Исламская Республика Иран, которая недавно отметила свое 26-летие, несмотря на значительные изменения, произошедшие как во внутренней, так и во внешней политике, остается идеологизированным государством.
В современном Иране официально господствует конституционно закрепленная идеология шиизма в его крайне фундаменталистской форме — «панисламского неошиизма Хомейни». В основе этой идеологии лежит несколько теоретических концепций, в том числе тезис о «мессианской» роли ислама и Исламской Республики Иран и концепция антагонизма между «угнетенными (обездоленными)» и «угнетателями (высокомерными)».
К «угнетенным» основоположник идеологии «неошиизма», лидер исламской революции, создатель Исламской Республики Иран аятолла Хомейни отнес по старой терминологии «третий мир», а к «угнетателям» — прежде всего США и Израиль. Именно эти две страны и стали официальными противниками, прописанными в военно-политической доктрине ИРИ.
В целом, доктрина Ирана отвечает конституционно закрепленной главной цели политики клерикального руководства страны — объединению исламского мира по иранскому образцу, созданию под эгидой Ирана «мировой исламской общины — уммы». Исходя из данной стратегической установки, можно выделить три уровня долгосрочных целей политики Ирана, на реализацию которых направляются основные усилия руководства страны.
Первый уровень целей связан с превращением Ирана в общемусульманский центр силы. Второй уровень предполагает превращение исламского Ирана в региональный центр силы. Для этого иранское руководство стремится к достижению в регионе политического, экономического и военного лидерства. Третий уровень целей расположен на «национальной территории», то есть приоритеты военной политики сосредоточены на решении внутрииранских задач, в частности, на обеспечении социально-политической стабильности государства, создании развитой промышленности, в том числе и военной, строительстве мощных вооруженных сил. Перечисленные цели политики Ирана конкретизированы в военно-политической доктрине ИРИ и реализуются в практической деятельности властями Ирана.
Однако минувшие с той поры 26 лет наглядно продемонстрировали иранскому руководству утопичность и несбыточность воплощения в жизнь идей Хомейни о мировой исламской революции, о создании под эгидой Ирана «мировой исламской общины — уммы» и превращении Ирана в общемусульманский центр силы. Не в последнюю очередь это отразилось и на существенном изменении взглядов иранских идеологов и политиков на основополагающий доктринальный принцип — «экспорт исламской революции». Но это никоим образом не снизило активность внешнеполитической деятельности исламского государства. Тезис о мессианской роли Ирана в действии и сегодня. Только в практическом осуществлении этого теоретического постулата Хомейни появились новые акценты.
Нынешняя руководящая военно-политическая верхушка ИРИ (вне зависимости от политической ориентации — либералы – консерваторы – неоконсерваторы) все чаще демонстрирует способность (когда это необходимо) убирать идеологические шоры «хомейнизма» (но, конечно, до определенных пределов), объективно оценивать тенденции и динамику современного развития своего общества и мировых социально-экономических процессов, координировать внутри- и внешнеполитические векторы и интенсифицировать свою активность на тех направлениях, где, по мнению исламского руководства, присутствуют в первую очередь государственные (а не религиозно-идеологические) интересы Тегерана.
В полной мере это относится и к деятельности ИРИ в ареале Ближнего и Среднего Востока. Причем следует подчеркнуть, что Исламская Республика все целеустремленнее стала осуществлять на практике идеи региональной гегемонии, которую начал претворять в жизнь еще сорок лет назад свергнутый радикальными шиитами шах Мохаммад Реза Пехлеви. То есть речь идет о стремлении к достижению целей прежде всего второго уровня — превращению ИРИ в региональную супердержаву.
Утопическая идея всемирной исламской революции трансформировалась в более реальную идею доминирования персо-шиитов на региональном уровне, то есть на Ближнем и Среднем Востоке. Причем религиозная составляющая этой идеи прагматично переплелась с националистической, которая все сильнее и отчетливее проявляется прежде всего в реальной политике. Постепенно националистически окрашенный прагматизм в государственной политике Тегерана стал превалировать над идеологическими соображениями.
