Вполне очевидно, что первыми, кто вслед за Ираком должены почувствовать угрозу войны, являются страны, причисленные Соединенными Штатами к «оси зла» или к «враждебным» государствам, — прежде всего, Сирия, Иран и Северная Корея. Что касается ближневосточной тематики, Сирия и Иран считаются «традиционными» партнерами России по военно-техническому сотрудничеству (ВТС). Однако в последние годы закупки обеих стран находились на относительно низком уровне. Крупнейшей российской поставкой в Сирию стала передача ПТРК «Корнет-Э» и «Метис-М» на общую сумму почти 140 млн. долл. С Ираном после выхода России из ограничений Протокола «Гор- Черномырдин» были заключены контракты на поставку 30 транспортных вертолетов Ми-17 ориентировочно на 150 млн. долл. и сделка на поставку 300 БМП-2, по оценкам российской прессы, на 60 млн. долл. Серьезный интерес проявили иранцы к зенитно-ракетным комплексам (ЗРК) последнего поколения С-300 и «Тор»-1М, переносным зенитно-ракетным комплексам (ПЗРК) «Игла»-1.
Можно надеяться, что нынешняя военная агрессия США и Великобритании против Ирака приведет Иран и Сирию к мысли о необходимости масштабных закупок более высокотехнологичного российского вооружения. Для укрепления обороноспособности этих стран перед лицом возможного американского удара им необходимо прежде всего приобрести в России системы ПВО малой дальности «Тор-М1» и новейшие ПЗРК «Игла-С». В отличие от мощных и дорогих С-300ПМУ-1/2, поставка которых может растянуться на годы, ЗРК «Тор» и ПЗРК «Игла» могут быть переданы в течение нескольких месяцев. Это показало выполнение производственным объединением (ПО) «Антей» греческого и китайского контрактов, а Коломенским бюро машиностроения — индийского. Сильным военно-техническим решением была бы закупка Ираном мощных противокорабельных ракет «Москит», развертывание которых поставило бы под удар американскую морскую группировку в Персидском заливе и создало бы угрозу судоходству в Ормузском проливе. Сирия же могла бы создать асимметричную угрозу Израилю, закупив российские тактические высокоточные ракеты класса «земля — земля» типа «Искандер-Э».
Однако все эти рассуждения абстрактны и весьма далеки от реальности, которая заключается в том, что российское руководство весьма осторожно относится к поставкам в Иран и Сирию высокотехнологичных вооружений, особенно систем ПВО. Любопытно в этой связи отметить, что поставки в эти страны бронетанковой техники (Т-72С, БМП-2 и их лицензионное производство на танковых заводах в Тегеране и Доруд) никогда не вызывали у США и Израиля такой острой реакции, как даже слухи о возможных передачах систем ПВО (имеются данные, что иракцы внесли сумятицу в ряды американских летчиков, которые сумели засечь несколько полноразмерных мобильных макетов российских ЗРК С-300, курсировавших вблизи иракской столицы).
Некоторые особенности современного военного строительства в Иране. Перспективы развития ВТС между Россией и Ираном
Заметно оживившиеся в последнее время контакты между российскими и иранскими политиками, предпринимателями и официальными лицами наглядно свидетельствуют о переходе к новому этапу процесса, начало которому было положено в 1989 году и который был продолжен в 90-е годы. Как известно, именно тогда были подписаны соглашения, давшие старт широкомасштабному ирано-советскому (позже — ирано-российскому) военно-техническому сотрудничеству (ВТС). После передачи Ирану в 1996 году третьей подводной лодки проекта 877ЭКМ в российско-иранских связях в этой области наступила пауза (по условию Протокола «Гор-Черномырдин»), которая закончилась с приходом к власти в России нового прагматичного руководства. В связи с этим актуальным становится вопрос о перспективах российско-иранского ВТС на современном этапе. По нашей оценке вооруженные силы Ирана располагают весьма пестрым арсеналом вооружения и военной техники в основном так называемого “второго” и “третьего” поколений и остро нуждаются в проведении качественной модернизации и усилении военно-морских и военно-воздушных сил.
