- Институт Ближнего Востока - http://www.iimes.ru -

Можно ли разрешить палестино-израильский конфликт?

Кончина Я. Арафата вызвала всплеск внимания и интереса к палестино-израильскому конфликту, ставшему в последние годы рутинной и обыденной темой новостных сводок. Раздающиеся отовсюду голоса о появившихся «шансах на мир», о начале «нового этапа ближневосточного урегулирования» смещают «центр тяжести» надежд и ожиданий скорого мирного урегулирования в сторону палестинцев. На встрече с журналистами, состоявшейся в начале декабря в ходе визита в Канаду, Дж. Буш достаточно ясно дал понять, что время односторонних уступок Израиля кончилось, и теперь палестинцы должны предпринять ответные шаги, чтобы доказать свою волю и способность жить в мире с соседями.

Главная ставка всех разрабатываемых планов реанимирования мирного процесса сделана на 69-летнего Махмуда Аббаса (Абу-Мазена), одного из сподвижников Я. Арафата еще со времен создания ФАТХ и занимавшего до избрания председателем ООП пост ответственного секретаря Исполкома этой организации. Несмотря на интригу вокруг заключенного в израильскую тюрьму 45-летнего Марвана Баргути, М. Аббас, несомненно, является бесспорным фаворитом на выборах главы ПНА, намеченных на 9 января следующего года. Во-первых, он считается лидером «умеренного» крыла в палестинском руководстве и наиболее приемлемой фигурой на палестинской политической сцене для США, Израиля и, судя по всему, большинства арабских стран. А с этим никто из серьезных претендентов на власть в ПНА не может не считаться. Во-вторых, его поддерживает абсолютное большинство членов ФАТХ или ассоциирующих себя с платформой этого движения палестинских политиков.

При чем это относится как к сторонникам жесткой линии, так и их противникам, равно как и к «старой гвардии» и молодому поколению фатховских лидеров. Никто из них сегодня не в состоянии вступить в борьбу за власть, не будучи уверенным в положительном исходе схватки. Таким ресурсом не располагают сегодня ни премьер-министр Ахмед Крейя, ни Мохаммед Дахлан, ни Джибриль Раджуб, ни даже Марван Баргути, которому израильские СМИ приписывают гораздо больше популярности, чем есть на самом деле. Называемый среди потенциальных преемников Арафата Фарук Каддуми – вообще не «игрок» на палестинском поле. Центр тяжести палестинской борьбы уже давно переместился из палестинской диаспоры на территории ПНА, где Фарук Каддуми не располагает серьезной поддержкой и всерьез вообще не котируется. Поэтому включение его в число потенциальных претендентов на власть в ПНА – это полное непонимание изменившихся палестинских реалий после образования ПНА.

С другой стороны, начинать такую борьбу внутри ФАТХ и ООП в теперешних условиях было бы вообще самоубийством. Это приведет лишь к полной дезорганизации на палестинских территориях и к окончательному развалу ПНА, структуры которой и без того ослаблены четырехлетней «интифадой» и методичными действиями А. Шарона по их разрушению. Этим не преминет воспользоваться Израиль, который в очередной раз объявит о невозможности вести какие-либо переговоры с палестинцами, ввиду отсутствия у них какой-либо ответственной власти . Существует и угроза захвата власти при таких обстоятельствах исламистами во главе в ХАМАС. Исламисты фактически единственная реальная и наиболее организованная политическая оппозиция нынешнему руководству ПНА.