Трансформация исламской революции в Иране выразилась, в частности, не только в отказе от силового экспорта идей исламской революции и прямолинейной пропаганды исламского фундаментализма, но и в корректировке всего внешнеполитического курса ИРИ. Можно констатировать, что в последние годы Исламская Республика Иран, выйдя из изоляции, в определенной степени «открылась» и стала проводить наступательную внешнюю политику в регионе, основываясь исключительно на собственных интересах, которые, оставаясь по форме клерикальными, постепенно меняют свою сущность, становясь все больше националистическими и имперскими.
Но эволюция исламской революции никоим образом не затронула основополагающие идеологические и доктринальные постулаты. Имперско-националистическая политика осуществляется под лозунгами «хомейнизма» и основывается на военно-политической доктрине, разработанной еще аятоллой Хомейни. А в ней, как было уже отмечено, враги определены: США и Израиль.
Что касается Израиля, то еще задолго до исламской революции в своих речах и проповедях аятолла Хомейни проводил четкую антиизраильскую, антисемитскую линию. Приведем всего несколько примеров.
2 мая 1963 года в речи в кумской мечети аятолла Хомейни сказал: «Они [паломники] вынуждены терпеть придирки презрительного [шахского] чиновника, если кто-нибудь выскажет правдивое мнение, что исламу угрожают евреи. Господи, уж не жид ли управляет всеми нами на самом деле? Уж не прожидовлена ли и наша страна?» (1).
15 апреля 1964 года аятолла Хомейни произнес в Куме большую речь о социально-экономических реформах шаха Мохаммада Резы Пехлеви, названных «Белой революцией шаха и народа». В этой обличительной речи Хомейни, в частности, сказал: «Мы считаем, что программы наших реформ на самом деле разработаны Израилем, и это к Израилю вы [то есть шахские власти] обращаетесь за помощью и советом, когда надо составить план. Вы зовете израильских советников в нашу страну. Вы посылаете студентов из нашей страны в Израиль…Бог знает, чему они могут научиться у евреев, кроме искусства мошенничать, обманывать и предавать..?» «Любимый мой народ ненавидит Израиль, ненавидит любое правительство, заискивающее перед Израилем» (2). «Не стоит любой стране доверять евреям… Гибельно для любой исламской страны, для мусульман доверять им, иметь отношения и заключать договоры с правительством, которое сейчас враг ислама, которое противостоит исламу и незаконно захватило Палестину» (3).
26 октября 1964 года перед своим домом в Куме аятолла Хомейни выступил с речью, где отметил: «Все наши нынешние беды порождаются Израилем». (4).
18 февраля 1978 года в Неджефе (Ирак) в мечети шейха Ансари аятолла сказал: «Такие империалистические государства, как Америка и Британия, дали жизнь Израилю. Теперь мы видим, какие унижения испытывали и продолжают испытывать там мусульмане и особенно шииты. А тем временем они навязали Египту своего агента по имени Садат, каждый шаг которого направлен на служение империализму и который совсем недавно посетил Израиль, где официально признал его и одобрил каждое слово, высказанное израильтянами» (5).
После смерти аятоллы Хомейни в 1989 году было обнародовано «Религиозное и политическое завещание имама Хомейни». В нем лидер исламской революции, создатель Исламской Республики Иран также не забыл нанести удар по Израилю. Касаясь характера израильского государства, имам Хомейни наставлял:
«Америка — природный террорист — совершила поджог всего мира, а его союзник, мировой сионизм, ради достижения своих грязных целей совершает преступления, о которых стыдно говорить и писать.
С точки зрения ислама и мусульман, а также всех международных критериев, Израиль — агрессор и захватчик…»
«Я считаю план независимости Израиля и его признание катастрофой для мусульман и подрывом деятельности исламских правительств».
По мнению имама Хомейни, единственный путь к освобождению Иерусалима — это вера в Бога, самопожертвование и вооруженный поход до полного уничтожения Израиля (6).
Поэтому совершенно очевидно, что пока в Иране господствующей официальной идеологией остается «хомейнизм», вопрос об улучшении отношений с Израилем стоять не может.
Сегодня Иран является одной из немногих (а быть может, единственной) стран, не признающих возможность самого существования государства Израиль.
