого рода несопоставимые по прочим параметрам противники оказываются равно опасными друг для друга»[iv] [4], – поясняет Е.Я.Сатановский.
Бывший министр природных ресурсов России, президент Российского геологического общества В.П.Орлов в одной из статей своевременно предупреждает отечественных газовиков о том, что Катар уже является явным конкурентом России и, очевидно, будет оставаться таковым в обозримой перспективе[v] [5].
Великий русский писатель М.А. Шолохов вложил в уста Половцева, одного из героев романа «Поднятая целина», мудрую и актуальную на все времена мысль: «чтобы бить врага – надо знать его оружие». Каково же «оружие» Катара, маленькой по территории и населению, но обладающей солидным экономическим потенциалом и авторитетом арабской страны?
В отечественной и зарубежной научной литературе недостаточно написано об этой арабской монархии, обладающей мощной финансовой «подушкой безопасности». Однако Катар достоин подробного исследования, так как сочетает в себе самобытные и современные модели государственного развития.
После длительной командировки по линии МИД России в Катар автор написал книгу о его экономике[vi] [6], поскольку в последние 15 лет она поражает мировую общественность темпами роста и масштабами развития.
Профессор ИСАА МГУ им. М.В. Ломоносова Л.А.Фридман в одной из своих аналитических работ акцентирует особое внимание на актуальности изучения политико-экономических особенностей Катара по ряду объективных причин. Как отмечает российский ученый, стоящий во главе этой монархии эмир Тамим Аль Та́ни (как, впрочем, и прежний Хамад Аль Та́ни) проводит все более активную внешнюю политику, вмешиваясь в региональные проблемы Персидского залива и Средиземноморья.
«Катар располагает большими запасами углеводородов, преимущественно природного газа. География экспорта энергоносителей включает рынки многих стран Азии, Южной и Северной Америки и Европы»[vii] [7].
Эту мысль разделяет Чрезвычайный и Полномочный посол (в отставке), ведущий научный сотрудник Центра арабских и исламских исследований Института востоковедения РАН А.Б.Подцероб: «Доха, являясь столицей небольшой арабской монархии, благодаря продуманным тенденциям хозяйственной жизни получила возможность обеспечить подлинное экономическое развитие и влиять на ситуацию в зоне Ближнего и Среднего Востока»[viii] [8].
Монография двух авторитетных российских арабистов В.А.Исаева и А.О.Филоника «Катар: три столпа роста», вышедшая в свет в 2015 г., является наглядным подтверждением того, что интерес к изучению хозяйственных особенностей Катара, обеспечивших ему определенный вес среди международных игроков, все же не пропал.
Основной тезис авторов, который они убедительно доказывают на страницах монографии, звучит так: «Катар создал достаточно дееспособный воспроизводственный механизм, который опирается на три, образно говоря, кита – газ, инфраструктуру и аграрный сектор, и это дает ему инструмент обеспечения национальных интересов в их внутренней и внешней ипостасях»[ix] [9].
Весьма справедливое суждение, к которому необходимо добавить один важный нюанс: без должной поддержки зарубежных партнеров на политической и экономической ниве катарскому хозяйству вряд ли бы удалось достичь нынешнего состояния.
Доцент НИУ ВШЭ С.В.Демиденко образно подчеркнул: «Сегодняшний Катар – это не “забытая Богом” страна, затерявшаяся где-то на периферии Аравийской пустыни и живущая подачками транснациональных нефтегазовых гигантов. Это монархия, активно участвующая в мировых политических и экономических процессах и пользующаяся лоббистской поддержкой в столицах Старого и Нового Света»[x] [10].
Западное лобби, которое существенно помогает Катару развивать собственное хозяйство, легко объяснить: государство, волею судьбы находящееся на пересечении путей в Европу, Азию и Африку, по праву вызывает неподдельный интерес у зарубежных игроков, которые делают большие ставки на тесное взаимодействие с ним[xi] [11].
