- Институт Ближнего Востока - http://www.iimes.ru -

О египетско-саудовском стратегическом союзе

Прошедшая неделя ознаменовалась в первую очередь заметным прорывом в египетско-саудовских отношениях, когда на прошлой неделе Саудовская Аравия все-таки не без колебаний, но пошла на окончательное закрепление своих отношений с Каиром в формате «стратегического партнерства». Напомним, что во время визита короля Сальмана в Каир на прошлой неделе Египет и Саудовская Аравия подписали соглашение о создании совместного инвестиционного фонда с уставным капиталом 60 млрд саудовских риалов (16 млрд долл. США). Кроме того, две страны подписали соглашение о создании зоны свободной торговли на Синайском полуострове. Одной из важных составляющих этого масштабного проекта является строительство 50-километрового моста через Красное море, который свяжет через остров Тиран Рас-Хамид (север Саудовской Аравии) и Шарм-эш-Шейх. В рамках проекта развития Синая, на которое Саудовская Аравия выделяет 1,5 млрд долл., планируется построить 13 промышленных комплексов, а также открыть университет имени короля Сальмана в Эт-Туре (административный центр провинции Южный Синай). Соответствующие соглашения также были подписаны сторонами наряду с рамочными конвенциями в области жилищного строительства, прокладки водоканала и возведения двух электростанций, одна из которых будет построена к западу от Каира. Проект по созданию электростанций оценивается в 2,2 млрд долл. Подписано еще одно соглашение о строительстве порта в Исмаилии, который будет специализироваться на приеме сухогрузов. Стоимость этого проекта свыше 2 млрд долл. Подписан также меморандум о взаимопонимании между саудовской национальной нефтяной компанией Aramco и ее египетскими партнерами, а также соглашение об учреждении двух компаний в области экспорта и подготовки рабочих кадров. За всеми этими лучезарными сводками о грядущих инвестициях стоит жесткая вынужденность Каира выбрать из двух зол меньшее. Или идти на поводу у МВФ и западных кредиторов и применить на крайне непопулярные меры по урезанию социальных дотаций, или же принять дары от саудовских «данайцев». Откровенно выбрано второе, и теперь возникает резонный вопрос о цене за такое сотрудничество. Во-первых, это, конечно, изменение риторики Каира в отношении сирийского конфликта. Напомним, что Каир не вполне, мягко говоря, разделял бескомпромиссный подход Эр-Рияда к этой проблеме и выступал за «сохранение единства страны и законного правительства». Если говорить прямо, то египетские власти не питали больших иллюзий от усиления исламистского влияния в Сирии и создания опасного прецедента по свержению светских режимов путем откровенной подрывной деятельности зарубежных государств. Как, впрочем, и Пакистан. Но если такие заявления ни в коей мере не будут прощены в Эр-Рияде тем же ливанцам или иракцам, то с египтянами вопрос обстоит иначе. Хотя, повторим, что колебания в саудовском руководстве все-таки были. Но приоритет создания новой политической архитектуры региона (при своей, разумеется, доминирующей роли) взяли в королевском дворе вверх.