В этом контексте М. Аббас – переходная, компромиссная фигура, которая, по словам М. Дахлана в недавнем интервью итальянской газете «Коррьера дела Серра», должна сыграть роль «моста» между старшим и молодым поколением палестинских политиков. Причина этого не только в возрасте. М. Аббас — умный и образованный человек. Окончил юридический факультет дамасского университета, а в 1980г. защитил в Москве в Институте Востоковедения АН СССР кандидатскую диссертацию на тему «Связи между сионистами и нацистами в 30 — 40-х гг.». Он умелый и расчетливый политик, любящий вести переговоры, не особенно привлекая к себе внимания, как он это делал в Норвегии, участвуя в подготовке «Ословских соглашений». Но он не трибун и лидер «палестинской улицы». Ему не хватает харизмы, которой обладал Я. Арафат, который умел разговаривать с «улицей» на ее языке, что, кстати, не мешало ему, буквально тут же переключившись, беседовать на равных с королями и президентами.

Вопрос, который, тем не менее, так и остается без ответа, заключается в том, каким образом может быть достигнуто мирное урегулирование? Несомненно, М. Аббас представляет ту часть палестинского руководства, которая изначально считала вооруженные формы «интифады», но не саму «интифаду», контрпродуктивными. Об этом неоднократно заявлял М. Аббас еще при Арафате, что, собственно говоря, и стало причиной их размолвки. То, что «вооруженная интифада» была ошибкой, он подтвердил в своем недавнем интервью издающейся в Лондоне газете «Аш-Шарк Аль-Аусат». М. Аббас и тогда и сейчас, предпочитает вооруженному противостоянию стол переговоров, полагая, что это, по крайней мере, позволит укрепить «тылы» — восстановить структуры палестинской власти, ослабить экономическую блокаду, избежать экономического коллапса, особенно в секторе Газа, где по данным Всемирного банка, 47% палестинцев живут за чертой бедности, уровень безработицы достигает 25%, а более половины населения довольствуется менее двух долларов в день. Следует отметить, что в этом его, судя по опросам общественного мнения, поддерживает около двух третей палестинцев.

Однако все это не отменяет необходимости достижения договоренности по трем главным вопросам, без решения которых добиться урегулирования не представляется возможным: границы будущего палестинского государства, статус Восточного Иерусалима и права палестинских беженцев на возвращение. Выступая 23 ноября на встрече в Рамалле с членами палестинского Законодательного собрания, посвященной памяти Ясира Арафата, новый руководитель ООП Абу-Мазен заявил, что палестинское руководство продолжит идти путем, проложенным Ясиром Арафатом, и что его целью будет создание независимого палестинского государства со столицей в Иерусалиме. Абу-Мазен также заявил, что нельзя отказываться от права беженцев на возвращение.

Это заявление было сделано в преддверии совещания, которое должны были провести активисты «Танзим» — одной из вооруженных структур ФАТХ — в связи с решением Центрального Комитета этой организации поддержать кандидатуру Абу-Мазена на выборах на пост председателя ПНА. Это тем не менее не исключает готовности возглавляемой им части палестинского руководства пойти на определенный компромисс в отношении границ будущего государства. Но какова возможная «глубина» этого компромисса?

Представляется, что она вряд ли может быть намного больше того, что было предусмотрено планом, предложенным Б. Клинтоном в декабре 2000г. Тогда речь шла почти о 97% территорий сектора Газа и Западного берега р. Иордан, оккупированных Израилем в ходе Шестидневной войны 1967г. Но А. Шарон – это не Э. Барак. И представления первого о будущих границах палестинского государства гораздо «скромнее». В 2001г. А. Шарон говорил, например, лишь о 40% всех территорий, оккупированных Израилем в 1967г. Вряд ли его представления с тех пор претерпели существенные изменения. Территориальный вопрос имеет для Израиля по меньшей мере два измерения – безопасность и израильские поселения. В случае создания палестинского государства ширина Государства Израиль в самой узкой и наиболее заселенной части не превысит 20 километров. Не меньшие опасения вызывает у Израиля вероятность использования территории палестинского государства в качестве плацдарма для действий экстремистов или террористических организаций. Не меньшую проблему представляют израильские поселенцы, число которых уже давно превысило 200 тыс. человек, часть из которых религиозно мотивированы и готовы оказать сопротивление в случае ликвидации поселений. Вместе с тем здесь родилось и выросло уже не одно поколение, которое считает эти поселения своей малой Родиной и не намерено отсюда уйти просто так.