В результате эффективной политики государства – она выражается в стимулировании наращивания мощностей по производству и экспорту углеводородного сырья, поддержке банковской системы, увеличении общественных расходов – арабской монархии удалось поддерживать высокие темпы экономического роста на протяжении всех 2000-х годов.
Экономический взлет, продемонстрированный эмиратом в начале текущего столетия, отражает серьезное намерение страны не только добиться статуса регионального финансового центра[xii] [12], но и занять лидирующие позиции на Ближнем Востоке, а по отдельным аспектам – в мире[xiii] [13].
Однако практического воплощения весьма амбициозных катарских планов может и не произойти, поскольку в «аравийской шестерке»[xiv] [14] возникли серьезные расхождения по вопросам внутрирегиональной политики. Катар схлестнулся с Саудовской Аравией, ОАЭ и Бахрейном. Такой конфликт, по мнению В.А.Исаева и А.О.Филоника, опасен тем, что может разорвать сложившиеся между участниками ССАГПЗ трансграничные связи в области финансирования проектов в сфере недвижимости. На этом фоне умеренные Оман и Кувейт могут переключить на себя инвестиционные потоки[xv] [15], что негативным образом отразится на позициях и интересах Катара.
Любопытен и такой малоизученный в науке феномен как экономическая экспансия эмирата в Африку.
Стоит напомнить, что длительные попытки Дохи урегулировать конфликт в суданском Дарфуре, направленные на примирение враждующих сторон, в итоге вылились в отнюдь не созидательную финансово-революционную волну, которая в 2011 г. стремительно смыла казавшиеся вечными, незыблемыми «ретро»-режимы Египта и Ливии.
Основной причиной этому экономическому явлению служат геополитические мотивы Дохи, которая стремится обессилить экономики крупных североафриканских государств, имеющих солидные запасы энергоресурсов, поствляемых на внешний рынок, и усилить собственные позиции в регионе.
По всей видимости, в будущем присутствие катарского капитала в Африке будет лишь усиливаться, что обусловлено ограниченным инвестиционным потенциалом внутри монархии ввиду ее небольшой площади. К тому же рынки Европы и США находятся в тяжелом состоянии, что способно переориентировать Катар на африканское направление.
Обширные внешнеэкономические планы не мешают Катару развивать внутреннее хозяйство. Так, с середины 2008 г. эмират пытается реализовывать задачи, прописанные в «Национальном видении 2030». Это название долгосрочной стратегии социально-экономического развития государства, разработанной при непосредственном участии эмира Катара Тамима Аль Тани, который на тот момент был наследным принцем.
Названная «материнская» стратегия разбита на несколько «дочерних», которые очень напоминают советские «пятилетки». Старший научный сотрудник Центра изучения стран Северной Африки и Африканского рога Института Африки РАН В.Ю.Кукушкин приводит обоснованное сравнение: «Фактически в стране реализуется знакомая по Юго-Восточной и – шире – Восточной Азии модель государства развития, при которой политические институты страны выступают в качестве не одного из субъектов, а центрального агента модернизации. Модель, к воплощению которой в настоящее время склоняется и российская правящая элита»[xvi] [16].
Хозяйственный опыт эмирата, сумевшего за небольшой промежуток времени создать факторы, способные обеспечить стране гарантированное будущее, действительно может быть полезен России и частично перенесен на отечественное экономическое пространство: при кажущейся на первый взгляд абсолютной непохожести двух стран можно отчетливо разглядеть элементы сходства между ними.
Например, несмотря на диверсификационные планы, экономики обоих государств носят ярко выраженный сырьевой характер, ведь доходы от нефтегазового экспорта обеспечивают большую часть их бюджетов[xvii] [17].
Профессор ИСАА МГУ им. М.В. Ломоносова А.И.Яковлев и ведущий научный сотрудник Института востоковедения РАН И.Ю.Авдаков добавляют важный нюанс: колоссальные доходы Катара от поставок газа, нефти, а также продуктов их переработки позволили властям проводить щедрую социальную политику в отношении коренных катарцев[xviii] [18].