Роль иностранного фактора в военном строительстве Ирана
Исторически сложилось так, что военное и оборонно-промышленное строительство Ирана осуществлялось при активном иностранном участии. Так, в начале прошлого века в шахской армии на командных должностях имелось большое количество офицеров-иностранцев из Швеции, России, Великобритании. Например, шведские советники служили в частях жандармерии. Кроме того, большое число иранских офицеров было направлено на обучение в Европу.
В предвоенный период шах, стремясь сбалансировать влияние Великобритании и СССР, пытался наладить контакты с нацистской Германией. Эти попытки были решительно пресечены после ввода союзных войск на территорию Ирана в 1941 году.
В послевоенные годы стремительно возрастает роль военного присутствия США. В 1947 году в Тегеране открывается штаб американской военной миссии. Целью работы этой миссии было оказание советнической и технической помощи иранскому военному руководству. Иранские военные тысячами направляются на обучение в США. В 1950 году Вашингтон объявляет о начале действия кредитной программы по оказанию военной помощи Ирану. В 1959 году подписывается двустороннее соглашение о военном сотрудничестве. Всего только в период с 1947 по 1969 год объем военной помощи Ирану составил 1,4 млрд. долларов, в основном в виде грантов до 1965 года и в виде кредитов на закупки американских вооружений во второй половине 60-х годов. После 1969 года отношения были переведены на коммерческую основу, набирающий в ходе “белой революции” все большую экономическую мощь Иран стал способен расплачиваться за американские военные поставки.
Всего накануне исламской революции в Иране проживало 45 000 американских военных и гражданских специалистов и членов их семей, 11 000 иранцев проходили обучение в США. С 1950 по 1979 год стоимость контрактов на поставку в Иран американских вооружений и военной техники составила 11,2 млрд. долларов, а самих поставок — 10,7 млрд. долларов.
В период осуществления “белой революции” в Иран шел гигантский объем вооружений и военной техники из США. Присутствие многотысячного американского контингента также, безусловно, оказало колоссальное влияние на развитие иранских вооруженных сил. Предпочтение в оснащении американскими образцами вооружения и военной техники (ВВТ) привело к устойчивой зависимости от поставок запасных частей, а без помощи технических советников и специалистов невозможно было обслуживать и ремонтировать технику. После исламской революции, несмотря на введенное американцами эмбарго, Иран сумел наладить производство большинства запасных частей и комплектующих к оставшейся на вооружении технике американского производства.
Кроме того, Тегеран продолжал в большом количестве закупать американское оружие через разветвленную сеть посредников из Европы, Израиля и Латинской Америки. Сообщения о получении американских вооружений через израильских посредников стали поступать уже в 1979 году, практически сразу после введения санкций. В многочисленных скандалах, связанных с утечкой информации, со специальными операциями, проводившимися, например, Департаментом юстиции США, всплывали некоторые цифры и факты, наглядно демонстрировавшие размах закупок. Так, была сорвана сделка по поставке 18 истребителей F-4, 46 штурмовиков А-4, около 4000 ракет класса “воздух-воздух”. В период кризиса с заложниками США вынуждены были закрывать глаза на такие поставки для освобождения своих граждан. В рамках одной из таких сделок Иран получил через Израиль 2000 ПТУР “Тоу” и 235 комплектов ЗИП к ЗРК “Хок”. К середине 80-х годов Иран добился стабильного снабжения своих ВВС запчастями к самолетам F-4, F-5, F-14, поступавшими даже из таких источников, как Вьетнам, который стал обладателем большого количества трофейной техники.
В это же время Израиль осуществлял поставки шин для самолетов, РЛС, ракет “воздух-воздух” АМРААМ, запчастей для минометов и пулеметов, полевых телефонных аппаратов, двигателей к танкам М-60, артиллерийских снарядов и запчастей к военно-транспортным самолетам C-130 «Геркулес».
Чуть позже активизировалось ВТС Ирана с КНДР и КНР. Более дешевое по сравнению с израильским, но качественное и простое в обслуживании копированное китайцами советское вооружение и военная техника в очень больших количествах стали поступать на ирано-иракский фронт. Так, одна лишь сделка 1983 года по поставке танков Т-59, 130-мм снарядов и стрелкового оружия принесла Пекину 1,3 млрд. долларов. В это же время в Иран прибывают ПКР наземного базирования HY-2 «Silkworm». КНДР поставляла боеприпасы и медикаменты.
