Последние по времени события с вооруженными вылазками на Филиппинах местных исламистов, которые ассоциируют себя с «Исламским государством» (ИГ, запрещено в России)), привлекли внимание экспертов прежде всего масштабом атаки (захват целого города Марави — административный центр провинции Ланао дель Сур) и большого числа заложников (от 100 до 240 человек непосредственно захваченных исламистами, и еще порядка 2000 самих жителей города) которые около 17 дней находились фактически в захваченном исламистами городе. Саму операцию провели две группы джихадистов «Мауте» и «Абу Саяф». Причем последняя в общем-то всегда позиционировала себя как часть «Аль-Каиды» (запрещена в России), и уж точно к ИГ отношения не имела. По крайней мере, когда нынешний руководитель группы Иснилон Хапилон попытался два года назад присягнуть ИГ, то лидеры этой организации в Мосуле ему в этом официально отказали, сославшись на то, что база группы на острове Базилиан «слишком мала для того, чтобы получить статус вилайета». В общем-то объединение двух этих групп в одну произошло, конечно, не от хорошей жизни. После их объединения в группе «Абу Сайяф» было до штурма около 300 человек максимум, и сейчас, понятно, сильно меньше. Само их объединение было обусловлено прежде всего попыткой сохранить свою самостоятельность как боевой единицы в рамках диалога с правительством. Сейчас Манила конечно будет это отрицать, но такой диалог (правда, без особого успеха) с лидерами этих групп велся и осуществлялся он через две основные в данной местности группы мусульман-моро: Moro Islamic Liberation Front (MILF) и Moro National Liberation Front (MNLF). Последние две группы в общем-то являются чисто сепаратистскими и умеренными, то есть в принципе готовыми к диалогу с правительством. Они его собственно и ведут, но большого прогресса в последнее время отмечено не было. И группа «Мауте» и нынешняя редакция группы «Абу Сайф» — это фрагменты MILF, которые откололись в свое время в результате столкновения амбиций лидеров в руководстве моро. Это очень важно понимать, поскольку в случае с захватом Марави, судя по всему, мы имеем дело прежде всего с непреднамеренным штурмом. А если еще проще, то со спровоцированным властями и их партерами по переговорам в MILF и MNLF элементом спонтанного насилия со стороны прежде всего группы «Абу Сайяф». В пользу этой версии говорит прежде всего тот факт, что «Абу Сайяф» и «Мауте» никогда ранее на такие крупные операции не выходили. Их тактикой была организация засадных мероприятий на солдат правительственной армии, захват заложников, и т.п. Захват административного центра и удержание его под своим контролем является для таких мелких группировок самоубийственной операцией, которая грозит вообще положить конец их физическому существованию. Судя по последним сообщениям из Манилы, примерно так и произошло. Вообще надо иметь ввиду, что штурмы крупных городов террористическими группами как правило преследуют только одну цель — это пропаганда своей группировки, доказательство своей боеготовности с целью привлечения новых членов из числа молодежи. Вот так было, например, в случае попытки захвата Нальчика в свое время местным бандподпольем под руководством А.Астемирова. Это была самоубийственная акция, в которую местных молодых исламистов втянул Ш.Басаев. Он фактически их обманул: обещал, но на помощь не пришел, увидев что штурм проваливается, но при этом он старался вдохнуть в банддвижение на Кавказе новый импульс и привлечь молодежь. Некоторые эксперты в этой связи говорят о том, что штурм Марави выполнял ту же задачу, то есть привлечение местной молодежи под знамена группировки «Абу Сайф». Мы не разделяем эту точку зрения. Вернее, момент такой попытки был спонтанным, и возник он не заранее, а после того, как исламисты сумели сравнительно быстро и без боя захватить город.
- Так что же произошло в Марави? Выступление исламистов началось после того, как местные органы правопорядка попытались арестовать Иснилона Хапилона в его доме в Марави. Представьте себе, он там фактически открыто жил, и делалось это в рамках все того же опосредованного диалога с правительством. И свою операцию местные силовики осуществляли, как говорят некоторые эксперты, по молчаливому согласованию с лидерами MILF, которые таким образом убирали неудобного конкурента на площадке контроля над сообществом моро. И вот после этой неудачной попытки своего ареста Иснилон Хапилон только с 50 бойцами фактически захватывает город. Практически сразу же после этого в город из находящегося в окрестностях боевого лагеря группы хлынули остальные боевики группировки, которые узнали о попытке ареста их главаря. И вот когда город практически без боя перешел в их руки, и начались различные пропагандистские мероприятия на фоне охвативших исламистов эмоций. При этом заложников они захватывают с более прозаическими целями — обеспечить себе выход из города, что собственно ядру группы и удается сделать впоследствии. Кстати, часть заложников еще продолжает оставаться в плену. Вопрос — почему 50 исламистам удалось захватить целый административный центр очень крупной провинции? Прежде всего потому, что там не было серьезных войсковых подразделений. А не было их там потому, что согласно договоренностям между Манилой и лидерами умеренных моро силовой компонент центра в этой районе был понижен до минимума. Лидеры моро обязались сами поддерживать необходимый уровень законности и порядка, и теперь собственно сделать этого не смогли. Отсюда и ярость президента страны Р.Дутерте, который пригрозил моро вновь объявить в данном регионе чрезвычайное положение и наводнить его войсками. Но это все внутрифилиппинские расклады, которые мало имеют отношения к экспансии джихадизма. В реальности основным вопросом, который интересовал экспертов по исламистскому террору в данном случае был один: станет ли эпизод с захватом Марави начальным этапом возрождения серьезного движения джихадистов на Филиппинах за счет пропагандистской «раскрутки» и привлечения в его ряды местной молодежи. Рискнем предположить, что нет, поскольку для этого помимо сильно ослабшего боевого потенциала «Абу Сайяф» и «Мауте» в результате недавних боев не хватает и еще одного важного компонента для реализации такого сценария — постоянного и регулярного внешнего финансирования.