В июне 2004 года на саммите «восьмерки» в Си-Айленде наибольшее количество споров вызвал американский план реформ для Большого Ближнего Востока и Северной Африки. Это своего рода политическая доктрина Вашингтона, целью которой является всеобщая демократизация стран этого региона.
Вашингтон завершил разработку этого документа еще в начале 2004 года и тогда же разослал его государствам «восьмерки», а также странам региона. Четыре ведущие арабские страны — Египет, Саудовская Аравия, Марокко и Тунис — в категорической форме отвергли этот план. Они отказались от приглашения США принять участие в саммите. Сущность реакции арабского мира на американский документ сегодня концентрируется в заявлении президента Египта Хосни Мубарака: «Цель американского проекта — размыть арабскую сущность. Его реализация развалит Лигу арабских государств. Арабы потеряют себя».
В свою очередь, мировые лидеры, возглавляющие страны «восьмерки», хотя и выразили согласие с необходимостью реформ на Ближнем Востоке, однако не стали скрывать скептицизма по поводу декларативного американского плана реформ, его содержания и перспектив реализации. Президент Франции Жак Ширак открыто подверг план критике. Он заявил, что «регион не нуждается в миссионерах демократии». Высказывания Ширака были созвучны мнению Романо Проди, бывшему в то время главой Европейской комиссии. Он предупредил, что «матерью всех конфликтов на Ближнем Востоке является противостояние израильтян и палестинцев, которое служит главным препятствием для проведения реформ в регионе». А один из высокопоставленных дипломатов «восьмерки» на условиях анонимности констатировал в интервью телеканалу «Аль-Джазира», что предлагаемые Вашингтоном реформы не что иное, как «бесчестный план, имеющий целью оставить войска США на Ближнем Востоке для охраны доступа к саудовской нефти».
Более мягкая оценка плана США прозвучала из уст его важных, по мнению США, потенциальных исполнителей, тех, кто откликнулся на приглашение Вашингтона и принял участие в дискуссиях в Си-Айленде. Так, король Иордании Абдалла II указал, что любой процесс реформ должен осуществляться изнутри, а навязываемые извне инициативы лишь наносят ущерб деятельности серьезных реформаторов. А премьер-министр Турции Реджеп Тайип Эрдоган подчеркнул, что процесс демократизации на Ближнем Востоке необходим, но должен проводиться не по схеме сверху вниз, а с участием самого населения ближневосточных стран. Международное сообщество, по мнению Анкары, «может и обязано поддержать предпринимаемые усилия к переменам в регионе. Но при этом нельзя упускать из виду его (региона. – Авт.) особенности, нельзя поддаваться искушению предлагать быстрые решения, неизбежно обреченные на провал. Не продуманные самым тщательным образом инициативы, поступающие извне даже из самых лучших побуждений, могут привести к возникновению новых проблем. Ключевыми принципами в этом процессе должны быть добровольность, постепенность и сопричастность. Навязывание всегда контрпродуктивно».
Такая позиция Анкары, заключающаяся, с одной стороны, в одобрении перемен, а с другой – в понимании необходимости очень осторожного их внедрения в регионе, в принципе устроила Вашингтон. Это сыграло свою роль в выборе Соединенными Штатами Турции как одного из ключевых исполнителей положений своего проекта. Эксперты обратили внимание, что именно в ходе обсуждения в Си-Айленде вопросов, касающихся реформирования ближневосточного региона, определилось значение Турции как одного из основных участников региональных процессов. В отличие от принимавших участие в саммите Алжира, Афганистана, Бахрейна, Иордании, Ирака и Йемена, Турция была приглашена в Си-Айленд и участвовала в обсуждении плана как «демократический партнер», который, как считают в США, может стать моделью демократического мусульманского государства для стран региона. Эту позицию Вашингтона 8 июня с.г., спустя год после саммита «восьмерки», еще раз подтвердил Дж. Буш в ходе переговоров с турецким премьер-министром Р.Т. Эрдоганом. Президент США, в частности, подчеркнул, что «демократия в Турции служит примером для всего Ближнего и Среднего Востока». А это значит, что США по-прежнему отдают одну из главных ролей в реализации своего плана демократизации Большого Ближнего Востока Турции.
Анкара выразила свою принципиальную готовность к такой роли. Решения, принятые на саммите, рассматриваются турецкой стороной как позитивные и в целом соответствующие ее региональным устремлениям. Турция неоднократно выражала заинтересованность в установлении стабильности в регионе и решении проблем Ближнего Востока. В Анкаре ссылаются на глубокие исторические и культурные связи со странами и народами региона. При этом на самых различных уровнях турки говорят о своей «моральной ответственности» за превращение Евразии, в том числе Ближнего Востока, в зону мира, безопасности, процветания и интенсивного сотрудничества всех заинтересованных государств.