Естественно, что чрезвычайно радикальная позиция ИРИ по этому вопросу вытекает из самой сущности учения лидера исламской революции и основателя ИРИ аятоллы Хомейни. Продолжая антиизраильскую линию Хомейни в ближневосточном регионе, эту позицию неоднократно подтверждали нынешние иранские политики. Так, министр иностранных дел Ирана Камаль Харрази заявил, что единственный путь к миру и спокойствию в Палестине заключается в создании свободного демократического государства с участием всех палестинцев, в том числе христиан и иудеев (7). По сути, этот проект предусматривает уничтожение Государства Израиль путем его поглощения и перевод его граждан в положение религиозного меньшинства в большой Палестине, находящейся под управлением арабов-мусульман. Вполне понятно, что этот утопический план нереалистичен. Он идет вразрез как с позицией абсолютного большинства стран мира, так и с решениями ООН.
Однако, несмотря на это, иранский лидер аятолла Али Хаменеи по восточному образно, но решительно, как заправский хирург, назвал Израиль «раковой опухолью на теле Ближнего Востока, подлежащей удалению» (8).
Али Акбар Мохташами — представитель реформистов и один из основателей организации «Хизбалла», чрезвычайно аллегорично сравнив Израиль с «ножом в сердце исламского мира», заявил, что «настало время сопротивления агрессии великих держав и особенно агрессии их незаконного, не легитимного представителя в регионе — Израиля, который должен быть уничтожен» (9).
На этой константе держится все палестинское направление ближневосточной политики Тегерана.
Совершенно ясно, что, занимая такую радикальную позицию, нынешнее руководство ИРИ не может не выступать против любого сближения палестинцев и израильтян в вопросах разрешения этой важнейшей проблемы. Совсем недавно официальный представитель МИДа Ирана Хамид Реза Ассефи заявил, что не видит варианта мирного урегулирования ближневосточного кризиса. «Политика Израиля основана на создании напряженности и кризисных ситуаций, поэтому нельзя даже предположить, что сионистский режим и Палестина достигнут мира, это не реально» — заявил г-н Ассефи. По его мнению, «никакой связи между урегулированием ближневосточного кризиса и непризнанием Ираном Израиля как государства не существует». При этом он особо подчеркнул, что «Исламская Республика в любом случае никогда не признает Израиль, и это наше дипломатическое право» (10).
Примечательно, что после смерти аятоллы Хомейни в иранском обществе, даже в верхних его эшелонах, неоднократно поднимался вопрос о восстановлении связей с США — с «сатаной номер один»! По этому поводу шли бурные дискуссии. Однако ничего подобного не отмечалось в отношении Израиля. Это как табу. Это в ИРИ — запретная тема.
Более того, действующая ныне военно-политическая доктрина в ранг врагов ИРИ зачисляет также так называемые неправильные мусульманские режимы, которые, «перенеся опыт Запада на мусульманскую почву, предают ислам, превращаются в вероотступников и пособников империализма». Об этом неоднократно говорил имам Хомейни, и это положение закреплено в его Завещании. В нем, в частности, сказано: «Мусульманские народы и угнетенные всего мира чувствуют свое превосходство, ибо их враги — король Иордании Хусейн (постоянно обращающийся за чужой поддержкой), король Марокко Хасан, президент Египта Хосни Мубарак, следующие курсу Израиля, преступники, которые готовы на любую измену своим народам, чтобы услужить Америке и Израилю» (11).
Поэтому совершенно естественно, что Тегеран не может поддержать ни одну мусульманскую страну, ни одну организацию или группировку, которая пойдет на соглашение с Израилем. Исходя из логики Хомейни, все они автоматически зачисляются в список врагов Ирана.
При такой возможной ситуации, когда палестино-израильские договоренности встанут на рельсы, ведущие в соответствии с «Дорожной картой» к главной цели — решению проблемы Палестины, арабские страны, а также многие военно-политические группировки, вполне вероятно, перейдут от явной или скрытой конфронтации с Израилем к сотрудничеству или хотя бы к нейтралитету. Это будет означать крах антиизраильской, а точнее, всей ближневосточной политики Ирана. Политики, стратегические основы которой были заложены имамом Хомейни. Прослеживая данную логическую цепочку, неангажированный наблюдатель способен сделать вывод о несостоятельности подходов лидера исламской революции к проблемам Ближнего Востока. Это уже больше, чем региональная политика, это подрыв устоев исламского государства.
Кроме удара по идеологическим основам Исламской Республики, который может нанести израильско-палестинское и в целом израильско-арабское сближение, под угрозой находятся и реальные интересы ИРИ на Ближнем Востоке.
