22-23 мая с.г. состоялся официальный визит премьер-министра Индии Нарендры Моди в Иран, во время которого глава индийского правительства встретился с верховным лидером ИРИ Али Хаменеи и президентом страны Хасаном Роухани, а также подписал с иранскими коллегами ряд важных соглашений. Данное событие важно, прежде всего, потому что является первым визитом такого уровня за 15 лет. Предшественником Н.Моди в посещении Ирана был индийский премьер-министр Аттал Бихари Ваджпаи, посетивший ИРИ в 2001 году. Связано это, прежде всего с политическими причинами. В 1990-е годы ирано-индийское военно-политическое сотрудничество интенсивно развивалось. Обе страны находились в альянсе (третьей стороной этого союза была Россия) против движения «Талибан» в Афганистане, поддерживая в этой стране силы «Северного альянса». Американская оккупация Афганистана в 2001 году породила надежды Нью-Дели на увеличение своего влияния в Афганистане с американской помощью, что свело на нет результаты ирано-индийского стратегического партнерства 1990-х годов. В 2010 году Индия присоединилась к санкциям против Ирана в обмен на американскую помощь в строительстве индийской ядерной энергетики. Таким образом, нынешний визит Н.Моди является своеобразной «перезагрузкой» индо-иранских отношений.
В ходе переговоров стороны затронули три принципиальных вопроса: региональную безопасность, экономическое сотрудничество, а также транспортные и инфраструктурные проекты. Последние вызывают все больший интерес у индийской стороны. В 2000 году между правительствами Индии, Ирана и Российской Федерации в Санкт-Петербурге было подписано рамочное соглашение о развитии международного транспортного коридора «Север-Юг». В 2002 году оно было ратифицировано. Соглашение предусматривает транспортировку товаров из Индии в иранские порты на побережье Персидского залива с их последующим транзитом через территорию России в страны Скандинавии, Восточной и Центральной Европы. К сожалению, это соглашение во многом осталось на бумаге. Созданная под ее реализацию Свободная экономическая зона (СЭЗ) Бандар Энзели на побережье Каспийского моря простаивает и не ведет эффективной работы.
В настоящее время интерес Индии к иранским портам на побережье Персидского залива вновь оживился. Особенно это касается порта Чахбахар, вокруг которого развернута Свободная экономическая зона. Учитывая напряженные индийско-пакистанские отношения, Индия не может воспользоваться для транзита своих товаров кратчайшим путем через Пакистан и Хайберский перевал в Афганистан. Альтернативный вариант дает иранский путь, предусматривающий транспортировку индийских товаров через Чахбахар и оттуда через территорию Ирана в Афганистан (через Герат) и постсоветские государства Центральной Азии. Во время визита Н.Моди между лидерами Ирана, Индии и Афганистана Хасаном Роухани, Нарендрой Моди и Ашрафом Гани было подписано соглашение о развитии порта Чахбахар. Индийцы высказали намерение инвестировать в СЭЗ Чахбахар 500 миллионов долларов. Помимо порта в этом регионе предусматривается строительство металлургического комбината, завода по производству минеральных удобрений и нефтехимических предприятий.