В официальных документах турецкого внешнеполитического ведомства подчеркивается, что отношение к проблематике Ближнего Востока основывается на опыте страны в деле демократизации, создания правового государства, экономической либерализации, регионального сотрудничества и борьбы против терроризма. Кроме того, особое внимание Анкара намерена уделять таким вопросам, как модернизация системы управления в странах региона, ответственность правительств перед населением, нераспространение оружия массового уничтожения, прозрачность и открытость деятельности оборонных учреждений. В этой связи Турция готова поддерживать любые инициативы стран региона, направленные на их политическое и экономическое реформирование. В интервью газете «Нью-Йорк таймс», которое имело место после турецко-американского июньского 2005 года саммита, премьер-министр Р.Т. Эрдоган подчеркнул способность Турции содействовать становлению демократии по всему Ближнему Востоку. «Турция сумела сочетать демократическую и исламскую культуры и доказала, что они могут сосуществовать», — подчеркнул турецкий премьер. Именно в свете такого сосуществования следует, по его словам, относиться к стремлению Турции вступить в ЕС, который Анкара рассматривает как клуб общих политических ценностей, а не как христианский клуб. В мире должен быть не конфликт, а сотрудничество цивилизаций, заявил турецкий премьер.
Тем не менее Анкара явно не намерена брать на себя слишком большую роль в рамках проектов, предлагаемых региону извне. Думается, что такая осторожность связана с превалирующим в политикоформирующих кругах Турции недоверием к жестким американским требованиям демократизации Ближнего Востока. В Анкаре нет на сегодняшний день уверенности в том, что это будет «мягкое реформирование». Другими словами, в этих кругах, несмотря на желание и готовность правительства сыграть роль модели для стран региона, понимают, что требования Вашингтона к процессу демократизации региона по многим направлениям являются попыткой навязать государствам, которые имеют свою тысячелетнюю историю и цивилизацию, собственное понимание ценностей и традиций, чуждые им порядки и идеалы. Более того, насильственная стрижка всех под одну гребенку, без учета различий в экономическом, политическом и социальном развитии, чревата возникновением опасных конфликтов, дискредитацией в глазах сотен миллионов людей самой идеи демократии. Участие в таком процессе демократизации может «торпедировать» с таким трудом налаживаемые связи Турции с арабским миром. Тяжкие уроки Афганистана и Ирака, где, по сути дела, прошла обкатка американского плана, показывают, что следствием навязывания свободы и демократии силой стали повальная преступность, вакуум власти, хаос, образование рассадников терроризма, которые тиражируют сегодня обученных и хорошо вооруженных террористов по всему миру.
Немаловажное значение имеет и финансовая сторона осуществления американской инициативы. Ведь она связана с гигантскими расходами в сотни миллиардов долларов. Вот один пример. По подсчетам немецких специалистов, восстановление Ирака только на начальном этапе потребует 500 млрд долларов. Палестинское государство, если оно будет создано, — это еще 30-40 млрд долларов. США хотели бы разделить эти расходы между наиболее развитыми странами, ссылаясь на то, что это позволит решить вопросы глобальной безопасности и исламского экстремизма. Однако, судя по всему, партнеры Вашингтона, соглашаясь с важностью и актуальностью задачи, скептически относятся к ней или же отвергают методы ее решения.
По мнению экспертов, определенную роль в стратегии Анкары в отношении американского плана, заключающейся в «присутствии во всех проектах формальной их поддержки, но без проявления особой активности», сыграла и позиция России, которую Турция рассматривает как важного партнера в решении этого вопроса. В Анкаре полагают, что «многообразие культур и этнических групп в структуре турецкого и российского обществ помогает им легче распознавать болезненные точки в процессе демократизации Большого Ближнего Востока. Позицию России четко изложил президент Владимир Путин. «Сама идея мне понравилась, я ее поддерживаю, считаю своевременной. Вопрос в том, как ее реализовывать, какие окончательные цели мы должны перед собой ставить в ходе этой работы. Важно, чтобы и сама идея, и те инструменты, которые, возможно, будут созданы для ее реализации, не были использованы для вмешательства во внутренние дела других стран. Это является принципиальным условием для нас» — констатировал российский президент. Он также подчеркнул, что до тех пор, пока не станет ясно, как будут приниматься решения, Россия не будет участвовать в наполнении фонда, который предполагается создать для реализации инициативы. По мнению наблюдателей, Россия четко и открыто заявила свою позицию. Кстати, по настоянию российской делегации из текста проекта документа убрали амбициозную фразу его авторов о том, что происходящие ныне в Ираке события являются «великолепным образцом» для государств региона.
