15-16 июля весь мир следил за драматическими событиями в Турции, связанными с попыткой государственного переворота в этой стране. В истории этого несостоявшегося путча очень много белых пятен, странных совпадений и сомнительных деталей, которые, мы надеемся, получат объяснение в ближайшем будущем. Так или иначе, анализ недавних событий в Турции побуждает к ряду выводов. Во-первых, это была попытка настоящего переворота, а не инсценировка, что свидетельствует о глубоком расколе в турецком обществе и армии. Впрочем, это свидетельствует также и о зрелости турецкого общества. Турки показали, что лидер, избранный всенародным голосованием в стране, может уйти только через выборы. В этом отношении налицо разрыв с длительной традицией военных переворотов (1960 года, 1971 года, 1980 и 1997 годов). Во-вторых, турецкая армия после неизбежных чисток будет значительно ослаблена и на какое-то время перестанет играть значительную роль в турецкой политической системе. В-третьих, новая ситуация страны потребует переосмысления турецкой внешней политики.
Баланс жертв неудачной попытки переворота свидетельствует о серьезных намерениях заговорщиков. В результате путча погибли почти 300 человек, 1440 были ранены, 2889 генералов, офицеров и солдат арестованы. По данным турецкого военного обозревателя Метина Гуркана (полковник турецкой армии в отставке, принимавший участие в боевых действиях против РПК, а затем занимавший ряд важных военно-дипломатических постов) основную ударную силу путчистов составили подразделения турецких ВВС (8% армии) и военная полиция (жандармерия, 15%). Сухопутные войска, составляющие 65% турецких вооруженных сил, участия в путче не принимали.
В настоящее время правительство и прокуратура, ведущие расследование, указывают на ряд генералов и высших офицеров как на предполагаемых руководителей несостоявшегося переворота. К ним относятся генерал Акын Озтюрк, бывший командующим ВВС до 2015 года, генерал Адем Худути, командующий 2 Полевой армией, ведущей боевые действия против курдов на юго-востоке Турции, генерал-лейтенант Эрдаль Озтюрк, командующий 3 Армейским корпусом, расквартированным в Стамбуле, а также начальник Центра тренировок и военного планирования в Анкаре генерал-лейтенант Метин Йидыли. Остальные руководители путча не были генералами, поэтому ряд турецких обозревателей склонны называть события 16 июля «путчем полковников».
Сразу же бросаются в глаза некоторые странности в проведении попытки госпереворота, которые в конечном счете привели к его провалу. Как правило, классические перевороты в Турции развивались по следующей схеме: вначале установление контроля над коммуникациями, затем арест действующего главы государства и установление контроля над телевидением и радио. Для пропагандистского эффекта было бы желательно вывести свергнутого президента на телевидение, где он бы покаялся в своих «грехах» и объявил бы о передаче власти хунте. Нынешние путчисты не захватили Р.Т.Эрдогана на курорте Мармарис. Что касается масс-медиа, то был захвачен государственный телеканал TRT, который в Турции мал кто смотрит. В то же время другие телекомпании беспрепятственно продолжали свою работу.
Метин Гуркан выделяет три причины провала переворота. Во-первых, твердая позиция генерала Умита Дундара, командующего 1 Полевой армией в Стамбуле, который отказался поддержать путчистов, поддержал Р.Т.Эрдогана и организовал его переезд в Стамбул. Во-вторых, то, что Сухопутные войска не поддержали переворот. В-третьих, большинство солдат, выведенных путчистами на улицы Стамбула и Анкары, составляли призывники, которые не были осведомлены о конечной цели военной тревоги. Они искренне полагали, что их вывели на улицы в связи с террористической угрозой. Исходя из этого полицейским и вышедшим на улицы сторонникам Эрдогана было легко их распропагандировать и «отбить» ключевые пункты: мост через Босфор, аэропорт Кемаля Ататюрка, площадь Кызылай в Анкаре. В-четвертых, оппозиционные политические партии, даже кемалисты, неприязненно относящиеся к Эрдогану, с самого начала осудили переворот и выразили поддержку правительству.