Другими экспортерами вооружений в критический для Исламской Республики Иран период войны с Ираком стали Сирия, Италия, Ливия (поставлявшая ракеты «Скад»), Бразилия, Алжир, Швейцария, Аргентина и СССР. Невзирая на возражения США, в 1985 году Великобритания поставила в Иран танкер и два десантных корабля, а также отремонтировала два ранее поставленных десантных корабля на воздушной подушке ВН-7 типа «Велингтон». В Бонне велись переговоры о поставке двух подводных лодок, а Нидерланды в 1985 году продали два десантных корабля водоизмещением 1000 тонн каждый.
В конце 80-х годов большие группы иранских военнослужащих и технических специалистов, в основном летчиков и специалистов ПВО, направляются на обучение в СССР. Дисциплинированные и технически грамотные иранцы контрастировали с основным контингентом обучаемых из стран Африки и Ближнего Востока. Необходимо также отметить, что, закупая оружие, Исламская Республика Иран не предполагала присутствия на ее территории иностранных военных советников и технического персонала.
В конце концов, впервые с 1925 года фактор иностранного влияния на оснащение вооруженных сил официально дезавуируется высшим руководством страны, объявившим о политике «ходкефайи» (политики самообеспечения) и “независимой” внешней и военной политике, базирующейся на строгой приверженности национальным и исламским ценностям.
Таким образом, в настоящее время военное и оборонно-промышленное строительство Ирана характеризуется следующими особенностями.
Во-первых: “американское наследство”. Значительная часть вооружений и военной техники Ирана по-прежнему американского производства. Большое число офицеров ВВС и ВМС прошли в свое время обучение в США. Американское влияние проявляется также в определенных заимствованиях в тактике и организационно-штатной структуре, в системе боевой подготовки, в освоении определенных технологий, знаний и технической культуры, связанных с ремонтом и модернизацией техники.
Во-вторых: существенная диверсификация парка вооружений и техники с большой (около 45%) долей вооружения и военной техники советского или китайского производства, трофейного (после ирано-иракской войны) или импортированного. С одной стороны, это уменьшило зависимость от запчастей американского производства, а с другой — поставило вопрос об обеспечении уже этой части арсенала запчастями.
В-третьих, стремление к созданию собственной оборонной промышленности, способной на полный цикл разработки, производства и обслуживания современных видов вооружений и боеприпасов. В настоящее время оборонно-промышленный комплекс Ирана трансформировался из мелких ремонтных мастерских в хорошо оснащенные технические комплексы с современной научно-технической и лабораторной базой. Это обстоятельство нельзя не учитывать при планировании военно-технического сотрудничества с Ираном.
В-четвертых, в Иране в основном сформирована техническая и кадровая база для строительства современного ВПК. Кадры, подготовленные с помощью иностранных специалистов или за рубежом, составляют большую часть интеллектуального потенциала в военно-технической сфере. Приоритет в военно-технической политике отдается развитию высоких технологий.
Характеристика современной военной промышленности Ирана
В 1963 году все имевшиеся тогда в стране военные производства были объединены в рамках военной промышленной организации (ВПО) министерства обороны. На протяжении последующих пятнадцати лет военная промышленность страны успешно освоила выпуск боеприпасов для стрелкового оружия, аккумуляторов, шин, взрывчатых веществ, взрывателей, минометных мин. По германской лицензии выпускались винтовки и пулеметы. Кроме того, на месте из поставлявшихся комплектов собирались вертолеты, джипы, грузовики и трэйлеры. Иран готовился к освоению производства ракетных установок, ракет, орудийных стволов и ручных гранат, когда произошла революция, спутавшая все планы. Парализованная отъездом иностранных специалистов, ВПО быстро утратила контроль над происходящим.
Эмбарго США и иракская агрессия стали своеобразным катализатором для перелома создавшейся ситуации. Исламское руководство страны свело все военные предприятия под начало новой Организации оборонной промышленности (ООП), которую в 1987 году возглавил смешанный военно-гражданский совет директоров и управляющий директор, ответственный за планирование и повседневное руководство. Номинально подчиняясь министру обороны, на самом деле ООП находилась под контролем Президента.