В иранской столице прекрасно понимают, что возможность разблокирования ближневосточного мирного процесса может привести к ослаблению позиций Ирана и в целом к изменению баланса сил на Ближнем Востоке не в пользу ИРИ. Последние события в регионе, давление США (и по палестинской проблеме также) на Сирию и Ливан, являющихся одними из главных союзников Тегерана, вызывают особую озабоченность иранских руководителей. Иран теряет рычаги влияния на ситуацию в регионе. Как стало известно, иранское командование было вынуждено вывести военнослужащих Корпуса стражей исламской революции (КСИР) из Ливана. В этой стране официально осталось всего до 50 иранцев в погонах. Хотя, конечно, не стоит забывать о неофициально находящихся в этой стране представителях или агентах спецслужб ИРИ.
Позитивное развитие мирного процесса и вовлечение в него все большего числа арабских государств и организаций чревато для ИРИ растущей изоляцией и отторжением этой семидесятимиллионной страны от участия в ближневосточной политике. Иран крайне заинтересован в том, чтобы не дать себя изолировать от участия в важнейших политических процессах на Ближнем Востоке.
Именно исходя из этих соображений Тегеран постоянно выражает твердое намерение поддерживать исламское сопротивление на юге Ливана и в Палестине. Особенно сейчас, когда, как считают западные обозреватели, смерть Ясира Арафата и избрание на пост главы Палестинской автономии Махмуда Аббаса стали поворотным пунктом палестинской политики (12).
Иран и его сторонники полны решимости подорвать мирный процесс, который стартовал в очередной раз, теперь уже в рамках «Дорожной карты», и не допустить движения палестинских властей навстречу Израилю.
Конечно, речь не идет об использовании Тегераном своих вооруженных сил, которые являются крупнейшими по численности на Ближнем и Среднем Востоке. По данным Лондонского института стратегических исследований на 1 января 2003 г., они насчитывают свыше 900 тыс. человек, что очень много для государства, не ведущего военных действий (13). Скорее, на Ближнем Востоке ВС ИРИ выполняют функцию орудия устрашения.
Особая роль в проведении политики ИРИ в этом регионе отводится Корпусу стражей исламской революции (КСИР). Корпус, входящий в иранские ВС, помимо чисто военной функции выполняет и многие другие. Причем эти «другие» зачастую играют более приоритетную роль во внешней и внутренней политике ИРИ.
Так, Корпус представляет собой систему органов, наряду с официальным МИДом проводящих международную политику Исламской Республики Иран своими специфическим способами, которые отличаются большим разнообразием. КСИР является одной из самых многочисленных и авторитетных организаций, занимающихся исламской пропагандой, распространением идей Хомейни по всему миру, а также в религиозной упаковке идей персидского национализма. Вся система КСИР контролируется лидером страны (рахбаром) и верховным главнокомандующим аятоллой Али Хаменеи. КСИР служит важнейшим инструментом политико-идеологического воздействия как внутри страны, так и за рубежом (14).
Но особое место в системе КСИР занимают силы специального назначения «Кодс». «Кодс» (от Аль-Кудс — одно из арабских названий Иерусалима) непосредственно обеспечивает иранские интересы за рубежом с использованием особых методов. Деятельностью «Кодс» руководит главнокомандующий КСИР. В силах «Кодс» есть девять управлений: по Турции и Закавказью; по Ираку; по Ливану; по Центральной Азии, СНГ, Пакистану, Индии, Афганистану; по Северной Африке; по Центральной и Южной Африке; по Европе, Северной и Южной Америке; по странам Персидского залива; по специальным операциям (15). Примечательно, что Ливан и Ирак выделены в самостоятельные подразделения.
«Кодс» выполняет стратегические разведывательно-диверсионные функции. В частности, эта организация отбирает наиболее преданных делу исламской революции иранцев, готовит из них оперативных работников внешней разведки. После прохождения специальной подготовки они работают за границей под легальным прикрытием или в качестве нелегалов. Кроме самостоятельного непосредственного ведения разведки, сотрудники «Кодс» за рубежом создают агентурную сеть путем вербовки местных исламистов, прежде всего в иранской диаспоре стран Европы, Северной и Южной Америки, Азии и Африки. В странах, где укоренен шиизм, эта иранская спецслужба опирается на сеть местных мечетей, медресе, культурных и благотворительных организаций (16). Помимо этого «Кодс» осуществляет контроль и координацию деятельности проиранских шиитских организаций. В первую очередь — своей главной силы, группировки «Хизбалла» (17).