Р.Т.Эрдоган обвинил в организации путча известного мусульманского лидера и проповедника Фетхуллаха Гюлена. Позволим в этом усомниться. У организации Гюлена никогда не было сильных позиций в турецкой армии, отличавшейся до последнего времени светской ориентацией. Гюленовская сеть действовала успешно в основном в судебных органах, прокуратуре, масс-медиа, в бизнес-кругах. Более логичными представляются другие гипотезы. Одна из них заключается в чисто военном происхождении попытки переворота. В связи с эскалацией военных действий против курдов в восточных и юго-восточных районах Турции осенью прошлого года Эрдоган, ранее взявший курс на ограничение роли армии в политической жизни страны (процессы «Эргенекон» и «Бальоз») начал сближаться с генералитетом. Весьма возможно, что часть генералов решила избавиться от авантюрного и непредсказуемого президента. Это подтверждается сообщением М.Гуркана о том, что на 18 июля были запланированы новые чистки командного состава и путчисты решили сыграть на опережение. Вторая гипотеза заключается в том, что за неудачной попыткой переворота могли стоять политики из правящей Партии справедливости и развития (ПСР), оттесненные на задний план Эрдоганом. Прежде всего, бывший президент Абдулла Гюль и вице-премьер Бюлент Арынч, с недовольством наблюдающие за тем как в Анкаре утверждается диктатура Эрдогана. В обоих случаях весьма возможна связь заговорщиков с США.
Несомненно, что основным последствием провалившегося путча будет дальнейшее укрепление власти Эрдогана. По мнению обозревателя лондонской газеты Independent Патрика Кокберна, турецкий президент воспользуется событиями 16 июля для того, чтобы уничтожить остатки секуляризма в Турции и провести долго намечавшуюся конституционную реформу. Об этом свидетельствуют и масштабы проведенных арестов. В Турции были арестованы около 3000 военных и 3000 гражданских чиновников и работников системы правосудия, в частности 187 из 340 членов Апелляционного суда. Эрдогану удалось провести мощную народную мобилизацию, которая дополнительно легитимизировала его власть. На улицы Анкары и Стамбула в защиту законного правительства вышли как сторонники ПСР, так и правые турецкие националисты, с которыми турецкий лидер заключил альянс осенью прошлого года. Согласно независимым социологическим опросам, проведенным в Турции, 82% граждан страны не поддержали переворот и саму идею возможности прихода армии к власти. Исламистский момент сыграл важную роль в эрдогановской мобилизации. Многие сторонники правительства, вышедшие на улицы турецких городов 16 июля выкрикивали «Аллаху акбар». Мечети также внесли свою лепту в мобилизацию сторонников Эрдогана.
Обвинение нынешним турецким руководством Фетхуллаха Гюлена в организации путча может повлечь значительные изменения не только во внутренней, но и во внешней политике этой страны. В начале правления ПСР в Турции именно Ф.Гюлен привлекал в страну «зеленые деньги», инвестиции из Катара, Саудовской Аравии, Кувейта, способствовавшие подъему турецкой экономики. Можно предположить, что открытая и теперь уже непримиримая вражда Эрдогана с Гюленом может негативно сказаться на отношениях Турции со странами Залива. Как известно, турецкий лидер потребовал от США выдачи Ф.Гюлена. В СМИ, в том числе и турецких, долгое время муссировалась информация о том, что Гюлен является агентом ЦРУ. Если это ложь, то американцы не пойдут на выдачу проповедника, рискуя полностью испортить свой имидж. Если это правда, то Гюлен тем более не будет экстрадирован, потому что агентов такого уровня не выдают. В любом случае можно ожидать дальнейшего ухудшения турецко-американских отношений и перемен во внешней политике Турции.