А вот мнение авторитетного в турецких политических кругах политолога из Великобритании Ричард Кларка. « План «Большой Ближний Восток» выявил различный подход США, европейцев и россиян к решению сложнейших проблем этого региона. США хотели бы жесткой оценки ситуации в регионе и более жестких требований демократизации. Россия и европейцы значительно смягчили американские документы. Многие решили, что найдена компромиссная формулировка. План официально оценивается как очень важная инициатива. Но неофициально никто не может сказать, насколько он будет эффективным».
Именно анализ позиции европейцев и россиян склонил Анкару «к непроявлению особой активности», несмотря на ее всяческое стимулирование Вашингтоном. По предложению США турецкий премьер был избран сопредседателем созданной на саммите группы «Диалог в поддержку демократии», куда вошли представители Турции, Йемена и Италии. Данная группа действует в рамках программы «Партнерство ради прогресса и общего будущего», также принятой в Си-Айленде и призванной содействовать всестороннему сотрудничеству стран «восьмерки» и государств ближневосточного региона. «Диалог» стал своего рода совещательным и аналитическим центром реализации этой программы, которая предполагает регулярное проведение так называемых форумов во имя будущего с участием стран региона и других заинтересованных государств.
Цели программы разбиты на три группы: политические (построение демократии и правового государства), социально-культурные (доступное всеобщее образование, доступ к глобальным информационным технологиям, равноправие мужчин и женщин), экономические (осуществление инвестиций, создание новых рабочих мест, развитие предпринимательства и торговли). Группа «Диалог в поддержку демократии», сопредседателем которой является Турция, стала, по сути дела, одним из основных механизмов реализации этих целей. Группа будет заниматься разработкой программ для правительств и неправительственных организаций стран региона, предусматривающих оптимальные пути решения данных вопросов. С этой целью в Сане (Йемен) будет создана постоянная штаб-квартира под названием Центр демократического диалога.
США контролируют и направляют работу «Диалога». По инициативе Вашингтона 22 ноября 2004 года в Анкаре состоялась встреча послов США и Марокко с заместителем министра иностранных дел Турции Н. Шенсоем. Тем не менее, несмотря на то, что рекомендации американской стороны легли в основу документа под названием «Выводы организаторов», который был принят 25 ноября 2004 года в Риме министрами иностранных дел Турции, Италии и Йемена, жесткость демократического процесса по-американски была смягчена формулировками участников римского заседания. Так, в документе были определены «главные приоритеты в поддержке реформ, базирующиеся на принципах уважения к суверенитету и праве добровольного участия стран региона в предлагаемых реформах». Этот документ был представлен «Форуму во имя будущего», который состоялся в Рабате 11 декабря 2004 года. В заседании принял участие и представитель России – заместитель министра иностранных дел РФ А.В. Салтанов, который также отметил важную его деталь, а именно, «закрепление тенденции к тому, чтобы проекты модернизации стран ближневосточного региона исходили от них самих».
Интерес представляет тот факт, что в турецких дипломатических кругах отмечают совпадение подходов Турции, России и ЕС к римскому документу и в целом к инициативе Большого Ближнего Востока и Северной Африки. По их мнению, сейчас складывается подобие консенсуса: близкая позиция России, ЕС, некоторых стран региона, включая Турцию, способствовала корректировке линии США. Посол США в Турции Э. Эдельман, выступая 16 февраля с.г. в Анкаре на конференции «Большой Ближний Восток и Северная Африка на распутье», охарактеризовал деятельность «Диалога в поддержку демократии» как «хороший старт» и выразил надежду на вовлечение в его деятельность других государств.
Вместе с тем этот осторожный оптимизм разделяют далеко не все. Прежде всего, это относится к тем, на кого направлен процесс демократизации. В странах региона реакция на римский документ и итоги рабатского форума оказалась сдержанной, а по ряду вопросов – отрицательной. Арабские средства массовой информации и ряд общественных организаций, в том числе близких к правительствам, выразили скептицизм относительно положений документа и итогов встречи. С особой остротой встала проблема палестино-израильского урегулирования, которое страны региона видят в качестве основы для начала любых реформ на Ближнем Востоке. Иран в свою очередь подверг резкой критике итоги форума в Рабате, назвав его «инструментом реализации интересов США в регионе».
Таким образом, развитие событий вокруг американского плана демократизации Большого Ближнего Востока подтвердило правильность тактики и стратегии участия Анкары в его реализации. На нынешнем этапе отношение Турции к реформам, направленным на демократизацию региона, будет ограничено осторожным посильным участием в них, но без активного вовлечения в эти процессы. Как представляется, на турецкую позицию по данному вопросу могут оказать влияние отношение к нему Европейского союза и НАТО, а также уровень доверия к предлагаемым реформам со стороны стран, на которые они направлены, прежде всего в арабском мире. Важной для Турции будет оставаться и позиция России. Москва может и должна использовать этот фактор для активизации своих отношений, в частности, с организацией «Исламская конференция» (ОИК).