Организация «Хизбалла» появилась на свет после победы исламской революции в Иране. И это неслучайно. Новое исламское государство — ИРИ — сразу же с момента возникновения заявило о своей бескомпромиссной борьбе против Израиля и США. Для этого Тегерану необходимо было иметь эффективное орудие. Таким орудием была призвана стать шиитская военно-политическая организация «Хизбалла».
При создании «Хизбаллы» основной частью ее политико-идеологического базиса был определен джихад, направленный против сионизма и империализма. Цель организации — уничтожение Израиля, установление исламского контроля над Иерусалимом, создание в Ливане исламского государства по образцу Ирана. Идеологией новой организации стала идеология «хомейнизма».
Усиливая с помощью Ирана свое влияние в Ливане, Сирии, во всем регионе, «Хизбалла» превратилась в базу вербовки, подготовки, обучения иранской и арабской агентуры для проведения активных мероприятий в регионе с целью дестабилизации там внутриполитической обстановки и создания условий для начала исламских революций. Эта деятельность осуществляется путем партизанской войны, террора, а также саботажа, покушений на видных политических и государственных деятелей, проведения диверсий, захвата заложников, инициирование беспорядков и т.д. Часто отряды «Хизбаллы» вели прямые боевые действия подобно кадровым вооруженным силам.
Необходимо отметить, что использование боевиков-смертников для осуществления террористических актов было своеобразным ноу-хау «Хизбаллы». Появление боевиков-самоубийц начинает свой отсчет с 1983 года. Тогда в Ливане члены шиитской организации «Хизбалла» садились за руль грузовиков, начиненных тоннами взрывчатки, и направляли их на казармы американских и французских войск в Бейруте. Эти теракты стали причиной вывода из Ливана воинских контингентов США, Франции, Великобритании и Италии. Эффект, достигнутый террористами, вдохновил их на новые «подвиги». За этими атаками последовали другие (18).
«Хизбалла» продолжает оставаться своеобразным иранским плацдармом на широком поле сложнейших взаимоотношений в многоугольнике: Израиль – Ливан – Палестина – Сирия – Иран.
По оценкам зарубежных СМИ, организация «Хизбалла» насчитывает 3-3,5 тыс. человек (в том числе до 150 военнослужащих иранского КСИР). По некоторым другим — до 20 тыс. человек (19). Наблюдатели отмечают, что от 500-600 до 1000 человек входят в состав элитных подразделений боевиков.
Остальные представляют собой вспомогательные и учебные подразделения. На вооружении исламистов имеются артиллерийские орудия, минометы, ракетные установки, ПТРК «Малютка» и «Фагот», безоткатные орудия, ПЗРК, зенитные установки. Организация имеет РЛС для отслеживания кораблей и катеров ВМС Израиля. «Хизбалла» формирует подразделения морских «коммандос», подготовка которых осуществляется в Иране.
Как уже было сказано, главным и наиболее тесным союзником организации с момента ее основания является ИРИ. Иранская помощь шиитским экстремистам носит всеобъемлющий характер: финансирование, дипломатическая и политическая поддержка, подготовка идеологических и военных кадров, поставки вооружения, военной техники, боеприпасов и снаряжения, гуманитарные поставки. Вместе с тем отметим, что в связи с некоторой коррекцией внешней политики ИРИ к началу нового столетия ежегодная финансовая помощь «Хизбалле» сократилась с 60-100 до 30 миллионов долларов.
Однако не надолго. По сообщению египетского информационного агентства MENL, в течение двух лет (2001 – 2003 гг.) под руководством Фуада Балбизи, активиста иорданского отделения Организации освобождения Палестины (ООП), возглавляемого членом политбюро ООП Фаруком Каддуми, практически полностью воссоздан канал перекачки финансовых средств из Ирана военизированным группировкам ФАТХа, действующим в Иудее, Самарии и секторе Газы. Кроме этого, уточняет MENL, Ф. Балбизи организовал финансирование деятельности ««Танзим»» шиитской организацией «Хизбалла» (20).
