7 октября в Марокко состоялись парламентские выборы. За 395 мест в Палате представителей (нижняя палата марокканского парламента) боролись около 7 тысяч кандидатов. Свой выбор должны были сделать около 16 млн марокканцев, зарегистрированных в 92 избирательных округах. В выборах намеревались принять участие около 30 партий.
Одна из особенностей выборов – за места в парламенте боролись несколько десятков салафитов, выступавших «под знаменами» некоторых партий, при том, что наиболее одиозным их них было отказано участвовать в выборах в качестве кандидатов на избрание. Тем не менее в списках кандидатов остался Абдельвахаб Рафики (боевой псевдоним – Абу Хафс). Этот бывший радикальный проповедник в свое время получил 30 лет тюрьмы после терактов в Касабланке в 2003 году. Позднее, однако, в 2012 г., он, а также ряд его единомышленников были помилованы монархом, что может говорить о достижении некоей договоренности между дворцом и лидерами салафитов. Известно, что для того, чтобы выйти на свободу, они должны были заявить об отказе от насилия и присягнуть на верность «предводителю верующих», каковым в марокканских реалиях значится король Мухаммед VI. На выборы А.Рафики вышел как представитель национал-консервативной Партии Истикляль (ПИ).
Даже представляющая себя как оплот против джихадистов продворцовая Партия истинность и модернизм (ПИМ) предоставила свои возможности шейху Аль-Маграуи, в свое время ставшему известным тем, что он издал фетву (религиозное предписание), разрешившую вступать в браки девочкам начиная с 9 лет.
Подобное принятие в политическую игру салафитов, скорее всего, свидетельствует о некоем частичном пересмотре дворцом его стратегии борьбу против религиозного экстремизма.
По оценке марокканского политолога Абдельхакима Абулуза, «на деле салифиты всегда было оружием в руках государства против религиозных экстремистов и левых».
В любом случае, главный выбор, который должны были сделать марокканцы – между исламистской ПСР и «модернистской» ПИМ, главным аргументом против которой была ее историческая близость с дворцом. Напомним, ПИМ была сформирована в 2008 году близким советником монарха и его другом детства Фуадом Али аль-Химмой (в настоящее врмя ПИМ возглавляет Ильяс аль-Омари). Традиционные левые партии были обречены на поражение из-за конформизма и все той же зависимости от дворца. Новые левые партии еще не успели завоевать должного авторитета в условиях быстрого роста влияния исламистов всех мастей и оттенков. Над выборной баталией стоял обладающий абсолютной властью монарх.
Предыдущие парламентские выборы в ноябре 2011 года выиграла ПСР после того, как на волне «арабской весны» Мухаммед VI организовал пересмотр конституции страны. После провалов исламистских проектов в Египте и Тунисе Марокко при подходе к выборам оставалось единственной страной, где формально у власти находились исламисты.
Со своей стороны ПИМ указывала на «катастрофический» итог нахождения ПСР у власти (интересно, а разве он мог быть иным, когда фактически правительство ничего не решает?) и выражала озабоченность «галопирующей исламизацией» общества.
Что касается уже ПСР, то ее представители в очень осторожнойй форме стали говорить, что на смену махзену (системе традиционной правящей элиты в Марокко) пришел тахакум. От арабского хукмат — власть, причем скорее авторитарная, и хукумат — правительство — оба эти слова имеют общий корень х — к — м, появилось тахакум, то есть власть, исходящаяя от дворца.
На выборах в местные органы власти в 2015 году ПИМ оказалась немного впереди ПСР, хотя последняя победила в больших городах.
К исходу дня голосования МВД страны сообщило, что показатель участия в выборах составил всего 43%, то есть к избирательным урнам пришли менее половины марокканцев. К середине следующего дня было объявлено, что согласно официальным предварительным результатам, победу вновь одержали исламисты из ПСР. Они получили 125 мест в Палате представителей, в то время как ПИМ — только 102. Результаты остальных партий были незначительными. На третьем месте оказалась ПИ, получившая 45 мест, на четвертом — Национальное объединение независимых (НОН) — 37 мест. Остальные места разделили 8 партий, в том числе 2 места получила Федерация демократических левых. Таким образом стало понятно, что ПСР вновь получит право предложить монарху кандидатуру премьера и сформировать правительство при том, что за нее проголосовали всего 2 млн марокканцев из 15.
