Американские эксперты снова и снова возвращаются к теме ликвидации дроном вооруженных сил США лидера талибов муллы Мансура. Лидера во многом условного, поскольку талибы оказались, по сути, сильно фрагментированными, а объявление о смерти харизматичного лидера движения «Талибан» муллы Омара только лишь публично продемонстрировало этот факт. Мы уже отмечали, а большинство американских политологов эту точку зрения разделяет, что американо-пакистанские отношения в последнее время далеки от идеала. Лишним подтверждением этого стало принятие на прошлой недели Палатой представителей Конгресса США поправки к закону об интересах национальной обороны, которая заблокировала направление очередного транша прямой военной помощи Пакистану в 450 млн долларов США. Причина лежит на поверхности – «двуличие» Исламабада в рамках совместных усилий по борьбе с исламистским террором. Это очень исчерпывающая формулировка, которая подводит черту под неким периодом попыток США установить союзнические отношения между двумя странами на фоне терактов «11 сентября». То, что в Вашингтоне уже фактически давно разочаровались в своем союзнике, в общем-то, секретом не является. Убийство явной пакистанской креатуры в «Талибане» это явно демонстрирует. В этой связи обвинения Исламабада в том, что американцы не предупредили о готовящемся ударе, выглядят по крайней мере смешными. Признать факт того, что через муллу Мансура и его группы сопротивления пакистанцы пытались давить на условия формата мирных переговоров в Афганистане, они не могут. Отсюда лишь дипломатически выверенные обвинения Вашингтона в нарушении пакистанского суверенитета. Но в ликвидации муллы Мансура, тем не менее, надо отметить интересный момент. Он был убит в Белуджистане, то есть на территории, которая по негласной договоренности между американскими и пакистанскими силовиками была «нейтральной зоной» и где американские беспилотники, а тем более спецназ, никогда до этого случая «не работали». Для этих целей была определена только «зона племен» на пакистано-афганской границе. Это собственно и вызвало серьезную волну возмущения у пакистанских военных, которые уже довели до американских партнеров информацию о том, что впредь «они будут пресекать такие попытки в Белуджистане». Интересно, каким именно образом? Но США ликвидацией муллы Мансура, в общем-то, ясно показали, что оглядываться на прежние договоренности в условиях «неискренности» пакистанских партнеров они не будут. Тем более, что именно в столице Белуджистана Кветте и дислоцируется основной костяк командования талибов и пакистанское ядро «Аль-Каиды» (запрещена в России). Таким образом, США дают понять, что для них более нет ограничений на пакистанской территории. Все вместе это можно охарактеризовать как жесткий прессинг Исламабада в рамках принуждения его к приемлемому формату участников переговоров по внутриафганскому урегулированию.
Город Кветта вообще является «священной коровой» для пакистанских военных, поскольку именно там с момента вторжения американских войск в Афганистан в 2001 году, а не в «зоне племен», дислоцируются основные лидеры талибов. Они даже получили почетное наименование «фракция шуры Кветты» и долгое время считалось, что именно она и является основной руководящей силой в движении. Сам мулла Мансур имел пакистанский паспорт на чужие установочные данные, в котором (!!!) стояла и иранская въездная-выездная виза. При этом мулла Мансур согласно отметкам в паспорте находился в Иране с 28 марта до 21 мая с.г. То есть фактически до дня своей гибели. Паспорт подлинный, и мулла Мансур имеет в нем подлинные отметки пакистанской миграционной службы. Само по себе это свидетельствует о двух моментах. Первый — пересекать с таким паспортом границу возможно только под прикрытием пакистанских спецслужб. Второй — муллу отследили в аэропорту через общую компьютерную сеть миграционной службы. Это свидетельствует о том, что американское АНБ взломала эти серверы. Но без качественной наводки внутреннего осведомителя эта электронная информация дает только констатацию факта о приезде того или иного лица в Пакистан, не более. А это значит, что американцам сообщили предварительно номер пакистанского паспорта муллы Мансура, номер его мобильного телефона, и день его возвращения в Пакистан. То есть дрон патрулировал пространство, АНБ зафиксировало прибытие объекта по миграционной сети, мулла Мансур уже на пакистанской территории включил мобильник и получил ракету через некоторое время. Никакого американского спецназа, как это говорил позже президент Б.Обама, не было. Он там был не нужен. То, что мулла Мансур был в Иране, категорически опровергает МИД этой страны. Но отметки в паспорте говорят об обратном. Тем более, что автомобиль муллы Мансура был найден недалеко от ирано-пакистанской границы. Он был брошен после того, как доставил муллу в Иран в марте с.г. На обратной дороге он воспользовался другой автомашиной, закамуфлированной под такси. Но это ему не помогло, поскольку надо было менять свой телефон.
Наводку на муллу Мансура дали, безусловно, его нынешние оппоненты. К ним можно отнести, прежде всего, муллу Расула, который объявил мулле Мансуру «джихад» и стоял за первой попыткой его ликвидации, и сына муллы Омара Якуба. Оба они имеют сильные позиции влияния в Белуджистане. Они вначале хотели муллу Мансура убить сами, но он выжил и спрятался от них в Иране. Не без поддержки пакистанских спецслужб, разумеется. Иранцы хотели от муллы Мансура сотрудничества в области нейтрализации активности белуджской группы «Джандулла», которая ассоциировала себя с «Исламским государством» (ИГ, запрещено в России) и которую УОР КСА старалось использовать для совершения рейдов вглубь иранской территории, что и было сделано в период пребывания лидера талибов в Иране. Желание разгромить «Джандуллу» было у пакистанцев и иранцев обоюдным. Пакистанские спецслужбы примерно же в это время разгромили не без помощи фракции муллы Мансура в Белуджистане инфраструктуру этой группировки.
Ликвидация муллы Мансура никоим образом на политику Исламабада на афганском направлении не повлияет. Пакистан по-прежнему будет стараться навязать исключительно свою креатуру из числа талибов в качестве главного переговорщика с Кабулом. Его политику в принципе хорошо озвучил один из лояльных пакистанцам полевых командиров талибов, который обозначил ее так: «Мы подождем, у американцев впереди часы, а у нас время».