Иранские субсидии в «Хизбаллу» достигли рекордного размера — 200 млн долларов (21). Подобное увеличение финансирования «Хизбаллы» объясняется необходимостью для Тегерана укрепить позиции этой организации в условиях нарождающихся позитивных сдвигов в израильско-палестинском мирном процессе, возможные результаты которого не вполне соответствуют (или совсем не соответствуют) интересам ИРИ.
В этой связи чиновники Палестинской национальной администрации выражают серьезную озабоченность. Один из них сказал: «Мы знаем, что «Хизбалла» пыталась вербовать террористов-смертников из «Бригад мучеников Аль-Акса» для осуществления терактов, саботирующих мирный процесс». Другой палестинский чиновник процитировал перехват электронной почты с банковскими документами, которые свидетельствуют, что «Хизбалла» увеличила выплаты террористам. «Теперь они готовы платить по 100000 долларов за проведенную операцию, тогда как ранее эта сумма составляла 20000, а впоследствии — 50000 долларов» (22).
Увеличение финансовых вливаний в «Хизбаллу» усилило в последнее время активность этой организации. Это отмечают и израильские спецслужбы. Они подчеркивают, что особенно эта активность стала проявляться после смерти главы Палестинской администрации Ясира Арафата.
Как считают в Израиле, целью иранцев, инициирующих активность «Хизбаллы», является торпедирование внутрипалестинских переговоров о прекращении огня и новый виток эскалации напряженности в зоне конфликта.
Недавняя история показывает, что Иран в своих подходах к вопросам финансирования подобных группировок, как правило, ориентируется на результат. Тегеран всегда платил «Хизбалле», исходя из ее успехов по подготовке террористических групп, причем не только подчиненных непосредственно «Хизбалле». Часто эта организация выступает финансовым посредником между Тегераном и другими террористическими группировками. Так, она, используя иранские деньги, в середине 90-х годов финансировала «Хамас» и «Исламский джихад», ФАТХ и «Танзим». Причем исключительно пропорционально террористической активности их боевиков (23). Показательно, что денежные вливания увеличиваются, когда группировки боевиков успешно выполняют задания, и напротив, уменьшаются в случае неудач или отмены операций. Однако в настоящее время неблагоприятное для Тегерана развитие ситуации в регионе требует от ИРИ, можно сказать, авансирования действий «Хизбаллы».
Надо отметить, что «Хизбалла», в отличие от других организаций подобного типа, находится в привилегированном положении. Ей не приходится заботиться об источниках финансирования, отмывании денег и других, связанных с этими сложными процессами делах. Щедрость Ирана предоставляет «Хизбалле» значительный и постоянный поток надежного финансирования (24), обеспечивая тем самым выполнение главной на сегодняшний день задачи — подрыв израильско-палестинского мирного процесса.
Таким образом, отношение Исламской Республики Иран к палестино-израильскому урегулированию находится в прямой зависимости от ее отношения к Израилю. И, несмотря на все реальные прагматические выгоды для ИРИ от восстановления ирано-израильских отношений, о чем справедливо говорят некоторые исследователи (25), в ближайшем будущем ожидать этого, к сожалению, не стоит. Даже самое либеральное, самое прагматистское руководство Ирана, если, правда, такое и придет к власти в результате июньских президентских выборов в этой стране (что более чем маловероятно), вряд ли поступится своими основополагающими и системообразующими идеологическими принципами. Если поступится, то это будет уже другая страна, другой Иран.
1. Цитируется по: Имам Хомейни. Путь к свободе. Речи и завещание. — Второе издание. М.: Изд. Палея-Мишин, 1999. С. 189.
2. Там же, с.75-76.
3. Там же, с.77.
4. Там же, с. 209.
5. Там же, с.252.
6. Цитируется по: Хамид Ансари. Имам Хомейни. Политическая борьба от рождения до кончины. – М.: Изд. Палея, 1999. С. 264-265.
7. Сайт: Иран.ру. 21.11.2003.
8. Евгений Кочанов. Свежий ветер с востока. — Партнер (Германия), № 3 (90), 15.03.2005
9.«Iran reformist says state of Israel must be eliminated.» Agence France Presse. 22 April 2001
10. Российское информационное агентство «Новости», 17 апреля 2005.