И определяющим моментом в данном случае стали возрастающие угрозы для безопасности стран-членов ССАПГЗ и утрата на этом фоне США своей роли гаранта этой самой безопасности. К этому же прибавились и проблемы чисто экономического плана, что стало особенно очевидным на фоне всеобщего кризиса на рынке углеводородов и сланцевой революции в США. Иными словами, в Эр-Рияде откровенно почувствовали, что на этом фоне их роль главного поставщика нефти в Старый и Новый Свет неуклонно нивелируется, а значит истончается и базисная основа стратегического партнерства с теми же США. В этой связи перед Эр-Риядом и другими аравийскими монархиями стоит вопрос о создании достаточно эффективной экономической системы, которая бы позволяла диверсифицировать способы наполнения бюджета (сейчас  85% это углеводороды) и реанимации альтернативной во многом от США системы коллективной обороны. Без этих двух условий говорить о достойном соперничестве с Ираном, который приобретает после снятия экономических санкций «второе дыхание», не приходится. Каиру в данной архитектуре отводится роль главной военной силы, поскольку сама Саудовская Аравия в очередной раз на примере йеменской кампании продемонстрировала стойкое неумение воевать. Отсюда и с трудом давшееся Эр-Рияду решение все-таки профинансировать покупку Египтом вертолетоносцев «Мистраль». И не последнюю роль в этом сыграл факт функциональности этих кораблей, которые предназначены для поддержки именно локальных операций. Таким образом, совершенно оправданно можно сделать вывод о том, что КСА вместе со своими союзниками в среднесрочной перспективе будет продолжать наращивать усилия по созданию панарабских вооруженных сил под эгидой ЛАГ для обеспечения своей собственной внешней безопасности. Главной миной под эти планы наряду с хваленой «арабской солидарностью» является тот факт, что уже внутри самого ССАПГЗ лежит коренное противоречие, которое может самым негативным образом повлиять на планы Эр-Рияда. Это пресловутое катарско-саудовское региональное соперничество. И, собственно, сама террористическая активность в том же Египте во многом связана именно с этим моментом. А вернее, турецко-катарском спонсировании террористических групп на Синае и вообще в АРЕ. Отметим также, что Доха не верит в добрые намерения Эр-Рияда  и не примет никогда саудовского доминирования в военном аспекте в ССАПГЗ, что, собственно, и доказала своим пактом о военном стратегическом сотрудничестве с Анкарой. Да и с Египтом не все до конца ясно. Пока египтяне воевать в Йемене не захотели категорически. Очень может быть, что передача двух спорных островов в Красном море под саудовскую юрисдикцию в Каире посчитают достаточной платой за приход саудовских инвестиций. Кроме того, открывая саудовский университет на юге Синая Каир «пускает козла в огород». То есть заменяет идеологическое влияние «Братьев-мусульман» на салафитское. И еще неизвестно, что лучше.

Что касается попыток «слезть с нефтяной иглы», то отметим, что рассуждения некоторых политологов на эту тему грешат излишним оптимизмом. Диверсифицировать способы пополнения своего бюджета аравийские монархии смогут исключительно за счет попыток использования эмиратовской модели развития банковского сектора, но никак не за счет развития собственной промышленности. Для этого у аравийских монархий отсутствует самое главное, что нельзя восполнить никакими финансовыми вливаниями — это неразвитость технологической культуры и собственной инженерной школы. Это просто не в традициях менталитета аравийских арабов. Они по природе своей торговцы, а значит банки — их призвание. Другой вопрос, что в условиях общего замедления экономики банки также испытывают серьезный прессинг. Тем более, что у разных стран ССАПГЗ разное отношение к проблеме экономического реформирования. Катар и Оман не чураются развивать торговые отношения с Ираном, что принесло им приличные дивиденды, но для КСА это неприемлемо в принципе. Сейчас основными архитекторами экономической политики ССАПГЗ выступают как раз ОАЭ, которые настаивают на введении общерегионального НДС в 5 процентов в торговых отношениях между членами этого альянса. Это должно нивелировать фактор трансграничной контрабанды. Одновременно Абу-Даби требует от центральных банков тех же КСА и Бахрейна принятия третьего Базельского протокола, который должен способствовать привлечению в страны иностранных инвестиций. В любом случае не надо ожидать скорого прогресса в попытках экономического реформирования. Этот процесс между разными странами ССАПГЗ будет идти неравномерно. И в списке лидеров, безусловно, те же ОАЭ, Катар и Кувейт, которые создали фактически оптимальные условия для иностранных инвестиций. При этом обладая гораздо меньшим количеством населения при внушительных, несмотря на кризис, нефтяных и газовых доходах. Еще одна проблема — это необходимость снижения уровня государственного субсидирования социалки с одновременным развитием частного сектора с уменьшением сегмента государственного сектора. Он чудовищно раздут и при этом малоэффективен в том же КСА. При этом быстрые действия в рамках отмены субсидий на продовольствие способно серьезно накалить социальную обстановку в этих странах. Налоговая реформа — еще один болезненный момент для стран-членов ССАПГЗ. Попытки ввести некий корпоративный и земельные налоги воспринимался населением крайнее болезненно. Достаточно сказать, что предложения МВФ о снижении уровня субсидий и введения дополнительных налогов в конце концов были аравийскими монархиями заблокированы в 1980-х годах как раз в силу настроений в обществе. Так что попытки экономического реформирования ждут очень непростые времена. Но факт остается фактом. Саудовская Аравия будет вынуждена пойти на крайне непопулярные меры. В феврале с.г. в Эр-Рияде было официально признано, что денежная масса в королевстве достигла самого низкого уровня за десятилетие. Это очень тревожный сигнал.