В свою очередь, В.А.Исаев и А.О.Филоник аргументировано подмечают: в Катаре «материальные богатства далеко не во всем их многообразии создаются руками собственно катарцев, численность которых составляет 300 тыс. человек из 2,1 млн населяющих его людей. Это иностранная рабочая сила, которая в основном реализует планы развития национальной экономики»[xix] [19].
Примечательно, что, несмотря на дефицит местных кадров, Руководство Катара активно реализует программу «катаризации», в соответствии с которой во все госучреждения, а также крупные компании набирают преимущественно катарцев и только потом представителей других национальностей.
Прекрасно зная об этом факте, В.А.Исаев и А.О.Филоник справедливо полагают на то, что Катар при всем своем благополучии не может трудоустраивать до бесконечности молодежь в госсектор, где гарантированы все преференции, когда есть рабочие места за его пределами: в строительной индустрии, банковско-финансовой сфере, газовом и нефтехимическом секторе[xx] [20].
Отрадно, что Катар, как, впрочем, и остальные аравийские монархии, своевременно осознал бесперспективность жизни за счет только доходов от углеводородов[xxi] [21].
Стоит подчеркнуть, что в скором времени амбиции Катара удерживать пальму первенства среди двух десятков поставщиков сжиженного природного газа могут быть жестко пресечены усиливающимся влиянием конкурентов, прежде всего Австралии, всерьез планирующей свергнуть арабскую монархию с газового «трона» в обозримой перспективе[xxii] [22].
Схожие проблемы ожидают и Россию, которая уже столкнулось с недостаточным притоком финансовых ресурсов от сбыта углеводородов на внешних рынках.
Продолжительный период низких цен на «черное золото», начавшийся в середине 2014 г.; санкционная политика Запада, не позволяющая российским нефтяникам получать необходимые технологии и долгосрочные кредиты; острая конкуренция со стороны Саудовской Аравии, Катара, Ирана, США и ряда других игроков – все это окрасило будущее российского нефтегазового комплекса отнюдь не в радужные тона[xxiii] [23].
Примечательно, что (уже привычный) бескомпромиссный антагонизм Москвы и Дохи в политической и экономической плоскостях постепенно приобретает более мягкий характер. Стороны пытаются наладить приемлемый уровень контактов, чтобы совместными усилиями прийти к консенсусу по вопросу международной борьбы с терроризмом и справедливого распределения ролей на глобальном нефтяном и региональных газовых рынках.
Помимо должностных лиц, о Катаре наслышаны и рядовые российские граждане. Полученное эмиратом право на проведение мирового футбольного первенства в 2022 г.[xxiv] [24] сразу после России (в 2018 г.) добавило монархии популярности среди широких слоев молодого и активного населения нашей страны.
Официальный визит эмира Катара Тани Аль Тани, который впервые посетил нашу страну в начале 2016 г., не оставил ни толики сомнения в том, что обоим государствам все же необходимо налаживать конструктивный диалог в совместных поисках эффективных ответов на самые острые вызовы современности.
Некоторое время назад посол Катара в России С. Аль Махмуд пригласил автора на личную беседу. Во время аудиенции он отзывался о перспективах российско-катарских двусторонних связей весьма оптимистично, что присуще многим кадровым дипломатам. Однако катарские госслужащие (замечено на личном опыте плотного, продолжительного общения с ними) отличаются резкостью, прямотой и не заискивают с оппонентами в ходе переговоров.
В результате тонких, стратегически мудрых дипломатических действий многочисленные тяжелые «камни преткновения», мешающие российской и катарской сторонам пойти навстречу друг другу, могут быть сдвинуты на обочину.
[i] [25] См.: Касаев Э.О. Ответы на вопросы главного редактора (интервью) // Корпоративный журнал ПАО «Газпром». 2015. № 1. C. 48–53.
[ii] [26] Ткаченко А.А. Амбициозный эмират // Азия и Африка сегодня. 2014. № 8. C. 75–76.
[iii] [27] Трубников В.И. Там, где «весной» пока еще не веет // Международная жизнь. 2015. № 5. C. 174–179.