К 1986 году Иран самостоятельно производил винтовки, пулеметы, минометы, некоторые боеприпасы к стрелковому оружию. В газетах сообщалось о выпуске частей фюзеляжа для вертолетов, на выставках демонстрировались образцы цилиндров двигателей для танков Chieftain, пламегасители для орудий, запчасти к бронетранспортерам, боеприпасы. В 1987 году военные осваивают ремонт различных передатчиков, приемников и двигателей для вертолетов. По некоторым данным, успешно освоен ремонт сложной гидравлики на истребителях F-14A-GR «Томкэт». В Бендер-Аббасе ремонтируются газотурбинные установки иранских корветов и фрегатов.
Наибольших успехов к началу 90-х годов добиваются ракетчики и артиллеристы, развертывая выпуск комплекса ПТУР, целого семейства РСЗО и широкой номенклатуры снарядов и неуправляемых ракет. Помимо регулярной армии ремонтом военной техники, в частности трофейных иракских танков, занимается и КСИР на своем ремонтном центре. В 1983 году решением Высшего Совета КСИР получает право развертывать собственные военные производства. С 1984 года первая военная фабрика КСИР начинает выпуск 120-мм минометов, ручных гранат, противотанковых ракет, средств индивидуальной защиты.
В 90-е годы начинается интенсивное развитие высокотехнологичных отраслей иранской оборонной промышленности. Испытывается баллистическая ракета средней дальности “Сахех”, модернизируются боевые самолеты. В стране успешно реализуется программа адаптации ракет от ЗРК американского производства к истребителям F-14. Оснащаются системой дозаправки в воздухе перелетевшие из Ирака истребители МиГ-29. Сухопутные войска и части КСИР получают на вооружение самоходные артиллерийские установки 122-мм “Тондар-1” и 155-мм “Тондар-2”, проходят испытания новые легкие танки “Тосан”, семейство бронетранспортеров «Борах» и «Кобра». В 1997 году Иран заявляет о начале разработки легкого вертолета и самолета, а в 2002 уже начал поставки авиационной техники в войска (вертолеты «Шабавиз»-1, «Шабавиз»-2-75, самолет «Азаракш»). ВМС страны получили на вооружение три российские подводные лодки проекта 877ЭКМ, а с национальных стапелей сошла головная подводная лодка «Ас-Сабехат»-15 из серии в десять подобного класса кораблей.
Иностранные наблюдатели на одних из последних военных маневрах отметили хорошее техническое состояние американских образцов техники, а также их удачное тактическое сочетание с советскими и китайскими образцами. Ирану удается добиваться высокой степени взаимозаменяемости и сочетаемости по оружию, узлам и агрегатам техники. Теперь уже не кажется необычным применение американских бомб с советских самолетов, а китайских торпед и мин с корветов и катеров английской постройки. Последние крупные учения ВС Ирана в зоне Персидского залива и на границе с Афганистаном продемонстрировали возросшие десантные и транспортные возможности иранских военных, повысившийся уровень взаимодействия между родами ВС, устойчивое управление силами и средствами.
К началу нового столетия перед оборонной промышленностью Ирана ставится задача по совершенствованию ракетных технологий, развитию средств связи, систем управления и радиоэлектронной борьбы, развитию тематики оружия массового поражения. Актуальным также представляется решение задачи по модернизации систем ПВО, авиации и ВМС страны.
Оценка военных угроз для Ирана
Часть аналитиков склоняется к мнению, что основную военную угрозу для Ирана по-прежнему представляет Ирак. По нашему мнению, в отдаленной перспективе некоторая вероятность возникновения конфликта между странами существует. В данный момент, однако, Ирак не в состоянии создать серьезную военную угрозу для Ирана. В ближайшие пять-семь лет широкомасштабных боевых действий на ирано-иракской границе не предвидится.