Еще более нереально выглядит вероятность сближения позиций сторон по вопросу о Восточном Иерусалиме. Для А. Шарона статус «единой и неделимой» столицы Израиля не подлежит сомнению. Здесь находится главная еврейская святыня – остатки храма Соломона, или Стена плача, к которой стекаются ежегодно сотни тысяч евреев для молитвы. Кроме того, на протяжении веков молитва евреев, проживающих в различных странах, заканчивалась, как правило, словами «На следующий год в Иерусалиме», что сделало последний идейным символом сионизма и возрождения еврейской нации.

Но и палестинцы никогда не откажутся от претензий на его восточную часть. Дело не только в том, что в Восточном Иерусалиме расположена третья по значимости мусульманская святыня – мечеть Аль-Акса, упомянутая в Коране пророком Мухаммедом. Для будущего палестинского государства нахождение столицы в Восточном Иерусалиме, где помимо мусульманских святынь расположен еще Храм гроба Господня, означает его политический вес, при чем как в арабском, так и христианском мире. Не говоря уже о том, что миллионы паломников, стремящихся посетить эти святыни, в конечном счете приносят миллиарды долларов тем, кто их контролирует.

Крайне сложно представить себе полный отказ любого палестинского руководства от упоминания проблемы палестинских беженцев. Из приближающегося к двум миллионам человек населения только сектора Газа более 70% составляют палестинские беженцы. Почти 40% — их доля в населении Западного берега. Еще более многочисленна палестинская диаспора в арабском мире. Только в Ливане в лагерях для беженцев до сих пор живут более 400 тыс. палестинцев. А общая численность палестинцев, проживающих вне территорий ПНА, по разным подсчетам достигает 4 млн. человек. При чем именно эта группа поставляет большее число активистов различных палестинских фронтов и движений – от ФАТХ до ХАМАС и «Исламского джихада». Они же составляют большинство избирателей, которые в январе будущего года будут избирать нового главу ПНА. Поэтому не считаться с их требованиями и правами не в состоянии ни один палестинский политик, претендующий говорить от имени палестинцев.

Для Израиля возвращение такого числа палестинцев равнозначно национальной катастрофе. В Израиле проживает 5,4 млн. евреев и 1,3 млн. арабов. Приезд даже половины палестинских беженцев уже через несколько лет сделает живущих здесь евреев национальным и религиозным меньшинством. При этом ограниченность ресурсов делает размещение здесь еще нескольких миллионов человек проблематичным и может привести к настоящему социально-экономическому бедствию.

Без разрешения вышеупомянутых вопросов, носящих практически взаимоисключающий характер, никакое урегулирование на основе сосуществования двух государств – еврейского и палестинского – не может быть достигнуто. Причем любые компромиссные развязки, которые могут быть найдены так или иначе будут болезненно восприниматься противоположной стороной. В этом контексте смерть Я. Арафата не изменила сути палестино-израильского конфликта. Поэтому его разрешение остается как актуальной, так и крайне сложной задачей.

Опыт многочисленных арабо-израильских войн, равно как и двух «интифад», однозначно свидетельствует о том, что у этого конфликта нет и не может быть военного решения. Арабы не в состоянии «сбросить евреев в море». Но и Израиль, как показывает продолжающаяся уже более четырех лет палестинская «интифада», не может продолжать контролировать более 3 млн. палестинцев, численность которых с учетом темпов демографического роста будет лишь возрастать, создавая дополнительные проблемы по удержанию палестинских территорий. В вышедшей в 2004г. книге израильских журналистов Амоса Харела и Ави Иссахарова под названием «Как мы победили и почему мы проиграли войну с палестинцами» авторы пришли примерно к тому же выводу, что любая военная победа израильтян оборачивается для них новыми проблемами.