[iv] [28] Сатановский Е.Я. Россия – Катар: знать своего врага // Экономические стратегии. 2014. № 3. C. 114–117.
[v] [29] См. подробнее: Орлов В.П. Тенденции развития газового сектора глобальной и региональной энергетики. Минеральные ресурсы России // Экономика и управление. 2014. № 1, C. 90–91.
[vi] [30] Касаев Э.О. Катар в XXI веке: современные тенденции и прогнозы экономического развития. Москва, Международные отношения. 2013. 182, [2] с.
[vii] [31] Восток (Oriens). 2014. № 2. C. 189–194.
[viii] [32] Дипломатическая служба. 2013. № 6. C. 69–71.
[ix] [33] Исаев В.А., Филоник А.О. Катар: три столпа роста (социально-экономический очерк). Москва. Институт востоковедения РАН. 2015. С. 28.
[x] [34] Демиденко С.В. Новая книга о Катаре: заполняя пустоты // Проблемы национальной стратегии. 2014. № 2. C. 225–229.
[xi] [35] Подробно об этом: Касаев Э.О. Катар на рынках азиатских государств // Азия и Африка сегодня. 2012. № 1. C. 36–39; Касаев Э.О. Экономическое сотрудничество Катара с европейскими державами // Азия и Африка сегодня. 2012. № 6. C. 38–43; Касаев Э.О. Катар – США: грани партнерства // Азия и Африка сегодня. 2012. № 8. C. 27–30.
[xii] [36] Об этом: Бирюков Е.С. Страны ССАГПЗ на мировых рынках финансовых услуг. Москва. Экономика. 2007. 224 с.; Касаев Э.О. Единая валюта ССАГПЗ: быть или не быть? // Обозреватель–Observer. 2011. № 9. C. 102–106.
[xiii] [37] См.: Касаев Э.О. Экономические и геополитические амбиции Катара // Вестник аналитики. 2012. № 3. C. 74–83; Касаев Э.О. Экономический прорыв Катара // Азия и Африка сегодня. 2013. № 1. C. 41–45; Касаев Э.О. О социально-экономической стратегии Катара в начале XXI века // Экономические стратегии. 2014. № 5. C. 58–67.
[xiv] [38] Бахрейн, Катар, Кувейт, ОАЭ, Оман, Саудовская Аравия составляют региональную организацию Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ).
[xv] [39] Катар: три столпа роста… С. 23.
[xvi] [40] Кукушкин В.Ю. Катарское экономическое чудо // Международные процессы. 2014. № 1–2. C. 149–151.
[xvii] [41] См. подробнее: Касаев Э.О. Роль Катара на газовых рынках: перспективы взаимодействия с Россией // Индекс Безопасности. 2013. № 2. C. 39–56; Касаев Э.О. Газовая политика Катара сквозь призму интересов России // Международная жизнь. 2013. № 8. C. 150–160.
[xviii] [42] Яковлев А.И., Авдаков И.Ю. Энергетика навсегда или возвращение в пустыню? // Вестник МГИМО-Университета. 2013. № 5. C. 315–317.
[xix] [43] Катар: три столпа роста… С. 23.
[xx] [44] Там же.
[xxi] [45] Катар: три столпа роста… С. 28–29.
[xxii] [46] Подробнее: Касаев Э.О. Международные газовые коллизии // Международная жизнь. 2014. № 11. C. 61–72.
[xxiii] [47] См. подробнее: Касаев Э.О. Актуальные проблемы России на газовых рынках Европы и Азии // Международная жизнь. 2015. № 11. C. 142–156.
[xxiv] [48] Острое желание Дохи пиарно-политически выделиться на международной арене иногда доходит до абсурда. Проводить такое масштабное действо как мировой футбольный чемпионат в стране, где летом термометр зашкаливает за 50 градусов по Цельсию, по мнению многих экспертов, неразумно. В период низких цен на углеводороды финансовые затраты, предусмотренные Катаром на проведение чемпионата, необоснованны.