Более или менее предсказуема и ситуация на восточных границах с Афганистаном. Обострение там обстановки летом 1998 года напрямую связано с внутриафганским конфликтом, и Иран уже продемонстрировал свою способность быстро сосредоточивать достаточные силы и средства на этом стратегическом направлении в ходе военных учений 1998 года. С севера также не приходится ожидать агрессивных действий. После относительной стабилизации армяно-азербайджанского конфликта единственным неурегулированным с соседями вопросом здесь остается вопрос о разделе Каспия. Нет никаких оснований полагать, что в ходе решения этого вопроса стороны прибегнут к силе. Предсказуемую и сбалансированную внешнюю политику проводят правительства практически всех северных соседей Ирана: Армении, Азербайджана, Казахстана и Туркмении.
Поэтому наибольший потенциал конфликтности близ иранских границ сосредоточен на южном и юго-западном направлениях, особенно в районе Персидского залива и Ормузского пролива. Именно в отношениях с арабскими соседями таятся “подводные камни” противоречий и претензий. Так, по мнению ОАЭ, Иран незаконно оккупирует три острова (Абу-Муса, Большой и Малый Томб) в Персидском заливе, причем в непосредственной близости от входа в него. Есть и другие спорные территории, в основном в шельфовой зоне, богатой углеводородами.
Ситуация усугубляется развернутой в последнее десятилетие региональной гонкой вооружений, в которой и Иран, и арабские страны исходят прежде всего из характера действий (приобретений) друг друга. Существующие противоречия, а также стратегическая важность региона для всего остального мира определяют наличие в районе Персидского залива крупных военных сил, в том числе и иностранных. Фактор иностранного военного присутствия при определенных обстоятельствах может сыграть негативную, дестабилизирующую роль. Сама задача, поставленная перед иностранными военными в регионе, предполагает наличие угрозы, например, судоходству.
Во многом модель военного присутствия США и их союзников, прежде всего, повторяет старую, еще времен ирано-иракской войны, схему построения сил и средств. Появившиеся тогда в регионе в таком количестве и качестве военно-морские группировки не претерпели серьезных изменений до сих пор. Неадекватными существующим угрозам они остаются и после разгрома Ирака в 1990 году. По нашему мнению, приверженность военно-политического руководства США и их союзников принципу “overkill” — “сверх избыточности” в строительстве и содержании своих военных группировок в данном регионе не отвечает на данный момент реальному уровню угроз и интересам этих стран, является скорее остаточной реакцией на события 20-летней давности с одной стороны, а с другой — воплощением геополитических амбиций.
Вероятный сценарий конфликта в регионе и его роль в военном и оборонно-промышленном строительстве Ирана
При любом сценарии вооруженного конфликта в районе Персидского залива Иран с высокой степенью вероятности оказывается вовлеченным в него. Это обстоятельство определяется следующими факторами.
Военно-политический. В настоящее время США и их союзники рассматривают Иран как страну, входящую в так называемую «ось зла», и один из основных источников угрозы их интересам (прежде всего свободной транспортировке углеводородного сырья). Даже в случае, если изначально Иран попытается уклониться от участия в гипотетическом конфликте, вероятным представляется принятие превентивных мер против уже существующих объектов военной инфраструктуры Ирана в этой зоне: против позиций ПКР и ПВО на островах Абу Муса-Томбы и военно-морской базы Бендер-Аббас прежде всего. Вряд ли Иран допустит подобные действия или оставит их без ответа. Во всяком случае американские военные, размещенные в регионе, всегда предпочитали наносить превентивные удары, даже если угроза на поверку оказывалась ложной, как в случае с уничтожением гражданского иранского самолета.
Географический. Крайне малые географические величины — десятки километров между берегами в узких местах, изобилие островов, тесное соседство нескольких стран — обусловливают частое случайное или преднамеренное нарушение границ самолетами или кораблями, случайные обстрелы и атаки, ошибки при выборе целей, курсов и направлений, которые во время ирано-иракской войны носили массовый характер. Так, в территориальных водах ОАЭ неоднократно падали иранские ракеты. Иракские самолеты “срезали углы” в воздушном пространстве Кувейта и Катара. Потерявшие управление корабли приставали к берегам Омана. Каждый такой сценарий с участием иранских военнослужащих или техники может привести к его вовлечению в вооруженный конфликт.