11. Цитируется по: Имам Хомейни. Путь к свободе. Речи и завещание. — Второе издание. М.: Изд. Палея-Мишин, 1999. С. 304.
12. Matthew Levitt. «Iran: Foremost State Sponsor of Terror», February 16, 2005. (Iranian State Sponsorship of Terror: Threatening U.S. Security, Global Stability, and Regional Peace Testimony of Matthew A. Levitt Senior Fellow and Director of Terrorism Studies The Washington Institute for Near East Policy. Joint Hearing of the Committee on International Relations Subcommittee on the Middle East and Central Asia, and the Subcommittee on International Terrorism and Nonproliferation United States House of Representatives.
13. Цитируется по: Марк Штейнберг. Три армии одной страны. — Независимое военное обозрение (НВО). 04.07.2003.
14. Сергей Тарабрин. Религия как источник конфликта. Кто занимается распространением исламской идеологии? — НВО. 30.08.2002.
15. Там же.
16. Марк Штейнберг. Три армии одной страны. — НВО. 04.07.2003.
17. «Хизбалла» («Партия Бога»). Название движения буквально переводится с арабского языка как партия Аллаха (коранический термин, антипод партии сатаны, т.е. врагов ислама). Другие названия: «Исламский джихад», «Организация исламского джихада», «Организация революционного правосудия», «Организация угнетенных на Земле», «Исламский джихад за освобождение Палестины», «Организация правоверных против неверных», «Ансар аллах», «Последователи пророка Мохаммада».
«Хизбалла» — группировка, образованная в Ливане в 1982 г. во время израильского вторжения в Ливан, является объединением радикальных шиитских групп и организаций, разделяющих идеи лидера иранской революции аятоллы Хомейни, прежде всего его непримиримость к «сионистскому образованию» — Израилю и установку на вооруженную борьбу против него до полного освобождения Палестины.
Иран был одним из спонсоров и организаторов «Хизболлы». С конца 1982 г. военнослужащие КСИР принимали непосредственное участие в формировании отрядов «Хизбаллы» и осуществляли всесторонне обеспечение их деятельности — военно-политическое, идеолого-пропагандистское, финансовое.
Главная цель — создание в Ливане исламской республики иранского образца и удаление из этого региона всех неисламских влияний. «Хизбалла» решительно настроена против Запада и Израиля. Поддерживает тесные связи с Ираном и нередко действует по его указанию, но не исключено проведение ею и операций без согласования с Тегераном.
Духовным лидером Движения является шейх Мухаммед Хусейн Фадлалла, аятолла, главный муджтахид (знаток шариатских законов) шиитской общины Ливана.
Генеральным секретарем Движения в настоящее время является Хасан Насрулла (в начале 80-х гг. полномочный представитель шиитского движения «Амаль» в долине Бекаа, порвавший с этим движением и перешедший в «Хизбалла» со своими многочисленными сторонниками).
«Хизбалла» создала свои ячейки в Европе, Африке, Южной Америке, Северной Америке и в других регионах. На всем протяжении 80 — 90-х гг. «Хизбалла» вела непрерывную партизанскую войну против израильских войск на оккупированном юге Ливана. (Цитируется по сайту — http://www.religio.ru/dosje/21/93_print.html, Источник: ICT — Terrorism & Counter-Terrorism).
18. Владимир Иванов. Террористы-смертники наступают. — Независимая газета, 01.04.2005.
19. Евгений Шестаков. Разрывная политика. — Российская газета, 29.03.2005.
20. Иран и «Хизбалла» финансируют террористов из ФАТХа. — Информационное агентство Cursor, 20.01.2004.
21. Scott Wilson. «Lebanese Wary of a Rising Hezbollah». — The Washington Post, December 20, 2004.
22. «PA officials say Hezbollah is trying to disrupt cease-fire». — Reuters and Haaretz Service, February 9, 2005.
23. Susan Weinstein et al v. «The Islamic Republic of Iran et al», United States District Court for the District of Columbia, Civil Action No. 00-2601 (RCL), February 6, 2002.
24. Matthew Levitt. «Iran: Foremost State Sponsor of Terror», February 16, 2005.
25. А.К. Лукоянов. Иран и Израиль: нужна ли им война? — Сайт Института Ближнего Востока. http://www.iimes.ru/rus/stat/2005/21-04-05.htm.