21 марта 2017 г. министр обороны Израиля А.Либерман выступил на конференции в Академическом колледже в Нетании, посвященной памяти бывшего руководителя Моссада М.Дагана, скончавшегося год назад. В своей речи глава оборонного ведомства представил своего рода распределение приоритетов среди угроз, возникающих перед государством и международным сообществом в настоящий момент. По его мнению, главный вызов миру и стабильности представляет собой ядерная программа Северной Кореи. Таким образом, он во многом продолжил рассуждения, начатые еще на Мюнхенской конференции по безопасности в феврале 2017 г., с трибуны которой А.Либерман вновь повторил фразу об «оси зла», проходящей через Северную Корею. Во многом причиной тому стали последние испытания, проведенные Пхеньяном. Реакция на них для Израиля важна по двум причинам. С одной стороны, государство солидаризируется с позицией США и партнеров в Азии. С другой стороны, принимает превентивные меры, предотвращая возможность распространения ядерных технологий среди враждебных режимов, а также сдерживая своего рода цепную реакцию ядерных испытаний, которую могут спровоцировать активные северокорейские действия.
На втором месте, с точки зрения главы оборонного ведомства, расположился Иран, занимающийся поддержкой террористической сети по всему миру. Продолжая аналогию с Мюнхенской конференцией, отметим, что тогда министр обороны подчеркнул, что тремя главными угрозами для международного сообщества являются: «Иран, Иран и еще раз Иран»[i] [1], а Северная Корея выступает, скорее, в качестве дополнительного дестабилизирующего фактора упомянутой оси. Подобное изменение в риторике главы израильского оборонного ведомства может быть связано с политикой США, где Совет национальной безопасности считает целесообразным в нынешних условиях придерживаться курса на реализацию соглашения, подписанного с Ираном. Неоднократно призывая прислушиваться к мнению Вашингтона, А.Либерман вполне мог внести изменения в расстановку приоритетов в сфере безопасности.
Третья угроза была представлена достаточно размыто. В этом качестве министр назвал террористические организации, стремящиеся к приобретению неконвенционального вооружения. Во многом в данной составляющей своего выступления он подразумевал недавний удар ВВС Израиля, направленный на уничтожения оружия для «Хизбаллы». Как заявил лидер партии «Наш дом-Израиль», выступая на призывном пункте в Тель а-Шомер 19 марта 2017 г.: «Израиль не намерен вмешиваться в гражданскую войну в Сирии – ни за, ни против Асада. Мы не хотим ухудшения отношений с Россией. Но мы не допустим получения «Хизбаллой» современных ракетных систем»[ii] [2].
В области региональных угроз, несмотря на обострение ситуации в Сирии и Ливане, министр обороны особенно выделил положение дел вокруг статуса Западного берега р. Иордан. Решая вопросы, касающиеся данной проблематики, он также призвал согласовывать свои действия с политикой действующей американской администрации. Она, разумеется, лояльно настроена по отношению к ближневосточному партнеру, однако, решая международные дела, Израиль ведет диалог не только с самим Д.Трампом, но и его окружением, а также Конгрессом США, которые могут не разделять предвыборных обещаний действующего лидера. Интересно, что к американо-израильской проблематике А.Либерман уже обращался в своем выступлении в Нетании в январе 2017 г. Тогда политик также призвал сохранять сдержанность и не переходить к активным действиям по изменению статуса Иудеи и Самарии до тех пор, пока соответствующий сигнал не поступит от Вашингтона.
Интересно, что представители разведки в рамках конференции озвучили более традиционный подход к расстановке приоритетов среди ключевых угроз. Как отметил в своем выступлении глава Моссада Й.Коэн, основные вызовы Израилю и мировому сообществу по-прежнему связаны с иранским режимом, продолжающим реализовывать свои ядерные амбиции и содействовать распространению террористической сети. Наконец, глава генерального штаба ЦАХАЛа генерал-лейтенант Г.Айзенкот подчеркнул, что у Израиля есть три группы угроз: конвенциональные, касающиеся безопасности границ и возможности столкновения с регулярными вооруженными силами противников, неконвенциональные, под которыми подразумевается риск использования оружия массового уничтожения, а также угрозы, относящиеся к борьбе с террористами. Интересно, что за некоторое время до этого Г.Айзенкот заявил, что с большей долей вероятности следующее вооруженное противостояние Израиль будет вести с «Хизбаллой» и другими террористическими организациями, базирующимися в Ливане.
Таким образом, в современных условиях Израиль предпочитает в качестве основной угрозы своим национальным интересам и международному сообществу называть риск развития ядерного потенциала Северной Кореи и Ирана. С одной стороны, данная установка отвечает позиции союзников страны. С другой стороны, применительно к Ирану опасения разделяют и видные представители военно-политического истеблишмента. Интересно, что сирийская угроза не фигурирует фактически ни в одном из заявлений, сделанных в ходе конференции, что во многом объясняется стремлением не допускать обострения отношений с Москвой, стараясь по возможности оставаться в рамках выработанной совместно с Кремлем «комфортной версии» восприятия Б.Асада. При этом сам сирийский лидер продолжил весьма резкую линию в адрес Израиля, заявив 20 марта 2017 г. о том, что для защиты границ будут использоваться все средства, и на это не повлияют заявления представителей израильских оборонных кругов. Весьма размыто в рамках упомянутых выступлений была озвучена и ситуация в регионе в целом. Как следствие, несмотря на заявления об опасности, исходящей от соседей, в случае развития настоящего витка напряженности, Израиль может оказаться неготовым к решительным действиям.
[i] [3] Подробнее см.: Авигдор Либерман выступит на Мюнхенской конференции по безопасности // Исраэль Бейтэну. 16.02.2017. URL: ndi.org.il/liberman-munchen
[ii] [4] Цит. по: @AvigdorLiberman.RUS 19.03.2017 URL: Facebook.com