Впрочем, развивая сотрудничество в транспортной сфере с Индией, иранцы стараются делать не в ущерб Пакистану, партнерство с которым в последнее время становится важным элементом иранской внешней политики. Недалеко от Чахбахара на побережье Аравийского моря расположен пакистанский порт Гвадар, который Исламабад стремится превратить в крупнейший транспортный хаб в регионе, не уступающий Дубаю. Значительный интерес к данному порту проявляет Китай, высказавший намерение вложить в пакистанскую экономику инвестиции в размере 42 миллиардов долларов в рамках проекта «Один пояс, один путь». В связи с этим определенные пакистанские круги рассматривают Чахбахар в качестве потенциального конкурента Гвадару. Иранский посол в Исламабаде Мехди Хонардуст выступил в этой связи со специальным заявлением. Он отметил, во-первых, что изначально Тегеран приглашал к осуществлению Чахбахарского проекта Пакистан и Китай, но поскольку те медлили с ответом, началось сотрудничество с Индией. Во-вторых, по его мнению, Чахбахар не является конкурентом Гвадару. Расстояние между двумя портами составляет всего 70 километров и два порта могут образовать один транспортный хаб. В-третьих, по словам М.Хонардуста, Чахбахарский проект не закончен и Иран ждет новых инвесторов, приглашая к участию в нем «братского соседа Пакистан и Китай, великого партнера Ирана». В-четвертых, как отметил иранский дипломат: «Мы готовы к взаимодействию с любыми региональными странами, которые могут пойти на благо наших народов. При этом мы отделяем политику от бизнеса и от торговли». Замечания о политике были сделаны иранским дипломатом не зря, так как Чахбахар расположен на территории проблемной иранской провинции Систан-Белуджистан, где иранские силовики проводят борьбу с ваххабитской террористической группировкой «Джундалла». В настоящее время Исламабад стад проявлять больше внимания к иранским просьбам о сотрудничестве в борьбе с экстремистами. В то же время в Исламабаде опасаются, что индийское присутствие в Чахбахаре послужит проникновению индийских спецслужб на пакистанскую территорию. Так, в конце мая в ходе визита делегации иранских силовиков в Пакистан был поднят вопрос о «разоблаченной индийской шпионской сети» в Чахбахаре.
Еще одним важным аспектом иранско-индийских отношений является энергетическое сотрудничество. В ходе визита Н.Моди была достигнута договоренность о возобновлении индийского инвестирования в газодобывающий проект «Фарзад Б» на месторождении «Южный Парс». Импорт Индией иранской нефти не был основной темой на переговорах Н.Моди с Х.Роухани. В 2008-2009 годах доля Ирана в индийском импорте нефти составляла 16,5 %, однако в настоящее время ИРИ является пятым по значению поставщиком «черного золота» в эту страну. По данным за прель 2016 года, Индия импортировала 22% нефти из Ирака и 18% из Саудовской Аравии. В апреле 2016 года доля Ирана в индийском импорте сырой нефти составляла 7,4%, поднявшись с 4,5 % в апреле прошлого года. Основным фактором, вызвавшим сокращение импорта иранской нефти, явились банковско-финансовые санкции, введенные против Ирана в 2010 году. За несколько недель до визита Н.Моди в Тегеран индийские нефтеперерабатывающие заводы выплатили часть своего долга за иранскую нефть, составившего 6,4 миллиарда долларов.
Более перспективными представляются проекты сотрудничества двух стран в газовой сфере. По оценкам экспертов, потребности Индии в природном газе к 2021 году удвоятся и составят 517 миллионов кубометров газа в день, а к 2030 году Индия станет вторым потребителем газа в мире. В январе с.г. начались работы по строительству газопровода ТАПИ (Туркменистан-Афганистан-Пакистан-Индия). Тем не менее, в кругах экспертов имеется скепсис по поводу реализации этого проекта. Часть газопровода ТАПИ должна пройти по территории Южного Вазиристана, наиболее неспокойного района пакистанской Зоны племен, где сильно влияние талибов и «Аль-Каиды» (запрещена в России). Исходя из этого, в Нью-Дели рассматривают альтернативный вариант. В связи с тем план расширения газопровода Иран-Пакистан до Индии не удался (сыграли роль разногласия по поводу ценообразования), в настоящее время в двух столицах рассматривается вариант проведения газопровода из Ирана в Оман, а оттуда по дну Аравийского моря к побережью индийского штата Гуджарат. Данный проект получил название «Глубоководный трубопровод Ближний Восток-Индия» (Middle East to India Deepwater Pipeline, MEIDP). Его протяженность оценивается в 1200 километров, а примерная стоимость сооружения – 4,5 миллиарда долларов. Газопровод способен перекачивать 31,5 миллиона кубометров газа в день.
События последнего полугодия показывают, что восточные соседи Ирана – Китай, Пакистан и Индия проявляют большой интерес к сотрудничеству с этой страной. В свою очередь руководство Ирана, озабоченное привлечением инвестиций в экономику ИРИ проводит политику look East (взгляда на Восток) и видит на восточном направлении особые перспективы для развития экономики страны. При этом Тегеран проявляет прагматичность, стремясь уравновесить участие в китайском проекте «Один пояс, один путь» широкомасштабным сотрудничеством с Индией.