Военно-технический. Высокая насыщенность региона самым современным вооружением, а также присутствие иностранных вооруженных сил увеличивает вероятность возникновения конфликтных ситуаций. Характер потенциальных угроз, состав сил и средств, анализ военных доктрин стран региона и оперативных планов группировки ВМС и ВВС США и их союзников позволяют сделать вывод о том, что военные действия в регионе (район Персидского залива и прилегающая акватория Оманского залива северо-западной части Индийского океана) будут носить характер массированных комбинированных воздушных и морских операций на ТВД с активной составляющей воздушно-десантных и морских (амфибийных) операций. Учитывая преобладание морской и прибрежной зоны на ТВД, очевидно широкое применение военно-морских сил, прежде всего легких классов: фрегатов, корветов, ракетных катеров, а также управляемого ракетного оружия, в том числе и берегового базирования. Активно будут применяться морские мины и подводные лодки, береговая (базовая) и корабельная (вертолеты ПЛО) авиация. Расположение основных экономических и военных объектов ряда стран региона в прибрежной зоне, наличие сотен нефтяных добывающих вышек и сети трубопроводов на шельфе определяют широкое применение боевой авиации по ним и десантных сил для их захвата (или вывода из строя). Боевые действия будут характеризоваться высокой напряженностью, скоротечностью, широким применением средств РЭБ, усилиями всех видов разведки.
При декларируемой Ираном доктрине сдерживания, что отчасти подтверждается и характером проводившихся в регионе учений ВС Ирана, а также исходя из анализа технического оснащения вооруженных сил страны и возможностей военной промышленности, вероятны следующие приоритеты Ирана в ВТС с Российской Федерацией.
На ближайшие 2-3 года:
1. приобретение новых (и модернизация имеющихся) современных комплексов ПВО разной дальности действия, средств радиолокации, автоматизированных систем управления и связи ПВО для создания интегрированной системы ПВО вокруг важных военных и промышленных объектов: заводов, авиационных и военно-морских баз, крупных городов, позиций ракет класса “поверхность-поверхность”, в том числе и развернутых на островах;
2. приобретение новых комплексов береговой обороны (типа “Берег”) и ПКР (типа “Москит”) как наземного, так и воздушного базирования;
3. наращивание подводных сил ВМС: приобретение еще одной-двух дизельных субмарин, модернизация уже имеющихся под комплекс КР типа “Club»;
4. приобретение управляемого оружия “воздух-поверхность”, прежде всего противорадиолокационных ракет большой дальности, управляемых ракет и бомб для повышения эффективности основного ударного компонента ВВС — бомбардировщиков Су-24 МК;
5. модернизация имеющихся и закупка еще 15-20 истребителей МиГ-29 с соответствующим ракетным вооружением;
6. приобретение или совместная разработка авиационного комплекса ДРЛО (на базе А-50 или Ан-140).
На ближайшие 3-5 лет:
1. приобретение или совместная разработка нового истребителя (по примеру проекта Су-30МКИ);
2. приобретение современных ДК на воздушной подушке (2-3 единицы);
3. приобретение 1-2 ПЛ нового поколения проекта 677 “Амур”;
4. приобретение или совместная разработка и постройка нового корабля класса “корвет” или “фрегат”;
5. долгосрочная программа модернизации бронетехники советского производства;
6. программа по модернизации стрелкового оружия.
Сдерживающий, ориентированный на поставки оборонительного вооружения характер оснащения и развития ВС Ирана сыграл бы важную стабилизирующую роль в этом регионе. Активное развитие ВТС с Ираном также целиком и полностью отвечает современным экономическим и политическим целям Российской Федерации. Убеждает в этом и исторический опыт сотрудничества с Ираном, ведь в свое время с помощью СССР было возведено более 120 промышленных объектов. Иран и Россия в конце века перестали быть прямыми географическими соседями — появился буфер из независимых государств Закавказья и Средней Азии, что также является дополнительным фактором, создающим благоприятную среду для развития ВТС России и Ирана. Новой ступенью добрососедства, важным фактором стабильности вполне может и должно стать развитие взаимовыгодного, долгосрочного военно-технического сотрудничества как составляющей части обшей активизации отношений, расширения контактов в научной, духовной, культурной областях.