Переосмысление турецкой внешней политики началось еще до начала трагических событий середины июля. В конце июня началась нормализация отношений Турции с Израилем. Напомним, что отношения между двумя страны подверглись серьезному ухудшению после инцидента с турецким судном «Мави мармара» летом 2010 года, когда 10 турецких граждан, перевозивших гуманитарную помощь в осажденную Газу, были убиты в ходе столкновения с израильским спецназом. После этого из Израиля был отозван турецкий посол, а военные и политические связи двух стран были заморожены. Попытки нормализации двусторонних отношений регулярно делались при посредничестве США, считающих и Турцию, и Израиль своими стратегическими партнерами. В марте 2013 года состоялась первая попытка примирения. Израиль официально извинился за инцидент с «Мави мармара» и выразил свое желание выплатить компенсацию семьям погибших турецких граждан. Тогда это было подано как дипломатическая победа Турции. В понимании нынешней турецкой элиты процессы «арабской весны» должны были привести к повсеместной победе в странах Арабского Востока движения «Братьев-мусульман». В 2012 году после выборов «Братья-мусульмане» пришли к власти в Египте, а идеологически близкая к ним партия «Ан-Нахда» в Тунисе. В секторе Газа правит палестинское отделение «Братьев-мусульман» — движение ХАМАС. В том же 2012 году Анкара активно поддерживает близкие к «братьям» исламистские группировки в начавшейся войне в Сирии. По замыслу Реджепа Тайипа Эрдогана, режимы «Братьев-мусульман» должны были овладеть Северной Африкой и Ближним Востоком под чутким руководством турецкой Партии справедливости и развития (ПСР). Этот тренд продвигался при активной финансовой и пропагандистской помощи Катара. В 2016 году ситуация радикально поменялась. После свержения «Братьев-мусульман» в Египте и провалов турецких союзников в Сирии Анкара фактически оказалась на Ближнем Востоке в изоляции, испортив отношения с Москвой, Дамаском, Каиром, Багдадом. Турецкому руководству жизненно необходимо выйти из международной изоляции, наладив отношения с соседями. Впрочем, и для Израиля восстановление партнерских отношений с Анкарой является крайне важным. Находясь в конфронтации с арабским миром, Израиль стремится поддерживать хорошие отношения с неарабскими исламскими странами, одной из которых является Турция.
В начале июля высокопоставленные турецкие дипломаты объявили о намерении нормализовать отношения Турции с Египтом. Дружественные связи между двумя странами были прерваны в июле 2013 года после того как Турция не признала приход к власти генерала Абдель Фаттаха ас-Сиси. Легитимность А.Ф.ас-Сиси не была признана Анкарой даже год спустя, когда он был официально избран президентом страны. Между тем, Каир поставил официальным условием нормализации отношений прекращение поддержки Анкарой запрещенного в стране движения «Братья-мусульмане». Египтяне доказали, что и сами могут вмешиваться в турецкие внутриполитические процессы. С декабря 2015 по апрель 2016 года Каир посетили три делегации Рабочей партии Курдистана (РПК), проводившие переговоры с высокопоставленными египетскими политиками и руководителями спецслужб. По информации турецкой газеты «Хюрриет», со стороны курдов во встречах принимали участие такие лидеры РПК как Мустафа Карасу (член Исполкома Союза курдских общин) и ответственный за внешние связи РПК Сеитхан Аяз .