Вытеснение палестинцев – идея, которая периодически дискутируется в израильском обществе, вряд ли может быть реализована. Палестинцы своей готовностью к самопожертвованию и ведению длительной борьбы, несмотря на все возможные лишения, доказали, что они не уйдут просто так с этих территорий. А насильственный их трансфер вообще не имеет перспектив. Для Израиля эта идея не менее самоубийственна, чем война на тотальное уничтожение палестинцев.

Выходом из этого тупикового положения, как это ни парадоксально может показаться на первый взгляд, является возвращение к британскому предложению 1947г. о создании единого еврейско-палестинского государства со столицей в Иерусалиме. Создание такого государств, возможно, первоначально в форме конфедерации, могло бы сразу же снять, по меньшей мере, две первые проблемы – границ и Иерусалима. Вожделенная земля, историческими правами на которую обладают евреи и палестинцы, в условиях единого государства будет принадлежать каждому из народов, что для них никаким другим путем недостижимо. Но это не единственный из аргументов в пользу данного предложения.

Общей теоретической подкладкой этой идеи выступают процессы «уменьшения» мира в условиях глобализации, усиливающиеся тенденции к интеграции и экономической взаимозависимости. Более того, при сохранении важности национальной идеи, на первый план все больше выдвигается фактор уровня и качества жизни, возможность самореализации личности вне национальных границ. Применительно к евреям и палестинцам задача облегчается тем, что евреи и арабы имеют многовековой ( хотя и не однозначно положительный ) опыт сосуществования Они также близки по некоторым религиозным традициям, соседствуют и их религиозные святыни. Иудаизм и ислам имеют общие истоки, в обеих религиях высшее духовное начало едино и не ассоциируется с каким-либо образом, признанными являются пророки Авраам, Моисей. И те и другие имеют опыт существования в диаспоре и легко адаптируются и приспосабливаются к другим культурам.

В то же время за период после 1967г. здесь фактически сложилось единое экономическое пространство. Сектор Газа и Западный берег стали одним из главных экономических придатков Израиля, поставщиком рабочей силы, сырья, полуфабрикатов и т.д. С другой стороны, благодаря включению палестинских территорий в единое экономическое пространство существенно вырос уровень жизни и самих палестинцев. Практически каждый второй, или, по крайней мере третий, на палестинских территориях владеем ивритом. И наоборот, значительная часть израильтян владеет минимальным словарным запасом арабского языка.

При отсутствии каких-либо значительных природных ископаемых основным фактором экономического развития этих территорий может выступать лишь эффективное использование людских ресурсов. Опыт предшествующего «интифаде» периода показывает, что соединение израильтян и палестинцев давало весьма перспективные экономические результаты. Что еще очень важно в этой связи так это, что и среди израильтян и среди палестинцев как нигде на Ближнем Востоке велика доля образованной части населения, причем получившей образование в самых различных странах мира. Соединение такого людского потенциала, обладающего мобильностью, диаспоральными связями по всему миру, позволило бы обеспечить значительную динамику развитию единого государства, тем более обладающего в этом случае единой монополией на мировые религиозные святыни.

Безусловно, сегодня после четырех лет «интифады» это кажется нереальным. Ненависть, озлобление и недоверие друг к другу достигли своего пика. Кроме того, реализация такого предложения потребует отказа каждой из сторон от своего национального проекта – сохранения еврейского характера Израиля и создания палестинского государства. Пока сторонников этой идеи в Израиле крайне мало. Только маленькая группа представителей израильских левых кругов поддерживает план создания одной страны для двух народов. Зато среди палестинцев за такое государство выступают 25% населения. Более того, с предложением такого государства выступил премьер Палестинской Национальной Администрации Ахмед Крейя. Противников создания единого государства («Исратины», как назвал такое государство лидер Ливийской Джамахирии Муаммар Каддафи) гораздо больше, чем сторонников , но, возможно, это единственный вариант, действительно имеющий перспективу и вполне жизнеспособный.