Надо сказать, что до последнего момента ПСР не верила в положительный для себя результат. Более того, за несколько часов до объявления предварительных итогов голосования она начала кампанию по осуждению допущенных в ходе выборов нарушений.
Итоги выборов в Марокко можно расценивать по разному. С одной стороны, по сравнению с голосованием 2011 года ПСР увеличили свое представительство в Палате представителей со 107 до 125 мест. Однако в этих же временных рамках ПИМ увеличила свое представительство с 47 до 102 мест, почти удвоив свой результат. Такое соотношение развязывает руки дворцу, который в любой момент может пойти на досрочные парламентские выборы с учетом его административного ресурса.
Согласно конституции, король должен был назначить премьера из числа представителей победившей партии. Это неизбежно означало, что Абдельилла Бенкиран будет вновь исполнять обязанности премьера. Однако чтобы иметь парламентское большинство, ему вновь понадобится альянс в Палате представителей. При этом заранее было известно, что альянс между ПСР и ПИМ был исключен.
Уже 10 октября было объявлено, что А.Бенкиран решением монарха вновь возглавит правительство Марокко. Ему же было поручено сформировать новый кабинет. К завершению октября было известно, что в него кроме исламистов войдут ПИ и так называемые коммунисты из Партии прогрессса и социализма.
В октябре никуда не делась напряженность на антитеррористическом «фронте». 3 октября официальный источник сообщил об аресте 10 марокканок, которые принесли присягу на верность «Исламскому государству» ИГ, запрещено в России) и готовились в качестве смертниц совершить теракты в нескольких городах королевства 7 октября, когда в стране проводились парламентские выборы. Они поддерживали связи с соотечественниками – боевиками ИГ, окопавшимися в районе границы между Ираком и Сирией. Женская «ячейка» ИГ действовала, в частности в городах Кенитра, Сиди-Слиман, Сале и Танжер.
До сих пор смертницы не использовались в Марокко для совершения терактов. Большинство кандидаток в смертницы были несовершеннолетними – две — 15-летних, две — 16-летних и три – 17-летних. Все они через интернет оформили браки с боевиками ИГ.
12 октября МВД Испании сообщило об аресте 4-х марокканцев, участников двух ячеек ИГ. Два из них были арестованы в Испании, два — в Марокко. Все они находились на «прямой связи» с руководством ИГ. Аресты участников группы были проведены в Альтеа и Сеуте (Испания), Тетуане и Фнидеке (Марокко).
25 октября в Мадриде было объявлено об аресте двух марокканских по происхождению имамов мечети на острове Ибица (Балеарские острова). Их обвинили в пропаганде действий ИГ.
Тем временем в октябре вновь обострились отношения ежду Рабатом и Каиром. Это случилось после того, как в египетской столице побывала делегация сепаратистского Фронта ПОЛИСАРИО. На самом деле это обострение стало следствием разных подходов Рабата и Каира к конфликту в Сирии. Рабат целиком и полностью зависит от финансовых инъекций Эр-Рияда, а Каир при всех существующих проблемах пытается избавиться от этой зависимости.
30 октября вновь пришлось вздоргнуть марокканским властям. В тот день тысячи человек по всей стране вышли на манифестации с тем, чтобы помянуть 30-летнего продавца вразнос рыбы Мохсина Фикри, погибшего в нечистотах в машине по уборке мусора после столкновения в марокканском городе Эль-Хосейма со стражами порядка. Обстоятельства его смерти, снятые на мобильный телефон и распространенные в интернете, всколыхнули страну и напомнили похожие события конца 2010 — начала 2011 года в Тунисе, спровоцировавшие «арабскую весну».
В Эль-Хосейме траурный кортеж, растянувшийся на километр, проходил под лозунгами «Преступники, убийцы, террористы» и «Мы продолжим борьбу» и больше походил на политическую манифестацию.
Инцидент имел место в момент, когда монарх, совершавший африканское турне, находился в Танзании. Небывалый случай — он был вынужден отправить к месту инцидента главу МВД Мухаммеда Хассада — память о туниссце, поджегшем себя в конце 2010 года в знак протеста против захвата властями его носимого имущества, не дает спокойно спать кое-кому.
Взрывоопасность инцидента была связана и с тем, что он имел место в регионе Рифа, берберы которого всегда по известным мотивам находились в положении отверженных. В частности, именно там вспыхнуло восстание в 1958 году, сразу после достижения независимости. Оно было жестоко подавлено при участии тогда наследного принца, будущего короля Хасана II.