Еще более болезненным для Анкары явился разрыв с Россией, ставшей за последние 15 лет одним из основных торгово-экономических партнеров Турции. Экономика Турции попала в сильную зависимость и от импорта российских углеводородов, и от российского туризма. Значительный толчок развитию энергетики страны должен дать ввод в действие АЭС «Аккую», которую строят российские компании. Однако еще более важным является геополитический фактор. Пытаясь любыми средствами свергнуть правительство Башара Асада в Сирии, лидеры ПСР зажгли пожар в собственной стране. Борьба с террористической группировкой «Исламское государство» (долгое время получавшей поддержку со стороны Анкары) на севере Сирии усилили позиции в этой стране курдских вооруженных формирований «Сил демократической Сирии», тесно связанных с РПК. В восточных и юго-восточных районах Турции возобновилась затухшая было курдская партизанская война. По мнению турецких журналистов, «юго-восток Турции начинает все больше напоминать Сирию». В ходе «антитеррористических операций» целые небольшие города были разрушены. Особую конфликтность ситуации придает то, что курдские отряды СДС на территории Сирии поддерживаются и вооружаются США, понимающими, что они являются наиболее боеспособной силой в борьбе с ИГ (запрещено в России), а американское оружие, поставляемое сирийским курдам, уже начинает просачиваться в Турцию. Образование в южном подбрюшье Турции курдской автономной зоны является «красной линией» для Анкары. Между тем, Россия не является спонсором курдов, и способна в сотрудничестве с законным сирийским правительством отвести от Турции наиболее неприятные последствия. Впрочем, курдские сепаратисты не являются единственной угрозой для Турции. Не меньшим вызовом для безопасности этой страны является и международный терроризм, прикрывающийся исламскими лозунгами. Это наглядно показали недавние теракты в аэропорту им.Кемаля Ататюрка в Стамбуле. К сожалению, немалую ответственность за эти проявления несет турецкое правительство, превратившее свою страну в тренировочный лагерь и проходной двор для экстремистов. Видимо, сейчас к турецкой элите пришло осознание невозможности войны на два фронта: одновременно с курдами и с террористами из «Исламского государства».
В случае весьма вероятного ухудшения турецко-американских отношений полноценное членство Турции в НАТО будет подвергнуто значительной эрозии. Незадолго до попытки путча на саммите НАТО было принято решение об увеличении военного присутствия блока в Черном море. Очевидной целью этой меры является «запереть» в Черноморском бассейне ВМФ России и блокировать Крым. В случае дальнейших разногласий с Вашингтоном Анкара может применить Конвенцию Монтре от 1936 года, запрещающую ВМС нечерноморских государств присутствовать в этом регионе и не пустить флот НАТО через Босфор.
Однако для полноценного примирения с Россией Анкаре нужно занять реалистичную позицию в отношении Сирии. И здесь снова всплывает американский фактор. Не стоит забывать, что именно США на первом этапе сирийского кризиса побуждали Анкару к активному вмешательству с целью свержения правительства Башара Асада. Тогдашний директор ЦРУ Дэвид Петреус совершил не одну поездку в Анкару для координации подрывной деятельности на сирийском направлении в 2012-2013 годах. В то время Вашингтон стремился к поддержке движения «Братьев-мусульман» в арабских революциях и рассматривал Турцию в качестве модели для государств Ближнего Востока. Однако «Братья-мусульмане» потерпели поражение, а на их место пришли откровенно антисистемные и экстремистские группировки. Кажется, осознание этого приходит к турецким лидерам. 13 июля премьер-министр Турции Бинали Йылдырым отметил: «Мы будем расширять круг дружбы. Мы уже начали делать это. Мы уже нормализовали наши отношения с Россией и Израилем и сейчас собираемся нормализовать наши связи с Сирией. Мы нуждаемся в этом». 15 июля иранское агентство «Фарс» со ссылкой на источники, близкие к Корпусу стражей исламской революции, сообщило, что кадровые офицеры турецких спецслужб, находившиеся в составе отрядов вооруженной оппозиции в Алеппо, отзываются на родину по приказу из Анкары. Для того, чтобы искренне реализовать намерение по выходу из сирийского кризиса, необходимо отказаться от установки на свержение правительства Башара Асада, примириться с ним. Дальнейшая поддержка Турцией террористических и экстремистских группировок в Сирии несовместима с искренним желанием решить геополитические проблемы Анкары. К сожалению, нынешняя турецкая элита приложила немало усилий к разжиганию сирийской смуты. Реджеп Тайип Эрдоган известен как гибкий политик с нестандарнтным мышлением. Он извинился перед Россией. Может быть, мы еще будем свидетелями его извинения перед Сирией и прибытия в Дамаск для совместной молитвы мира в мечети Омейядов с Башаром Асадом?