Иран не придерживается духа соглашения о мирном характере его ядерной программы. Такое мнение в четверг озвучил президент США Дональд Трамп, передает агентство Рейтер. Мы уже сообщали в этой связи, что подобного рода высказывания имеют очень шаткую юридическую базу и свидетельствует только о том, что Вашингтон не имеет конкретных фактов нарушения Тегераном условий сделки по иранской ядерной программе (ИЯП). Ссылки в это связи на нарушение иранцами «духа этой сделки» есть некое инфантильное понимание ситуации. Под «духом» Д.Трампом видимо понимаются немедленные практические действия Тегеран по отказу от своей нынешней политики дистанцирования от американской орбиты влияния и поддержания постоянного градуса противостояния и регионального соперничества с Эр-Риядом. Но не надо быть провидцем для того, чтобы понимать очевидное. Тегеран при любых настроениях разных частей его элит не будет резко трансформировать свою политику вне зависимости от того, действует соглашение по ИЯП или нет. Или есть санкции или нет. Тем более, что угроза США в рамках их выхода из ИЯП и резкий крен в сторону укрепления стратегических отношений с Эр-Риядом не укладывается в систему восстановления региональной системы сдержек и противовесов, которую исповедовал Б.Обама и его администрация. Такие шаги, а главное высказывания американского президента (мир вообще с трудом осознает и привыкает к мысли, что слова и дела Д.Трампа есть вещи по сути разные, и все высказывания в его «Твиттере» надо делить на два) безусловно привели к консолидации различных частей иранской элиты в рамках противостояния нынешнему курсу США. То есть Вашингтон своей риторикой зачеркнул одним махом тот позитивный задел по углублению политической и экономической изолированности той части иранской элиты, которая собственно и является носителем тех самых радикальных идей. Прежде всего, имеются ввиду командование КСИР и аффилированных с ним коммерческих компаний, которые в формате снятия экономических санкций с Тегерана и инкорпорации его в мировую финансовую и экономическую систему реально стояли под угрозой снижения своей роли в иранской экономике. А значит и степени своего влияния на процессы в иранском руководстве.
В этой связи произошедшие 9 августа слушания в иранском парламенте точно указывают на основной алгоритм действия Тегерана в связи с очень прозрачными угрозами Вашингтона. В их рамках иранские законодатели единогласно утвердили «дополнительные ассигнования на противодействие нынешней политики Вашингтона по введению новых санкций против Ирана». Четкое единение парламентариев свидетельствует о том, что аналогичной точки зрения придерживается и верховный правитель ИРИ аятолла Али Хаменеи, что делает этот курс безальтерантивным. В рамках этого дополнительного финансирования около 305 млн долларов выделяется на испытания баллистических ракет и расширения этой деятельности. В этой связи рискнем предположить, что дальнейшая апробация различных модификаций иранского ракетного оружия на йеменской площадке будет только интенсифицироваться. Еще 350 млн долларов дополнительных ассигнований будет распределено между министерствами безопасности и разведки, иностранных дел и обороны. То есть очевидно повышение уровня финансирования программ силового блока. Отдельно 350 млн долларов получит элитное подразделение КСИР «Аль-Кудс», который возглавляет генерал К.Сулеймани. Именно он является главным архитектором политики Ирана на иракском, сирийском, курдском, афганском и йеменском направлениях. Таким образом, следует ожидать дальнейшей активизации курируемых генералом программ рекрутирования, подготовки и экипировки национальных шиитских милиций в этих странах. Это в свою очередь позволяет предположить, что такие программы, которые вызывали жесткие дискуссии и в самом иранском руководстве, и становились предметом споров с режимами в Дамаске и Ираке, признаны единственно возможными в рамках нынешней американской стратегии по сдерживанию иранской экспансии. Теперь все дискуссии в Тегеране на эту тему закончились. Обратим также внимание на то, что сумма, выделяемая на создание устойчивого иранского присутствия в странах региона через местные шиитские вооруженные инструменты влияния по своему размеру сопоставима с ракетной программой. Это в свою очередь говорит нам, что основными механизмами противодействия американской санкционной политики будут именно эти два направления. Кстати, помимо финансов надо рассматривать и политический аспект произошедшего. А он как раз состоит в посыле сигнала Вашингтону о том, что его санкции, которые впрямую и не связаны с ИЯП, тем не менее полагаются в Тегеране покушением как раз на эту программу. И все санкционные действия американцев против особо беспокоящих их программ и активности Тегерана будут вызывать автоматически усиление их финансирования со стороны иранцев. Причем это повторное увеличение финансирования за последние несколько месяцев. В этой связи американские аналитики сходятся во мнении, что курс на ассимитричные шаги Тегерана по сдерживанию американской антииранской активности будут интенсифицироваться по мере усиления Вашингтоном санкционной или иной агрессивной деятельности. При этом мы уже говорили, что выход из ИЯП чреват для США самым серьезным кризисом в отношениях с ЕС, чьи компании сейчас буквально ринулись на иранский рынок. Попытаться держать под санкциями одновременно таких региональных грандов как Москва и Тегеран по существу означает войну «на два фронта». Этого как раз избежала администрация Б.Обамы, которая практически синхронизировала антироссийские санкции и заключение сделки по ИЯП. В некотором роде повторив известный подход американцев во времена Г.Киссинджера, который разорвал российско-китайский круг и пошел на стратегическое сближение с Пекином. Если Вашингтон сделает еще одну глупость и введет санкции против КНР, что сейчас обсуждают в американской администрации, то воевать придется уже на три фронта. И причем одновременно. И этот сценарий, как ни цинично, устраивает Москву в самой полной мере.